– Да чего уж тут… интересненько вышло. – Вы… ошибаетесь, – Артан потянулся к короне. – Я не претендую… ни коим образом… и вот. Он снял венец и протянул его Ричарду. – Возьмите. – Спасибо, но воздержусь. – Что? – Артан моргнул. – Выбор сделан, – развел руками Лассар. – И не тебе, мальчик, его оспаривать. – Но… но… – взгляд Артана метнулся от Ричарда к брату Яношу, который даже в доспехе казался угрюмым и молчаливым. От него – к презадумчивому Ксандру. К демонице, что держалась за плечом Ричарда, и присутствие её несколько успокаивала. – Это не мое! – Уже твое. – Я ничего не понимаю. – Я, признаться, тоже, – нарушил молчание Ричард. – И был бы весьма благодарен вам, Командор, если бы вы объяснили… всем нам. Он обвел рукой людей, собравшихся в небольшой зале. И ведь все тут. Седовласый островитянин придерживает за локоть Брунгильду, которая бледна, но вполне на ногах держится. Лицо её стало строже. И смотрит хмуро, но без недовольства. Ладхемцы, окружившие принцессу Арицию, тихо переговариваются, но тут думать нечего, не упустят ни словечка. Пара степняков, усевшись прямо на ковер, прикрыли глаза. Мудрослава Виросская устроилась в низком кресле, откинулась на спинку. Бледна, но упряма. И рыжая девица от нее ни на шаг не отходит. С девицею этой что-то не так. А что именно, понять не получается. Будто ускользает от Ричарда нечто донельзя важное. Или не особо. Братья-рыцари. И не рыцарь. Доспеха на нем нет, а вот неуловимое сходство со Светозарным имеется. Этот тоже рядом держится. Теттенике все еще без сознания. Но, может, и к лучшему. Почему-то Ричарду совершенно не хотелось узнавать, что же произошло. Он и так знал, что ничего хорошего. За нею приглядывают. Как и за спящею Летицией Ладхемской. И слуги, и рабы. Пара легионеров, так, на всякий случай. Степняки. Ладхемцы. Но беспокойство не отпускает. И теперь оно лишь растет. А с ним и раздражение. Ему есть чем заняться… ему надо найти то зеркало. Заглянуть. И… и что-то сделать, если все, рассказанное демоницей, правда. Но демоны лгут. И может статься, что это все – ловушка. Мысли в голове и без того путались, а тут еще Светозарный со своею железной короной. Командор же обвел собравшихся суровым взглядом, от которого разом стало стыдно за неуместное свое любопытство, и заговорил. – Империя не возникла в один день. Это было давно… так давно, что я тоже многое знаю по хроникам. А хроникам веры немного, – голос его, наполнивший зал, был спокоен. – Сперва существовало великое множество княжеств, коии воевали меж собой. Мирились. Роднились. И вновь воевали. – Садись, – Ричард развернул кресло. И демоница не стала спорить. Опустилась. А он встал за спиной. Вспомнилось вдруг… Мама у камина. Огонь в нем ярок. И жарко. Но Ричард валяется на шкурах с книгой. А мама вышивает. Она не одна. Тихо переговариваются дамы, о своем, неважном. В женских разговорах нет ничего интересного, то ли дело книга, которую Ричард стащил. Но открывается дверь. Мягко, почти беззвучно. И разговоры стихают. А потом дамы встают и уходят. Правда, Ричард не сразу замечает это. Он увлекся. Книга была интересной… о чем? Он не знает. Он вздрагивает о смеха. И тогда-то понимает, что нет дам. А есть отец, склонившийся над креслом матушки. Его руки лежат на высокой спинке кресла. Он что-то говорит матушке на ухо. А та розовеет. И смеется. Смех у неё волшебный. К чему это? Волосы демоницы темные и жесткие. Их тянет коснуться. Тянет погладить. И Ричард осторожно трогает прядку. Но тут же убирает руки за спину. Нельзя так. Не здесь… и вообще нельзя. Но руки сами тянутся. – Все изменилось, когда к власти пришел Ракхвад, позже прозванный Основателем. – Великий, – зачем-то сказал Ричард. И руки не убрал. – Да, и Великим его именовали. На самом деле хроники этот момент тонко обходят. Вот были княжества, и вот уже земли объединились под рукой Ракхвада, – Лассар хмыкнул. И верно. Вряд ли объединение было добровольным. – Известно, что Ракхвад был весьма одарен. Думаю, это и помогло завоевать соседей. Да… в хрониках пишут… то есть, писали, что многих князей Ракхвад поверг собственноручно. А из мечей их, секир и топоров велел отлить себе трон. И корону. Думаю, сперва речь шла о короне, но много ли на нее надо? – А трон? – Стоит, думаю… стоял во всяком случае на моей памяти. После уж каждый Император полагал своим долгом добавить в него один-другой меч. Еще то чудовище, честно говоря. – Но… но как… – Та самая, первая корона. И меч Основателя. Артан молча уставился на клинок в руке. Тот… был до отвращения неказистым. Тяжеловатым. Темноватым. И с клоком паутины, что свисала с рукояти. – Не понимаю… все равно не понимаю… – А чего тут понимать? По слову Ракхвада, лишь тот, кого примут корона и меч, может стать Императором. Со старшим сыном проблем не возникло. Он надел корону, а тело великого отца велел захоронить. Где-нибудь в горах. В тихом, спокойном месте. Ричард с тоской посмотрел на горы. Большие ведь! Огромные, можно сказать, горы. И неужели в них не нашлось других тихих и спокойных мест? Почему обязательно здесь?! – Вообще-то замок этот был построен для… в общем, и у великих бывают слабости. Он взял в жены трех женщин из весьма знатных родов, позже им поверженных. Самомнение подвело. И жадность. Не важно. А вот о четвертой жене в хрониках ни слова, но трубадуры весьма упорно пели о великой любви. И замок опять же. Просто так замок посредине гор строить не станут. Аргумент, если подумать. Тишина. А хвост демоница на колени положила. Не о том он думает, но в голове почему-то только этот вот хвост с пушистой кисточкой, в которой то и дело появлялись искры. – Сын продолжил дело отца, и передал корону своему сыну. А тот своему… и так оно шло, пока в один момент корона и меч не сгинули. – Как? – А кто ж его знает? Это было уже… вот когда Империя достигла своего Величия. И пожалуй что… да, пожалуй, что именно тогда-то и решено, что править должен один из Круга. Сильнейший из сильнейших. Думаю, что корона не приняла бы… Одно из имен Ракхварда – Повергатель демонов. Подозреваю, что тоже неспроста, но… вероятно, поняли, что не примет корона Повергателя того, в ком кровь демонов имеется. А может не в этом дело, а в том, что крови самого Ракхварда не осталось? Он был воином, а не магом. – Тогда… как? – Никак. Сними, – велел Лассар. – И отдай кому-нибудь. – Кому? Артан покрутил головой, поднялся и решительным шагом направился к Ричарду, которому и протянул меч. – Это твое. Мне… мне очень жаль, что я нарушил покой твоего предка. Я не собираюсь… становится Императором. Глупость какая. Ричард протянул руку, но вдруг понял, что не может коснуться рукояти. – Нет, – покачал головой. – Но… но ты должен!