— Можно, конечно. Мы же запитывали звуковые пушки от кабеля? Так что в стационарной батарее ничего прорывного нет, только расчётов на месяц. — Хорошо. А сколько нужно з’ррбита на один такой корабельный излучатель? — Не поверите – только пятнадцать кристаллов при изготовлении! З’ррбит, оказывается, при определённых условиях восстанавливается! Если его количество больше десяти кристаллов, то он отдаёт где-то пятую часть максимальной энергии, а потом может восстановить её полностью. — Так ты тогда именно до этого додумался? — я не понимаю, о чём речь, это что-то личное между Китом и догадавшимся Андреем. — Дык! Он действительно как живой – отдохнул и опять готов. Кстати, сделать такой излучатель не сложнее, чем звуковую пушку с магазином. — Шесть излучателей, — поправляет полкан. — По два на каждую «Барракуду». Теперь наше слабое место – только скорость, великолепно! Но у вас были какие-то ещё новости? Профессор Номинханов, прошу. — Как вы знаете, — не спеша начал профессор (зовут его, кстати, прикольно – Церендорж), — системы навигации пришельцев основаны на взаимодействии с магнитным полем Земли. Нам удалось выяснить, что эти системы используются также для связи! Всё тот же з’ррбит может не только генерировать ультразвуковые пакеты, но и излучать магнитные волны со сложной модуляцией, которые, если можно так выразиться, «вплетаются» в магнитное поле планеты и могут быть приняты другой станцией навигации. Что самое поразительное, модулируются они псионическми тета-волнами. Другими словами, можно передать через лодочный навигатор не что иное, как мысль! Скажу сразу – мощность лодочных навигаторов недостаточна для того, чтобы поддерживать связь непосредственно друг с другом, поэтому они связываются через стационарные станции. Мы разработали такую станцию для базы, это целый отдельный модуль, но з’ррбит для её работы не нужен. — Предлагаете использовать её для связи с субмаринами? — удивляется Кабрал. — А чем радиосвязь хуже? — Наша связь – даже не главное, — торжествующе усмехается Номинханов. — Поставив эту станцию рядом с сонаром, мы сможем не только гораздо успешнее обнаруживать субмарины противника, но и перехватывать их передачи! То есть можно будет сразу понять, какого типа подлодка, куда и с какой целью идёт и что за раса пришельцев на ней. — Тогда строим, конечно! — решает полковник. — Профессор, составьте смету для Суня… Лейтенант X- COM Иван Шадрин, 24 июня 2040 г. Ну вот зачем так над дочерью прикалываться – имея фамилию Пинеда, называть её Марианой? Я-то мог бы и не знать, а вот в Испании все знают, кто такая Мариана Пинеда, это же историческая личность. И Бреме точно знает – слегка улыбнулся, когда представлял последнее пополнение на «Меганезии». Канадец Коннер Кемп, полинезийский француз Луи Ревеню, мексиканец Хавьер Марильо. И испанка Мариана Пинеда. Как бы то ни было, эта четвёрка под командованием Рене Дагалье отправилась на захват потопленного эскорт-разведчика. Первым опробовал звуковые излучатели опять Узиэль Пескин, и удачно, но в субмарине оказались ракожопы. Группа шла на задание хоть не с гаусс-пистолетами, а уже со звуковыми ружьями, но возилась с четырьмя аликами довольно долго, при этом Дагалье и Кемп были ранены, а Марильо лишь четвёртым попаданием завалил своего противника. Всё-таки на ракожопов лучше ходить не впятером. И бронескафандры бы нам получше! Кит Проливин, правда, говорил, что они работают над скафандрами, которые, кроме усиленной защиты, позволяют ещё и подниматься в воде просто усилием мысли, но не верится что-то. От одной мысли только… в общем, известно что поднимается. Вот так и живём. На «Приме» сражаются, на «Меганезии» субмарины топят, а у нас в основном тренировки в менталке – учимся аликов гипнотизировать. С «Примы» прислали живого блевоида, вот на нём и отрабатываем. Но ментальная сила маловата ещё. У меня – тридцать шесть, у остальных на «Чагосе» и того меньше, поэтому ни хрена не получается. Дед, конечно, смог бы, но я-то должен идти по жизни сам, без деда… Полковник Антон Кабрал, 4 июля 2040 г. — Сколько? — переспрашиваю я. — Шестнадцать? Бедный наш хомяк Сунь… — Меньше не получится. Но только один раз, он будет сам восстанавливаться. «Он» – это, как вы понимаете, всё тот же з’ррбит. Физики изучили, как он взаимодействует с магнитным полем, и придумали скафандр, который позволяет подниматься в воде и зависать, как вертолёт. И броня у него вдвое мощнее, чем у наших новых аквапластиковых бронескафандров. Вот только з’ррбита на один такой скафандр нужно аж шестнадцать кристаллов. — Только в воде? — уточняю. — В воздухе не получится? — В воздухе – однозначно нет, подъёмной силы не хватит. В воде-то она почти не нужна, достаточно придать околонулевую плавучесть – и скользи себе по магнитному полю. — А бойцы что скажут? Нужен ли такой магнитный скафандр, который только в подводных боях работает? — Скажите, а защита у него только в воде хорошая? — это Веласкес. — Нет, защита одинаково хорошая что в воде, что на воздухе, — начал увлечённо объяснять Проливин. — При подлёте ультразвукового заряда магнитно-ионный скафандр создаёт в этом месте тормозящее поле. К сожалению, от объёмного взрыва защита будет чисто пассивной, потому что создать поле сразу во всех местах не получится. То есть получится, но оно будет очень слабым. — А что, у противника есть боеприпасы объёмного взрыва? — Уже есть, к сожалению. Помните, я говорил, что взвесь мелких кристаллов з’ррбита при активации создаёт в воде объёмную импульсную волну? Это как выстрел из звукового пистолета, но со всех сторон сразу. Вот это оружие, — физик вывел голограмму, — как раз и распыляет такую взвесь в сколь угодно большом объёме, а потом активирует. Понятно, что количество з’ррбита в одном выстреле ограничено, поэтому чем больше объём, тем слабее взрыв. Но при правильном применении – штука гораздо сильнее обычной гранаты, даже звуковой. Мы сейчас как раз работаем над выстрелом к такой установке объёмных импульсных волн, а дальше попробуем сделать на этом принципе торпеды для субмарины. А в воздухе этот… пульсар не работает? — уточняет Булгаков. — Нет. Физика не позволяет. Кстати, «пульсар» – неплохое название, вы же всё равно оружие как-нибудь покороче обзовёте. Это у нас будет «пульсарный гранатомёт», а для субмарин – «пульсарная пушка»… — А на берегу – «пульсарная батарея»! — хохотнул с экрана Матюшин. — А это мысль, между прочим! Если только удастся заставить такую штуку работать без з’ррбита. — Берём такие скафандры! — решительно заявляет Курченко. — А з’ррбита ещё притащим. У нас же тут совсем рядом колония? Вот её и тряхнём. — Не торопитесь, Виктор, — вмешивается Номинханов. — Мне очень не понравилось кое-что на записи последней операции. Три дня назад шестёрка с «Чагоса» захватила потопленный эскорт-разведчик, там оказалось шесть тасотлей, и… Смотрите! — Да видел уже. Эмилио, конечно, месяц проваляется, так что, первый раз? У меня тоже три ранения, и почти все наши были ранены. — Вы же всё-таки один из командиров! Посмотрите внимательно этот эпизод ещё раз. Да не на стрельбу смотрите, а на поведение Павловой! На экране, с камеры кого-то из оперативников, было видно, как бегущая Люся Павлова вдруг роняет звуковое ружьё и на какое-то время застывает на месте. Потом встряхивается, поднимает оружие и продолжает бежать к субмарине пришельцев. — Никто из остальных этого не заметил, — продолжает профессор. — Все, как и полагается на боевом задании, смотрели в сторону противника и стреляли, а Павлова бежала чуть в стороне. Сама она тоже плохо помнит, что случилось. Или, может быть, не хочет говорить – стыдно же в бою оружие уронить. Но именно у Павловой был самый низкий порог внушаемости среди всех шестерых оперативников. Понимаете, о чём я? — Псионическая атака? — догадывается Томпсон. — А какой, кстати, у Люси этот порог? — Семнадцать. Между прочим, Мелани, у вас ментальная сила в три с лишним раза выше её порога внушаемости, то есть вы можете внушить ей такую вот панику. А она вам – нет, у вас очень высокий порог. — Простите, — замялась Веласкес. — У меня порог внушаемости вообще только семь единиц, но со мной такого не случалось. — Всё правильно. Жаберы и ракожопы псионическими способностями не обладают, а с тасотлями мы встретились только второй раз. Обратите внимание – месяц назад на круизном лайнере вас не было, потому что вы были ранены за несколько дней до этой зачистки, а в этот раз на захват субмарины вообще пошли оперативники с другой базы. — Нужно срочно исследовать живого тасотля! — подвожу я итог. У нас их двое, но оба, к сожалению, всего лишь солдаты. — Профессор, получается, что из всех пришельцев в этом смысле опасны только тасотли? — Скорее всего, и акватоиды тоже… Старший лейтенант ВМФ Александр Матюшин, 11 июля 2040 г. — Барракуда-два, выход разрешаю! Наконец-то я иду на перехват! Сразу две малые субмарины противника в Тихом океане, Пескин не сможет перехватить обе – они не рядом. До той, что западнее, от «Чагоса» даже как бы не ближе будет. Теперь, правда, малые субмарины уже и за дичь стыдно считать, с таким-то оружием. Но это только теоретически, а реально опыта охоты на большие никакого ещё нет – ни удачного, ни даже неудачного. Да и скорость больше даже у малых – может просто не подпустить, так что успех не гарантирован. Вижу на большой карте, как «Барракуда» Узи Пескина накрывает красный крестик лёгкого крейсера аликов, и тот довольно быстро становится белым – потопление! На «Меганезии» сейчас начнётся суета: оперативники готовятся к выходу, техники – к дозаправке «Барракуды». Дозаряжать не придётся – з’ррбит в звуковых излучателях успеет сам восстановиться. Узи опять выходит? Да, сверхмалая, довольно далеко. Уничтожает первым же залпом двух излучателей – захватывать нечего. А в другом месте уже появилась ещё одна, большая! Но Пескину нужно дозаправиться, мне тоже топлива уже не хватит. Да и цель совсем рядом! Свистят оба звуковых излучателя – залп! И почти сразу – ещё раз. Ну и скорострельность у нового оружия – куда там древним «Уранам»! Да, вот так сверхсовременные торпеды в одночасье и становятся «древними». Третий залп – всё, потопление! Наш «Тритон» уже в пути. Вернувшись на базу, я узнаю, что раздолбал противника чересчур качественно – даже з’ррбита не добыли. Три тасотля и почему-то один акватоид, они уже второй раз вместе нам попадаются. А потом стало известно, что погиб Штефан Гункель… Полковник Антон Кабрал, 11 июля 2040 г. Руди Бреме не просто печален – он готов себя живьём съесть. И, похоже, сильно пьян. И сидящие рядом Дагалье с Хафнером – тоже. — Это я виноват… — убито изрекает командир «Меганезии». — Отправил на захват лёгкого крейсера пятёрку, как всегда. А там – девять ракожопов! Девять, Тони! Они завалили восьмерых и подумали, что больше аликов нет, их же не больше восьми всегда бывает в такой субмарине, — он тянется налить себе ещё шнапса. Мне тоже хочется набулькать полстакана виски. Но – потом. Иначе на «Меганезии» воспримут как руководство к действию и мрачно напьются. Старина Руди ещё может вовремя остановиться, а вот насчёт Рене и Манфреда уверенности нет. Да и старшины тоже небось поминают. — Капитан-лейтенант Бреме! — сейчас я должен быть начальником, а не «Тони». — Готовьте от своего имени приказ о награждении отличившейся в бою четвёрки именными кортиками. Вручать будете перед строем! — Есть готовить приказ! Вот так. Возглавить пьянку я не могу по чисто географическим причинам – значит, следует её предотвратить. Сергей Высоцкий, Мартин Шилл, Тимоти Эйлифф и Вирджил Хэнд заслужили награду: вынести впятером девять ракожопов – задача, мягко говоря, трудная. Русский и три американца – впрочем, в таком бою все становятся немного русскими. А Бреме, конечно, виноват, но пусть тоже займётся делом. Сейчас ещё озадачу его сооружением третьего дока и второй мастерской – мы вплотную подобрались к разработке экспериментальной сверхскоростной субмарины. И только после этого налью себе виски. Штефан… Могучий швейцарец, ты с первого боя был с нами. С того первого боя, когда погиб Фогель. Теперь нет и Штефана Гункеля… Ни лучший стрелок, ни яростный боец – просто спокойная уверенность народа, привыкшего невозмутимо отстаивать свои горы. И ведь был уже готов сверхпрочный магнитный бронескафандр! Но я знал тебя, Штефан. Ты не взял бы себе единственную броню, раз на всю группу сделать ещё не успели. Приказ прислали? Ах да, Эндрю Кук стал мичманом. Но не такого повышения он хотел бы, знаю. И ещё копия приказа для ознакомления мне и Чейни – из российского ВМФ. Матюшин теперь капитан-лейтенант… Мичман X- COM Виктор Курченко, 12 июля 2040 г. Ну вот и большую субмарину в Тихом океане потопили! Звуковые излучатели действительно оказались прямо-таки вундервафлей – стреляй с максимального расстояния, тебя в ответ не достанут, а боекомплект просто ох… офигенный. Судя по силуэту, опять «снабженец», но окончательно на месте разберутся. Разбираться отправилась восьмёрка с «Меганезии». Не десятка – и восемь-то магнитных бронескафандров сделать еле успели на двух базах. Бреме, правда, хотел пойти в старом аквапластиковом, но Кабрал напрямую запретил: «Лучше только восемь оперативников, но все с хорошей защитой!» Приказать не идти в бой самому Рудольфу он тоже формально мог, но не стал – очень уж командир «Меганезии» казнит себя за гибель Штефана. Капитан-лейтенант Рудольф Бреме, мичман Манфред Хафнер и шестеро старшин, все на этот раз со звуковыми пушками. И первый раз в магнитных бронескафандрах! Бреме и Эйлифф, выскочив через шлюз «Тритона», синхронно стреляют и взмывают на магнитном поле вверх. Стреляют они по двум ракожопам, караулящим среди останцов, и сразу все остальные начинают выбегать, открывая пальбу на ходу. Самыми удачливыми оказались Хафнер и Пинеда.