Мой драгоценный Фомантий добыл записи не только с кристаллов из зала явления артефакта, но даже с тех, что стояли в коридоре. Усевшись в кресло, я установила кристальную копию на журнальном столике и активировала запись. Фомка устроился напротив, и мы синхронно склонились к замерцавшему полупрозрачному изображению. Сначала кристалл отобразил целую толпу перед входом в зал «явления светлейшего народу». Толпу проверяли у входа строгие охранники в ливреях и награждали тычками или хлопками пониже спины (это касалось особо симпатичных посетительниц) каждого, кто проявлял недовольство обыском. Когда все, возжаждавшие общения с сиятельнейшей занозой, всосались в огромные двери, к деревянным створкам торжественно приблизились несущий шкатулку хранитель сокровищницы под конвоем и слуга с золотым листком на подносе, за ними следовала еще пара охранников. Хранитель торжественно вошел первым, а слуга, ожидая своей очереди, побрызгал на листок полировочной жидкости из бутылочки и натер его собственным рукавом, отчего вещь просто ослепительно заблестела. Ну а дальше началось представление. Кристалл отобразил внутренний зал, в котором на постамент установили шкатулку. Все, затаив дыхание, вытянулись по стойке «смирно», ожидая явления артефакта, а хранитель гневно зыркнул на замешкавшегося слугу. Тот поспешно подскочил со своим подносом к постаменту, схватил листок и заслужил затрещину от хранителя, указавшего на золотой пинцет, лежащий рядом со шкатулкой. Взяв листок так, как положено по регламенту, слуга вытянул руку, а хранитель откинул крышку, после чего на миг все изображение в кристалле затмило солнечное сияние. Лист примагнитился куда надо, и прикрывший им все сокровенное артефакт явился публике. Ну а дальше мероприятие шло по плану, и как мы с Фомкой ни высматривали, ничего необычного в поведении посетителей не углядели. – Что-нибудь насторожило? – спросила я напарника. – Явление как явление. Служка, кажется, новый. – Угу, явно плохо знаком с ритуалом. Он листок рукой схватил. – Я задумчиво постучала указательным пальцем по подбородку. – Ладно, давай дальше. Следующая запись была похожа на предыдущую, исключая само явление. Только толпа оказалась поменьше, более представительные посетители были одеты побогаче, а охранники не распускали рук. Эту запись мы также просмотрели до конца, начиная с толкучки в коридоре и заканчивая выходом из зала, когда каждого посла снова подвергали тщательной проверке. – Ну? – вопросила я. Наша с Фомкой профессиональная привычка делиться собственными наблюдениями помогала подметить несущественные на первый взгляд мелочи. – Слуга был другой, – заметил напарник. – Думаю, того уволили за несоответствие занимаемой должности. Этот ни разу не замешкался и, что интересно, ему доверили нести шкатулку. – Зато он споткнулся, выронил шкатулку, а хранитель едва успел ее подхватить, ну и шар вылетел, мог затеряться в толпе, если бы его не поймал один из послов. – Да. Но он тут же вернул шар. – Вернул. Я задумчиво откинулась на спинку и навела лупу на кристалл. – Вот знаешь, что странно? – Что? – Если исключить сам факт того, что слуга споткнулся на ровном месте, то стоит обратить внимание на одежду поймавшего шар посла. А он одет как мириец. – Хм, – хмыкнул Фома, – эти волшебники вечно наряжаются в балахоны со шлейфами, расшитыми серебряными звездами, и с длиннющими рукавами, которые просторнее дамских панталон. А чего стоят их шляпы! Если бы дверь была пониже, посол мог сбить своим конусом дверной косяк. – Он же, выходя, наклонился – шнурки завязать, ты заметил? – Ну. – А потом слуга подбежал, чтобы ему помочь. – Ну так он же посол, а во дворце сервис. Вот и подбежал. Все как положено. – Не все. У волшебников обувь без шнурков, давно перешли на волшебные липучки. Махнул рукой, и уже застегнуто. – Э-э-э… – напарник задумался, – волшебник старой закалки? – Слишком молод. – Твоя версия? – Поймал шар, подменил шар, вернул в шкатулку подделку, настоящий шар засунул в рукав, при выходе отдал помогавшему завязывать шнурки слуге до того, как его самого проверили охранники. – Ого! – Фомка выпал в осадок. – Я недавно шестой сезон «Шоу магии. За кадром» проглядывала, там похожие фокусы показывали, – поделилась с напарником, – скоро седьмой начнется, вот я и решила старый еще раз посмотреть. – А кто в старом победил? – Морфиус, который набрал больше всего зрительских голосов. – Тот самый? Я за него болел, фокусы отличные. Жаль, финал пропустил, Савсен Савсенович как раз на задание отправил. В общем, Аленка, идея хорошая. И каков будет дальнейший план? – Отправиться по следам посла. Имя у нас уже есть. Это тот самый Йорик, поскольку во всем списке только один мириец. – Предлагаешь наплевать на запрет и под страхом казни рвануть из дворца? Даже несмотря на то, что за нами пустятся вдогонку? – Где наша не пропадала! – Согласен, – стукнул по столу Фомка и склонился поближе, – одна загвоздка – у нас ни планов, ни простого чертежа тех же подземелий. Тайных ходов не знаем, а еще в них, говорят, заплутать проще простого. Подробной схемы даже начальник охраны не выдаст, у него нет, я выяснял. К тому же везде охранников понатыкано. К любому выходу, даже тайному, так просто не подобраться. – Не везде. – Я с тоской взглянула на Фомку, лицо напарника при этих словах оживилось. – Что-то раскопала? – Точнее, нарыла. Брови приятеля поползли вверх. – Нечто дурно пахнущее. Фомка изобразил еще большую степень удивления, я горько вздохнула. – Тогда, на сдаче последнего экзамена, когда нас отправили по разным закоулкам дворца, каждому выдавали схему места, куда он шел. Мне, соответственно, тоже. И вот там был выход, Фомка. – Да ты издеваешься! – побледнел напарник. Я продолжала грустно смотреть на сыщика, который шлепнул ладонью по лбу и воскликнул: – Да ты чего? Я в каналезу не полезу! Там дышать нечем! Давай другие пути искать. – А кто мне только что сказал, что иных выходов нет и везде охрана? – Мало ли что я сказал! Я плохо позавтракал, а с голодухи и не то скажешь. И вообще, где твой вездесущий артефакт? Он должен навести на дельную мысль. Постоянно тебе является, сама говорила. – Он уже навел. – На вот это? – неверяще вопросил Фомка. – Да. – Во всем ты виновата, – вдруг заявил напарник. – Каким таким боком? – возмутилась в ответ. – Уела мужика, он пять лет тебя забыть не может. Теперь вот в отстойник придется лезть. – Ну конечно, я виновата, кто же спорит, – решила согласиться, узрев всю степень расстройства напарника. Фомка не нашелся с ответом, только задышал громче, а из ушей почти пар повалил. Пережидая приступ «фомического гнева», я принялась раздумывать над тем, что у меня не сходилось. А не сходилась одна важная деталь мозаики, которая отказывалась становиться на центральное место. Ведь король, как пить дать, подсунул послам поддельную шкатулку, потому и артефакт даже не подумали призывать. Но настоящий исчез-таки, испарился, ведь обе шкатулки обследовали вдоль и поперек. И хотя настоящую нам не удалось добыть у короля для экспертизы, я успела всю ее простукать и никаких потайных отделений не обнаружила, как и в ее точной копии, переданной после демонстрации заграничным послам нашему агентству. Отсюда вопрос – как можно украсть настоящий артефакт из поддельной шкатулки? Вариантов ответа два: перепутать сами ларцы (ну уж явно хранитель, трясущийся над своим златом, не настолько туп!) или же подсунуть настоящий артефакт в качестве поддельного. Но ведь есть золотой листок, безошибочно, как магнит, указывающий на артефакт. Впрочем, во время второй церемонии листок не приносили, а ларец под строжайшим надзором хранителя в залу доставил слуга. Запутанно, однако. Надо бы еще поискать зацепки. – Фомка, – обратилась я к только что переставшему натужно дышать напарнику, – последний раз золотой листок держал в руках тот самый нерадивый слуга, который оставил отпечатки пальцев. Не-ра-ди-вый, понимаешь? – произнесла я по слогам. – Раз его заменили на другого, значит, либо уволили, либо понизили в должности. И мне очень нужно его имя, Фомочка. Не мог бы ты перед нашим побегом чуть-чуть пообщаться с драконом? – С кем? – С дворцовой экономкой. Узнать, не увольняли ли кого-нибудь из дворца. Причина – халатность. – О боже! – Напарник снова шлепнул себя ладонью по лбу, и пришел мой черед удивляться. – Это что за выражение? – Подцепил от Систеллы. Она родом из Тьмутьмии, там это любимая присказка в любых ситуациях. – Чтобы эта присказка так намертво к тебе прилипла, ты должен был ее всю ночь слушать. А я поражалась, что это ты такой издерганный с утра? Не выспался, бедняга, еще и завтрак у тебя отполовинили, лишили растущий организм необходимых калорий. Фомочка, – я наклонилась вперед и погладила напарника по плечу, – я сегодня долго спала, и еще мне скоро поесть привезут, я тебе непременно оставлю. А ты пока сходи, пообщайся напоследок с драконом. – Схожу, – с чувством ответил напарник, – если ты артефакт вызовешь и узнаешь про другой выход. – Да пыталась, не вызывается он. – Я помогу, что надо делать? Я глубоко вздохнула. – Горошину искать. И стали мы искать горошину. Прыгали по комнате, искали на кровати, в креслах, подняли кучу пыли, устроили настоящий погром. Фомка повыворачивал все ящики из комода и тумбочки и даже сдвинул тяжеленную кровать (вот силища!). Однако ни одной горошины или даже намека на нее не отыскалось.