Несмотря на то, что это вальс, он делает его таким же чувственным, как тот грязный танец, который мы исполняли на вечеринке у Бекки Платтер три года назад. Как только мне становится жарко, и я начинаю беспокоиться, я меняю его на Тристана. Вальс достигает крещендо, когда он выводит меня в центр комнаты, крепко прижимая к себе и ничего не говоря. Наши глаза встречаются, наши пальцы переплетаются, и наши ноги шуршат по старому изношенному полу, моё белое платье развевается вокруг обтягивающих чёрных брюк и ботинок, которые на нём надеты. У него тоже есть корона, королевская корона. Музыка резко усиливается, объявляя о финале, и Тристан сильно наклоняет меня, так низко, что мои короткие волосы почти касаются пола. А затем он прижимается своими губами к моим и дарит мне сказочный поцелуй, в котором лишь намёк на темноту оттеняет всю эту сладость. После этого звучит песня Билли Айлиш «You should see me in a crown» (прим. — «Ты должен увидеть меня в короне»). Это так уместно, что я просто замираю, давая Тристану поднять меня на ноги. Мы стоим там и позволяем всем в этой комнате хорошенько, подолгу смотреть на нас. После такого выступления у нас не было никаких проблем ни с кем из Плебеев. Глава 15 Когда я захожу в спортзал, то нахожу Крида и Виндзора, занимающихся фехтованием. Они оба промокли от пота, одеты в это белое снаряжение с подкладкой, но без шлемов. Моя практическая сторона ненадолго вступает в борьбу с моим очарованием, и в конце концов я тихо сижу на скамейке сзади, просто любуясь их формами, когда они становятся вровень. Кончиками своих шпаг — рапир? Я не знаю, извините, просто я не специалист по фехтованию, — скрестившись, парни смотрят друг на друга через ковёр. Голубые глаза Крида впились в карие глаза Виндзора. Принц выглядит таким же подготовленным и на высоте положения, как и всегда, но Крид сбросил свой образ сексуального ленивца, перейдя к своему свирепому боевому стилю, который я видела всего несколько раз. — Ты чертовски хорош, — говорит ему Виндзор, и по его лицу стекает капелька пота. Его взгляд на мгновение скользит поверх плеча Крида и останавливается на моём, прежде чем вернуться к своему противнику. — Честно говоря, твоя форма лучше моей, но, когда ты злишься, ты становишься импульсивным. — Хватит твоего дерьма. Я здесь для того, чтобы надрать тебе задницу, а не брать у тебя уроки. Виндзор пожимает плечами. — Меня это устраивает. Считай, что это твои похороны. Двое парней принимают приседающие позы, слегка подпрыгивая, готовясь к началу раунда. Когда это происходит, Крид совершает стремительное движение, бросаясь на Виндзора, его оружие движется так быстро, что я едва успеваю его разглядеть. Виндзор проворно уходит с его пути, и Крид спотыкается, так же быстро приходит в себя и крутится на месте. Их шпаги лязгают металлом, и я понимаю, что на самом деле они вовсе не фехтуют. Фехтование — это… ну, во-первых, шпаги, которые они держат, слишком велики для настоящего фехтовального поединка. Ну и они определённо оба немного более агрессивны и необузданны в своём подходе. Сталь летит и лязгает друг о друга, двое парней толкаются изо всех сил. Крид скрипит зубами от разочарования, и он с рычанием отталкивается назад, размахивая своим оружием и целясь Виндзору в живот. Принц с лёгкостью уклоняется от удара, а затем наносит Криду удар шпагой прямо в поясницу. — Друг мой, у тебя только что был перелом позвоночника, — объявляет он, но Крид настолько взвинчен и расстроен, что разворачивается и снова направляется к Виндзору. Раздаётся дикий шквал танцующих клинков, прежде чем Виндзор отбрасывает Крида в сторону и приставляет острие к его горлу. — А теперь ты потерял свои голосовые связки. Ты уже закончил? Я говорил тебе: твоя форма превосходна, но ты слишком опрометчив. Успокойся немного, и ты станешь достойным противником. Крид Кэбот издаёт разочарованный звук себе под нос, а затем раздражённо бросает своё оружие на пол, прежде чем замечает, что я сижу там, и его щёки заливаются румянцем. — Марни, — осторожно произносит он, напуская на себя свойственную ему ленивую, растягивающую слова манерность. — Я не знал, что ты сидишь там… — Ты бы сражался по-другому, если бы знал? — спрашиваю я, вставая и ловя себя на том, что мой взгляд прикован к пальцам Виндзора, когда он расстёгивает молнию на своей униформе спереди и демонстрирует маленькую обнажённую грудь. Мой взгляд возвращается к Криду, ожидая ответа. — Ага, может быть, — отвечает он, протягивая руку, чтобы убрать со лба потные светлые волосы. — Почему? — спрашиваю я, подходя и становясь между ними. — Потому что… Я бы сражался за кого-то, кроме себя? — говорит Крид, но так, словно это вопрос, который он задаёт самому себе. Виндзор улыбается нам обоим. — Возвращайтесь в мою комнату. Я приготовлю вам обоим по чашке настоящего английского чая. Это лекарство от всего, что вы знаете: депрессии, усталости, гнева, печали, войны. — Сохраняй спокойствие и продолжай в том же духе, верно? — спрашиваю я, и Винд ухмыляется. — Именно так. — Он ведёт меня обратно в раздевалку, а я жду снаружи, пока парни переоденутся обратно в форму. Мы направляемся в Третью башню, поднимаемся на лифте — или подъёмничке, как называет его Винд — а затем мы с Кридом немного прижимаемся друг к другу, пока Виндзор готовит нам всем по чашке чая и даже расставляет эти трёхъярусные серебряные подносы с крошечными бутербродами и разноцветными макаронами. — Ты же на самом деле не готовил всё это, так? — спрашиваю я, и Виндзор бросает на меня странный взгляд. — А почему нет? Что ещё я должен делать? Я принц, чёрт возьми. О, ну что ж, ладно. Я полагаю, в этом есть смысл. Я опускаю взгляд на свой чай, поднося изящное блюдце к губам, чтобы сделать глоток. Когда его готовит Винд, чай никогда не бывает слишком горячим; всегда в самый раз. — Какие планы на осенние каникулы? — спрашиваю я, чувствуя, как эта слабая эмоция внутри меня рвутся, как папиросная бумага. Я так беспокоюсь о Чарли, что меня тошнит. Если я активно не работаю над тем, чтобы не думать о нём, то большую часть времени я думаю только о нём. — Я хочу быть со своим отцом, но… — я боюсь закончить это предложение, но заставляю себя поднять взгляд, переводя его с Крида на Виндзора и задаваясь вопросом, как долго они вместе работали над фехтованием на шпагах. — Я вроде как… — Чёрт, это тяжело. — Мне бы не помешала компания. — Тяжело смотреть, как страдает тот, кого ты любишь, да? — спрашивает Виндзор, и я вспоминаю, что его отец давным-давно скончался. Я никогда не спрашивала почему. Это казалось слишком личным вопросом. Может быть… Я могла бы как-нибудь спросить наедине? — Приезжай в поместье моей семьи в Напе. Мы будем праздновать… что это за ужасный американский праздник, посвящённый геноциду и расизму — День благодарения, да? …да, мы будем праздновать там День благодарения. Мама будет присутствовать, если тебе нравятся чопорные принцессы. Мои брови поднимаются, и я несколько раз моргаю, чтобы скрыть своё удивление. — Ты не против, если я приеду туда с Чарли? — Против? Я бы хотел, чтобы вы приехали. — Виндзор делает паузу и ставит свою чашку на стол. Его рыжие волосы взмокли от пота и торчат во все стороны. Крид опирается на один локоть, подпирает голову ладонью и другой рукой запихивает в рот сэндвич с пальчиками, наблюдая за мной и Виндом. — Это на винограднике, там довольно мило. Но у нас не будет никакого вина на территории, я могу тебе это пообещать. — Я думаю… — начинаю я, резко выдыхая и отставляя свою чашку в сторону, чтобы мальчики не увидели, как сильно дрожат мои руки, — что алкоголь сейчас не так сильно беспокоит его, как раньше. Я думаю, виноградник был бы не лишним. Я посоветуюсь с папой. — У нас есть собственное поле для игры в поло, — добавляет Виндзор, поглядывая на Крида. — Мы могли бы устроить шоу. Разве это не было бы забавно? — Ты зависим от побед, знаешь ли, — шепчет Крид, поедая ещё один бутерброд. Клянусь, этот парень умеет уничтожать еду, как никто другой, кроме Зака. Они, вероятно, могли бы устроить соревнование по поеданию, и быть почти вровень. Дело в том, что Зак, вероятно, весит процентов на пятьдесят больше Крида. По крайней мере. Он огромный, мой собственный большой, сексуальный плюшевый мишка, играющий в футбол… — Но, конечно, почему бы и нет? — Крид садится и, прищурившись, смотрит на свой чай. — Чёртова кипяченая вода из растений с добавлением молока и сахара. Простите меня, если я не слишком впечатлён. Ноздри Виндзора раздуваются, а его собственные карие глаза сужаются. — Ты бы хотел, чтобы я отменил своё приглашение? — шепчет он, его голос становится опасным. — Ещё раз оскорбите напиток королевы, и я буду вынужден защищать напиток моей страны. Крид смотрит на него, а затем склоняет голову набок. — Вопрос: Лиззи Уолтон приглашена? — спрашивает он, и затем оба парня поворачиваются, чтобы посмотреть на меня. Я притворяюсь, что слишком занята, потягивая чай, чтобы ответить на этот вопрос. Я хочу знать их мнение по этому вопросу… — Да ладно, Марни, только не говори мне, что её постоянные приставания к Тристану тебя не бесят. — Я, ну… — Я нахожусь в честной компании, так что вполне могу… — Ладно, да, это меня расстраивает. Я не могу и секунды побыть с ним наедине. Она буквально всегда рядом. — Тогда мы позаботимся о том, чтобы её приглашение затерялось в почте, — говорит Виндзор, вставая и затем улыбаясь нам двоим. — Не торопитесь допивать чай. Но мне отчаянно нужно в душ. — Он направляется к своей комнате и исчезает внутри, оставив дверь приоткрытой. Я слышу шум воды, когда он включает её, но ничего не вижу. — Пойдём со мной в мою комнату, — шепчет Крид, и от этого звука я вся дрожу. Вдвойне приятно, когда он проводит пальцем по моей шее сзади. Именно в этот момент Виндзор случайно останавливается в том месте, где я могу видеть, как он раздевается, сбрасывает одежду на пол и обнажает гибкую, мускулистую фигуру, от которой всё моё тело охватывает пламя. Он замечает, что я смотрю, ухмыляется, а затем подходит, чтобы закрыть дверь. — Хорошо, — отвечаю я Криду, внезапно обнаруживая, что мне трудно говорить, когда я смотрю на него. — Абсолютное. Да. Медленная, страстная ухмылка появляется на его губах, когда он встаёт и берёт меня за руку. Я обязательно протягиваю руку, беру его чашку и допиваю его напиток, прежде чем мы уйдём. Мы же не хотим разозлить принца, не так ли? Мы с Кридом возвращаемся в его комнату и в итоге опаздываем на занятия на следующее утро. Но оно того стоит, о, оно того стоит. Глава 16 Всего примерно в двух часах езды от Круз-Бэй находится долина Напа, где расположены Королевские виноградники и винодельня Принцессы. Они производят почти тридцать тысяч бутылок в год и имеют собственный магазин фирменных сыров и копчёностей. Сама поездка великолепна: по обе стороны от нас виноградные холмы, деревья вдоль дороги, над головой сияет солнце. «Мазерати» едет как во сне, и папа почти час поёт «The Police», прежде чем у него срывается голос, и он смотрит на холмы в тихом раздумье. Когда мы подъезжаем к воротам, я набираю код, который дал мне Виндзор, и поднимаюсь по извилистой грунтовой дороге к великолепному замку на вершине холма. Винд в шутку написал мне смс: «О, я живу не в главном доме — я живу в саду», сопровождаемое несколькими смеющимися смайликами. В своём воображении я почему-то представила себе что-то вроде этой старой кирпичной лачуги с камином. Маленькой, но уютной. Всего лишь несколько гостевых спален, в которые нам всем пришлось бы втиснуться… Но затем мы проходим за главный дом и находим другой, который лишь немного меньше, но такой же красивый, ожидающий на солнышке, с оливковыми деревьями, растущими рядом с входной дверью. Виндзор ждёт на крыльце с коробкой игристого сидра, который так любит мой папа. Сначала, конечно, нас обыскивает охрана, и наш багаж забирают для досмотра. — Мистер Рид, — приветствует Винд, нежно обнимая Чарли. — Я рад, что вы и ваша прекрасная дочь смогли приехать. — Ты милый парень, Виндзор, — говорит папа, и я поднимаю брови. Если бы он только знал… — Твоя мать где-то поблизости? Я бы с удовольствием не только поблагодарил её, но и пообещал Дженнифер, что заставлю её подписать эту фотографию. — Папа лезет в карман, и мне неприятно видеть, как сильно дрожит его рука, когда он достаёт фотографию принцессы Александры, одной из внучек правящей королевы. — Она в доме. Я могу познакомить вас с ней, если хотите. — А где все остальные? — спрашиваю я, когда мы направляемся к задней двери замка. Она слегка приоткрыта, и там сидит белый кот, облизывает свою лапу и свирепо смотрит на меня. Виндзор игнорирует его, переступая прямо через него и оставляя загорать в маленьком кирпичном патио. — Я сказал им всем, чтобы они приехали на несколько дней позже, чтобы у нас было немного времени вместе. — Он подмигивает мне через плечо, а затем поворачивается обратно, ведя нас через небольшую прихожую с ботинками и пальто и балками деревенского вида, которым, я могу сказать, добрая сотня лет. Эту патину не подделаешь.