Махнув на все рукой, расстроенный напарник со злости опрокинул кресло и решительной походкой направился к выходу. Кажется, дракона собирались укротить еще раз, и это не могло не радовать, поскольку ожидалось поступление новой информации. Я бухнулась на кровать, пережидая, пока перестанут вибрировать стены от Фомкиного «ба-бах» дверью, и предвкушающе улыбнулась. Люблю пазлы. – Прелесть моя, ты так мило улыбаешься, просто озноб по коже. Я мгновенно повернула голову и увидела прислонившегося к подоконнику артефакта. Невозмутимый, сияющий, деловито засунувший одну руку в карман брюк. – Явился! – Соскочив с постели, я хрустнула ботинками по осколкам разбитой чашки и в два шага очутилась возле окна. Направив негодующий указательный палец в грудь артефакта, обвиняюще произнесла: – Я тебя призывала, на колени падала, а ты только сейчас соизволил явиться? – Прекраснейшая, нужно было всего лишь уронить вон то кресло, и я бы обязательно откликнулся. А как ты падала на колени? – живо заинтересовался безмерно любопытный и еще ярче засиявший дух. – Вот так, – я очень, ну очень медленно и с соответствующим прогибом в пояснице сначала опустилась на корточки (подсмотрела в шоу «Этнические пляски шаманок vs Ритуальные танцы жриц». Жрицы победили!), потом встала на коленочки у ног артефакта, а потом простерла руки и сладенько вымолвила: – Светлейший! У духа отпала челюсть и пропала способность дышать. А мне того и надо было. Захотелось проверить, насколько в нем сильна человеческая память, если уж плотью не обременен, и правду ли сказал, что он был этим самым человеком. Нет, точно был. Вот судя по его взгляду – определенно был. – Как же я не вовремя оделся, – выдохнул светлейший, потянув за ворот рубашки. И это при том, что по логике вещей ему ничего на шею давить не могло, да и без дыхания духи вполне обходились, ну а так пожирать глазами приличных девушек им вовсе не полагалось. – Я еще и танцы вакханки умею, – заявила, решив добить солнечного. Гордо выпятив грудь, отставила в сторону ножку, устроила руку на талии, чуть наклонилась и похлопала ресницами. Глаза артефакта совершенно недвусмысленным образом прошлись по всей моей псевдовакханской позе, а потом он приложил руку ко лбу и хрипло ответил: – Уже представил. А потом с такой мольбой во взгляде протянул ко мне руки, что я тут же вспомнила кое-кого без костюма и в моей кровати, а еще – как нагло разочаровали наивную пьяную девушку. Ну и шагнула поближе. Обнимай, мне-то что. Даже погладить можно. Ха-ха! Судорожный вздох такой отрадой пролился на мои истерзанные сияющим гадом нервы, что душа осталась довольна-предовольна и наполнилась злорадством. Не все тебе над людьми измываться. Запрокинув голову, так как стояла ну очень близко, и посмотрев в янтарные потемневшие глазищи, сказала прямо: – Не можешь ты ничего представить, проекция, поскольку я тебе эти танцы показывать не собираюсь. Сник. Прямо разом сник, погрустил ровно секунду, а потом, ехидна такая, глаза прикрыл, будто в свои предсказания окунулся, покачнулся, за сердце схватился, стал ртом воздух хватать. А я отступила в сторону от греха подальше, потому что слишком натурально все выглядело. Хоть и понимаешь, что это видение и обычная магическая проекция, но все равно смотрится очень реально! Отсюда сам собой напрашивался вывод, что артефакт видит не весь разговор целиком, а слушает – слово за слово, и запись в это время уже идет. И если для обычных людей разговоры – набор слов, то для него – набор зрительных образов и видений. Впрочем, мужские терзания духа никаких уколов совести во мне не вызвали, но, решив ковать железо, пока горячо, я очень коварным и соблазнительным голосом добавила: – Не собираюсь, но показать могу, если хорошо попросишь, – а потом тоном истинного сыщика, допрашивающего своего информатора, прибавила: – Мне нужна информация! Артефакт раскрыл глаза, вновь осмотрел меня всю-всю и осуждающе покачал головой. – Аленушка, сладость моя, не веди больше таких разговоров. Я ведь не железный артефакт. Как можно мне подобное показывать? – Я ничего не могла показать, – прищурилась недоверчиво. – Конечно. Совсем ничего, – усмехнулось сиятельное чудо, согласившись со мной (прямо как я недавно с Фомкой, чтобы не злился). Согласие родило в душе очень нехорошие подозрения. Вот предсказатель! Ведь точно знаю, что ему не станцую никогда и ни за что, а он с намеком улыбается. Не мог он мои танцы видеть! Не мог, и все! Даже в очень далеком будущем, даже когда состарюсь. Мик мог, а этому не станцевала бы. – Ну, довольно! Прочь лирические отступления, – решила переть буром, раз не сработали провокационные обещания. – Отвечай, где другой выход из подземелья? – Счастье, выходов масса, но для тебя безопасен только один, – пожало плечами чудовище. Полагаю, я бы в этот момент сникла, совсем как недавно артефакт, но вдруг заметила, что кончики губ солнечного мерзавтуса слегка подрагивают. Открыла рот, чтобы высказать в подробностях, как «хорошо» я о нем думаю, а предсказатель перебил: – В ловушку попадете во всех случаях. Десять вариантов будущего, и только один с благополучным финалом и вашим выходом из замка. Прощай, ненаглядная, теперь не скоро увидимся. Я тоже буду скучать, но стану вспоминать про… – и улыбка мерзавическая, и шепот такой, что мурашки по коже! – …танцы. И исчез. – Что значит – тоже? – спросила я пустоту. – Тосковать-то я точно не стану! Наглец! Как можно было так обо мне подумать? Скучать, как же! Да у меня счастье приключилось, я долго не увижу этого сиятельного, а он! И что за намеки имели здесь место? Словно я в будущем перед ним вакханкой отплясывала? Не поверю, мерзавтус! Все мое удовлетворение куда-то испарилось, зато осталось осознание неотвратимо надвигающегося побега. К моменту, когда в дверь постучал мальчишка, привезший тележку с завтракообедом, я уже засунула в рюкзак все, с чем явилась во дворец. Собственно, я еще со времен учебы всегда носила за плечами самые необходимые вещи – навык, вбитый в нас заботливыми и очень изобретательными преподавателями с садистскими наклонностями. Теперь дело оставалось за Фомкой. Честно оставив напарнику половину каждого из привезенных блюд, решила, что не могу покинуть дворец, не увидев напоследок Мика. На выписавшегося из лазарета сыщика я случайно наткнулась на первом этаже у самой лестницы. Увидев меня, осчастливленную встречей, Мик почему-то отступил и пятился до тех пор, пока не уперся в подпиравшую переход между двумя крыльями здания колонну. Заметив столь неординарную реакцию, я могла бы притвориться, что не признала сыщика или приняла его за часть окружающего интерьера, и пройти мимо. Однако осознание скорой разлуки отмело в сторону все странности не далее как вчера безумно вежливого и лучащегося очарованием брюнета, и я с истинно Фомкиным напором приперла соперника к колонне. – Добрый день, – улыбнулась во весь рот, подступив к изрядно помятой мечте. – Добрый, Аленика, – выдохнул Мик, встревоженно озираясь по сторонам. – Как самочувствие? – Благодарю, намного лучше. Я замерла, разглядывая и запоминая такие симпатичные и милые моему сердцу черточки немного перекосившегося мужественного лица. Мы были здесь, под лестницей, почти наедине, если не считать начавших развозить тележки с обедом слуг на верхней площадке. – Я сейчас немного занят, – замялся Мик, встревоженно вглядываясь в мою крайне одухотворенную счастьем встречи физиономию, – ты не против, если поговорим позже? – Какой-то ты напряженный, – сделала я вывод, понимая, что «позже» у меня не будет. – Понимаешь, Аленик… Алена, – исправился чудесный Мик, – когда рядом со мной ты или твой напарник, непременно что-нибудь происходит. Я, безусловно, не ставлю этого никому в вину, просто сделал определенные выводы. Такого количества увечий, как за эти два дня, я не получал на протяжении всей карьеры. Понимаю, что это случайность, но меня при наших встречах невольно охватывает напряжение. – Я ведь пыталась предупредить, – попробовала реанимировать себя в глазах вожделенной добычи. – Прошу прощения, что не услышал твоих предупреждений, был слишком поглощен… хм… «Возможностью первым урвать артефакт», – закончила я про себя. – Возможностью отыскать проникшего во дворец злоумышленника и не дать ему похитить что-либо еще. Красиво говорит. Романтично. Я смерила Мика влюбленным взглядом, а он, кажется, уже немного расслабился и почувствовал себя посвободнее, поскольку катаклизмов не происходило. – Безумно жаль, что свидание не состоялось, – заметил сыщик и бережно взял в ладони мою руку. Сомлев от этого жеста, я как последняя влюбленная дурочка затаила дыхание, раздумывая, стоит ли мне напоследок попробовать и самой поцеловать Мика? – Все хотел спросить, как ты узнала, что это была ловушка? – доверительным тоном произнес Микон, придвигаясь поближе. – Кхм… – прокашлялась я, загипнотизированная темным омутом зовущих глаз. «Потому что артефакт является мне и указывает на улики», – могла бы ответить влюбленная дурочка. «Не твое сыщичье дело», – сказала бы напарница Фомки и по совместительству соперница Микона. Я решила выбрать нечто нейтральное и, похлопав ресницами, выдала: – Потому что его нет во дворце, это всем известно. – Да, верно, – вздохнул Мик, придвигаясь еще ближе и склоняясь еще ниже. Я уже и шею вытянула, чтобы ему удобнее было склоняться, а он как бы невзначай руку мне на плечо положил. – Ты полагаешь, следы ведут из дворца? – интимным шепотом спросил сыщик. – Я полагаю… – Что я полагала, осталось для сыщика тайной, ибо наверху вдруг раздался истошный визг, потом грохот, потом звон, а потом на нас через перила посыпался чей-то обед. Мне на голову прилетел приличный кусок кремового торта, украшенный фарфоровой тарелкой, который, по счастью, перевернулся в воздухе и осел на моих волосах красивой воздушной массой. Мику же досталось сначала деревянным блюдом из-под фруктов, затем его облило киселем, а напоследок увенчало медной кастрюлькой, надевшейся набекрень по самые уши. Бедный сыщик пошатнулся, растерянно повел глазами сначала вверх, откуда, перевесившись через перила, на нас с испугом взирала служанка в белоснежном чепце кухонных работников, а затем его взгляд и вовсе рассредоточился, и Мик схватился за колонну. – Аленка! – раздался откуда-то сверху рев моего напарника, и, мгновенно придя в себя, я вспомнила о своем долге, ибо стекающий по лицу крем основательно выбил из головы все романтические мысли. И я, бросив Мику: – До встречи! – припустила вверх по лестнице. Глава 6 Побег с душком – Ты рядом с этим гнилым малым головой думаешь? – гневно вопрошал Фомка, пробираясь за мной по осклизлым камням полутемного тоннеля с очень низким сводом. Нарастающая вонь свидетельствовала о том, что место назначения будет достигнуто совсем скоро, буквально через пару поворотов, и мы с приятелем уже натянули на нос самодельные маски, хотя они мало помогали. Справедливое возмущение также здорово отвлекало напарника от страха перед канализацией. А я так и шагала за ним, перепачканная кремом, успела только смахнуть бисквит с головы и рубашки. Переодеваться было некогда и не во что. – А вот не надо на меня всех собак вешать, – оглядывая ответвления тоннеля и попутно вспоминая направление движения, ответила сыщику, – сам мало того что кутишь с охраной, так еще и экономку укрощаешь, а я не могу даже с романтической мечтой парой слов перекинуться. – Это бредни романтические! – ответствовал Фома. – С виду прост, как свинья, но лукав, как змея. Думаешь, кого первым пустят по нашему следу, когда выяснят, что мы удрали из дворца?