Счастью моему не было предела, когда все наконец вкусили духовной пищи и были приглашены отведать пищи материальной. Первое время за столом царила тишина, по крайней мере, на том конце, где сидели мы с Фомкой. Остальные, не такие голодные гости, даже поддерживали светскую беседу, переговаривались о чем-то, а я ни на что, кроме названий блюд, произносимых лакеями, больше не реагировала. Я не ела, кажется, вечность, а еще не спала. И из всех благ цивилизации успела вкусить только радость принятия ванны. Спустя довольно продолжительный промежуток времени, когда желудок, измученный долгой погоней за артефактом, ощутил, что и ему уделили должное внимание, я стала замечать окружающих и слышать общие разговоры. С этого момента начала наблюдать и за Кийаром, который вел себя как человек, прекрасно знакомый с правилами этикета, но при этом кое-что подзабывший и сейчас вспоминавший все заново. Иногда предсказатель хмурил брови, поддевая на вилку кусочек чего-то съедобного, или вертел в руке нож. Напитки часто рассматривал на свет, изучая насыщенность и глубину оттенков королевских вин. Одно суфле и вовсе подцепил пальцем и слизал, после чего у наиболее впечатлительных гостий выпали вилки из рук. Со стороны предсказатель напоминал любопытного ребенка, которому вложили в голову, как следует хорошо себя вести, но он периодически об этом забывал, так как стремился попробовать и рассмотреть все, вызывающее интерес. Примерно к середине вечера я заметила, что кроме Фомки, расположившегося с правой стороны от меня, есть сосед и с левой стороны, это был не кто иной, как сам советник Волшебнии. После того как я его обнаружила, менталист решил заговорить. — Вижу, вам все удалось, — кивнул он в сторону золотоволосого, которого в этот миг засыпала вопросами дама из монархической республики. Она уже сменила своего шикарного лебедя на шляпу с целым блюдом искусственных фруктов на макушке. Кстати, волшебнийская принцесса тоже сверлила Кийара взглядом, очевидно, пробовала на нем свои чары. — Разфе кто-то сомнефался? — уточнила, тщательно прожевывая вкуснейшую рыбу под сливочным соусом. — Эта уверенность понравилась мне еще во время нашего разговора в кабинете, — заявил менталист, а его взгляд снова пробуравил меня насквозь. Колдует? Колдует! Этот взгляд я хорошо помнила. Прищурившись, внимательно оглядела волшебника, силясь найти в нем жутко привлекательные черты. Однако на сей раз что-то не выходило, наверное, сказывались память об отсутствии кубиков на прессе или подозрение, что советник вряд ли умеет умопомрачительно целоваться. Как раз в этот миг к нам подошел один из лакеев с очередным ароматным блюдом — нежным мясом индейки в соусе из красного вина с гарниром из бобов, приправленных шалфеем. Если бы не мое неослабевающее внимание к солнечному мерзавтусу, я бы не заметила, как тот, балуясь, щелкает ногтем по разноцветным горошинам, украшающим его блюдо. Проследив за траекторией полета одной из них, увидела, как она подкатилась к нашему краю стола и замерла рядом с тарелкой менталиста. В этот миг лакей, меняя блюда, поднял тарелку. Щелк — следующая горошина подкатилась к первой, стукнула по ней круглым боком, а вдогонку подкатились еще несколько. Через минуту все они исчезли под днищем неглубокой пиалы, поставленной расторопным слугой. Я открыла рот — предупредить, но блюдо уже поехало по столу и опрокинулось прямо на колени волшебника. В первый миг менталист покраснел, стал хватать ртом воздух, но вместо вопля издал шипение и, подскочив, принялся стряхивать еще дымящееся яство со штанин. Бесспорно, он владел магией, но не сразу сообразил призвать ее, чтобы удалить с коленей жирные пятна и ликвидировать неприятные ощущения, вызванные густым наваристым соусом. Вновь переведя взгляд в сторону пакостливого чуда, я обнаружила, что артефакт совершенно мирно беседует с королем, который только сейчас заметил облитого волшебника. Слуги бросились помогать, однако менталист уже сам справился с ситуацией при помощи магии и отмахнулся от работников дворцового сервиса. С этого момента я решила внимательно смотреть под свою тарелку, а заодно и вокруг. Когда после происшествия с советником все успокоились, мерный гул голосов за столом стал тише — окружающие внимательно прислушивались к беседе короля и солнечного чуда. Речь как раз зашла о процессе обращения духа в человека. — Поцелуй привязывает дух к физическому телу, — вещал предсказатель, а принцесски старательно запоминали, явно млея не только от самой темы, но от ласкающего слух грудного голоса с выразительными модуляциями. Я к этому моменту уже ощущала приятную сытость, расслабилась и готова была отправиться спать, но воспоминание о способе обращения артефакта как-то резко встряхнуло и заставило потянуться за стаканом с холодной водой. — Обретя человеческую оболочку, дух не теряет своего дара предсказания? — Нет. — И ему доступно все, что доступно обычному человеку? Он может выбрать любую девушку, жениться, завести детей… — Не совсем любую. По традиции дар заслуживает лишь та, которая прошла все испытания и обратила духа в человека. Я как раз допивала свой стакан, но после чудовищных слов поперхнулась, закашлялась и забрызгала сидящего рядом советника. В этот момент все посмотрели на меня. Подстава! В глазах принцесс зажглись нехорошие огоньки, наше высочество поглядела на меня как на предательницу, король нахмурился, явно прокручивая в голове способы избавления от столь нежелательной особы, и только Фомка участливо похлопал меня по спине. — Почему? — возмущенно выдавила в перерывах между кашлем, а вызвавший реальную угрозу моей жизни негодяй улыбнулся и пояснил: — Ну как в сказке, Аленушка. Дар просто не достается. Нужно железные сапоги сносить, железные хлеба сгрызть. Дважды подстава! Кто так ласково зовет девушку по имени в присутствии кучи свидетелей? Зараза солнечная! — Это кто дар? — Я просто поверить не могла тому, что слышу. — Я, — еще шире улыбнулся кошмарный Кийар, а во мне созрело твердое убеждение, что дальше ждать не стоит, вот схвачу прямо сейчас чашу с пуншем, и… — А насколько строго следует придерживаться традиции в конкретном случае? — проявила деловой подход бизнес-леди из Небоскребии. — Ведь обычаи всего лишь пережитки прошлого, устойчивые нормы поведения. Они не осознаются как нечто непреходящее, то есть подвержены изменениям. — Можно выбрать другую жену? — спросил напрямик король. Ну а что, он мог себе это позволить. Зря, что ли, столько времени потерял, пытаясь оставить живого предсказателя у себя. А в случае отказа мог поступить еще проще, например, избавиться от сыщицы, пролезшей вне очереди. — Зависит от желания. — Чьего? — Моего, — заявил бывший солнечный дух. Принцессы радостно заулыбались, король разом подобрел, а у послов успокоились нервы. Ну какой, скажите на милость, нормальный человек даже по традиции выберет обычную девушку, когда вокруг столько принцесс? Когда всех выпустили из-за стола, нам с Фомкой разрешили удалиться в свои покои. Некоторые обитатели дворца получили такое же дозволение, а вот Кийара король потащил куда-то за собой, за ними поспешила Мириам, а следом увязались остальные принцессы и послы. Я была счастлива, что могу добраться до кровати и упасть на перину, забыв про всяких артефактов и прочих красивых, но гадких личностей. Похоже, месть откладывалась, поскольку сыщица устала — ну просто очень. На сытый желудок и по трезвом размышлении не переполняло желание немедленной расправы, и я пришла к выводу, что, если пойду ночью в комнату взрослого и сильного мужчины, к тому же предсказателя, моя месть не удастся. — Нет, не пойду, точно не пойду. Теперь и вовсе на пушечный выстрел к нему не приближусь. Спасибо, но грозных взглядов за столом мне хватило! Еще получить бы разрешение уйти из дворца, однако король явно задумался на сей счет и пока на всякий случай будет держать меня рядом. Пожалуй, пора планировать очередной побег, но уже завтра, на свежую голову. С такими мыслями собралась идти в ванную, но в дверь постучали. Я с нехорошим предчувствием отворила ее, выглянула в коридор и с облегчением улыбнулась, увидев Фомку. Напарник, засунув руки в брюки, с невозмутимым видом зашел в спальню, прошагал к креслу и обессиленно в него упал. Он, бедняга, вымотался не меньше моего. — Я тут посижу полчасика? — Дракон у покоев дежурит? — Ага. — А ты в окно пролезь, — предложила я. — Идея, — обрадовался напарник, после чего подошел к моему окну, выглянул наружу и вернулся. — Парапет узкий, ползти до другого крыла вдоль стены опасно. — Пошли, — кивнула я на дверь, — у меня веревка есть. Родители кучу полезных вещей передали. Сейчас на третий этаж поднимемся, там балкон по периметру, с него спустишься прямо к своей комнате. Напарник одобрительно хлопнул меня по плечу: — Спасибо, Аленка, на тебя всегда можно положиться. Отправив сыщика в его комнату и проследив сверху, как он благополучно забрался внутрь, я смотала веревку и вернулась к себе. Заперлась на замок, ключик оставила в замочной скважине, подумала немного и, пыхтя, передвинула к двери массивное кресло, а потом спокойно отправилась умываться и менять вечернее платье на ночную рубашку. Когда я, чистенькая и довольная, выходила из ванной, резко затормозила в дверном проеме, узрев на своем окне мужчину в жемчужной рубашке, таких же брюках и… со взлохмаченными золотистыми волосами. Он сидел, вальяжно устроившись на подоконнике, и покачивал босой ногой. — Можно войти, Аленушка? — имел наглость поинтересоваться этот субъект, спрыгивая на пол моей комнаты. — Конечно, — мило улыбнулась я и запустила в предсказателя подвернувшейся под руку табуреткой. Он, конечно, уклонился, ловко отпрыгнул с траектории полета деревянного снаряда, а табурет разлетелся на составляющие от удара о стену. Я изначально понимала, что вряд ли попаду, но отказать себе в удовольствии не могла. Это какую безмерную наглость нужно иметь, чтобы после всего еще и в гости заявиться? И когда успел? Пока я Фомке помогала спускаться? А как? Неужто по парапету шагал, пока я веревку к металлическим прутьям вязала и страховала напарника? И только пошла в ванную, как он сразу на подоконник? Судя по тому, что артефакт пришел босиком, от рубашки оторвались две верхние пуговицы, а рукава были закатаны для удобства, именно подобный способ забраться ко мне он и выбрал. Романтика зашкаливает, чтоб его! И ведь если начну сейчас кидаться всем подряд, только шум лишний подниму, а его не достану. Как бы мне дотянуться до шеи, столь заманчиво белеющей в распахнутом вороте рубашки? Аленка, новое испытание — обмани предсказателя! Соверши нечто такое, что никак нельзя отнести к области наибольшей вероятности! Я вновь приветливо растянула в улыбке губы и пошла к замершему на месте Кийару, который ослепительно улыбнулся в ответ и спокойно ждал дальнейшего развития событий. — Да ты присаживайся, — нежно взяла нежданного гостя за руку, — вот сюда садись, — подвела его к кровати. И встала рядом, ласково глядя на золотоволосое чудовище. — Что ты здесь позабыл? — очень обходительно поинтересовалась у присевшего на постель визитера. — Единственная, — Кийар протянул руки и, взяв мои ладони в свои, бережно сжал, — можно я здесь побуду до утра? Меня принцессы всю ночь осаждать собираются. Придут соблазнять, а я же теперь в человеческом теле… — И что? — Я спать хочу, — ответил нахал и широко зевнул. Уже второй за вечер спать хочет, но ни один не считается с очень уставшей сыщицей. А это моя комната, между прочим. — Спать ко мне пришел? — прищурила я глаз, стараясь не смотреть столь выразительно на его шею. — Да. Ты ведь не станешь соблазнять, чтобы я потом женился? — Ха! Определенно! Смерив меня изучающим лукавым взглядом, Кийар выпустил мои ладони и вновь принял невинный вид. — А других комнат во дворце нет? — все еще сдерживалась я. — Все пустые покои обыщут, — ответил артефакт и, вздохнув, проникновенно добавил, — быть человеком очень неудобно. Взъерошив золотистые волосы, он потянулся, оглядел широкую кровать, примеряясь (какой наглый мерзавец!), как бы прилечь покомфортнее. — То эмоции, то голод, то усталость. Летать невозможно, перемещаться через пространство тоже. Я практически не вижу плюсов в этом теле. — Бедняжка, сочувствую, — поддержала его, встав на изготовку и оценив расстояние до ближайшего средства для битья, — зато пакостить удается по-прежнему хорошо. Пока нахальный гость поворачивал голову в мою сторону, я совершила бросок. Прыгнув на упавшего на спину мужчину, схватила подушку, накрыла его голову и навалилась всем телом. — Оставайся, мерзавец, тебе здесь очень хорошо будет! Навек упокою! Наглый! Беспринципный! Манипулятор! Ты настолько не видишь плюсов в этом теле, что пожелал стать свободным духом и сбежать, хладнокровно допустив мою казнь? — Не пошталал, — донеслось из-под подушки.