Часть двадцать пятая В которой горе побежденным Рим постепенно приходил в себя после страшной бойни, которую, впрочем, люди и не заметили даже, как следует выспавшись. Вампирская гвардия города убрала трупы погибших орденских с улиц. И мертвецов, и тех, кто остался жив, погрузили в машины и отвезли за город, в подвалы старого поместья. Когда-то, еще во времена славы Рима, оно принадлежало роду Плавтиев. Сейчас от величественной усадьбы остались только руины, но подвалы были в полном порядке. Их поддерживали и сохраняли на протяжении веков, оборудовав специальной защитой, чтобы ни один пленник не смог сбежать. Бывшие хранилища мяса и хлеба превратились в камеры для заключенных, а в центре подвала вампиры еще в III веке до нашей эры собрали большой магический круг и установили жертвенник. Здесь проводили обряды, допрашивали и казнили врагов, а в иные времена прятались от толпы оголтелых людей, возомнивших себя судьями Божьими и стремившихся очистить весь мир от некоей скверны, существовавшей только в их головах[i]. Пленных орденцев засунули скопом в одну из камер. Раненых Лука приказал перевязать и подлечить. — Среди них вполне могут быть и командиры, — объяснил он своему помощнику, который следовал за ним след в след. — Нельзя упускать шанс получить информацию. Помощник кивнул, покосился на Альбина и Медичи, которые скромно стояли в стороне. — Ах да, — Лука кивнул, — забыл представить вас друг другу. Лоренцо Медичи— наш друг, но служит Испании и ее князю. А это Фабио Бокканегра, обращенный рода Гедона, происхождением из Генуи. — И смущенно добавил, — Мой сын. Александр покосился на Медичи, на лице которого было написано искреннее изумление. — Неплохо. Удивительное рядом, — прокомментировал он. Лука уставился куда-то в пространство, а вот Фабио серьезно посмотрел на Александра. — Синьор Альбин, вы ведь сейчас будете вести допрос не только живых, но и мертвых? — поинтересовался Фабио. Голос у помощника главы гвардии был тихим, но в нем чувствовалась сила. Александр удивленно посмотрел на него: — Может быть, а что? — Прошу вас, позвольте мне присутствовать при ритуале, — почти умоляюще попросил сын Луки. — С учителем у моего маленького мага смерти пока не сложилось, — пояснил глава римской гвардии, по-прежнему с интересом разглядывая стену. — Все еще ищет знания, где придется. Фабио бросил на обратившего недовольный взгляд. — Можно, — согласился Александр. — Посмотреть будет можно. Если вообще понадобится поднимать трупы и задавать им вопросы. Тем временем вампиры гвардии закончили с переноской тел. Трое остались в комнате, остальные вышли. Часть из них осталась охранять подвал, а часть вернулась к своим служебным обязанностям. В городе было еще много работы, начиная от проверки состояния людей и оставшихся в Риме вампиров, и заканчивая обычными человеческими делами. Ведь каждый из них вел, по крайней мере, внешне, обыденное существование: ходил на работу, общался с соседями и выпивал в тавернах с друзьями. — Что ж… — Лука оторвался от созерцания стены и столкнулся взглядами с Альбином. Безмятежный вид Гедоновича не обманул его: Александр явно собирался позже допросить его и о случившемся, и о Фабио. И Лука понятия не имел, чего опасается больше. — Приступим, помолясь, как говорят святые отцы, — усмехнулся он. — А мы все же в Святом городе. С кого начнем? — Вот этот вроде бы — один из командиров, — Фабио вытащил из камеры мужчину средних лет с роскошными усами и абсолютно лысой головой. — Зовут Марсело. Больше ничего добиться не удалось. Названный Марсело лежал на полу, с ненавистью глядя на окружавших его вампиров. Поперек его груди белела повязка, скрывавшая сабельный удар, который чуть не рассек его пополам. — Рана серьезная? — поинтересовался Александр. — Смертельная, — спокойно ответил Фабио. — Мы только чуток подлатали его, чтоб сразу не помер, но ему осталось совсем немного. Может быть, час, может, полчаса. — А может и нисколько! — Марсело рванулся, сдернул с груди повязку и сам воткнул себе пальцы в рану. Все произошло так быстро, что даже вампиры с их невероятной реакцией не успели ничего сделать. Человек выгнулся, захрипел, из груди потекла кровь. Фабио быстро вернул на место повязку, пытаясь сдержать кровотечение, но все было бесполезно. Марсело дернулся еще пару раз — и умер. — Опытные, сволочи, — прошипел Лука. — И такие тонкости самоубийства знают, какие и в голову не придут. Он же сам себе фактически легкое вскрыл. — Не вскрыл, — поправил его Фабио, — а расширил уже имеющуюся рану. Не каждый человек сумеет. Но ведь это не помешает его допросить, верно? И он с надеждой посмотрел снизу вверх, на Альбина. Тот меланхолично кивнул: — Конечно же, нет. Люди, которые борются с вампирами, порой забывают, что есть магия смерти, и даже покойник ответит нам на все вопросы, если мы того захотим. С покойником даже проще, так что он оказал нам услугу и сберег время. Магический огонь в настенных светильниках, освещавший комнату, задрожал. Тень Александра размножилась, расползлась по полу. Вздрогнули все присутствующие, даже Лоренцо и Лука. По их спинам побежал холодок. — Кладите его на жертвенник, — распорядился Альбин, скидывая плащ, который тут же подхватил Медичи. Тело Марсело аккуратно уложили в центр каменного стола. Александр расстегнул манжеты, закатал рукава, обмакнул пальцы в кровь покойника и принялся чертить символы на мраморной поверхности. Фабио жадно наблюдал за его движениями. Альбин покосился на него: — Фабио… немного в сторону, пожалуйста, — попросил он тихо.—Мне нужно место. Вампир смущенно кивнул и отступил на шаг, по-прежнему не отрывая взгляда от изящных рук Александра. Тот закончил чертить и коснулся пальцем одного из символов. Немногие из вампиров обладают способностью видеть энергетические потоки мира без специального ритуала. Среди гвардейцев Рима таких вообще не было, поэтому для них действия Александра выглядели просто как набор хаотичных движений. Фабио спешно резанул себя когтем по руке, смочил пальцы в крови, провел ими по своим векам, пробормотал несколько слов, и его взгляду предстал ритуал во всей своей красе. Он увидел, как по жертвеннику бегут светящиеся линии от одного символа к другому, как они сплетаются куполом над лежащим телом, а Альбин подхватывает их, вывязывая сложный узор. Александр творил все это легко, словно бы играючи, но Фабио понимал, сколько сил тратиться на внешне простые действия. Он прикинул: а смог бы он сам повторить этот ритуал? И с сожалением осознал, что нет. Для этого ему потребовались бы не только свои силы, но и дополнительные питающие артефакты. Александр же вытягивал все исключительно на собственных возможностях, и это вызывало невероятное восхищение. Фабио подумал, что хорошо бы попроситься к нему в ученики. Но, понятное дело, не сейчас, а позже, когда он сам наберется сил и умений. К такому мастеру надо приходить все же с бо́льшим опытом, чем у него сейчас есть, — решил молодой маг смерти. Тем временем тело на столе дернулось. Умерший человек открыл глаза. Прежней ненависти в них не было, как не было и вообще каких-либо чувств. Полная пустота. — Имя? — спросил Александр. — Марсело Белларди. — Возраст? — Сорок четыре года. — Откуда родом? — Из Перруджи. — Что делал в Риме? — Убивал вампиров. — Ты был командиром отряда? — Да. — Сколько человек было в отряде? — Десять. — Какое было задание? — Установить блокирующий артефакт в скрытом месте, активировать его ровно в полдень, — голос Марсело звучал глухо и монотонно. — Потом оставить троих охранять его и идти убивать всех, кто встретится по дороге. — И людей тоже? — Людей бы не было, люди засыпают под действием артефакта, остаются только вампиры. — Спорно, — заметил в стороне Медичи. Лука шикнул на него. — Сколько всего было отрядов? — Восемь. — А артефактов? — Пять. — Что должны были сделать те три отряда, которые шли без артефактов? — Два — убивать вампиров, один — забрать сокровища из их схронов. — Каких? — Не знаю, у командира этого отряда была карта. — Имя того командира? — Умберто. Фамилию не знаю. — Посмотри вокруг, здесь в камерах он есть? Можешь встать и пойти проверить. Тело неловко соскользнуло с жертвенника, нога человека сильно ударилась о его край, но покойный Марсело не обратил на это внимания. Купол ритуала по-прежнему закрывал его с головы до ног, а потоки света растягивались от символов до мертвеца, пока Марсело обходил камеры. Фабио восхищенно вздохнул— это было что-то совсем уж невероятное по его меркам. — Вот это Умберто, — равнодушно сказал покойник, указывая на одного из людей в камере. Тот судорожно дернулся, пытаясь отползти, но один из гвардейцев схватил его за шиворот и вытащил наружу. Умберто в ужасе смотрел, как его бывший товарищ возвращается к жертвеннику и укладывается на него обратно. — Лука, тебя еще что-то интересует? — спросил Альбин.