Но я нахожу ответ на свой вопрос, когда из-за изгороди кресло Кендалл вывозит Ривера. Она подталкивает сестру к моей машине и распахивает перед ней дверцу со стороны пассажирского сидения. – Помоги, – командует Ривера. Я тут же выскакиваю из машины и подхватываю Кендалл под руки. Пока усаживаю Кендалл, Ривера отвозит под иву инвалидное кресло и возвращается к машине. – Не подумай, что я на твой стороне, демон, – кривит губы Ривера и прищуривается, глядя на меня. – Моя ненормальная старшая сестра не угомонилась бы, ясно? – Демон? – усмехаюсь. – Мне послышалось или ты реально меня демоном назвала? – Это самое мягкое, что я смогла придумать. Кендалл запрещает мне ругаться, – фыркает Ривера. – Так тебе ясно? Я не на твоей демонской стороне, куда ты все время тащишь мою сестру. – Ясно, – улыбаюсь, отмечая невероятную схожесть между двумя сестрами. Вот только Ривера куда более дерзкая. Кендалл мягче характером, а с этой – любой запросто заработает себе парочку психологических травм. – У вас час, – цокает Ривера. – Пошла отсюда, – огрызается Кендалл. – Глаз с вас не спущу, ясно? – тычет пальцем в меня, а потом в Кендалл. – Я слежу. – Исчезни, – злится Кендалл. – Я дам знак, когда мы кончим, – намеренно встреваю я. – Ой, то есть закончим. Хотя… Лучше тебе отойти подальше. – Придурковатый извращенец. Не зря папа тебя ненавидит, – Ривера показывает мне язык поперек выдвинутого на уровень лица среднего пальца и удаляется к дому. – Она так не думает, – смеется Кендалл. – Ну… По поводу папы. Ему она говорит абсолютно противоположные вещи. – Мне плевать, – поворачиваюсь к ней лицом и встречаюсь с любимыми зелеными глазами. Кендалл проглатывает то, что, наверное, хотела сказать. Ее грудь вздымается и застывает. Плечи распрямляются. Губы приоткрываются, и на них влагой оседают недосказанные слова. Я осторожно касаюсь ее пальцев, лежащих на бедре. Прокрадываюсь вдоль них и аккуратно беру ее за руку, все так же смотря в глаза. – Мои раны открыты, просто приложи ладонь. Подношу ее руку к сердцу, потом к шее, потом к лицу, к щеке. Льну к ее теплой ладони. Чувствую ее нежные прикосновения, целую линии на ее кисти. Оставляю поцелуй на запястье, где вытатуировано мое имя. – Расскажи, как ты жила эти годы, – шепчу, прикрыв глаза, и вдыхаю запах ее кожи. Мой любимый неповторимый шафран. Собираю по крупицам носом. Не могу надышаться. Нанежиться. Бог точно создал этот запах для Кендалл, чтобы сводить меня с ума. – Мне было плохо без тебя. Глава 37. Дом Кендалл Я решила, что должна быть сегодня откровенной. Мой психотерапевт советовал поговорить с Бостоном и быть искренней. Тем более Бостон никогда мне не лгал, ни разу в жизни. Он заслужил мою честность. И правда в том, что мне его не хватало. Я не считала прожитые дни, недели, месяцы. Я считала время не с ним. Я убедила себя, что нам уже никогда не быть вместе, но не переставала вспоминать нас. Воспоминания – это все, что у меня осталось. Контейнер в порту, Вегас, где я отдала Бостону свою девственность, его квартира, кровать и черные простыни, где он обнимал меня со спины, пока я лежала под капельницей, бургеры на парковке у McDonald’s, наши поцелуи со вкусом кетчупа, губы Бостона, руки Бостона, тело Бостона, его шепот. «Ты только моя». «Ты заставляешь меня чувствовать себя живым». «Я люблю тебя всем сердцем». Я помню каждое его слово. Я пропитана Бостоном насквозь. Он вживлен мне в грудь в виде микродермала. Он впечатан чернилами под кожу. Он в моих мыслях ежедневно. И я не смогла его разлюбить. – Каждую ночь я засыпала, только чтобы встретиться с тобой во сне, – моя рука дрожит в его ладони. – Каждый день я открывала глаза, мысленно желая тебе доброго утра. Где бы ты ни был. С кем бы ты ни был. И я бы продолжала так из года в год. Я бы никогда не забыла тебя, Бостон. Кажется, я способна любить только одного мужчину, – горько усмехаюсь, но выражение лица Бостона остается невозмутимым. – Прости, – он сжимает мою ладонь. – За что? – За то, что я сейчас сделаю. Не успеваю вдохнуть, как губы Бостона обрушиваются на мои губы и захватывают меня в поцелуй. Запах его парфюма обволакивает мое тело и погружает под гипноз. Я закрываю глаза и переношусь в другое место, в другое время, в другое измерение. Мне снова восемнадцать. Бостон тайно похищает меня из дома родителей и до умопомрачения зацеловывает на заднем сидении своей машины. Окна запотевают, потому что нашего дыхания слишком много. Оно частое и прерывистое. Синхронное. Рьяное, как и наши движения. Мы ненасытные. Голодные. Жаждущие только друг друга. Бостон срывает с меня куртку. Следом летит и топ. Его горячие ладони на моей обнаженной груди. Я всхлипываю и стону ему в губы, изгибаясь под его напором. Бостон резко опускает спинку сидения, и я падаю, словно на кровать, придавленная сверху его торсом. Его движения рваные, быстрые, несдержанные. Чувствую, как трясутся его руки, блуждающие по моему нагому телу. Поцелуй углубляется, становится жадным. Бостон покусывает и оттягивает мою нижнюю губу, а потом снова оплетает языком мой язык. Его пах толкается мне между ног и сильнее разводит их в стороны. Его свободная рука сжимает мое бедро, с натиском скользит ниже к колену, и меня будто ошпаривает кипятком. Я отталкиваю Бостона и отползаю от него вдоль опущенной спинки сидения. Мне уже не восемнадцать. Я не та Кендалл, которая бы отдала ему всю себя в салоне его Шевроле. – Прости, я… – сбивчиво дышит Бостон, стоя надо мной на коленях. Он упирается рукой над моей головой и весь дрожит. – Я не должен был так резко… Прости. Он быстро возвращается на свое водительское сидение и приводит мое кресло в вертикальное положение. – Пожалуйста, прости, – Бостон сжимает переносицу дрожащими пальцами и упирается локтями в руль. – И ты прости, – быстро натягиваю обратно свой топ и рыщу рукой в поисках куртки. – Я должна была остановить тебя раньше. – Ты хотела меня останавливать? – он резко оборачивается, все еще неровно дыша. – Я должна была, – нащупываю куртку между наших с Бостоном кресел, тянусь за ней, но он перехватывает мою руку за запястье. – Кому должна? По-моему, среди нас нет третьего, который не хочет продолжения. – Бостон… – с мольбой смотрю ему в глаза. – Не заставляй меня тебе объяснять. – Объяснять что? Почему я не должен к тебе прикасаться, когда желаю этого больше всего на свете? Когда меня взрывает изнутри при виде тебя? Когда твой запах одурманивает до безумия? Когда я хочу тебя так сильно, что готов наброситься на тебя даже в гребаной тачке, как какой-то подросток? – Бостон, я не могу… Ты не можешь… Мы… – не могу сконцентрировать взгляд на его лице, потому что эти карие глаза туманят мой разум. Я поддамся. Не выдержу. Я сорвусь. Я хочу этого. Мечтаю ощутить его внутри себя, как раньше. Хочу стонать под ним. Хочу чувствовать каждый его толчок. Хочу, чтобы его поцелуи усыпали мое тело. Хочу, чтобы кожа горела. Хочу его руки везде. Я мечтаю о тех ощущениях, которые когда-то дарил мне Бостон. Только он один. Но есть то, что блокирует мои желания. Оставляет мечты на уровне животных инстинктов. Я боюсь, что испугается сам Бостон, разочаруется, разобьет мне сердце снова, и я уже не излечусь. – Я буду ждать столько, сколько придется, – он выпускает мою руку и заводит машину. – Ты не должен меня ждать… – тихо отвечаю я, но Бостон слышит. – Не лишай себя удовольствия, – продолжаю, смотря в запотевшее окно. Осадки наших стонов стекают по стеклу. И мне больно это говорить, но я на самом деле хочу, чтобы он был счастлив. – Есть много других… – но Бостон перебивает меня. – Кажется, я способен любить только одну девушку. Он вдавливает педаль газа, и всю дорогу мы едем молча. Я смотрю в окно, боясь взглянуть на Бостона. Бостон сосредоточен на дороге, и я не чувствую его взгляда на себе. Я даже не спрашиваю, куда мы едем. Мне все равно, как когда-то в детстве, когда Бостон возвращался из затяжных командировок и тайно увозил меня кататься на машине по всему городу. Часы тогда летели как секунды. А сейчас минуты превратились в часы. – Мы выезжаем из города? – решаюсь прервать молчание, когда огни Бостона остаются позади нас. – Нам нужно поговорить в тихом месте. – Мы вообще не должны были куда-то ехать. Ривера сейчас наверняка в бешенстве и уже побежала сообщать папе о моем похищении. – Она никому ничего не скажет. Ты сама это прекрасно знаешь. Да, знаю. Ривера ни за что не проболтается о моей встрече с Бостоном. Она скорее убедит родителей в том, что ее сестру в инвалидном кресле похитили инопланетяне, чем сдаст меня. – Так и куда мы едем? – оглядываю окрестности и не узнаю это место. И кажется, мы въезжаем на какую-то частную территорию, оцепленную высоким забором. – Нам сюда можно или это очередное вторжение? Бостон усмехается. – Заброшенная часть порта всегда была моей собственностью. Мы ни разу никуда не вторгались незаконно. – Ах ты! – толкаю Бостона кулаком в плечо. – А я ведь каждый раз боялась быть пойманной! – Придавало адреналина, согласись? – улыбается он. – Гадкий и расчетливый лжец! – наиграно хмурюсь и надуваю губы. – Ни разу тебе не лгал. Изредка недоговаривал – да. Но в остальном я предельно честен. – Засранец, – фыркаю и наблюдаю, как Бостон прикладывает карточку к электронному замку, и огромные кованые ворота открываются, позволяя машине проехать дальше.