От этих слов Ольга чуть не споткнулась, хорошо, что лошадь была рядом, и девушка успела ухватиться за упряжь. "А, точно! Раз Ольга теперь относится к теронской знати, то на брак с каким-нибудь не менее знатным теронцем не нужно спрашивать особого королевского дозволения" – подхватил Бирнир. Щеки Ольги почему-то опалило жаром. "Всё обсудили, великие комбинаторы? Вы вроде ведьмаки, а не свахи!". "Еще не всё! – Толика печали пронеслась в ментальном чате от Бирнира. – Не знаю, как ваши обычаи, но по теронским ты теперь не можешь выходить замуж за мужчину, ниже тебя статусом. Поэтому извини, теперь я не могу оказать тебе честь быть твоим мужем...". Ольга успела зажать себе рот ладонью, чуть не хрюкнув от смеха. "Так она за тебя и не собиралась! – напомнил Шахсур. – Даже если бы решилась на брак по своему иномирному обычаю". "Она бы точно собралась, когда рассмотрела меня лучше! – спорил Бирнир. – И моих дочек она высоко оценила! Так что у меня были все шансы... раньше". Смущенная Ольга больше их не слушала, прикрылась ментально от мужской болтовни, чтобы следить за тем, что происходит на поляне. Тем временем Сэко определялся с именем, о котором ему напомнил Хогламил. – Оставляю себе счастливое имя Сэко, маркграф Макнамар, – степенно ответил пожилой теронец. Макнамар кивнул и вновь обратился к спутникам: – Барон Ареф Круадл покидает нас, чтобы к нам присоединился Сэко. Вот теперь все окружающие завопили, застучали – кто ладонями об свои же кожаные жилеты, кто металлом об металл. "Это у вас так смена походных имен происходит?" – сообразила Ольга, обратившись к ведакам. "Ага, – отозвался Бирнир. – Сейчас еще и Макнамар уйдет". Но Макнамар не торопился "уходить". После того как Сэко взял дарованный ему королем кинжалом и свиток с приказом и отошел, маркграф позвал Лонгина. Тот опешил, растерянно глянул на старшего теронца. Но кто-то из соседей чуть не отвесил парню подзатыльник для ускорения и велел тоже снять рубаху. Совсем растерянный парнишка так и сделал, и обнаженный по пояс, отложив в кои веки свой любимый арбалет, подошел к стоящему у ручья маркграфу. Тот кивнул парню на воду, Лонгин послушно, хотя всё еще словно не веря, присел и повторил водные процедуры, как Сэко ранее. Когда парнишка распрямился, и по его голове на голые худощавые плечи стекали капли воды, Макнмар обратился к нему: – Лонгин, сын Свейна Моэна, тебе надо выбрать обережное имя. Бирнир рядом с Ольгой едва слышно присвистнул. "Что-то не так?" – спросила у него Ольга. "Он же ублю... непризнанный самим Моэном! – ответил Бирнир. – Но Макнамар хочет дать ему третье имя?!". "И что это значит?" – не понимала девушка. "То, что Макнамар признает парня знатным, – ответил на этот раз Шахсур. – Как маркграф он выше по положению графа Моэна, поэтому может сделать подобное". "И это даст Лонгину теперь больше прав по жизни. Он даже сможет садиться с вами за один стол! Даже несмотря на то, что его назвали просто сыном Моэна, а не из рода Моэна. Всё-таки в род может ввести только отец" – добавил Бирнир. И тут Ольга вспомнила, что Сэко еще в замке сажали за стол с прочими знатными. Значит, уже тогда было известно, что ему пожалован титул. Только почему-то объявили это лишь сейчас, когда в походе понадобилось обережное имя для нового знатного теронца. Растерянный парень всё никак не мог придумать себе имя, и тогда Макнамар обратился к Ольге: – Что значит "гугл"? Вроде так ты называла иногда Лонгина. – Это... кхм, такое волшебное место, где можно узнать самое разное. Например, задать любой вопрос и получить ответы... – Ольга под прицелами чужих взглядов едва подобрала понятное для местных описание. Пока Лонгин лишь озадаченно хлопал глазами, Макнамар повернулся к нему: – Лонгин, сын Свейна Моэна, берешь ли ты себе обережное имя "Гугл"? – Беру! – выдавил из себя парнишка. – Лонгин, сын Свейна Моэна, покидает нас, чтобы к нам присоединился Гугл! – объявил Макнамар, вновь вызвав бурю радостных криков. И пока ошарашенный Лонгин, то есть отныне на время похода Гугл, возвращался к своей лошади, сам Макнамар также стащил рубаху, отцепил пояс с оружием. "А его кто будет объявлять?" – спросила Ольга у своих ведаков. "Только старший по положению может, – пояснили ведаки. – Так что маркграфу придется самому себя объявлять, раз у него здесь самый высокий статус". Так и произошло. После умываний Макнамар поднялся, развернулся к своим людям и объявил, что маркграф Макнамар покинул их, чтобы присоединился Рохус. Когда мужчина подошел к лошадям, Ольга, пытающаяся прицепить подаренный клинок на свой пояс, окликнула его: – Привет, Рохус! Рада тебя видеть. Получила в ответ улыбку от своего теронца и тихо спросила: – А как у вас положено освобождать рабов? Нужно какую-то бумагу написать? Теронец подошел к Ольге и, забрав из рук ножны, ловко приладил их к ее поясу. – Нет, – соизволил ответить Рохус. – Достаточно при свидетелях, не менее двух, объявить свою волю. Ольга повернулась в сторону, где подаренная ей рабыня боком сидела в седле перед одним из воинов. – Нарак, при свидетелях объявляю тебя свободной. Теперь можешь отправляться куда хочешь. Но девчушка почему-то не обрадовалась, испуганно округлила рот, захлопала ресницами. – Госпожа прогоняет меня? Вы мной недовольны? – почти плаксиво протянула остроносая девушка. – Нет! Что ты! – поспешила утешить ее Ольга. – Просто теперь ты свободна! И если хочешь, то можешь вернуться к своей семье. Но темноволосая теронка затрясла головой: – Ну уж нет! Я хочу с вами, госпожа ведьма! Пусть даже в Несхон! Вы позволите мне сопровождать вас? – Ты уверена, что хочешь в Несхон? – Хочу с вами! – Ну, ладно, – опешила Ольга. – Только не называй меня больше госпожой... – Нет, Ольга, она обязана называть тебя госпожой. Хоть она и вольная теперь, но гораздо ниже тебя по статусу, – тут же прокомментировал зануда Макнамар, то есть Рохус. И гораздо тише, чтобы его слышала только стоящая рядом Ольга, добавил: – Хорошо, что тебя по-прежнему будет сопровождать девушка. Но теперь будут новые проблемы. – Это какие? – не понимала Ольга. – Теперь Нарак не твоя собственность, ее не защищает твоя власть. И свободная девушка без присмотра родни... в одном отряде с мужчинами... – И что делать? – Прими ее к себе на службу. Тогда она опять перейдет под твою защиту, защиту госпожи. Кивнув Ольга повернулась к молоденькой девушке, отметив, что солдат, держащий ее в своих руках уже как-то иначе приглядывается, и громко объявила: – Нарак! Принимаю тебя к себе на службу камеристкой! Если ты не... Но Рохус тут же тихо перебил, одергивая: – Она точно не против! – И добавил совсем едва слышно. – Ольга, будь строже с людьми! Не показывай свою мягкость! Это только вредит... всем. Вот так и закончилась их неожиданная остановка. Затем они продолжили путь, успев до вечернего лагеря проскакать еще приличное расстояние. *** То ли в Тероне была невысокая плотность населения, то ли отряд специально выбирал глухие места, но за полдня они не проехали ни одну деревню. Место для лагеря оказалось таким же безлюдным, неподалеку от тихой реки, что извилисто петляла среди поросших раскидистыми ивами и кустами берегов. Для девушек поставили палатку, устелив внутри пол шкурами. Костер развели, хотя полно готовой еды было взято с собой в дорогу из крепости. Ольга сидела около костра, наблюдая за танцем живого огня, рядом жалась Нарак, незнающая куда себя деть и постоянно оправляющая складки своей длинной юбки. С другого бока от ведьмы уселся Рохус, вернувшись с проверки дозорных. Шахсур, как поисковик, где-то рыскал в округе, Бирнир сидел по другую сторону костра с другими солдатами и уже приглядывался к молоденькой теронке. Заметив это, Ольга сразу пресекла все будущие поползновения кобелистого мужика: "Даже не думай о ней, Бирнир! А то выдерну у тебя всё, что выступает! Кстати, остальным солдатам можешь так и передать слова ведьмы". "Эй! – обиделся тот. – Ты чего такая жадная, ведьма? Не мешай чужому счастью...". "Она совсем ребенок! Еще несколько лет чтобы даже не смотрели в ее сторону!".