Из другого ящика я достал бумагу и копирку, взял под мышку машинку, поставил на стол Вулфа, сел в кресло Вулфа и начал печатать. Глава 20 Я был бы искренне рад, если бы человечество на минуточку перестало биться над тем, как бы остановить войны, или уничтожить болезни, или пустить поезда на ядерном топливе, или продлить жизнь лет этак до двухсот, и свои самоотверженные усилия сосредоточило бы на практической задаче – как поднять меня утром с постели таким образом, чтобы не будить вместе со мной волну негодования. Возможно, для этой цели сошел бы хор прекрасных дев, босоногих, в желтых шелковых полупрозрачных платьях, которые пели бы «Oh, What a Beautiful Mornin’»[4] и посыпали бы меня лепестками роз… Да, хорошо бы проверить. То утро во вторник было ужасным. Спал я три часа и проснулся оттого, что звонил телефон. Хуже не придумать. Я перекатился на бок, открыл глаза, увидел на будильнике семь двадцать пять, потянулся и снял чертову трубку: – Мм? – Доброе утро, Арчи. Не мог бы ты спуститься через тридцать минут? Мы завтракаем. У нас Сол, Фред, Орри и Билл. От таких слов я проснулся, хотя негодование никуда не делось. Я ответил, что попытаюсь, перекатился на бок и направился в ванную. Как правило, сначала мне нужно хорошенько позевать и только потом погружаться в дела, но в этот раз не было времени. Бреясь, я пожалел, что не спросил, какая предполагается повестка дня, тогда я знал бы, во что одеться, хотя, с другой стороны, если бы ожидалось нечто особенное, Вулф предупредил бы, потому я просто надел свежую рубашку. Когда ровно через тридцать минут я спустился в столовую, они уже пили кофе. Я еще не успел сказать здрасте, как Фриц поставил на стол передо мной апельсиновый сок, и я сел и сделал хороший глоток. – Черт, ну и утро! – воскликнул я, все еще негодуя. – Вечеринка с сюрпризами продолжается. Билл Гор рассмеялся. Однажды, году в 1948-м, я сказал ему что-то смешное, и с тех пор он считает хорошим тоном смеяться каждый раз, когда я открываю рот. Билл умом не блещет, но парень он крепкий, и на него можно положиться. Орри Кэтер поумнее и не стесняется этого, а с тех пор, как он несколько лет назад перестал зариться на мое место у Вулфа, тот иногда дает ему кое-какие деликатные поручения. Фред Даркин – просто Фред Даркин и сам это знает. По его мнению, Вулф, если бы захотел, за полчаса раскрыл бы, кто убил Петушка[5]. По мнению Фреда, Вулф способен раскрыть что угодно. Сола Пензера вы уже знаете, он единственный и неповторимый. Когда я, допив сок, взялся за блины, Вулф принялся объяснять: он не собирался устраивать мне сюрприз и позвонил парням, когда я уже лег спать, потому что тогда ему в голову пришла одна мысль и возникло одно дело. – Отлично, – одобрил я, размазывая по блину подтаявшее масло. – Возникло дело. Для этих четверых джентльменов? – Для всех нас, – ответил Вулф. – Я обрисовал им ситуацию, насколько необходимо, и разъяснил задание. План рискованный: шансов на успех один против двадцати. Но я думал всю ночь и лучше все равно ничего не придумал. Насколько тебе известно, до вчерашнего дня я полагал, что убил Далманна и взял бумажник кто-то из четверых – Хансен, Бафф, О’Гарро или Хири, – и, следовательно, Асса погиб, поскольку узнал или заподозрил кто. – Знаю, вы так сказали Кремеру. – Я сам так считал. – С какой стати Далманна убил кто-то из них? – Не знаю. Но если убил, причина была. Узнаем, когда его вычислим. Искать мотивы – занятие долгое и трудоемкое, к тому же сам по себе мотив ничего не значит. Вот я и решил сосредоточиться на личности убийцы. Кто из четверых? Я перебирал в уме каждое слово, сказанное ими тебе или мне, вспоминал интонацию, движения, взгляд. Не было ни одной подсказки… По крайней мере, я не нашел. Я продумывал все возможные линии расследования и пришел к выводу, что они либо уже отработаны полицией, либо проверяются, либо отвергнуты как тупиковые. Я отбросил их все, а в пять утра вдруг мелькнула мысль, которая дает пусть ничтожную, но надежду получить результат без длительного выяснения обстоятельств: где он взял яд? Я поднял на него глаза, продолжая жевать блин с ветчиной: – Бог мой, и это лучшее, на что можно направить наши усилия! Да Кремер уже пустил на розыски целую армию. Нас шестеро, мы без значков, и если… – Я замолчал, потому что увидел его глаза. – У нас есть за что зацепиться? – Да. Соломинка. Мы могли бы, с известной долей вероятности, предположить, что решение убрать мистера Ассу было принято лишь вчера ближе к вечеру, поскольку причиной стали письма, полученные финалистами, так? Это можно было бы подтвердить теми деталями… – Не трудитесь. Я тоже в курсе. Ладно, это мы берем. – Следовательно, цианид убийца добыл вчера во второй половине дня, и не раньше, когда решил устранить мистера Ассу. Так? – Так. – В таком случае где он его вчера нашел, черт возьми?! – Не зна… О-о! Да. Тут есть за что зацепиться. – Именно. Вряд ли он выбрал этот яд лишь по той причине, что у цианида мгновенное действие, о чем все известно, и тут же пошел покупать. Маловероятно. Разумеется, он мог найти его, например, в любой фотолаборатории, но это слишком рискованно, а он далеко не дурак. Нет, он не стал бы так рисковать. Он знал место получше. Где его легко взять и при этом остаться незамеченным. Где есть такое место? Наверняка их тысячи, но я не стал их перебирать, потому что одно из них все время было у нас перед носом… Вернее, у тебя, Арчи. Я там не был, а ты был. – Погодите, я был в том месте, где он добыл яд? – Да. – И доложил вам? – Да. – Любопытно. – Я закрыл глаза, открыл и хлопнул по столу. – Ну конечно! Шкафы в приемной. Наверное, я и сам догадался бы, если бы всю ночь думал… Но я не помню, чтобы видел там цианид. – Ты его не искал. Ты сказал: в шкафах лежат тысячи образцов продукции разных компаний. Мы будем искать там. – После того как он взял яд? Но там, значит, нет яда. – Не значит. Если он взял часть, найдем остатки. Если взял все или остатки уничтожил, найдем место, где был яд… Или не найдем. В компании должен существовать список всего, что там хранится. Пытаться проникнуть туда тайком до начала рабочего дня нет смысла, так что времени у нас достаточно. Обсудим детали. Я еду с вами, но тем не менее, на всякий случай, вы все должны знать заранее – все вы. Фриц! Кофе! Он посвятил нас в детали своего плана. Если смотреть со стороны, Вулф собрался нарушить собственное неколебимое правило никогда не выходить из дому по делу, но это только если со стороны. Потому что тогда это было личное дело Вулфа. Он намерен был отыскать того, кто оскорбил его гостеприимство – что было непростительно, – и осрамил перед Кремером – что было возмутительно. Мне есть чем подтвердить свою мысль. Когда через несколько дней мы подсчитывали расходы, чтобы выставить ЛБА счет на оплату, Вулф велел мне оставить там чек за такси, в котором ехали Фред, Орри и Билл, а за второе, в котором в то утро ехали мы – Вулф, Сол и я, – он заплатил сам. Оставалась минута до половины десятого, когда мы вшестером вошли в вестибюль новенького небоскреба в центре Манхэттена и вызвали лифт, однако через двадцать секунд, когда мы вышли из лифта на двадцать втором этаже, симпатичная брюнетка, с аристократическим личиком и милыми маленькими ушками, уже сидела на рабочем месте за письменным столом длиной восемь футов. Увидев нас, незваных гостей мужского пола, она сначала слегка испугалась, но узнала меня и успокоилась. – Доброе утро, – сказал я ей. – Жаль вас беспокоить, но работа есть работа. Познакомьтесь: мистер Ниро Вулф. Вулф, стоявший рядом со мной, кивнул: – Мы должны провести инвентаризацию экспонатов, которые хранятся в шкафах с образцами продукции. Мистер Асса… Вы, конечно же, знаете, что он убит. – Да, я… я знаю. – Вот по этой причине мы должны безотлагательно провести проверку. Она посмотрела мимо нас с Вулфом, и я повернулся, чтобы посмотреть куда. Отряд приступил к выполнению задания, продемонстрировав тем самым, что значит безотлагательно. Сол Пензер открыл стеклянную дверцу первого шкафа у левой стены и вынул блокнот. Фред Даркин – у правой, а Билл и Орри – у шкафов напротив секретарши, которые выстроились во всю стену футов этак на пятьдесят. С облегчением я отметил, что дверцы не заперты. В прошлый раз я замков не заметил, но могли оказаться и скрытые. Потому мы захватили с собой связку разных ключей, а подбирать их дело не быстрое. – Меня никто не предупредил об инвентаризации, – сказала брюнетка. – Кто распорядился? – Это часть моей работы, ради которой в прошлую среду меня наняли мистеры Бафф, О’Гарро и Асса. Обратитесь к ним, – посоветовал Вулф. – Идем, Арчи. Мы двинулись к правой стене, ближней к лифтам, а Фред тогда перешел к Солу. Таков был порядок боевых действий, разработанный утром в штабе. Я не стал доставать блокнот, чтобы не занимать руки, если понадобится двигать экспонаты. В первом шкафу это было лишнее. Там были картина с изображением океанского лайнера, ряд крохотных мешочков с удобрениями, картонные сигаретные пачки и тому подобное. Примерно то же самое хранилось на нижних полках следующего шкафа: подвесной мотор, туалетное мыло разных сортов, моющие средства, консервированные супы, пиво в банках и бутылках, но уже на второй полке понадобились руки. Конечно, вряд ли кто-то хранил цианид в пачках с мучными смесями или с лапшой, но мы, следуя нашему плану, должны были проверить все. Я и проверял, а Вулф стоял у меня за спиной, и тут властный голос произнес: – Это вы Ниро Вулф? Что здесь происходит? Я выпрямился и оглянулся. Рядом с Вулфом стоял, выпятив челюсть, администратор шести футов ростом, которому явно не нравилась наша компания. Появился он не из лифта. Стало быть, пришел на службу раньше, чем мы, и секретарша позвала его на помощь. – Я все объяснил этой женщине, – сказал Вулф. – Я знаю, что вы ей сказали, только это неубедительно. Отойдите от шкафов и стойте подальше, пока я не проверю ваши слова. Вулф покачал головой: – Прошу прощения, мистер… – Моя фамилия Фолк. – Прошу прощения, мистер Фолк, ничем не могу помочь. Меня нанимали мистер Бафф и мистер О’Гарро… и мистер Асса, но он мертв. Мы начали свою работу, и мы ее закончим. Вид у вас решительный, однако советую о дальнейших действиях проконсультироваться с мистером Баффом или с мистером О’Гарро. Где они сейчас? – Здесь их нет. – Вам наверняка известно, где их найти. Воспользуйтесь телефоном. – Именно это я и собираюсь сделать, а вы отойдите от шкафов. – Нет, сэр! – Вулф был тверд и неколебим. – После того, что случилось ночью, подозрительность ваша простительна, однако вам ведь наверняка известно, что я не грабитель, а этих людей привел я. У вас не займет много времени связаться с мистером Баффом или с мистером О’Гарро. Так что звоните. Один из показателей проверки администратора – это скорость, с какой он осознает, что его аргументы иссякли, и Фолк проверку прошел. Он зашагал по ковру к двери внутреннего коридора. Мы с Вулфом вернулись к своему занятию. Закончили полку с пакетами и перешли к другой – с ведрами и банками с краской, электрическими утюгами и тому подобное. В течение следующего получаса лифт приезжал на двадцать второй этаж лишь несколько раз, из него выходили человек восемь или девять. Почти все они вскоре снова спустились, а до нас им не было дела. Одним словом, оказалось, работать там было одно удовольствие. Один раз мы с Вулфом подумали, что вот оно, сейчас найдем: это когда мы увидели табличку «Йонас Хиббен и K°. Фармацевтика», – но на этой полке все было нетронутым, и мы не нашли ни одной распечатанной коробочки, ни одного вскрытого флакона. Наконец мы все там проверили и перешли к последнему из наших шкафов. Тут Сол позвал нас, чтобы мы кое на что посмотрели. Мы подошли к ним. Они с Фредом разглядывали что-то на второй полке. Маленькая, благородная табличка – они все там были маленькие и благородные – гласила, что тут выставлены образцы продукции компании «Лаборатории Алькорана». Штук двадцать пять коробочек, маленьких и больших. Поменьше стояли в первых рядах, побольше – у задней стенки. И три ряда бутылок коричневого стекла, одного размера – на мой взгляд, около пинты. – Средний ряд, четвертая бутылка слева, – сказал Сол. – Чтобы прочесть этикетку, нужно немного наклонить бутылку перед ней. Вулф приблизился. Наклонять переднюю бутылку он не стал, а большим и указательным пальцем ее приподнял, так что этикетку увидел и я, хотя стоял у него за плечом. Не пришлось даже вытягивать шею. В верхней части этикетки крупными черными буквами стояло: ЦИАНИД КАЛИЯ, в нижней – красными, тоже крупно: ЯД. В промежутке и в самом низу мелким шрифтом было еще что-то написано, но я не успел прочесть что. Стекло было темное, так что бутылку следовало бы посмотреть на просвет, но брать в руки ее было нельзя, а мы и так видели, что внутри, почти по самое горлышко, в ней какое-то светлое вещество. – Сегодняшний приз, – сказал я. – Он здесь был, и мы его нашли. Вулф осторожно вернул на место бутылку в первом ряду.