– Твой дядя вроде как попросил меня взглянуть на дело. Он говорит, что тебя зря сюда засадили. Мейкл взглянул Ребусу в глаза: – Меня посадили в одну камеру с насильниками. Сказали – ради моей же безопасности. – Возможно, так и есть. Сам видишь, здесь чистые джунгли. Выживает сильнейший. Насильники обычно ведут себя потише и поскромнее. – Я могу постоять за себя. – Тебе на руку, что ты убийца, – согласился Ребус. – Убийцам всегда почтения побольше. – Но я не насильник. С чего вдруг я рядом с ними? Это же позор. – Могу попробовать замолвить словечко… – Ребус изучал молодого человека. Эллис Мейкл еще не повзрослел, в его лице были видны черты и подростка, которым он пока был, и мужчины, которым он уже начинал становиться. В бритве нуждался пару раз в неделю. Четко очерченные скулы, узкие плечи; тюремный свитшот велик размера на два. Мейкл сцепил за головой руки, выставив локти вперед. – Скажите дяде Далласу – я убил. Он знает, что я. – Если ты так утверждаешь, сделать можно немногое. – Ребус пожал плечами, словно ему-то в любом случае все равно. – Но ты сам знаешь, что в твоем деле остались кое-какие невыясненные вопросы. И для меня первая загадка – почему ты это сделал. Разве ты не любил Кристен больше всего на свете? – А вы как думаете? – Я видел протоколы суда. Она со всеми держалась как принцесса Диана. – Ребус помолчал. – Прости, принцессу Диану ты не застал. – Я знаю, о ком вы. И Кристен была не очень-то принцессой. – Вот как? Мейкл медленно покачал головой. Ребус ждал, но парень молчал. – Ты как здесь, освоился? – Ну тут мастерская и все такое. Без дела сидеть не дают. – Но надзирателей не хватает, а значит, часами сидишь в камере? Парень кивнул и медленно скрестил руки на груди. – С мамой и сестрой видишься? – Раз в неделю. – Как они? В порядке? – А вы как думаете? Ребус тоже скрестил руки на груди. Старый прием. Копируй жесты сидящего напротив человека, и он, возможно, начнет видеть не различие, а сходство между вами. Оба помолчали. – У вас есть дети? – спросил наконец Мейкл. – Взрослая дочь. Я уже дедушка. Видишься с отцом? – Нам говорить особо не о чем. – Я слышал, у вас до стычек доходило. – Да, бывало, – признал Эллис. – По-моему, водить тебя на матчи “Хартс” уже изрядное наказание. На лице Эллиса возникла натянутая улыбка. – Вы хибби[22], что ли? – Я агностик. – Что значит “агностик”? – Что я стараюсь не становиться ни на чью сторону. – Так вы коп или как? – Был когда-то. Сейчас на пенсии. – А дядю Далласа откуда знаете? – Не могу сказать, что я его прямо знаю. Мы оба служили в армии, только это нас и объединяет. Ни с твоим отцом, ни с сестрой я пока не разговаривал. – Они-то здесь вообще при чем?! – Эллис повысил голос, шея у него напряглась. – Спокойнее, – предостерег Ребус. Один из надзирателей уже направлялся к ним. Ребус успокаивающе махнул ему. Эллис Мейкл подался вперед, уперев локти в стол. Ребус сделал то же самое. – Назад не отыграешь, – хрипло сказал Эллис. – Ты поэтому согласился встретиться со мной? – Того, что случилось, никто уже не отменит. Я сижу здесь, и точка. Так и передайте дяде Далласу. – Но тебе хотелось бы выйти отсюда? Тебе может помочь какая-нибудь деталь, о которой ты умолчал. То, что у нас называется “смягчающие обстоятельства”. – Адвокат говорила то же самое, а толку? – Эллис, если ты и дальше будешь молчать, тебе это не поможет. Дома в тот день что-то произошло, да? Что-то, от чего ты вышел из себя и всю дорогу до поля для гольфа кипел? Может, Кристен тебе что-нибудь сказала? Или мама, или дядя Даллас? И сказано это было тебе в лицо – твой телефон проверяли, там ничего нет. Но в человеке иногда проявляется и хорошее, и плохое; Хайд сменяет Джекила. Что-то меняет человека, он творит кромешный ужас, а потом вдруг снова становится нормальным. – Нормальным? Вы же нас совсем не знаете? – Ты имеешь в виду свою семью? – Ребус покачал головой. – Я разговаривал с твоими приятелями, и все они ответили примерно одно и то же. – Что? – Что все из-за нее. – Из-за Кристен? Ребус кивнул, не спуская с парня глаз. – Из-за не-очень-то-принцессы, о которой на суде толком и сказано-то ничего не было. – Я слышал, ей целый алтарь устроили. Вы видели? – На поле для гольфа? Видел. – Не один месяц прошел, а он все еще там… – Парень помолчал. – Значит, вот она кто, божество с алтарем. В Сети пишут – значит, правда. – Эллис, в интернете какого только гноя нет. Я заглядываю туда не так часто, но даже я это знаю. – Ребус выдержал паузу. – Сделай для меня вот что: посмотри мне в глаза и скажи: “Я ее убил”. Эллис Мейкл сосредоточил на Ребусе немигающий взгляд и сказал: – Я ее убил. Ребус понял, что снова кивает, и сжал губы. – По-моему, ты врешь. – Я ударил ее ножом в шею. Она упала на песок, вся в крови, у нее колени подогнулись. – Тогда скажи, почему ты ее убил. Мейкл моргнул, потом еще раз. – А что мне еще оставалось? Он поднялся. За спиной у него возник надзиратель: – Время вышло.