Я улыбнулась и разгладила руками кардиган. Волнение, которое я испытала, увидев его, было чуждым, но оживленным. Мне не нужно было влюбляться в него или любого другого парня, чтобы излечить боль, но Мэддокса, без сомнения, невозможно было игнорировать. Дверной звонок разнесся по всему дому, и я вышла из ванной. Мои щеки вспыхнули, улыбка расползлась по лицу, пока я шла к двери. Пыталась немного сбавить темп, но не смогла. Я счастлива была увидеть его. Не прошло и недели с нашей последней встречи, но в миг, когда открыла дверь и увидела его, ощутила, будто прошла вечность. Я не смогла сдержать реакцию, увидев его, даже если бы захотела. Я прыгнула к нему в объятия, обнимая за шею. — Я скучала, — призналась, уткнувшись в его плечо. Он усмехнулся, тепло и радостно. Проводил руками по моей спине, словно тоже не хотел отпускать. Я заставила себя разжать объятия и отступила на шаг. И теперь настало смущение. — Прости за это, — пробормотала я, ковыряя пол носком ботинка. Он усмехнулся, и я почувствовала, как его пальцы коснулись моего подбородка. Он приподнял мое лицо так, чтобы полностью его видеть. — Не извиняйся. Мне даже понравилось. В этот раз в серой глубине его глаз не было искорок смеха, он был абсолютно серьезен. Я не знала, что ответить, и поскольку была самым странным человеком на планете, заикаясь проговорила: — А… тебе следует… эм… Забрать Соника. Он ухмыльнулся. — Правда? — выгнул бровь. — А мне кажется, что сперва я должен сделать кое-что другое. — Да? И чт… Мой ответ был прерван его мягкими губами, накрывшими мои. Я была потрясена и не знала, как реагировать. «О Бог мой! Он тебя целует!» — восторгался мой мозг. А в следующий момент уже кричал на меня. — «Сделай что-нибудь! Не стой истуканом, спихнув всю работу на него!» С замиранием сердца я обвила руками шею парня. Перебирала шелковистые волосы своими пальцами. Его волосы такие мягкие, а легкая щетина приятно касалась моего лица. Мэддокс впился пальцами в мои бедра, и я задыхалась от давления. Внезапно я обнаружила, что прижата спиной к стене — легкий ветерок из дверного проема щекотал мое лицо. Парень припал к моим губам. Заявляя на меня права. Пожирая меня. Овладевая мной. И я ему позволила. Он прервал поцелуй, его дыхание овевало мое лицо. Мы тяжело дышали. Мэддокс продолжал сжимать мои бедра, а я не убирала руки от его волос. — Это было неожиданно, — выдохнула я. Мэддокс ухмыльнулся, едва коснувшись моих губ. Я прикрыла глаза, наслаждаясь этим прикосновением. — Вот почему я так поступил, — он уткнулся мне в шею. — Я хотел тебя поцеловать с того самого момента, как увидел, но хотел убедиться. — Убедиться в чем? — прохрипела я внезапно севшим голосом. — Я хотел убедиться, что ты тоже чувствуешь это, — прошептал он мне на ухо, и я задрожала. — чувствуешь ту же безумную связь. — С-связь? — я заикалась, впиваясь пальцами в его плечи, чтобы устоять на ногах. — М-м-м, — промурлыкал Мэддокс. — Обычно я не знакомлюсь с девушками на ярмарках, — он рассмеялся, — и не планирую с ними летних приключений. — Парень понизил голос. — Но я знаю, что ты не такая, и я эгоистично хочу, чтобы ты была рядом со мной. — Что мы делаем, Мэддокс? — О чем ты? — спросил он. — Мы встречаемся? — сказала я прежде, чем изменить мнение. — Если спрашиваешь меня, хочу ли я встречаться с тобой, ответ очевиден — да, — он пробормотал последние слова мне на ухо. Я задрожала, хватая его за руки, чтобы не упасть. — Н-не знаю, готова ли я к этому, — призналась я. В его взгляде появилась печаль, а губы сложились в тонкую линию. — Я боялся, что ты так скажешь. — Это т-так быстро, — заикаясь, произнесла я. Неужели я в это верю? Кажется, что я за неделю узнала Мэддокса больше, чем большинство людей, с которыми училась или ходила в детский сад. Но я не чувствовала, что готова такому шагу. Он прижался к моему лбу своим и закрыл глаза, словно ему было больно. — Все нормально, — Мэддокс провел языком по пересохшим губам, подняв руки надо мной, словно запирал в клетку. В его взгляде застыло обещание. — Просто знай, что я не жалею об этом поцелуе, и однажды ты сама попросишь меня об этом, а я продолжу целовать тебя, пока не забудешь, кто ты. Я тяжело задышала, поверив ему. Мэддокс отступил и подмигнув, направился в мою комнату. Я стояла, застыв, при всем желании не в силах пошевелиться. Неуверенно протянула руку и прикоснулась дрожащими пальцами к губам. Последний и единственный раз, когда я целовалась, был до того, как ушел отец, и этот поцелуй разительно отличался от того, что произошло сейчас. Если бы поцелуи могли вызывать фейерверк, то причиной его мог стать только Мэддокс. — Ого, — прошептала я, опуская руку. Постаралась успокоиться, пока Мэддокс не вернулся с клеткой в руках и Соником, сидевшим у него на плече. — Не боишься, что он упадет? — спросила я. — Нет, — он повернулся к ежику. — Соник знает, что надо держаться. Он приучен к этому. Не могла бы ты попридержать дверь? — попросил Мэддокс. — О, конечно, — я запнулась и поспешила открыть дверь, чтобы он мог пройти к машине. Затем поспешила за Мэддоксом, чтобы помочь поставить клетку на заднее сиденье, потому что это было нелегко из-за конструкции автомобиля-купе. — Готова ехать? — он улыбнулся мне, и мой желудок совершил сальто. Я ненавидела то, как мое тело реагировало на него. Этому невозможно было сопротивляться. — Подожди, я попрощаюсь с мамой. Мама знала, что я собираюсь провести день с Мэддоксом, так что на самом деле не было необходимости возвращаться в дом, но мне нужно было отойти подальше от этого парня, от его завораживающего взгляда до того, как сделаю что-то безрассудное. Например, попрошу его меня поцеловать снова и докажу, что он был прав. Я оставила Мэддокса у машины и быстро скользнула в дом, направляясь в мамину студию. Она посмотрела на меня, когда я вошла, и прервала работу. — Все хорошо? — М-м… Да, просто хотела попрощаться, — я неловко замерла в дверном проеме. Она рассмеялась, улыбка на ее лице была яркой и счастливой. — Пока, Эмма. Повеселись с Мэддоксом, только не забеременей. — Мама! — простонала я, вспыхнув. Она рассмеялась. — Прости, мне казалось, что заботливые родители должны предупредить об этом. Хотя знаю, что мне не стоит из-за этого волноваться.