– Правда? Нет? Неужели на праздник сюда съехались все убийцы Лондона? – саркастически прокричал СИ. Он был вне себя. – Какова вероятность, что здесь собралось больше одного убийцы? Конечно, сейчас я уже ничему не удивлюсь, но все же? Да, мадам, человек, которого Линдси подозревал, и есть убийца Бартона и его самого! – Вы все могли бы уже давно быть дома и вернуться к обычной жизни, если бы вам пришло в голову заглянуть дальше собственного носа и идиотских представлений о дружбе! – орал СИ. – В деле об убийстве нет и быть не может джентельменских соглашений! Хотя бы потому, что убийца не джентельмен, – он устало выдохнул. Потом подошел к ближайшему свободному лежаку и сел на него. Он, конечно, всерьез не рассчитывал, что они будут наперегонки сообщать ему новости, но все же не ожидал, что даже подозрение об убийце останется для него тайной. Все-таки, это семейное дело, дружеское убийство, так сказать. Внезапно он понял, в чем дело. Именно потому, что убийца вхож в семейный круг, о нем и промолчали. Будь он чужаком, все было бы гораздо проще для них и для него. По крайней мере, в этом объяснении была логика – в противном случае трудно понять мазохистское стремление этих людей недели сидеть загородом взаперти без возможности вернуться к нормальной жизни. СИ поднял голову и встретился глазами со встревоженным сержантом. Тот явно был расстроен сделанным открытием. Уивер поднялся: – Что ж, теперь мы можем с уверенностью утверждать, что Линдси был убит, так как видел кого-то или что-то, что натолкнуло его на мысли о виновном. Возможно, он сообщил тому или той о своих подозрениях и – вуаля! – он мертв. – Кто еще, помимо г-жи Конли, знал о подозрениях Линдси? Марго прищурилась: – Вообще-то, инспектор, когда мы с Артуром говорили об этом, вокруг было довольно много людей, но они сидели поодаль. Мы с ним лежали вон там, – она рукой указала на два лежака справа от бассейна, а остальные были с другой стороны. Мы говорили вполголоса и бассейн большой, но, может, у кого-то тонкий слух. Инспектор немного оживился. – Отлично! Мадам, вы помните, кто был тогда у бассейна с вами? Или, пока вы не начали говорить, я предлагаю тем, кто там был, самим назваться. – Марго, напомни, когда это было? – сказала Ева. – В среду, накануне похорон, – Марго повернулась к ней. – Днем. – Здесь все дни похожи как близнецы, – пожаловалась Катрин, но я что-то такое смутно помню. Артур в чем-то аляповатом… но я не прислушивалась к вашему разговору, слава богу! – Значит, вы там были? – Инспектор, мы ВСЕ там были! Кроме Анны, пожалуй. Она со своей белой кожей совершенно не может находиться на солнце. – Все согласны? Там были вы все? – он вглядывался в их лица, надеясь разглядеть правдивый ответ. Ева подняла руку: – Я была, но ничего про убийцу не слышала. – И я тоже, – заявил Алекс. Кора покачала головой: – Вы можете не верить, но я плавала и не прислушивалась. То, что говорил Артур, редко было интересно. – Понятно. Никто не слышал, – подытожил Уивер. Он сделал паузу: – Подумайте вот о чем. Линдси что-то видел и теперь он мертв. Подумайте. Не ради меня, а ради вас самих. Может, вы тоже что-то видели? – он медленно обвел взглядом присутствующих и сделал знак сержанту. Тот поднялся и закрыл блокнот. В этот раз он не стал повторять, что они знают, где их найти. Бесполезно. *** После ухода СИ и сержанта гости стали в свою очередь молча расходиться. Каждому надо было осмыслить произошедшее и обдумать свои дальнейшие шаги и слова. Особенно слова, которые будут говориться как полиции, так и собратьям по несчастью, вынужденным оставаться в этом доме. Там, где произошло два убийства с разницей в неделю, никто не мог быть застрахован от этой пагубной напасти. Они расходились в объяснимой задумчивости. Преступник был хитер и осторожен, и кто знает, кого и почему он наметил себе в следующие жертвы? Катрин, хоть и не была по-настоящему огорчена смертью Артура, оказалась в сильном беспокойстве из-за происходящего. Она все еще даже приблизительно не знала ответа на загадку, хотя уже давно могла наблюдать за действующими лицами и, считая себя женщиной умной и внимательной, злилась, что ничего не заметила. Кроме того, ей было не по себе – причин происходящего она не знала и начинала действительно задумываться, уж не наносятся ли удары хаотично и целью может стать любой? Это была в высшей степени неприятная мысль. Погруженная в невеселые размышления, она шла в сторону озера и остановилась, лишь дойдя до самой кромки воды в паре метров от беседки. На каменных ступенях слева от нее сидела Ева и смотрела на воду. «Не самая плохая компания», подумала Катрин и, подобрав юбку, присела на нагретую солнцем лестницу ступенькой выше. Ева слегка улыбнулась – не отреагировать на появление другого человека было бы невежливо. Но говорить ей не хотелось. Катрин же не могла молчать. – Что думаете об этом отравлении? – в лоб спросила она. Ева снова улыбнулась. Прямота всегда ее подкупала, поэтому Катрин ей скорее нравилась. Наряду с некоторой вульгарностью была в ней и несомненная энергия жизни, ее невозможно было представить скучающей или в сплине. Катрин была примой, а если театра не было, она конструировала его самостоятельно. Поэтому Ева ответила честно: – Не знаю, что и думать. Совсем потерялась. Если про Марка я считала, что его смерть – это результат несчастного случая, то смерть Артура похожа на предумышленное преступление. – Похожа? Как вы осторожны. Нарвать олеандра и нацедить его в чашку кому-то, это не «похоже» на предумышленное, это оно самое и есть. И я ума не приложу, кто и почему мог это сделать, – пожаловалась она. – Ну, обычно вторая смерть является следствием первой, – осторожно сказала Ева. – Если Артур и впрямь знал, кто убил Марка, то … убийце ничего не оставалось, кроме как обезоружить его. – Это одна из версий, – согласилась Катрин. – Самая приятная. В ней есть логика. А вдруг среди нас просто живет психопат, которому нравится убивать? Ева поморщилась. – Мне трудно поверить, что кто-то из гостей настолько неадекватен. Такие вещи все же бросаются в глаза. Рано или поздно. – Видимо, не всегда и не всем. Соглашусь, что версия с психопатом не основная, но и ее нельзя сбрасывать со счетов. Надо быть настороже! – заключила она. Ева кивнула. – Надо. Просто ужасно это все. Но я все же склоняюсь к своей версии. А у вас нет никаких идей, кто мог желать смерти Марку? – Да кто угодно, как я говорила инспектору. Марк был яркой личностью, дельцом до мозга костей – у таких людей всегда есть враги. Они замолчали, глядя на то, как в озере плещется рыба. Судя по разлетающимся во все стороны каплям, крупная. Посидев в тишине еще несколько минут, Ева решилась: – Катрин, могу я задать вам вопрос? Та насторожилась. – Задать можете, но ответить я не обещаю. – Та женщина, которой Марк завещал полмиллиона – это ведь ваша дочь? Ваша и Марка? Катрин изумленно посмотрела на нее. Ева продолжила. – Мне Тео рассказал про завещание и про загадочную Роберту Лотан. И я сразу подумала, что имя необычное. Словно ее назвали в честь Роберта. Простите, если я лезу не в свое дело, но вы так вели себя весь первый уик-энд, что я подумала, что вы та женщина, у которой мог бы быть ребенок от Марка. Она говорила и понимала, что зря задала этот вопрос. История Марка и этой дамы совершенной ее не касается, она лезет не в свое дело. Действительно ли она думает, что Катрин могла убить Марка из-за денег, причитающихся Роберте? Поверить в это было трудно, но возможно. Катрин тем временем пришла в себя. Она никогда не была любительницей изливать душу, но вдруг с удивлением осознала, что ей было бы приятно наконец рассказать кому-то внимательному обо всех разочарованиях, связанных с этой историей. Поэтому она глубоко вздохнула и спокойно спросила: – Вы с кем-нибудь делились своими наблюдениями? С Тео, быть может? Ева отрицательно замотала головой: – Конечно же, нет! Как бы я могла? Это ведь так, догадки. – Вы довольно проницательны, – сухо произнесла Катрин, и это прозвучало как упрек. Ева смутилась. – Извините меня, я и правда не стала бы задавать вопросов, если бы не эта жуткая ситуация… – Да, я понимаю, – отозвалась Катрин. – Кстати, СИ в курсе, так что можете не трудиться передавать ему. Ева вспыхнула, но ничего не сказала. Она и впрямь уже задумалась, как сообщит об этом факте СИ – утаивать такие сведения она считала незаконным. – Вы рассказали ему? – бесхитростно спросила она. – Ну, разумеется, – ехидно ответила Катрин, и Ева поняла, что СИ пришлось самому добывать информацию. Она почувствовала облегчение – раз СИ в курсе и Катрин не арестована, значит, она вне подозрений. Тем лучше – представить ее двойной убийцей было сложно, хотя она не сомневалась, что Катрин способна на преступление ради очень большого куша. «Не в этот раз», сказала она себе и поднялась, чтобы дать Катрин возможность побыть в одиночестве – может, ей этого хочется. – Куда это вы? – удивилась та. – А послушать душещипательную историю? – А вам разве хочется ее рассказать? – в свою очередь удивилась Ева. – Сама от себя не ожидала, но хочется. Так что сядьте, – она рукой указала Еве на ступеньку рядом с собой, куда та и села, с любопытством ожидая продолжения.