– На сообразительных и чувствительных, – улыбнулась Краутер. Шивон осталась выпить еще один – всего один – стаканчик в компании. Стоит полицейским собраться вместе, как начинаются обычные байки: о дурнях-уголовниках, о тупых судебных исполнителях, о делах выигранных и проигранных. И конечно, о сослуживцах, идиотах и башковитых, о тех, кто не смог попасть в собственную машину или попал в тюремную камеру. Шивон старательно улыбалась. На самом деле ей было все равно, все эти истории – лишь способ напомнить, что у них общее прошлое, укрепить командную сплоченность. Фокс по части баек не отставал от других, и все решили, что он заслужил место в их компании. Интересно, думала Шивон, не Лейтон ли постаралась, обронив парочку намеков, – та явно чувствовала себя в компании Фокса непринужденно, она даже время от времени наклонялась, чтобы прошептать ему что-то на ухо. Когда Кларк объявила, что ей пора, все запротестовали. Джордж Гэмбл как раз агитировал заказать еще по порции – за его счет. – Шивон, ты присутствуешь при историческом событии, – съязвила Эмили Краутер. – Обычно кошелек Джорджа без смазки не открывается. – А вот за это тебе достанется не целая порция, а половина, – не остался в долгу Гэмбл. Но Кларк уже встала и взяла пальто. – Только, пожалуйста, без эксцессов на дорогах, – сказала она. – Если вам нужен трезвый водитель, Малькольм в вашем распоряжении… Малькольм Фокс было запротестовал, но Шивон уже покинула заведение. Доехав до Лит-уок, она вылезла из машины и направилась к итальянскому ресторану на углу с Гэйфилд-сквер. В расположенном через дорогу театре “Плейхаус” чуть позже начнется мюзикл, и в зале было полно народу, но официанты знали Кларк и нашли ей столик потише. За ужином она не отрывалась от телефона: сообщения, электронная почта, соцсети, новости. Когда она в последний раз читала нормальную книгу? А ведь были времена, когда повсюду таскала с собой книги. А сейчас только в экран и пялится. Расплатившись, Шивон села в машину и проехала по улице еще немного. Крутой уклон так никуда и не делся – работы по реорганизации Сент-Джеймс-центра и соседних офисных зданий вовсю продолжались. Она помнила времена, когда сюда приезжали за покупками. Одежда, подарки, компакт-диски. Но имелся ли здесь книжный, Шивон вспомнить не смогла. Пересекая Северный мост, она взглянула направо, на восхитительно светившуюся на фоне ночного неба Замковую скалу. На светофоре Кларк свернула налево, на Кэнонгейт, обдумывая план действий. Вечер не очень холодный, машин припарковано не много, и если она встанет у тротуара, то окажется на виду. Кларк свернула в переулок и нашла место для парковки там. Держа телефон в руке, она прошла мимо двух телефонных будок. Еще двадцать шагов. Постояла, изучая витрину магазина. Пересекла проезжую часть, миновала бар “Маккензи”, дошла до перекрестка. Снова пересекла дорогу и вернулась к телефонам. Ей вдруг пришло в голову, что бармен может сегодня и не работать. Можно заглянуть и проверить, но есть риск спугнуть бармена, если он ее узнает. Поэтому Шивон снова поглазела на витрину, не торопясь перешла улицу, миновала двери паба. С чего это она взяла, что сегодня не очень холодно? Промозглый воздух отыскал щели в ее доспехах – воротник, запястья, лодыжки. Она шагала дальше, и с каждым выдохом перед ней повисало облачко пара. Еще несколько минут – и придется прибегнуть к плану Б: вернуться в припаркованную машину. Когда Шивон в очередной раз пересекала дорогу у светофора, то заметила, как кто-то вышел из “Маккензи” и направился к телефонам-автоматам. Стиснув мобильник, она ускорила шаг, изображая, будто торопится. Когда она поравнялась с будкой, мобильник зазвонил. Кларк со стуком прижала его к стеклу, и человек в будке обернулся. Даллас Мейкл. Татуировки и все прочее. Пару секунд он выглядел ошарашенным, но потом взял себя в руки, повесил трубку и открыл дверь. – Ничего не хотите мне сказать, мистер Мейкл? – В смысле? – Сталкинг, к вашему сведению, уголовное преступление. А сталкинг за полицейским вообще гарантирует вам большие неприятности. – Я просто приятелю звонил. – Мейкл смотрел куда угодно, только не на нее. – А я просто снимала, как вы звоните, – соврала Кларк. – И звонок был сделан на мой телефон. И еще много, много звонков. Больше десятка, и все по времени совпадают с вашими сменами в баре. А еще вы наведывались ко мне домой, оставили граффити на двери. Вашу машину засняли камеры видеонаблюдения. – Кларк поняла, что он проглотил ложь, и нажала: – Не думайте, что отвертитесь от суда. Мейкл встретился с ней взглядом, и его глаза вспыхнули. – Тогда почему вы меня не арестовали? – Может, потому, что я знаю, кто вы. И что вам сейчас больно. – Больно? Да что вы знаете о боли. – Это из-за Эллиса, да? – Из-за того, что вы отправили мальчишку в Сотон! Один бог знает, выживет ли он там вообще! – Кроме меня, делом занимались и другие следователи. – Но запомнил я только вас. Ваше имя было во всех документах. – Это не объясняет, откуда у вас мой номер. По лицу Мейкла расползлась невеселая улыбка. – Не исключено, что вы сильно переоцениваете свою популярность среди вашей братии. Кларк вдруг все поняла. – Парочка из АКО? Стил и Эдвардс? У которых желанный результат выскользнул из рук, и они решили добиться хоть чего-нибудь, не брезгуя и мелочами. – Номер телефона и адрес. Вы отмыли дверь, я видел. – Усмешка никуда не делась. – Может, нужно еще наведаться. – Только попробуйте. Усмешка стала шире. – На что вы надеетесь? – спросила Кларк. Какое-то время Мейкл молчал, потом ответил: – Я часто видел вас в суде. Видел, что происходит в коридорах, как вы болтаете с адвокатами, для вас же это просто работа. Бездушная работа за нехилую зарплату, которую вы в конце месяца гарантированно получите – и плевать вам на последствия. Эллис – хороший мальчик. А вы обошлись с ним как с… чем-то, во что наступили. – Не согласна. К тому же он признался в убийстве. – Он сказал вам, что совершил убийство, а это не одно и то же. – Мейкл покачал головой. – Мне, когда я его спросил, он не смог солгать, поэтому просто промолчал. – Вещественные доказательства, предъявленные суду присяжных… – Да насрать на них. Давайте я вам скажу, что увидели присяжные. Присяжные увидели пацана из неблагополучной семьи: работы нет, всего образования – только школа. Они увидели картинку, которую нарисовали им ваши прокурорские. Они не увидели Эллиса. – Даллас Мейкл рассматривал Кларк, будто видел ее в первый раз. – Я не говорю, что вы схалтурили, вы сделали свою работу. Но не более того. Несколько секунд оба молчали. – И что теперь? – спросила Кларк. – Мне сменить телефонный номер и переехать? – Скажите мне, вы хотя бы на минуту задумывались об Эллисе? Обо всех, кого сажаете? – Это не… – Шивон Кларк помолчала и признала: – Ну, наверное, не так часто. Мейкл оглядел ее с ног до головы, и лицо у него смягчилось. – Я и правда думаю, что ему не на что рассчитывать. И стою на том, что он не убивал. Сколько раз Кларк слышала такие слова – от жен и мужей, от друзей и коллег. Но сейчас в голове оформилась мысль. – А если я, например, попрошу кого-нибудь взглянуть на дело еще раз? Свежим взглядом. Просто чтобы вы убедились, что с нашей стороны все было честно. – Я не верю, что с вашей стороны все было честно. Кларк подняла палец: – Но если кто-нибудь взглянет на дело под другим углом… – То что? – Вы бы согласились назвать под запись имена тех, кто дал вам мой номер? – Может быть. – “Может быть” недостаточно. Мейкл в упор смотрел на нее. – Мне надо подумать. – Подумайте. А я подумаю, арестовывать вас или нет. Мейкл скривил губы. – Ну хорошо, назову – если вы убедите меня, что ничего не упустили. – А вы пока прекратите звонки и визиты – и я не стану выдвигать против вас обвинения. Шивон дождалась, когда Мейкл кивнет в знак согласия. Опустив голову, он наткнулся взглядом на ее протянутую для пожатия руку. Разжать пальцы Мейкл не торопился. – Как я пойму, что могу доверять вам? – Никак. – Кларк высвободила ладонь. 22 Когда зазвонил телефон, Ребус был на кухне. Звонил Билл Ролстон. – Приветствую, Билл. Как прошла беседа? – Вполне ожидаемо. – А ты чего-то ожидал?