Анна оперлась на столик обеими руками. Вот оно! Её худший кошмар оборачивался явью. Она стала основной подозреваемой, и за неимением других кандидатов на эту роль ее осудят и посадят в тюрьму! Бедный Лео! Каково ему будет жить, когда добрые люди откроют ему, что его мать убила его отца! От ужаса глаза сами собой наполнились слезами и ей стало трудно дышать – она хотела оправдаться, но задыхалась, слов было слишком много, и они застревали в горле, наружу доносились только звуки. Сержант смотрел на нее с сочувствием. СИ же гадал, настоящий ли это невротический приступ или она отличная актриса. В глубине души он склонялся к мысли, что это не игра, но не собирался делать ей поблажек. Если она невиновна – пусть убедит их. Он молча взял ее под руку и повлек за собой в «допросную». Для начала ей нужно немного успокоиться. Усадив Анну на диван, СИ послал сержанта за парой стаканов воды – для подозреваемой и себя самого, и устроился на том же диване рядом с ней. На приличном расстоянии, разумеется. Подождав с минуту, пока ее дыхание немного выровняется, он решил сменить тактику и начал мягко: – Миссис Бартон, нам стало известно, что вы утаили важные сведения касательно ваших отношений с мужем. Вскоре вернулся предусмотрительный сержант с целым графином воды и тремя стаканами на подносе. Анна подняла на него глаза и слабым голосом попросила налить ей немного. Подав ей стакан и забрав его обратно уже пустым, СИ позволил себе выпить воды и повторил вопрос, не меняя формулировки. Анна, хоть и была потрясена и истерику не изображала, все же очень надеялась, что речь идет о каком-нибудь пустяке, донесенном до них горничной, поэтому решилась уточнить: – О каких сведениях речь, СИ? Что ж, подумал тот, если я не скажу сразу, то играть в «догадайся сама» мы можем долго, что не в наших интересах. – Миссис Бартон, – в которых раз повторил он, – есть свидетель, который слышал, как муж говорил с вами о скором разводе. Анна замерла. «Как здорово было бы упасть в обморок» тоскливо подумала она и со слабой надеждой прислушалась к себе. Но, как назло, сознание оставалось ясным. Надо было что-то отвечать. Внезапно она успокоилась. Худшее уже произошло. О намерении Марка бросить ее стало известно. Интересно только, кто был в курсе, Марк же сам просил держать все в тайне? Хотя ответ очевиден – муж звонил нотариусу, тот должен был приехать для подписания бумаг о дележе имущества. – Вы говорили с мэтром Симмонсом? – тихо спросила она. – Неважно, с кем мы говорили, мадам, – твердо ответил СИ, незаметно подавая сержанту знак записать имя нотариуса, чтобы позвонить ему для проверки информации. Тот вытащил свой неизменный блокнот и слегка покивал в ответ. СИ взглядом указал ему на дверь, побуждая позвонить незамедлительно. Сержант встал и вышел. Анна не обратила на него внимания, она напряженно придумывала, как убедить инспектора в своей невиновности. В голову ничего не приходило, кроме, пожалуй, варианта взять того за руку (благо он удачно сидел рядом) и, искренне глядя в глаза, проникновенно повторять «я не виновата» до тех пор, пока он не примет ее сторону. План, прямо скажем, так себе. СИ в молчании ждал возвращения сержанта и надеялся, что тот застанет нотариуса в конторе в этот поздний для работы в офисе час. Если Марк действительно к нему обращался, то дело, считай, закрыто. Тяжело будет найти мотив убедительней. От внутреннего голоска, лепечущего, что Анна слишком морально слаба для убийцы, он пока отмахивался. Но тот тоненько твердил, что для преступления нужен стержень, ярость, порыв – в ней он ничего такого не видел. Трудно, но можно симулировать силу характера, и совсем невозможно симулировать слабость. Все женщины актрисы, конечно, но у этой выдающихся способностей нет. Ведь нет? Во власти своих раздумий он пристально вгляделся в ее лицо – и не увидел отражения никаких внутренних противоречий или метаний – это было лицо обычной напуганной женщины. В дверях возник сержант и, едва взглянув на него, СИ сообразил, что мэтр Симмонс был не в курсе планов Марка. Сержант вдобавок отрицательно покачал головой и слегка развел руки в стороны, подтверждая его догадку. СИ поднялся с дивана, увлек Дэя к окну и шепотом спросил, склонившись к самому его уху: – Может, Марк имел дело с другим нотариусом? – Я тоже про это подумал, сэр, – ответит сержант. – И спросил у Симмонса, был ли у Бартона другой поверенный. Он сказал, что он единственный ведет все дела семейства Бартон уже более двадцати лет. И наличие другого нотариуса сильно осложнило бы жизнь Бартону, а не упростило бы ее. В общем, он бы очень удивился, если бы у него был конкурент. – Ясно, – процедил СИ сквозь зубы. – Это еще не все, сэр, – продолжил сержант. – В холле я встретил Роберта Бартона и задал ему вопрос про поверенного. Он ответил примерно то же самое, что и Симмонс, и стал интересоваться, зачем мы опять допрашиваем Анну. Ему кто-то, видимо, донес, что мы с ней говорим и у нее истерика, – подытожил он. – Ясно, – повторил СИ. Он был уверен, что Бартон-старший с минуты на минуту появится в кабинете – по отношению к невестке он вел себя прямо как курица-наседка. Раздался уверенный стук в дверь. – Вот, пожалуйста, – мрачно подумал СИ. А вслух негромко сказал: – Легок на помине. В приоткрытую дверь просунулась голова Роберта, он осмотрел присутствующих и, убедившись, что с виду обессилевшая Анна находится наедине с полицейскими, вошел. – СИ, – сказал он решительно, я полагаю, вашему допросу не повредит, если рядом с миссис Бартон буду я. – Нашему допросу не повредит, – кисло согласился СИ, – если вы убедите миссис Бартон говорить нам правду. – Уверен, что миссис Бартон уже сказала вам все, что знает, – отчеканил Роберт. – А я вот не уверен, – парировал СИ. – Например, миссис Бартон умолчала о том, что мистер Бартон намеревался с ней развестись, о чем известил ее прямо накануне своей скоропостижной кончины! Роберт был поражен. – Развестись? Кто сказал вам эту чушь? Он обвел глазами присутствующих: – Так кто наговорил вам такой ерунды? Анна что-то пробормотала про себя и сделала ему знак рукой молчать. – Роберт, – прошелестел ее голос, – это правда. Марк хотел развестись. Она подняла на него бледное лицо, по которому заструились слезы. – Милая моя девочка, – мягко ответил Роберт, – не говори того, чего не знаешь. Он сделал паузу, чтобы его следующие слова были восприняты с максимальным вниманием. – Марк не собирался разводиться, он хотел лишь тебя образумить немного – твои траты в последнее время были несколько … эээ … неумеренны. Анна приоткрыла рот и смотрела на него часто мигая. СИ тяжело вздохнул: – Если вы пытаетесь выгородить невестку, вводя нас в заблуждение … – СИ, я никогда бы так не поступил, – сказал Роберт. – В ту последнюю пятницу мы с сыном имели разговор. Я был обеспокоен состоянием его … личных дел, поэтому напрямую спросил, как он собирается поступить. И он также прямо мне ответил, что, цитирую, «хочет привести Анну в чувство», но развод в его возрасте глуп и смешон. Я готов подтвердить свои слова под присягой, если понадобится. СИ задумчиво смотрел на него, потирая подбородок. Сержант строчил в блокноте. Вдруг он поднял голову: – Строго говоря, – сказал он, – неважно, собирался Бартон развестись или хотел только напугать жену. Главное, что она-то была не в курсе его замыслов. Он выразительно посмотрел на СИ, потом перевел взгляд на Анну, на долю секунды воспрянувшую было духом на своем диване. – Мотив миссис Бартон никуда не девается. Она была уверена, что он требует развода. Значит, могла пойти на все, чтобы ему помешать. Анна глубоко вздохнула. Петля на ее шее затягивалась, но странным образом тот неожиданный факт, что Марк на самом деле не хотел с ней расстаться, обрадовал и приободрил ее. – Послушайте, СИ, – снова вступил Роберт, – вы ведь понимаете, что развод – это очень длительная и сложная процедура. Он может тянуться годами, если стороны не согласны в деталях, он занимает очень много времени, и в высшей степени глупо убивать мужа после первого же объявления, когда он еще сто раз может передумать, с ним же можно помириться, в конце концов! Кто в сердцах не произносил того, о чем потом жалел? Даже если Анна и поверила блефу Марка, – продолжил он без паузы, – неужели вы всерьез думаете, что такая женщина как она побежала бы убивать мужа сразу после первого разговора о возможном разводе? Да даже и не такая, как она. Неужели любая женщина побежала бы сразу убивать, а не постаралась сначала договориться? СИ молчал, в душе соглашаясь с Робертом. Чтобы женщина типа Анны стала убивать, ее нужно загнать в угол, быть страшной угрозой ее ребенку, а при разводе она наверняка получила бы дом и кучу денег. Не так плохо. Да и присяжные при взгляде на ее испуганное личико не поверят, что она сразу понеслась убивать. Хороший адвокат разнесет обвинение в пух и прах. Придется признать поражение. – Кстати, СИ, – продолжил Роберт, словно вспомнив что-то. – Мисс Кора Майлз подслушала тот наш с Марком разговор в пятницу вечером. Можете спросить у нее. – Что? Как подслушала? – подскочил СИ. – Очень просто. Она стояла под окном, которое было открыто. В стеклах все отражается, как вам известно. Я видел, что она там, стоит прямо на клумбе, – усмехнулся он, – но говорить Марку не стал. Он ведь сидел спиной. Двух зайцев одним ударом, так сказать. СИ понадобилось две минуты, чтобы переварить услышанное. Они с сержантом переглянулись. – Пока можете идти, – сказал он, обращаясь к Анне. Она молча встала и засеменила к выходу, на ходу вытирая ладонями слезы с лица. Роберт двинулся за ней. За дверью он обхватил ее за плечи и прижал к себе. Анна благодарно обняла его, почти не осмеливаясь поверить, что с его вмешательством все кончилось хорошо. Пока, во всяком случае. Они c минуту постояли обнявшись, потом Анна отстранилась и сказала: – Пойду посижу с Лео. Роберт улыбнулся: – Это лучшее, что сейчас можно сделать. Я поднимусь к нему попозже. Анна еще раз порывисто обняла его, звонко поцеловала в щеку и пошла в детскую. Идя по коридору второго этажа, она мысленно прокручивала в голове слова СИ. «Есть свидетель, который слышал». Слышал. Первая новость – это не мог быть нотариус. И вторая – кто-то из гостей или прислуги подслушал их с Марком разговор в оранжерее … Алекс! Вдруг пронзила ее догадка. Он был там. Все слышал и передал СИ. Не сразу, но передал. Как жаль. Она-то думала, что он хороший человек. *** СИ и сержант, оставшись вдвоем, каждый со своей стороны подошли к дивану и опустились на него. Реплика Роберта про Корино подслушивание открывала новые перспективы расследования. – Что думаете, сержант? Могла девушка разозлиться, а? – спросил СИ. – Конечно, приятного в том, что она услышала, было мало, сэр, – рассудительно ответил тот, – только девушки обычно после такого скандалы устраивают, а не убивают до смерти. Ну, может, пощечину дадут, скажут, что мерзавец и подлец, но до убийства редко доходит. Для убийства особый характер нужен. Он не у всех имеется. СИ поскреб щеку. Утром он порезался при бритье, и ранка теперь зудела, заживая. – Вы правы, сержант. Мисс Майлз производит впечатление милой девушки, не слишком щепетильной в отношении матримониального положения любовника. Иными словами – она ведь знала, что он женат.