Мы посмотрели на экран планшета. Да, Шадрину присвоили звание лейтенанта, Гале Чукариной – мичмана… К.ф.-м.н. Никита Проливин, 1 марта 2040 г. — Неужели из неё теперь можно стрелять? — с сомнением покосился полковник. — Как стрелять, если магазин ещё до конца не изучен? — На стрельбище, — объясняю, — можно запитать от кабеля. Тут важно, чтобы энергия подавалась в виде тока ультразвуковой частоты. В самой пушке нет никаких генераторов колебаний, иначе оружие такой мощности было бы слишком неподъёмным для ручного. — А что же тогда есть? Вот этот резонатор и всё? — Активатор магазина ещё есть. Это просто пьезокристалл, он даёт импульс, и з’ррбит в магазине начинает отдавать энергию. К сожалению, заменить его ничем нельзя, это уникальное вещество, на Земле нет ничего даже близко похожего. Если на него подействовать импульсом определённой формы, он генерирует пакет сверхмощных ультразвуковых колебаний, а резонатор тут тоже очень хитрый, чтобы заряд в воде не рассеивался. Что плохо – активированный з’ррбит быстро теряет энергию. Магазина хватает на десять выстрелов, но только в одном бою, через несколько часов полностью разряжается, даже если просто зарядить пушку и вообще не стрелять. — То есть новый магазин нужно заряжать только перед самым боем? — Ну да. Или пушку убитого алика подобрать. Через пару дней мы сами сможем магазины делать, но только на них по три кристалла з’ррбита идёт. — Ой, нет! З’ррбит беречь надо, а магазины брать в бою, готовые. Если магазином ещё пушку не заряжали, он ведь не разряжается, правильно? — По идее не должен, но проверить надо. Пожертвуем одним магазином из тех, что ещё в январе захвачены? — Хорошо. Значит, после брифинга я на стрельбище, посмотрю тренировку и сам постреляю. Интересно же! — задорно улыбнулся Кабрал. — Теперь коротко о состоянии дел. К середине месяца на всех базах будут лаборатории ментально-молекулярного контроля, и все бойцы пройдут тестирование и приступят к тренировкам. На «Чагосе» достраиваются ксенариум и второй док, и сегодня начнётся сооружение лаборатории. И представляю вам пополнение на «Меганезии» — пилот «Барракуды» Узиэль Пескин, матрос Мартин Шилл… Лейтенант X- COM Иван Шадрин, 1 марта 2040 г. Пострелять сразу после брифинга полкану не удалось. Представив новичков, он собирался сказать ещё что-то, но тут наши планшеты пошли оранжевыми вспышками. Опять алики легли на грунт, и опять недалеко от «Чагоса». Дальнейшее было чисто ритуальным: «Командир – лейтенант Шадрин… Тритон-два, выход разрешаю». По-хорошему если, командовать должен был Бреме, он-то начальником побывал предостаточно. Но Бреме отбыл принимать командование на «Меганезии», и номинально я старший по званию. И звание-то мне натянули небось, чтобы «сынка» не обидеть, то есть «внучка». Если вы завидуете, что у меня такой дедушка – вы идиоты, уж простите за грубость. Для человека более-менее порядочного нет ничего хуже, чем быть «сынком» – сплошная предвзятость от всех. Пятёрка на экзамене – «ну понятно, это же внук Шадрина». Хочу стать моряком – «ну куда же ещё ему, только под родную волосатую лапу». С другой стороны, от иных получишь по полной, чуть только ошибёшься: «Кому-то другому, может быть, и простительно, а внуку Шадрина – нет». Но лучше уж пусть дрючат за косяки, чем в друзья набиваются! Ведь даже с пивом душевно ни с кем не посидишь – всегда дедушка незримо рядом со мной. Вы бы смогли, будучи курсантом, непринуждённо трепаться в обществе генерала, у которого к тому же и должность соответствующая? Вот и никто не может. А командовать, если честно, оказалось нечем – это не бой получился, а расстрел какой-то. Четырёх жаберов положили сразу же, наш новичок Жан Дрейфус тоже не сдрейфил. В субмарине оставалось трое, но спрятаться там негде, мы открыли люк и сразу в три ствола отработали. А мне, опять же, не вполне заслуженная запись в личном деле: «Командовал захватом малой субмарины противника, задание выполнено, потерь нет». Очень надеюсь, что у полкана хватит ума хотя бы «Чагосом» меня командовать не ставить, а найти кого-то типа Бреме… Полковник Антон Кабрал, 8 марта 2040 г. Люся Павлова держится скованно. То ли ещё болит бок после ранения, то ли ей просить неловко: — Можно мне перевестись на «Чагос»? Я пока не писала рапорт, хотела сначала с вами обсудить. Вот так новость! Не то чтобы она мне была позарез нужна именно на «Приме», но когда женщина просит перевода на другое место, это обычно означает или «к кому-то», или «от кого-то». Вряд ли Павлова успела с кем-то сильно поссориться, она ведь была ранена в первом же бою и почти месяц провела в медотсеке лаборатории. Влюбилась, получается? Тогда в кого? Да, Чейни переводится на должность моего заместителя на «Чагос», фактически командира базы. И Матюшин со своей «Барракудой» – туда же, только что достроили второй док. Но об этом я даже им самим ещё не говорил! — Почему именно на «Чагос», а не на «Меганезию»? — захожу немного со стороны. — Там Таня с Галей, — да знаю, они ещё с училища три подруги, «девы-поляницы», но это явно не главная причина. И ведь не скажет, партизанка русская! И я прекрасно её понимаю, сам, между нами, наполовину русский. Ну хорошо. Собираюсь с мыслями и излагаю: — Не буду лезть в душу. Но вы можете честно сказать, что не влюбились в кого-то из бойцов с «Чагоса»? Вы ведь тоже оперативник и понимаете, что влюблённые вместе в бою – это слабое звено. — Честно, — с облегчением выдыхает Павлова. Вот теперь действительно честно, вижу. — Хорошо. Пишите рапорт. Вы к тренировкам приступили уже? — Да, но пока облегчённые. — Тогда отправляетесь завтра на «Чагос»! Теперь придётся, кроме Веласкес, переводить с «Чагоса» на «Приму» ещё кого-то. Скорее всего, это будет Лекуант, очень уж он себя в гибели Морриса винит – слегка отстал тогда и не успел поддержать огнём. Значит, завтра на «Чагос» переводятся новый командир Чейни, Матюшин, Павлова и один из ожидающихся новичков, венесуэлец Хайме Эрнандес. А на «Приму» прибудут Веласкес, Лекуант и пополнение – немец Гюнтер Ульбрихт, ещё одна креатура Бреме, и французская парочка – Леон Пешё и Аннет Лемаршан. Но я вообще-то отвлёкся, хотел ведь посмотреть сводки из лаборатории и мастерских. Аптечки вот никак до ума не доведут, а рискованно без них в бою, Томпсон и Павловой просто повезло, что товарищи быстро расправились с жаберами и перенесли раненых боевых подруг в «Тритон». Хотели и на продажу гнать, но звуковые пушки тоже выгодно, аквапластика у нас – завались… Старший лейтенант ВМФ Александр Матюшин, 15 марта 2040 г. — Барракуда-два, выход разрешаю! — непривычно слышать голос не Кабрала, а Чейни. Переводчик почти не искажает его, точно передавая всё волнение новоиспечённого командира базы. Нет, не зря меня перевели на «Чагос» – вся активность противника сейчас в Индийском океане, с «Примы» опять не достали бы. Наконец-то перехват! На экране сонара вражеская субмарина смотрится мутным пятном, но я знаю, как она выглядит. Так же, как самая первая, которую в январе взяли Витёк с ребятами. У нас такой тип проходит под названием «лёгкий крейсер». Загорается жёлтый сигнал – цель в пределах досягаемости «Уранов». Пуск! И через пару секунд – разрыв впереди. Продолжаю сближаться. Второй «Уран» – пуск! «Барракуда» содрогается – алики отстреливаются и попадают. Вперёд! Последний «Уран» – и сблизиться ещё, чтобы достать «Аяксами», их у меня целых шесть. Но этого пришельцы мне сделать не позволяют. «Барракуда» повреждена, она не даёт максимальную скорость. На индикаторе «Уранов» мигает красный сигнал – пусто! А «Аяксы» так и не зажигают жёлтый. Алики разрывают дистанцию. Медленно, но верно… К.б.н. Андрей Богданов, 15 марта 2040 г. Если со сражением субмарин мы, скажем уж прямо, облажались, то десант оказался на высоте. Или лучше сказать «на глубине»? Слегка поцарапанный лёгкий крейсер пришельцев в конце концов лёг на грунт, и «морские дьяволы» сразу накрыли его. Запись боя потом все смотрели с большим интересом – как-никак первый раз звуковая пушка в руках не алика, а человека! Человеком этим был Эмилио Эставес, который принялся отстреливать жаберов издалека – точность у нового оружия оказалась выше всяких похвал, да и стрелок он прекрасный. Чейни тоже успел подобрать пушку убитого пришельца, но к этому времени наши бойцы, ворвавшись в субмарину, уже добивали последних «лягухов». В итоге Эставес получил звание мичмана, а мы – ещё немного трофеев, в том числе, конечно, и аквапластик. Не скрою, были опасения, что с аквапластиком, этим, так сказать, мифрилом нашего века, получится как со з’ррбитом – производить невозможно, только у аликов отбирать. Но нет, расшифровали структуру – полимер как полимер, только хитрый очень. Куда труднее оказалось воссоздать технологию производства. Но как бы то ни было, теперь мы можем не только разбирать трофейные субмарины. А уж применение найдётся – это не только звуковые пушки, но и новые бронескафандры, которые уже разрабатываются, и… наши новые летающие подлодки? Мечтать не вредно… Мичман X- COM Виктор Курченко, 4 апреля 2040 г. И снова в бой! И снова с нами восстановившаяся после ранения Мелани Томпсон и вернувшаяся на «Приму» Дебора Веласкес. Настоящие боевые подруги, теперь я говорю это без всякой иронии. И наплевать, что одна всех затрахала своей «активной гражданской позицией», а другая – пугливая серая мышка. Они, так сказать, «оборотни наоборот», особенно Веласкес. Мышка, ага… Свирепая боевая крыса – вот кто она такая на задании. И наконец-то мы идём в бой со звуковыми пушками. Мы – это боевые подруги, Данила и я. Всё-таки тяжёлые они и очередями не стреляют, поэтому Отто Краузе и наша новая снайперша Аннет Лемаршан взяли привычные пулевые «Скорпены», а остальные четверо – гаусс-пистолеты. Все три новичка сегодня в деле – и Лемаршан, и немец Гюнтер Ульбрихт, и могучий Леон Пешё. Девятый – Мати Фербер. Похоже, пришельцы устраивают наземные рейды примерно раз в месяц. Теперь стало ясно, что это у них «охота на мозги», в буквальном смысле. Жаберы ставят со своей субмарины отсекающее поле, захватывая кусок порта или побережья, и выпускают блевоидов, которые убивают людей своими электрическими разрядами, а потом из их мозгов наделают новых блевоидов. Зачем для этого блевоиды – тоже понятно: выстрел из звукового оружия сильно «портит шкурку», а термошоковых выстрелов не напасёшься. Но мы как-то возражаем, чтобы из людей делали всяких монстров, и будем их защищать, а аликов, соответственно, зачищать. В первый раз это был Бангкок, потом Шри-Ланка и теперь вот – Манила. «Тритон», поднимая тучу пыли, плюхается на щербатый бетон. Веласкес, Сентено, Томпсон и примкнувший к ним Краузе бросаются от десантного люка вправо, и Дебора, выглянув из-за носа подлодки, сразу стреляет – похоже, мимо. Ну и свист у этих звуковых пушек! Как у Соловья-разбойника, не то что уши закладывает – по всему телу будто шторм пролетает. Мы с Ульбрихтом бежим налево, и я засекаю метрах в двадцати безоружного жабера. Кричу: «Гюнтер, страхуй!» Парализатор из ранца – и вперёд!.. Полковник Антон Кабрал, 4 апреля 2040 г. Нет, Курченко неисправим! Черноморец, и этим всё сказано. Попёр брать «языка», не подождав, пока вокруг всё зачистят. С другой стороны, в какой-то мере он прав – мало ли, вдруг у «безоружного» техника окажется граната? Пакгаузов в этом месте порта почти не было – только кирпичное здание какого-то небольшого цеха, наблюдательная вышка и несколько сетчатых загородок с ящиками и бочками. Вот в одну из этих бочек и угодил выстрел Ульбрихта. Стрелял он, понятно, в жабера, которых в загородке стояло целых три, но как бы то ни было, вытекшая из бочки солярка загорелась, создав дымовую завесу для бегущего Виктора, и тот без помех ткнул парализатором. Дальше всё происходит очень быстро. Вот Сентено красивым дальним выстрелом снимает блевоида на лестнице наблюдательной вышки. Вот Томпсон бежит к воротам цеха и скрывается в них. Вот Фербер, расстреляв весь магазин, перезаряжает гаусс-пистолет и в конце концов попадает. Вот Курченко, обежав загородку, выстрелом из звуковой пушки заваливает жабера – и сразу видит второго, который уже прицелился в него… Виктора спасла Мелани Томпсон. В футболе такой гол ещё долго крутили бы по телевизору – на бегу, навскидку, через окно! Зеленоватый сгусток воздуха, спрессованного до твёрдости камня, ударил пришельца в голову, и его выстрел ушёл в небо. Через несколько минут всё было кончено. Четверых портовых рабочих блевоиды убить всё же успели – «морские дьяволы» опять спасли только семь человек. Видимо, мы начали потихоньку заносить жаберов в Красную книгу, потому что пришельцев в итоге оказалось всего тринадцать. Девять жаберов и четыре блевоида… К.ф.-м.н. Никита Проливин, 13 апреля 2040 г. Если после ерундового захвата даже не малой, а сверхмалой субмарины всех сразу просят прибыть в семинарскую, значит, шухер серьёзный. С атомной бомбой, что ли, она была? Похоже на то – очень уж шеф озабочен. — Как вы уже знаете, ночью была обнаружена сверхмалая субмарина пришельцев. Она легла на грунт, и я выслал для захвата «Тритон» с четырьмя бойцами под командованием мичмана Хафнера, решив, что в подлодке такого размера больше одного-двух членов экипажа просто не поместится, — Кабрал сделал паузу. — Пришелец действительно был только один, но… Посмотрите запись боя! С экрана наползало существо, похожее на гигантского бурого рака. Оно казалось стоящим на хвосте, но это было лишь первым впечатлением – на самом деле огромный, ростом с человека рак с громадными поднятыми вверх клешнями передвигался на удлинённых задних конечностях. Всего конечностей у него было десять, как у обычных речных раков, и в одной из средних пар ножек он держал звуковое ружьё. Мы видели, как Хафнер один за другим всаживал в бурый панцирь заряды из гаусс-пистолета, но существо и не думало падать. К счастью, отстреливалось оно не слишком точно, и Пешё успел подобраться с парализатором. Однако и ему пришлось ткнуть дважды, прежде чем пришелец начал медленно заваливаться набок. — Поздравляю! — саркастически резюмировал полковник. — Мы встретились с третьей разумной расой. Как видите, из нашего оружия на этих существ действуют только парализаторы, и то не сразу. Хорошо хоть, теперь есть звуковые пушки! Подозреваю, теперь эти ракообразные будут попадаться всё чаще, поскольку жаберов мы научились выносить на счёт раз. — Ракожопые они, а не ракообразные! — съязвил Виктор. — Ракообразные – это которых под пиво употребляют. К такому раку целая бочка должна прилагаться, а где она? — А что, в натуре ракожопы! — моментально среагировал Шурик Матюшин. — Воистину ракожопы! — поддержал и я. Существо действительно передвигалось так, что казалось сгорбленным, и задница у него откровенно выпирала. Или что там у раков вместо задницы?