– Не часто в наши дни увидишь Алистера Маклина, – заметил он. – Наверное, тому есть причины. Садись и рассказывай, что у тебя на уме. Рядом с любимым креслом Ролстона стоял журнальный столик. Два пульта, телефон и запасные очки. Яркие картины на стенах отражали вкусы скорее Бет, чем ее мужа. Ребус устроился на краю дивана, держа кружку в ладонях. – Если в машине и правда он, то это, скорее всего, убийство. Судя по описанию тела, он был мертв, уже когда мы его искали. – Тело нашли в Портаун-Вудз? Ребус кивнул. – Джон, ты же знаешь, как мы прочесывали этот лес. Десятки людей… сотни часов… – Я помню. Квартира Стюарта Блума находилась в Камили-бэнк, к северу от центра города. Ближайшим к его дому полицейским участком была штаб-квартира полиции Лотиана и пограничных территорий на Феттс-авеню, в просторечии известная как Большой дом, так что предыдущая следовательская группа базировалась именно там, в двух кабинетах, где обычно собиралось начальство. Расследованием руководил старший инспектор Билл Ролстон, под началом которого служили Ребус и еще с десяток следователей угрозыска. На первом же совещании Ролстон объявил группе, что это его последний год в полиции. – Да и мой тоже, – прервал его тогда Ребус. Ролстон впился в него взглядом. – Поэтому мне нужны результаты. Не тянуть резину. Не сливать информацию СМИ. Никаких ударов в спину. Кто желает играть в политику – вас ждет парламент, он на этой же улице, только ниже. Это понятно? Однако в группе и резину тянули, и шептались с избранными журналистами, и били под дых, раз уж в спину бить запрещено. Следователи так и не нашли общий язык, не стали семьей. Ролстон поставил кружку на столик рядом с собой. – Предположим, это он… – Значит, будет расследование убийства, – констатировал Ребус. – Журналисты начнут раскапывать всякие старые истории, и нам придется заниматься ими заново. Тут-то его семья и выступит единым фронтом. – В прошлом году его родственники меня уже атаковали. Ты слышал? – Ролстон посмотрел на Ребуса, тот кивнул. – Они считают, что все с самого начала было тайным сговором, а мы – его движущая сила. В итоге они добились официальных извинений от Главного. – И его сразу после этого выкинули на заслуженный отдых. – Он сказал, что мы проявили “ведомственное высокомерие” по отношению к их сволочным жалобам. Какая наглость… – Однако никто так и не доказал, что следствие велось неправильно, – счел нужным заметить Ребус и, не дождавшись ответа, добавил: – Мать Блума описывали как вздорную особу, припоминаю. Ролстон присвистнул. – Мы просто наизнанку выворачивались – и ни слова благодарности. – Скорее, наоборот. – Я любил свою работу, но уходил все-таки с облегчением. – Ролстон помолчал. – А ты, Джон? – Меня пришлось выволакивать силой. Но и потом я периодически возвращался, работал с висяками. – А сейчас? Ребус шумно выдохнул. – Вышел в тираж. Похоже, таково общее мнение. – Так зачем ты пришел? – Просто группа в полной боевой готовности, я уже поговорил со следователями, и теперь они хоть немного, но знакомы с этой историей. Будут поднимать материалы дела и в какой-то момент упрутся в необходимость допросить семью… а также первую следовательскую группу. – Голос Ребуса увял. – Мы снова будем защищаться. – Ролстон как будто рассматривал что-то за стенами комнаты. – Мне с самого начала казалось, что это дело из тех, которые рано или поздно унесешь с собой в могилу. В моем случае – рано. Ребус не сразу, но все же спросил: – Сколько тебе осталось? – От шести месяцев до года. Говорят, я хорошо выгляжу, как раньше. Занимаюсь спортом, овощи ем… таблетки всякие принимаю. – Ролстон криво улыбнулся. – В жизни не курил, но тридцать лет был женат на курильщице. Представляешь? И вот чем все кончилось: вся эта срань явилась по мою душу. – Он взглянул на Ребуса: – Будешь держать меня в курсе? Дашь знать, как обстоят дела? Ребус кивнул: – Надеюсь, смогу. – Они хотят похоронить нас. Такие, как мы, им не нужны. От нас несет старыми временами и старыми порядками. – Ты упомянул о тайном заговоре с нами во главе… – Ребус поставил нетронутую кружку с чаем на ковер и поднялся. – На трупе, найденном в машине, были наручники. Что скажешь? – Наручники? – Экспертиза скоро установит, полицейские они или нет. Но если и полицейские, это не значит, что их на Блума надел именно полицейский. – Чаггабуги?[2] Ребус пожал плечами. – Они с тобой уже связались? – Были на похоронах Бет. Хотя на поминки не остались. – Они еще служат? – Ну, мы не особо разговаривали. Ролстон встал, расправил плечи, вскинул подбородок. Но Ребус понимал, он просто знал: это все для вида. Человек, стоявший перед ним, страдал от боли, и боли этой явно не было конца. – Я добросовестно делал свое дело, Джон. Я выкладывался по максимуму. Может быть, кое-кому этого показалось недостаточно, но если ты хоть как-то можешь… не дать им втоптать в грязь мою репутацию… Ребус кивнул. Оба смотрели друг другу в глаза, и оба не знали, до конца ли они честны сейчас. – Не только твою репутацию, Билл, – сказал Ребус. Ролстон шагнул к Ребусу, и тот начал опасаться, что объятия неизбежны. Но вместо объятий последовало только похлопывание по плечу. – Я тебя провожу, – тихо сказал Билл Ролстон. Ребус наконец отыскал свободное парковочное место для “сааба”. Он был уже в нескольких шагах от своего обиталища на Арден-стрит, когда за спиной у него хлопнула дверца машины. – А я уже думал – когда ты появишься? – Можно к тебе подняться? – спросила Шивон Кларк. – Надо выгулять Брилло. – Тогда я составлю тебе компанию. Ребус протянул ей руку; на пальце болталась связка ключей. – Поводок висит в прихожей. Пакеты для какашек на кухне, в ящике под чайником. Кларк взяла ключи. – А в чем дело, старая гвардия? Ступенек слишком много? – Не вижу смысла ходить по лестницам, если есть ноги помоложе. Кларк отперла дверь квартиры и вошла. Она оказалась права: два марша безжалостных эдинбургских ступеней явно становились проблемой для Ребуса. Ему все чаще требовалось постоять на первой лестничной площадке – отдышаться или даже вдохнуть из ингалятора. Он подумывал, не продать ли эту квартиру и не купить ли взамен что-нибудь, где не надо подниматься. Квартиру на первом этаже с отдельным входом или домик. Может, и правда купить? Брилло возбужденно лаял, пока Кларк вела его вниз, туда, где пса ждало изобилие образов и запахов. – Медоус?[3] – спросила она, пытаясь вручить поводок Ребусу. – Медоус. – Ребус шагал, сунув руки в карманы. – У меня не очень получается с собаками, – предупредила Кларк, когда Брилло натянул поводок. – Все у тебя прекрасно получается, – заверил ее Ребус. Небо было чистым, температура чуть выше нуля. Мимо прошла группка студентов, ребята размахивали пакетами, в которых звенели бутылки. – Твоей квартире не помешала бы уборка, – заметила Кларк.