Тут-то меня и накрыло. Зачем мы, в самом деле, воюем? Зачем мочим пачками всяких подводных гнидогадоидов, если самые жирные гнидогадоиды у нас в правительствах сидят? Даже X-COM они нехотя возобновили только после «Гипериона», когда алики, не разобравшись, некоторых из них самих на органы пустили. А до этого что, не было исчезновений людей? Были, с прошлого лета. Но – простых людей. Теперь вот пришельцы с «илиткой» заодно – поумнели, однако. Чего они хотят, эти уроды? Мы так толком и не выяснили. А мы-то сами – чего хотим? Выкинуть с Земли этих пришельцев? Ага, так нам и дадут теперь. Уже демонстрации были: «Остановите убийство жаберов! Они тоже земляне!» И в Штатах, и в Голландии, и в Норвегии. «В Норвегии, Карл!» Уже после того, как три недели назад алики убивали людей в Осло. Эх, «Европа – мозги в жопе»… Будущего нет. Будущее – это жопа бездны. То есть бездна жопы. И как, скажите, их выкинуть? Даже не на месте топчемся – отступаем! Отступаем, пусть вас не обманывают наши успехи. Отбили несколько нападений? Так именно что только отбились здесь и сейчас, а не ликвидировали угрозу. Потопили сорок субмарин? А они за это время сорок тысяч построили. Зачистили колонию? Алики уже часть суши захватили, в смысле Японию. Победа – только наступление, но куда? Где тот Берлин, который надо взять? Да и то потом стало понятно, что Берлин – лишь запятая, точкой стал бы Лондон, а восклицательным знаком – Вашингтон. Но даже запятая эта чёртова – где?.. Полковник Антон Кабрал, 1 сентября 2040 г. То, что Шадрин напился, я прекрасно понял. Нет, что вы, никаких стукачей! Просто-напросто он не только оперативник, но и заместитель командира «Чагоса», и на вечернем офицерском совещании было хорошо видно, какое у него выражение лица… нецензурное. После совещания я вызвал его на связь лично, и тут он поделился своими сомнениями. — Всё так, — говорю я. — Должна быть главная база, с которой идёт не только управление, но и з’ррбит. У вас нет соображений, где именно? — Где-то на дне океана, точно! Может быть, это одна из колоний? Самая первая? — Думаю, нет. Колонии они основывают сравнительно неглубоко, за сорок лет их все давно бы обнаружили. База должна быть в глубинах. — Но где именно? Пленные из колонии не знают? — Ну, если и они не знают, то… Это же командир колонии со своим замом! — Правда? — Иван, похоже, теперь злится на себя за то, что поторопился напиться. — Да. Никаких взысканий не будет. Выспитесь и не продолжайте! — Есть выспаться! Тоже, что ли, выпить? У меня-то те же сомнения, плюс, конечно, предательство японцев. Финансовые потери сравнительно небольшие, меня другое сильно беспокоит – как бы координаты баз через таких вот «партнёров» не уплыли к противнику. Но нет, ещё одно дело! Вызываю Бреме с Месропяном и Матюшина. — Завтра будет спущена на воду «Манта» на «Меганезии», — напоминаю я. — Приказываю: снять с «Барракуды-три» один из звуковых излучателей и поставить на «Манту». Штатным пилотом «Манты-один» назначается капитан-лейтенант Матюшин! — Есть! — радостно вопит Александр… Капитан-лейтенант ВМФ Александр Матюшин, 4 сентября 2040 г. Изнутри «Манта» ещё красивее, чем снаружи. Аквапластик непрозрачный – всё транслируется на панорамный экран. И реальный вид вокруг, и линии поля, и тактическая информация. Ментально включаться, как аликам, мне в навигатор не нужно – ведёт станция слежения. По габаритам подлодка чуть больше малого разведчика пришельцев, и тоже на одного пилота. Вот только, в отличие от той фитюльки, вооружена, да и скорость в два с лишним раза больше. Наши инженеры не стали слепо копировать, а добавили к чужим технологиям земные, и получилась просто воплощённая мечта. Лишь гигантская субмарина – дредноут – ей не по зубам, у того и скорость немного выше, и оружие такое, что одни обломки оставит. — Манта-один, выход разрешаю! — голос Бреме. Субмарина выходит из дока и с непривычной бесшумностью скользит на север. «Скользит»? Как бы не так. На самом деле – бешено несётся, пожирая з’ррбит и магнитное поле. Вражеская подлодка на этот раз – «охотник», чуть ли не самая быстрая у них. Но «Манта» быстрее! Двухпалубный силуэт на экране стремительно увеличивается, я нажимаю спуск звукового излучателя – есть! Звук в воде распространяется не мгновенно, поэтому управляющая система корректирует ультразвуковой пакет, направляя выстрел туда, где через нужное время окажется противник. На левой стороне силуэта расплывается мутное облако – и ещё выстрел! «Манта» дрожит от гула излучателя – и вторая клякса мути на противнике. Всё, потопление! Потом мы смотрели в бою новую орудийную платформу – по сути, уменьшенную в несколько раз «Манту». В принципе ничего особенного, наши лучшие снайперы точнее стреляют, но быстрая! Один из десяти убитых тасотлей был записан на счёт бездушного механизма… Лейтенант X- COM Иван Шадрин, 16 сентября 2040 г. Акватоида мы увидели сразу. Пришелец стоял прямо напротив десантного шлюза «Тритона», и звуковой пушки у него не было. — Медик! — почти сразу выдаёт Герен, глядя в ментосканер. — Иван, сначала ты, — спокойно говорит Чейни и наводит термошокер. Наконец-то и до этого агрегата у учёных руки дошли, а то всё парализаторами да парализаторами. Я обречённо склоняю голову к гипнотизатору. Спасибо, Спенсер, что дал сначала попытку мне, а не выстрелил сам. Только зря всё это, не получается у меня. Тем более акватоид, они в этом плане самые трудные. Опять ощущение поиска опоры в пустоте… Продолжаю нащупывать. Вспоминается чёрная бездна в голове – когда это было? Затем какие-то белые пирамиды на мелководье, вон и акватоид возле одной из них… И о чём только я в бою думаю? Стоп, какие белые пирамиды, я такого никогда не видел! Значит, это память алика, он под контролем! Получилось, восемьдесят восемь щупалец Ктулху мне в задницу! Я иду к «Тритону», к своим… и через несколько секунд опять оказываюсь в десантном отсеке нашей субмарины. Чёрт, где я был-то? Здесь или там? Да, нельзя подчинять кого-то больше чем на несколько секунд. Это только у иных фантастов мозг может мыслить несколькими параллельными потоками, а с реальным мозгом такие штучки на психиатрической фене именуются шизофренией. Настоящей, прошу заметить, шизофренией, а не «шубовидной», которую они клеят кому угодно на заказ. И парализатором брать взятого под контроль алика тоже нельзя, как профессор тогда объяснял. Поэтому гипнотизатор автоматически отключается, и только после этого Цандер машет парализатором – акватоид доставлен прямо на рабочее место, тащить не придётся. — Поздравляю! — хлопок по плечу от Спенсера. — Остальных можно живыми не брать. Через пару минут беру ещё одного акватоида – «попёрла карта», как говорится. Это солдат, он нужен только как разведчик. Поворачиваюсь, вижу рядом противника – и вдруг сильный свистящий толчок и сразу провал в бездну… — Галка, блин! Подождать полсекунды не могла? — до меня доходит, что взятого под контроль акватоида убили, и стреляла именно Чукарина. — Блин! — выдыхает и Галя. — Иван, ты как? — Умер, теперь бессмертным буду! — шучу я. Лёгкий крейсер оказался почти неповреждённым – вот и опять контейнер з’ррбита. А также несколько дохлых акватоидов и живой медик – этого сразу к Номинханову на «Приму», медики нам ещё не попадались. Профессор лично прилетел за пленным коллегой и заодно целый час терзал меня психиатрическими допросами… К.ф.-м.н. Никита Проливин, 21 сентября 2040 г. — Я хотел бы повествовать вам о том, — несколько выспренне начинает брифинг почему-то не Кабрал, а Номинханов, — что случилось на Земле шестьдесят пять миллионов лет назад. Точнее, что тогда случилось с Землёй. — Это когда динозавры вымерли? — не утерпел Витёк Курченко. — Совершенно верно, лейтенант! Именно тогда, и не только динозавры. Но теперь мы знаем ещё и то, почему они вымерли. Итак, шестьдесят пять миллионов лет назад, когда, как полагают некоторые вольнодумцы, уже существовал… скажем так, в некотором роде человек, к Земле приблизился звездолёт некоей древней цивилизации. Была ли его целью именно колонизация нашей планеты или же он оказался рядом случайно – мы, боюсь, так никогда и не узнаем. Как бы то ни было, в момент сближения с Землёй на Солнце произошла мощная вспышка, нарушившая работу системы навигации звездолёта, и он не вышел на орбиту – такие огромные корабли не садятся непосредственно на планеты – а столкнулся с Землёй, упав в океан. Кроме гигантских цунами, затопивших чуть ли не половину тогдашней суши, столь мощный удар вызвал повсеместные извержения вулканов, и из-за выброшенных пылевых частиц и сернистого газа климат стал настолько холодным, что наступил ледниковый период. Динозавры, как вы понимаете, выжить не могли. — А люди, если они тогда уже были? — спрашивает Казерта. — Часть теплокровных млекопитающих должна была выжить, иначе откуда у всех народов легенды о всемирном потопе и прочих древних катаклизмах? — Часть людей – безусловно, но цивилизация – нет. Кстати, вы правильно уточнили – эта катастрофа не сводилась к одному только потопу, есть легенды и о том, что некоторые горы появились именно тогда. — Подождите, профессор! — это Кабрал. — Мы ведь сорок лет назад уже сталкивались с сектоидами, а они очень близки к акватоидам. Может быть, звездолётов было два? Один штатно основал колонию на Марсе, а с другим произошла катастрофа? — Тогда скорее уж один звездолёт. Зачем из такой невообразимой дали посылать два корабля к одной и той же звезде? Но действительно, получается, что на Марсе пришельцы основали колонию, а на Земле из-за аварии не смогли и поэтому попытались дотянуться только сравнительно недавно, уже с Марса. — Что-то не сходится, — говорю. — А почему только сейчас, а не тогда, не миллионы лет назад? — Здесь, я полагаю, два разных вопроса, — задумывается профессор. — Первый: почему активизация пришельцев в наших океанах началась практически сразу после попытки вторжения с Марса? Согласитесь, сорок лет по сравнению с миллионами – это именно что «сразу». Логично предположить, что марсианские пришельцы активировали какой-то центр управления в затонувшем звездолёте или же он активировался автоматически, как только осознал совсем рядом родственный разум. Но вот второй вопрос – почему всего этого не произошло ещё миллионы лет назад – пока остаётся без ответа. — В любом случае, что мы имеем? — подытоживает полковник. — Где-то в глубине океана находится затонуший звездолёт инопланетян, управляющий центр которого – не знаю, компьютер или какой-то супермозг – недавно пробудился и, похоже, возобновил программу колонизации Земли. Вышедшие из анабиоза пришельцы привлекли на свою сторону некоторые земные виды, в частности, разумных жаберов. Нет, Чапек точно гений! А может быть, знал?[1] — Да, именно. Кстати, ракожопы, по-видимому, тоже родом с Земли. Обратите внимание – и жаберы, и ракожопы как по виду, так и генетически схожи с некоторыми земными организмами, при этом ни те, ни другие не имеют псионических способностей, в отличие от тасотлей и акватоидов. — По всей видимости, с ними действительно придётся договариваться, — заключает Кабрал. — Это, понятно, будет уже не моя миссия, но сначала надо устранить влияние на них управляющего центра пришельцев – то есть, если без лишней дипломатии, прихлопнуть этот самый центр. Кстати, где точно он находится? — Как минимум один из командиров пришельцев, которых мы захватили в колонии около Кубы, точно должен знать. А это, между прочим, ракожопы. Так что идея договориться с земными видами может сработать! — подхватывается Номинханов. — Только с земными, а не со всеми сразу, как некоторые правительства! Боюсь, с тасотлями и, главное, с их супермозгом мы на одной планете не уживёмся. Теперь – коротко о других новостях. На «Приме» построена экспериментальная десантная субмарина на основе технологий пришельцев. Рабочее название – «Акула». — подлодка, появившаяся на экране, действительно напоминала голову акулы-молота. — Это не просто скоростной транспортник – она, в отличие от «Тритона», вооружена звуковым излучателем, то есть можно потопить противника и сразу высадить десант для его захвата! Управляется одним пилотом, десант – двенадцать бойцов. Поэтому базироваться будет на «Чагос», там такая в самый раз. — А почему не на «Приму»? — разочарованно спрашивает Альбертини. — Потому, что пришельцы в Атлантике давно не активны, но главное – для основной базы двенадцать оперативников без орудийной платформы может оказаться слишком мало. Кстати, в связи с появлением новой субмарины я принял решение вернуть обратно в войска «Тритон» и «Барракуду» с «Меганезии». Туда перебазируются обе подлодки с «Чагоса». — А пилоты? — интересуется по видеосвязи Шурик Матюшин. — Вы с Пескиным остаётесь на своих субмаринах, то есть Пескин – на другой, но тоже «Барракуде». Смолек принимает «Акулу», Леськив будет его дублёром. И последнее. Господин Проливин, ваша очередь! — Пульсарная пушка для субмарин наконец разработана, — начинаю я. — Но заменять на такие пушки звуковые излучатели, полагаю, смысла нет. Да, она более мощная и дальнобойная, но всё упирается в совершенно неадекватный боекомплект. Всего два заряда, ну четыре, если ставить сразу две пушки. Дредноуту всё равно не хватит, а со всеми другими субмаринами противника прекрасно справляются и звуковые излучатели. К тому же запас пульсарных торпед нужно постоянно пополнять. Но! На том же принципе можно создать батарею для защиты баз, з’ррбита для неё не нужно. Правда, занимать такая батарея будет целый стандартный модуль. — Всё равно срочно разрабатывайте! Прошу без паники, — предупредил полковник, — но из расшифровок следящей станции получены сведения, что некоторые субмарины пришельцев уже ищут наши базы для атаки. На «Чагосе» давно работает генератор псионического шума, однако он только делает обнаружение базы менее вероятным. Пока задание «Атака базы» дешифровано только для малых субмарин, то есть это просто поиск, а не собственно атака, но если базу всё же обнаружат – никакие «Барракуды» и генераторы шума уже не помогут, только торпедные батареи. Или же отбивать каждый десант противника придётся нашим оперативникам… Капитан-лейтенант ВМФ Александр Матюшин, 26 сентября 2040 г. Ну и теснота в десантном отсеке «Акулы»! Двенадцать «морских дьяволов» были бы буквально друг у друга на голове, но сейчас их всего шестеро. Впрочем, противник – несколько акватоидов с потопленного эскорт-разведчика, даже пятерых наших хватило бы. Оперативники по одному выбегают через узкий десантный шлюз. Да, это вам не «Тритон» – прямо из шлюза не постреляешь! Первой – Люся Павлова, она с термошокером. Скорее всего, один из акватоидов – медик, его нужно взять живым, а с парализатором более-менее безопасно можно подобраться только в тесноте субмарины. Медиком оказывается первый же замеченный алик! Люся пытается навести термошокер… и разочарованно опускает оружие: — Чёрт! Галка, ты его видишь, а я нет! Обломки эти мешают! Обломков какого-то корабля здесь действительно полно, и Иван пытается подчинить акватоида, чтобы вывести его под выстрел, однако на этот раз ничего не выходит. Люся в конце концов находит нужную позицию – и вокруг пришельца клубятся вихри замораживающего разрыва. Принимайте посылку, господин профессор! Остальных аликов пятеро наших оперативников перестреляли довольно быстро, хоть и не без проблем – один из них успел выстрелить из пульсарника, и Хайме Эрнандеса спас лишь кусок шпангоута с обшивкой, принявший на себя неточно направленный заряд. Зря Люся ругала «эти обломки» – иногда они и в нашу пользу…