— О да, его заслуги я высоко ценю, — согласился дуче. — Кстати, а где он сейчас? — Выполняет одно важное поручение. Все же он работает на вампиров, а не на вас, — Вернер хищно улыбнулся. Рикардо и впрямь пытался выполнить поручение Отто. Вот только «случайно наткнуться» на Александра Альбина — он же профессор Александр Уайт— у него никак не получалось. С раннего утра профессор забрал из соседнего дома англичанку и отправился с ней в библиотеку, где они проторчали почти полдня. Вот чем там можно заниматься с девушкой, да еще столько времени? Рикардо понял бы, если бы Уайт повел ее в ресторан или в театр… но в библиотеку? К пыльным книжкам? Нет, определенно, современные девушки — испорченные особы. Обедать эти двое отправились в кафе, где накануне Рикардо подрался с поляком. А значит, заходить туда и выкликать Александра было не лучшей идеей. После еды Уайт галантно усадил девицу в такси, уселся рядом и отдал распоряжение ехать на главпочтамт. И вот там Альбьери наконец-то улыбнулась удача: англичанка ушла в будку звонить по телефону, а Уайт остался в главном зале. Рикардо буквально подлетел к нему, тронул за плечо: — Синьор Альбин, — шепнул он, — нам надо поговорить. — ВАМ надо поговорить, — холодно заметил тот. — Что, синьор, решили, наконец, извиниться и объяснить, что вы творите? Рикардо стиснул зубы. Вернер предупреждал, что легко не будет, и Альбьери был готов ко многому. Но не к такой холодной отстраненности и снисходительности. Ребенок рода, чтоб ему! — Да, верно, — тихо сказал он. — Мы… я… я очень хотел, чтобы вы покинули Рим, боялся, что вы помешаете мне. — Вам? — изумился Александр. — О чем вы вообще говорите? И представьтесь, в конце концов! — Рикардо Альбьери, обращенный рода Гедона, двенадцатая линия. Кажется…Насчет линии я не уверен. Я… мне нравятся идеи Муссолини, и я очень хотел помочь дуче достичь его цели: славы и величия Рима. — И вы полагаете, что я бы попытался повергнуть Рим в ничтожество и прах? — вежливо поинтересовался Уайт. — Вы могли бы меня выдать, — угрюмо ответил Рикардо. — Я эмпат, а все знают, что эмпатов редко оставляют в живых. — В Северном Альянсе — да, — Александр вдруг стал очень внимателен к собеседнику. — Но мы — нейтралы. Так вы полагали, Рикардо, что вас выдадут Риезелю? — Да, мой… мой учитель говорил, что есть договор между Альянсом и родом Гедона. — Имя вашего учителя? — резко спросил Альбин. — Эрардо. Он погиб около ста лет назад. — А вам самому сколько? — Почти шестьсот. — Понятно. Что ж, Рикардо, могу вас уверить, что никакого договора о выдаче эмпатов не существует. Но вы правы в другом: я буду вам мешать. Точнее, я вас теперь просто не отпущу. Эмпат — это очень ценное и важное приобретение для рода, и вы теперь никуда не денетесь. Понятно? Альбьери кивнул. — Я готов служить роду Гедона, если нужно, — сказал он. — Да я и не вредил ему никогда. Просто жил. Моя мать, а потом и учитель, говорили, что есть множество тех, кто совсем не нужен. Кто может просто жить. Вот я и жил. — А сейчас решили полезть в человеческую политику? — усмехнулся Альбин. — Не сейчас, — пожал плечами Рикардо. — Я всегда ей интересовался. Бывало, доходил до высоких чинов в разных правительствах. Мне нравится быть при знатных и богатых. Наблюдать за ними, самодовольными, наглыми, уверенными, что они сами управляют своей жизнью и жизнями других. И знать, что на самом деле ими управляю я. — Неплохо, — Александр кивнул. — Вполне разумно, я бы сказал. Что ж, я расскажу главе рода о ваших планах втереться в доверие к Муссолини и войти в правительственный круг. Но, полагаю, это ваше частное дело. А вот то, что вы эмпат, — уже общественное, дело рода, так сказать. Сейчас вы дадите мне клятву, что ровно через два месяца приедете в Дублин и предстанете перед Дагмаром. Что бывает с нарушителями кровных клятв вам надо объяснять? — Они рассыпаются прахом на месте, — угрюмо ответил Альбьери, до которого только сейчас дошло, как он влип. Ну, хотя бы Вернера не сдал. — Вот именно. Итак? Рикардо вздохнул, огляделся по сторонам. На них никто не смотрел. Он быстро надрезал руку когтем, произнес положенные слова. Александр накрыл рану ладонью и ответил: — Принимаю твою клятву, Рикардо, обращенный рода Гедона. Убрал руку, облизнул пальцы. Альбьери запоздало вспомнил про магов крови, которые могли, получив лишь каплю чужой крови, полностью подчинить себе человека или вампира. Но, кажется, Александр Альбин магом крови не был. — Что ж, синьор Альбьери, — произнес тот. — Будем считать, что мы договорились. Два месяца. Рикардо кивнул. — А теперь уходите. Не нужно, чтобы вас видели рядом со мной. Альбьери торопливо спрятался за колонну, а к Альбину подошла англичанка: — Папа сказал, что вышлет мне деньги завтра, и я смогу с тобой расплатиться за квартиру. — Не стоит беспокоиться, я могу и подождать. Пойдем? Надо бы найти Яна, узнать, как у него дела. — Как у него дела! — фыркнула девица. — Прекрасно, как всегда. У него и не может быть иначе! Но у Яна Пшебжинского дела были совсем не прекрасно. Он с трудом подбирал слова, пытаясь хоть сколько-нибудь внятно описать все произошедшее накануне взбешенному Якову Деметру. А тот тряс поляка за ворот рубашки, и из всего его монолога о состоянии мозга Пшебжинского приличными были только местоимения. Стоявший поодаль мужчина в длинном пальто и надвинутой на глаза шляпе меланхолично наблюдал за этой сценой. Наконец Яков выдохся, швырнул Яна на кровать и повернулся к своему спутнику: — Простите, м…мастер Огаст, я зря притащил вас сюда. Мой помощник умудрился сделать единственное, чего я от него не ожидал — потерять доверенный ему артефакт. — Печально, — мужчина снял шляпу, открыв темные волосы. — Я надеялся, что мне доведется увидеть одно из творений Великого Судьи… — Этот столик не имеет отношения к Судье, — Ян помотал головой, прокашлялся. — М-м-м… я выяснил, что почерк в его документах и на столике разный, и века не совпадают. Столик был сделан позже. Деметр удивленно посмотрел на него, явно не ожидая обнаружить у Пшебжинского подобные знания. Но потом кивнул, догадавшись: выводы о почерке и времени создания принадлежат Аде, а не Яну. Мисс Гордон поистине могла бы стать ценным членом Ордена. Но сдавать ее мастеру Огасту— он же магистр Арден— Яков не собирался. Эту девушку он был намерен преподнести в дар совсем другому человеку. — Ты уверен? — переспросил он Яна. — Уверен, — кивнул тот. — И профессор Уайт так сказал. — Если Уайт подтвердил, то это правда, — согласился мастер Огаст. — Что ж, печально, что так вышло. В любом случае, утрата такого ценного артефакта — это крайне неудачное стечение обстоятельств. От его взгляда Яну захотелось спрятаться под кровать. Или вообще сбежать из дома. Мастер Огаст некоторое время смотрел на поляка, а потом переключил внимание на Деметра: — Что вы теперь намерены делать? — Искать, — коротко ответил тот. — Ян прямо сейчас отправится по антикварным магазинам. Если это были просто воры— а полиция, как я понял, считает именно так — то они должны были оттащить все в скупку. — Полицейские тоже собирались проверить антикваров, — выдавил Ян. Яков посмотрел на него злобно: — И ты будешь искать! —сказал он так, что Яну снова захотелось под кровать. — Один! Не прибегая ни к чьей помощи! Понял? Пшебжинский отлично понял, что имелось в виду: Деметр не хотел, чтобы он тащил на поиски Аду Гордон или профессора Уайта. Но Ян и сам не собирался втягивать их в это. Пусть занимаются своей археологией, а работу для Ордена должен выполнять он. И тогда ему удастся получить то, что Яков обещал три года назад: сведения о вампирах, убивших его родителей. — Я найду, — заверил он Якова. Мастер Огаст доброжелательно кивнул: — Что ж, раз я тут не нужен, вернусь обратно в Венецию. Кстати, Деметр, не знаком ли вам случайно боевик Ордена по имени Марко? Он выполнял какую-то работу здесь, в Риме. — Я слышал о нем, — осторожно ответил Яков. — Он вчера звонил в отделение Ордена в Венеции. Предупредил, что его миссия провалена, а группа — уничтожена. Так что вам надо быть вдвойне осторожными. Яков кивнул, казалось бы, спокойно, но Ян увидел, как напряглась его спина. Что-то было не так, но что именно, спросить было нельзя, пока тут стоял этот мастер-артефактор. — Проводите меня, Деметр. До такси, — скомандовал тот. И Яков послушно распахнул перед ним дверь. Ян заметался по комнате, разыскивая пиджак и куртку, которые он накануне куда-то закинул. Надо было срочно собираться и бежать на поиски утерянного артефакта. И молиться Богу, чтобы воры и правда сдали столик в антикварную лавку, откуда никто еще не успел его выкупить. — Вы не все сказали, магистр Арден, — бросил Яков, пока они с «мастером-артефактором» спускались по лестнице. — Не хотел говорить при твоем помощнике. Что-то в нем такое чувствуется… странное… Не знаю…Но, как ты помнишь, мое чутье не подводит. Так что информация только для тебя, а ты уже решишь, говорить ли об этом Пшебжинскому. — Слушаю вас, — Яков стиснул зубы. Магистр Арден не должен был догадаться о том, что у Яна есть ценный амулет. Деметр и сам о нем не узнал бы, если бы не случайность. Как-то раз, еще в Данциге, когда они с Пшебжинским шли по улице, тот вдруг напрягся и вцепился в руку Якова: — Там вампир! — выкрикнул он.