– Ты ее трогал? – спросил он у Сола. Вулф и сам знал, что Сол не трогал, поскольку утром дал указание ничего не касаться. Сол сказал «нет», и Вулф велел Биллу и Орри взять стулья и подойти к нам, что они и сделали. Перед шкафом, к нему спиной, поставили четыре стула, и все четверо наших помощников сели лицом к приемной. Выглядели они впечатляюще, и должен сказать, ни у одной бутылки с ядом еще не было охраны лучше. Именно так, выйдя из лифта, их увидели Оливер Бафф, Патрик О’Гарро, Рудольф Хансен и Тэлботт Хири. – Доброе утро, джентльмены! – приветствовал их Вулф самым гнусным голосом, какой я у него когда-либо слышал. Они оглянулись. Глава 21 Ничего, что результат тут бывает редко – практически никогда, – все равно так делаешь. Когда четверо появляются в комнате, где сразу же упираются взглядом в шестерых, которые сидят перед шкафом, один из четверых знает, что в этом шкафу стоит бутылка, откуда он накануне отсыпал яда в клочок туалетной бумаги, чтобы им убить человека, – и тут следишь за лицами, будто ястреб, пытаясь уловить то самое выражение, которое выдаст – кто. В тот раз так называемый результат оказался хуже обычного. Ночь все провели трудную, вероятно бессонную, а кто-то, может быть, даже и не ложился. Видок у всех был именно такой, и всем им, конечно, не понравилось зрелище, какое они увидели. Трое – Бафф, О’Гарро и Хансен – заговорили одновременно. Все трое хотели немедленно выяснить кто, что, когда и зачем, причем в присутствии клиента ЛБА, который ждал там же в приемной. Вместо ответа Вулф сказал язвительно: – По-моему, лучше найти место поспокойнее. Здесь много публики. – Кто эти люди? – жестким тоном спросил Бафф. – Эти люди работают на компанию «Липперт, Бафф и Асса», поскольку я работаю на вас, а они на меня. Сейчас… – Выпроводите их отсюда! – Нет. Они охраняют некий предмет, находящийся в шкафу у них за спиной. Скоро я позвоню в полицию, с тем чтобы передать им этот предмет, а до тех пор эти четверо будут здесь. Они вооружены, так что… – Черт возьми, с какой стати вы… – вспылил О’Гарро. – Пойдемте внутрь, – сказал Хансен и подтолкнул О’Гарро к двери. Бафф едва не задохнулся от злости, но взял себя в руки и первым направился в комнату для совещаний, его партнер и адвокат последовали за ним, Хири – за ними, а потом Вулф и я. На пороге я оглянулся на наших, и Орри мне подмигнул. Комната для совещаний выглядела не сравнить насколько лучше, чем когда я увидел ее в первый раз, теперь в ней навели порядок. Едва за всеми закрылась дверь, О’Гарро начал на нас орать, но Хансен взял его за руку, отвел к дальнему концу стола, где усадил на стул и сам устроился рядом, так что оба сели спиной к окнам. Мы с Вулфом выбрали себе место с другой стороны, рядом с Баффом. Бафф оказался от меня справа, Вулф – слева, а Хири через стол напротив. – Что за предмет в шкафу они охраняют? – потребовал ответа О’Гарро, как только Вулф сел. – Чего вы пытаетесь добиться? – Позвольте обрисовать вам положение дел, – начал Вулф. – Тогда мы сможем… – Положение дел нам и так известно, – перебил его Хансен. – Мы требуем объяснений: что вам тут понадобилось? – Да ради бога, дело простое. Мне тут понадобилось выяснить, кто из вас четверых убил Луиса Далманна, взял бумажник, а вчера убил Вернона Ассу. Они замерли. – Господи! – произнес Хири. – Что тут простого? – Я посоветовал бы вам, мистер Вулф, – сказал Хансен, – быть осторожнее в словах… а также в действиях. Благоразумнее. В противном случае ошибка может стоить вам лицензии, испорченной репутации, а возможно, и многого другого. Будем оперировать фактами. Что за предмет находится в том шкафу? – В том шкафу на полке с образцами продукции «Лаборатории Алькорана» находится бутылка с цианидом калия, распечатанная и, вероятнее всего, неполная. Проверить будет несложно. – Здесь в шкафу? – не поверил Хансен. – Да, сэр. – Опасный яд в доступном месте? – О, пожалуйста, мистер Хансен. Не нужно изображать неведение. Десятки опасных ядов стоят в магазинах, вполне доступные покупателям, в том числе и цианид, который используется в самых разных сферах. Вы не можете этого не знать, но, если желаете, чтобы в протоколе значилось, будто мои слова повергли вас изумление, свидетели есть. Должен ли я задать вопрос: кого еще я поверг в изумление? – Но… Оливер, советую вам, а также вам, Пэт, ничего не отвечать и не задавать никаких вопросов. Мистер Вулф – человек вероломный. Вулф пропустил похвалу мимо ушей. – Это ускорило бы процесс, – сказал он одобрительно и обвел всех взглядом. – Мой долг в разумно короткое время известить о находке полицию, так что чем меньше меня будут перебивать, тем лучше, однако, если вы отказываетесь отвечать на мои вопросы, беседа с вами бессмысленна, и в таком случае я звоню им сейчас же. Мне нужно выяснить одну-две детали, а именно можно ли сузить круг подозреваемых? Вчера днем и мистер Бафф, и мистер О’Гарро, разумеется, были в этом здании. А вы, мистер Хансен? – Тоже. – В какое время? – Примерно с четырех до начала седьмого. – Вы, мистер Хири? – Я приезжал дважды. Первый раз заскочил на несколько минут по пути на обед, второй – в четыре тридцать на полчаса. – Жаль. – Вулф положил руки на стол. – Теперь, джентльмены, я постараюсь быть по возможности кратким. Когда я закончу, мы вместе решим, есть ли повод обвинять меня в вероломстве. Вплоть до вчерашнего дня, когда в моем кабинете был убит мистер Асса, я занимался только тем делом, какое вы мне поручили. Мистера Кремера я пригласил затем, чтобы в ходе общей беседы прояснить определенные моменты, которые избавили бы от подозрений и вас, и финалистов, а это было бы, разумеется, для всех желательно. Финалистам же я намеревался показать, что после получения ими писем с ответами продолжение конкурса с прежним заданием невозможно, и, следовательно, не стоит упорствовать и тратить впустую силы; и как результат – добиться согласия каждого заключить новое соглашение, когда полиция вернет им свободу передвижения. – Это вы сейчас так говорите. – Убедить Хансена было непросто. – Мне есть чем подтвердить свои слова. Я знал, что смогу их убедить, потому что никакой иной альтернативы не существует. Далее, закончив эту часть, я намеревался их отпустить и приступить ко второй, касавшейся вас, джентльмены. Признаю, вторая часть была ясна мне не настолько, насколько первая, и я не мог составить продуманный план действий вплоть до семи часов, когда пришел мистер Асса… Мистер Хансен, что вам вчера было известно о его визите ко мне? – Мне и сегодня ничего о нем не известно. – А вам, мистер Бафф? – Ничего. – Мистер О’Гарро? – Ничего! – Мистер Хири. – Не знал об этом. Вулф кивнул: – Один из вас лжет, и это хорошо. Мистер Асса был у меня, и мы побеседовали. При этом присутствовал мистер Гудвин, который после убийства расшифровал стенограмму этой беседы и отпечатал для мистера Кремера. Он мог бы подробно передать вам ее содержание, что заняло бы много времени, а потому я сообщу о ней в двух словах. Мистер Асса сказал, что пришел по своей инициативе, не советуясь ни с кем из партнеров. Поздравил с блестящей, как он ее назвал, идеей разослать ответы финалистам и тем самым спасти конкурс от скандала. Дал личные гарантии того, что мой гонорар будет выплачен. Выпил порцию «Перно» и налил себе еще одну. Начал же он и завершил нашу беседу настойчивым требованием отменить вчерашнюю встречу. В свою очередь, я отверг его предположение, будто письма разослал я, и отказался отменить встречу. Он ушел недовольный. Вулф сделал короткую паузу. – Он принес мне недостающую деталь. Притворная убежденность мистера Ассы в том, что будто бы я разослал письма, а также попытка отдать мне якобы должное за то, чего я не делал, навели меня на мысль, что либо он сам разослал письма и, следовательно, бумажник Далманна у него, либо он знал у кого. Последнее предположение я счел более вероятным. С того момента я понял, что должен делать для выполнения второй задачи. Отпустив, как и было уже запланировано, финалистов, я, в присутствии мистера Кремера, задал бы кое-какие вопросы мистеру Ассе и всем вам. Я не считал его убийцей и был уверен в обратном, поскольку иначе он не рискнул бы ко мне явиться. Я счел, что в ту ночь Асса пришел к Далманну, увидел, что он мертв, и забрал бумажник… Это, как вам известно, была одна из версий мистера Кремера. Если дело обстояло так, мистеру Кремеру следовало узнать об этом чем быстрее, тем лучше – не только ради торжества справедливости, но и ради моего клиента, компании «Липперт, Бафф и Асса». Разумеется, Вернон Асса попал бы в неловкое положение, однако все от этого выиграли бы. Полиция оставила бы в покое финалистов и сузила бы круг подозреваемых среди вас. Я намеревался сообщить вам об этих моих умозаключениях и с вашей помощью вынудить мистера Ассу рассказать то, что ему известно. Вулф сделал еще одну паузу, дольше. – Признаюсь, я совершил непростительную ошибку. То, что произошло вчера, произошло по моей вине: я не предусмотрел возможность того, что мистер Асса мог оказаться обманутым или же сам обманулся. Я глубоко сожалею об этом, однако, с другой стороны, если бы вчера в девять часов я точно знал, что… – Оставьте при себе свои «если бы», – холодно произнес Хансен. – Изображайте раскаяние наедине с собой, нас это не интересует. В чем он обманулся? – Он поверил на слово тому, кто сказал ему, что всего лишь забрал бумажник, а Далманн был уже мертв. Не допускал возможности, что говорит с убийцей. – Погодите минуточку, – вмешался Хири. – Вы это сочинили. – Мистер Асса пришел ко мне, и ведь я признал, что допустил ошибку. Разумеется, все это стало до боли ясно, когда он умер у меня на глазах. Понять причину случившегося не составило труда, так что вопрос остается только один: кто из вас это сделал. Кто… – Для меня ничего не ясно, – сказал О’Гарро. – В таком случае поясню. – Вулф поерзал в кресле, которое было хотя и достаточно большим, но непривычным. – Охрана у шкафа надежная, мы ничем не рискуем. Вчера Асса каким-то образом узнал, что у кого-то из вас находится бумажник Далманна. Случайно или намеренно, не важно; важно, что узнал и сказал об этом убийце… – Погодите, – перебил Хири. – Вы только что говорили, что бумажник унес Асса. Его нашли в кармане. – Пф! – Вулф начинал раздражаться. – Если бы бумажник взял Асса, кто стал бы его убивать и зачем? Его смерть все поставила на места, в том числе и в моей версии. Кому-то из вас он сказал, что знает о бумажнике, и поверил ему, когда тот объяснил это тем, будто в ту ночь приехал к Далманну, увидел его на полу мертвым и унес бумажник, чтобы ответы не попали в полицию. Этот кто-то мог признаться, что именно он отправил ответы конкурсантам, а мог и не признаться. Если признался, то Асса рисковал, предлагая мне сделку. Если не признался, тогда Асса действительно думал, будто это сделал я. Возможно, они даже продумали какой-то план действий, чтобы спасти конкурс. Возможно, и нет. Асса вполне мог принимать решения. Хотелось бы мне знать: сам он решил оставить бумажник у себя или же его убедил убийца. Тогда было бы проще понять, кто это. Голос Вулфа стал жестче. – Не могу сказать, знал ли убийца о намерении Ассы пойти ко мне, но об итоге визита знал. Асса сам ему рассказал о моем отказе отменить встречу и, следовательно, о том, что им обоим придется идти. Здесь возникает один любопытный момент. Если именно итог нашей беседы так встревожил убийцу, что он решился еще на одно убийство, то в таком случае яд он взял из шкафа после семи часов вечера. Если же задумал это еще днем, то и ядом запасся раньше. Вторая версия представляется мне более вероятной. Страх подстегивает сам себя. Поначалу убийца вполне удовлетворился тем, что Асса ему поверил, ни в чем другом даже не заподозрив, но удовлетворение подобного рода несет в себе, будто раковую клетку, смертельный страх. Убийца боялся, что Асса вскоре заподозрит, а если не заподозрит он, то заподозрю я или полиция. Когда же Асса сообщил, что ему не удалось убедить меня отменить встречу, страх перешел в панику, хотя он поверил Ассе, когда тот сказал, что даже не намекнул про бумажник, но ведь как знать заранее, как бы пошел разговор вечером в ходе общей встречи. Как я уже говорил, скорее всего, решение убить Ассу преступник принял именно в состоянии паники. Таким образом… – Какая ерунда! – воскликнул Хансен. – Сплошные домыслы. Если у вас есть факты, назовите их. – Факты там, мистер Хансен. – Вулф показал большим пальцем себе через плечо на дверь. – Было бы совсем хорошо, если бы на бутылке остались отпечатки пальцев, но сомневаюсь, что он… кто-то из вас… тогда совсем потерял голову. Это факт, а не домысел, и я строю свои рассуждения, исходя из факта. Мистер Асса ушел от меня в десять минут восьмого. Кто из вас находился здесь, в этом здании, в восьмом часу вечера? Вы, мистер Хансен? – Нет. Я же сказал. Я приехал в четыре и ушел в начале седьмого.