Веласкес в это время бросается налево и на ходу режет термолезвием двух аликов, карауливших проход между доками. Пытается пробежать дальше… и вдруг начинает остервенело палить во все стороны, а потом застывает на месте и выискивает стволом звукового ружья какую-то непонятную цель. Оказывается, у жаберов тоже могут быть псионические способности! — Верни! — предупреждаю я. — Дебора под контролем, осторожно! Хайнш, успевший разделаться ещё с двумя пытавшимися проникнуть через шлюз «лягухами», бежит в этот момент направо, к лежащему без сознания Краузе. У прохода в правый док стоит перезаряжающий свой термошокер алик, Лекуант берёт его под контроль и… Нет, Пресвятая Дева может не только помочь, но при этом и пошутить! Взятых под наш контроль пришельцев противник всегда старается уничтожить в первую очередь, но сделать это сейчас могла… только подчинённая чужим разумом Веласкес! Уже прицелившаяся было в спину бегущему Хайншу, она в последний момент смещает ствол влево, и ультразвуковой заряд попадает точно в голову жабера. — Верни, не стреляй! — кричит Сентено. — Передай цели! Хайнш, пробежав в правый док, засекает двух последних зелёных пришельцев. Томпсон с Баковичем дружно подчиняют их, и освобождённая Дебора, встряхнувшись, растерянно смотрит на своё ружьё, а потом, поняв, что произошло, уныло тащится к шлюзу. Но бой окончен, Верни уже добивает врагов двумя выстрелами в упор… Лейтенант X- COM Виктор Курченко, 31 декабря 2040 г. Настроение у всех, мягко говоря, смешанное. Тревожно, что алики обнаружили «Приму» – не отстанут ведь теперь, будут посылать дредноуты один за другим! Собственно, и пытались вчера второй раз, но тут уж автоматическая наводка пульсарных батарей сработала без сбоев – огромная субмарина развалилась на куски в нескольких милях от базы, нападать было уже некому. К беспокойству примешивается и азартное предвкушение – скоро испытываем «Левиафан», и на вторую половину января, если всё будет штатно, планируется рейд в Т’летлх. Да, в полную неизвестность, но «лучше ужасный конец, чем ужас без конца». Ну и праздничная приподнятость, конечно! Новый год – встречайте! Да, сначала какой-то небольшой брифинг, но сегодня все смотрят не на бедного Никиту, который собирается что-то рассказать, а на фуршетный стол с рождественской ёлкой. У нас не просто очередное новолетие – отмечаем годовщину X-COM! Всего год назад мы вот так же собрались вокруг нового командира, которого совершенно не знали, а сейчас кажется, что Кабрал был с нами всегда. Всегда… Вспомнаются лица тех, кто теперь уже навсегда – только в нашей памяти. Весёлый товарищ Руди Фогель, погибший в нашем первом бою. Штефан Гункель, вернувшийся из того боя, но так и не доживший до будущей победы. Гюнтер Рихтер, убитый у меня на глазах. Квентин Моррис, с которым никто даже не успел толком познакомиться. И прекрасная француженка Аннет Лемаршан… Леон Пешё, такое впечатление, успел в Лемаршан немного влюбиться – с тех пор сам не свой, а уж то, в каких выражениях он послал своё французское командование, стало у нас чуть ли не легендой – сам же Леон и показывал тогда приказ со своей «распиской в ознакомлении». Француз, конечно, тоже собирается с нами в Т’летлх, а вот Спенсер и Дебора не смогут, Веласкес вообще оконфузилась, попав под контроль даже не тасотля, а жабера. Ей и праздник, похоже, не в радость – стоит печальная, мексиканская наша мадонна… Эх, Дебора! Ну как донести до тебя, что победа начинается с первого боя, а последним – только заканчивается? Что ты шла с нами на самые первые задания – без брони и с плохоньким оружием, и всегда была на переднем крае, завалив два десятка аликов? Что ты, наконец, ковала нашу победу не только в боях, но и в лабораториях, будучи фактически главным испытателем нового оружия? Никита коротко докладывает, что исследованы наконец гранаты пришельцев, до которых всё никак руки не доходили. Гранатами мы почти не пользуемся и вообще давно их на операции не берём, но выслушиваем с благосклонностью – мало ли что, вдруг да пригодится граната с убитого алика? — Я не президент, — берёт затем слово полковник, — и не монаршая особа, поэтому скажу просто как командир. С Новым годом! И выпьем за самое главное на любой войне. За победу! — Sieg Heil! — подмигивает Матиас. Здесь все свои, даже Мелани не придёт в голову обвинять его в симпатиях к нацизму. — ¡Venceremos! — оживляется наконец и Дебора. — За нашу победу – одну на всех! — поднимаю я стакан… [1] Реальный факт. [2]Клингоны – вымышленная инопланетная раса, фигурирующая в культовом американском сериале «Star Trek». [3] «Ктулху ест мой мозг!» (лат.) [4] Фраза, сказанная гитлеровским фельдмаршалом В. Кейтелем при виде французской делегации на подписании капитуляции Германии во Второй мировой войне. В России обычно воспроизводится именно в таком виде, хотя точным переводом было бы «Что, и французы тоже?» [5] Игра слов. «Пютен» (putain) – по-французски «шлюха»; маршал Ф. Петен – глава коллаборационистской администрации Франции («режима Виши») в период гитлеровской оккупации во время Второй мировой войны. Глава VI. Левиафан и Михаил Лейтенант X- COM Иван Шадрин, 1 января 2041 г. Правительства и корпорации, похоже, начали падать к ногам пришельцев, как кегли – теперь вот задурил Магрибский союз. Арабы, нам-то от этого ни жарко ни холодно, а вот в мире наверняка начнётся всякое нехорошо. Нет, пора уже разносить этот Т’летлх вдребезги и пополам! Но «Левиафан» достроят только через неделю, и опять группа с «Примы» идёт на «Тритоне». Да, не дали им алики спокойно отметить Новый год! Едва стрелка начала отсчитывать первый час, как мы приняли сигнал тревоги. Нападение на сухогруз, идущий из Буэнос-Айреса в Кейптаун! Вроде бы акватоиды, а значит, и кальциниты, но это не так опасно, как ракожопы с мозгодронами – Виктор с Ричардом даже гаусс-ружья взяли вместо звуковых пушек. И все, конечно, положили в ранцы датчики движения, иначе на огромном судне зае… замучаешься все каюты и контейнеры прочёсывать. — Как недавно выяснилось, в воздухе ментальный контроль тоже возможен, — даёт последние советы Кабрал, — поэтому тактики придерживайтесь той же, что и в «узлах силы»: Томпсон, Лекуант, Бакович – вы подчиняете замеченных пришельцев, остальные идут вперёд. Только аптечки на этот раз отдайте другим оперативникам, а то можете остаться слишком далеко и не успеете, если что. Все двенадцать – обязательно возьмите вибролезвия, в этих коридорах от них больше толку, чем от «стрелковки»! Тальбот и Курченко с гаусс-ружьями выбегают, как всегда, первыми, и Ричард сразу снимает короткой очередью акватоида, караулящего трап на верхнюю палубу. Виктор бросается к штабелю ящиков и бочек – до него только несколько метров. В таком укрытии почти наверняка притаился алик… так и есть, кальцинит. Был. Сухогруз, похоже, стандартный – слева трап и за ним дверь в переборке, правее в той же переборке – ещё две двери. Сентено бежит к трапу, за ним – Булгаков и Курченко. Даниэль на полпути замечает кальцинита на краю крыши ходовой рубки, вскидывает звуковую пушку и, конечно же, не промахивается. — Дал бы хоть попробовать! — досадует Лекуант. — Всё равно эта слизь на расстоянии не опасна. — Гастон, а ты уверен, что не свихнёшься? У них вообще мозга нет, что там контролировать? — Два кальцинита, у двери в ходовую рубку! Передаю! — говорит Тальбот, и Лекуант всё-таки пробует. Вроде бы он не свихнулся – один из «бурых водолазов» входит в рубку… и сразу натыкается ещё на одного! Бакович, легко подчинив пришельца, гонит его по трапу вниз, а потом в дверь, за которой уже ждёт с вибролезвием Мэлори Кинг. За кальцинитом по тому же маршруту идёт и замеченный по пути акватоид. Борис ещё не успевает добежать до трапа, когда наверху раздаётся глухой взрыв. Термошокер! Алик, похоже, заморозил самого себя неудачным выстрелом – лежит неподвижно, а на на Булгакова уже кто-то гонит кальцинита. — Леон, доставай вибролезвие, тебе посылка! — сообщает Лекуант. — Передаю кальцинита, гоните к Мэлори! — это Краузе. — Мелани, два акватоида на баке, вплотную друг к другу! — Сентено подсказывает Томпсон, что один из аликов должен застрелить другого. Последнего «бурого водолаза» заметил в дальнем коридоре Краузе. Мы видим, как пришелец, догнав какого-то матроса, сжимает его в объятиях – и на палубу сползает кровавая мешанина сломанных костей. Безмозглая тварь, не сбавляя скорости, несётся к Отто, но тот уже выбрасывает навстречу вибролезвие. И вот с этим кто-то хочет договариваться?.. Корабельный кот Прасад, 1 января 2041 г. В трюме страшно. Там водятся крысы, и я их боюсь. Женщина, кормившая меня в родном порту рыбными чипсами, говорит, что это они должны меня бояться, потому что я – кот! Муррр, Деборрра, всё равно боюсь… Они большие и зелёные, и ещё они стреляют. Но сначала, правда, всё спокойно. Мэлори выбегает на площадку между контейнерами и осторожно крадётся вперёд – никого. Поворачивается в другую сторону – ничего особенного, только наверху, на штабеле контейнеров, маячит кальцинит. Для Гастона не представляет сложности сбросить его под короткую очередь Виктора, а Мэлори тем временем проскакивает в проход между контейнерами – и с её вибролезвия падают две половинки разрезанного акватоида! — Старшина Кинг! — недоволен Кабрал. — Здесь же и гражданские могут так вот прятаться! Не выставляйте оружие вперёд не глядя! Через несколько секунд полковник наверняка уже сожалеет о своём приказе, потому что американка, сунувшаяся проверить контейнер, сначала благоразумно поднимает вибролезвие вверх. Она даже не успевает повернуться, как по ней стреляют в упор. В следующее мгновение обезглавленный акватоид сползает вниз, но Мэлори ранена. Борис с аптечкой спешит к контейнеру, и одновременно с этим Даниэль, открыв дверь в следующий отсек, видит акватоида и двух кальцинитов. Гастон, заставив зелёного человечка застрелить одного из кальцинитов, гонит двух аликов точно под выстрелы колумбийца. А на подъёмнике в центре отсека уже нарисовывается третий, которого валит Отто Краузе. — Даниэль, зря пижоните! — это опять Кабрал. — Если противник вплотную к вам, атакуйте вибролезвием! Фербер и Курченко добивают среди контейнеров двух последних акватоидов. Больше здесь никого нет, нужно продвигаться в машинное отделение и подниматься на верхние палубы. Краузе, поднявшись на самый верх, видит ещё одного алика со звуковой пушкой, которого Томпсон гонит на разведку. Несколько минут – и Матиас с Виктором уже добивают наверху последних «бурых водолазов». Странно, конечно, что пришельцы послали в этот рейд только хлипких акватоидов и практически не опасных для нас кальцинитов, но даже с таким противником оперативники справились далеко не идеально – погибли четыре матроса из экипажа сухогруза, а Мэлори Кинг выбыла из строя на месяц… Полковник Антон Кабрал, 6 января 2041 г. — Руди! Какие люди, и без охраны! — обнимаюсь я со старым другом. — Тони, ну почему же без охраны? — смеётся Бреме. — Прошу: старшина Кемп. Он что, в охранники не годится? И личный пилот – капитан-лейтенант Матюшин! Впрочем, с Александром ты давно знаком. — И плавучий представительский лимузин «Левиафан»! — подхватываю я. Да, Матюшин наконец-то перегнал на «Приму» нашу новейшую субмарину! С ним прибыли старина Руди и Коннер Кемп – только у них порог внушаемости оказался достаточно высоким для рейда в Т’летлх. Ещё они привезли орудийную платформу и несколько вибролезвий. «Меганезией» теперь командует Спенсер Чейни, а Шадрин принял «Чагос», и туда отправился для усиления наш Мигель Бональ. Кемпа в конце концов уводит Эндрю Кук – знакомиться с нашими. Матюшин уходит в док – смотреть, как на «Левиафан» будут устанавливать вооружение. А Бреме хотел обстоятельно поговорить с Номинхановым, но сначала мы с ним встретимся по-нормальному! — …Значит, через несколько дней всё решится? — риторически переспрашивает Руди. — Второй попытки, если я правильно понимаю, у нас нет? — Однозначно нет, — вздыхаю я. — Возможно, нет даже первой – похоже, у пришельцев всё готово к пробуждению супермозга и подъёму Т’летлха. Но зачем они тогда продолжают свои поиски в океане? Видимо, на самом деле готово далеко не всё. Нужны, я полагаю, хотя бы два-три «узла силы». — Подожди, Тони! — соображает Бреме. — Ведь для того, чтобы звездолёт поднялся со дна, «узлы силы» не нужны, они только дадут пробудившемуся Ктулху дополнительную мощь. Но пришельцы уже подчинили три правительственных блока из шестнадцати, а это дополнительные миллионы разумов! Чем не замена одному-двум «узлам»? — Может быть, и так, Руди! Но меня больше беспокоит, не начнут ли они экстренный подъём, если узнают, что мы готовим налёт. — Даже если заранее и не узнают, то это будет очевидно для них, как только мы там высадимся. И вот тогда компьютер звездолёта может начать программу пробуждения и подъёма, хоть и не штатную. Так что да, второй попытки действительно нет. — Да. Нужно очень быстро проникнуть в центр, уничтожить супермозг и вернуться обратно в «Левиафан». — Вернуться? — вскидывает брови Руди. — Боюсь, об этом даже речи нет. Я наконец осознаю, что же не даёт мне покоя в выражении лица друга. «Тень смерти»!