— Как они проникли в город: одновременно или по одному? — Наша группа жила неподалеку от Рима, во Фьюмиччино, — ответил Марсело. — Оттуда выдвинулись так, чтобы одновременно оказаться на позициях. Потом нам дали сигнал, и мы активировали артефакты. — Какой сигнал? — У каждого командира был амулет, он нагрелся. Это был сигнал. — Кто давал вам команды? — Я не знаю. Не видел лица, не знаю имени. Кто-то из магистров Ордена. — Где вам отдавали приказы? — В Венеции. — Что там находится? — Центральная ячейка Ордена. — Ублюдок! — выкрикнул Умберто. — Чтоб ты сдох, предатель! — Он уже сдох, — ухмыльнулся Александр, опуская руки. Светящиеся линии погасли, тело Марсело вытянулось неподвижно. — Мы умеем спрашивать не только живых, но и мертвых, а мертвецы лгать не умеют, — он оскалился так, чтобы Умберто увидел клыки. — Теперь ты. Будешь отвечать живым, или тебя тоже сначала убить, как твоего приятеля? — Я буду отвечать! — вскрикнул перепугано тот. — Отлично. — Лука вернул кинжал Альбину. — Тогда дальше я сам. Спасибо, Александр, — он низко поклонился магу смерти. — Ты очень помог. Хочешь присутствовать при допросе? Александр покачал головой: — Нет, потом расскажешь. Я устал, и мне нужно домой, к сыну. Он ранен, надо проверить, как там дела. — Тогда передай Серре, что все в порядке. И посмотри, как он. А то я его, бедного, сильно шокировал сегодня из-за всей этой заварушки, а напарника терять не хочется. Альбин кивнул, застегнул манжеты на рукавах рубашки и взял у Лоренцо плащ. — Давай на такси поедем? — попросил он. — Сил уже нет. — Хочешь, на руках донесу, демоном, — предложил Медичи. — Нет уж, — слабо усмехнулся Александр. — Давай лучше обычным способом. — Вас отвезут, конечно же, — возмутился Лука. — Какое такси! Машина у ворот, идите. Я попозже к вам зайду. В дверь квартиры позвонили. Сначала один короткий звонок, потом несколько, а потом такой длинный, как будто незваный гость нажал на кнопку и забыл отпустить. — Ян, — напряженным тоном сказал Деметр. — Открой — и сразу в сторону, за дверь. Понял? Пшебжинский кивнул. Его все еще трясло после той жуткой картины, которую он видел на улице, и теперь Ян решил, что это пришли за ним. Тот самый демон явился уничтожить свидетеля. Щелкнув замком, Пшебжинский распахнул дверь — и сразу отскочил, укрывшись за вешалкой. В квартиру буквально ввалился человек в замызганных брюках, разорванной рубашке, пиджаке без одного рукава, но почему-то в шляпе. В пальцах он крепко сжимал какой-то мешок. — Яков! — выдавил он. — Помоги! Деметр вышел из-за угла, сжимая в одной руке пистолет, а в другой, как показалось Яну, кухонный нож. — Марко? — удивился он. — Пшебжинский, закрой дверь. Поляк выполнил указание, недоуменно глядя на гостя. — Нас разбили, — выдавил Марко. — Меня отправили… Умберто велел бежать. Отдал вот это. Он с трудом дышал, говорил короткими рваными фразами, явно из последних сил. — Я бежал через город. Сюда. Я только тебя знаю. Вот. И он уронил перед Яковом мешок, тот раскрылся, и на пол выпали какие-то камни или украшения, Ян не мог толком разглядеть. — И ты принес все сюда, — медленно проговорил Деметр. — Это ведь все, что вы нашли? Марко кивнул, сел на табурет, опустил голову и свесил руки между колен. — Их убили, всех. Я не знаю, как они смогли уничтожить артефакты, но смогли. Что мне теперь делать? Это все надо переправить в Венецию, а я не знаю теперь, как. Они же будут меня искать. — Будут, — согласился Яков. — Но не найдут, не бойся. Я помогу тебе. Ян, возьми артефакты — да, это вампирские артефакты — и отнеси в комнату. Положи пока в шкаф. Пшебжинский собрал выпавшие предметы обратно в мешок, зашел в комнату, открыл шкаф, запихнул мешок на полку… И тут в коридоре раздался выстрел. Ян кинулся обратно и увидел, как Яков медленно опускает на пол тело Марко, голова которого была в крови. — Что случилось? — вскрикнул поляк. Деметр поднял на него холодный взгляд, и Ян отступил на шаг — в глазах Якова он вдруг увидел смерть. Пшебжинскому стало жутко. Так жутко ему не было ни тогда, когда убивали его родителей, ни даже тогда, когда он видел демона над трупом. По спине побежала струйка пота. Он отметил, что Деметр неторопливо убирает палец со спускового крючка и опускает пистолет. — Что ты испугался? — с усмешкой поинтересовался Яков. — Да, Марко надо было убрать. Он слишком много знал и к тому же засветился перед вампирами. Его бы выследили, а заодно и нас. А наша с тобой миссия намного важнее, чем их орденские игры. — Их орденские игры? — не понял Ян. — Да, именно так. — Деметр нехорошо улыбнулся. — Увы, Ян, стоит всегда учитывать, что кто-то из твоих, казалось бы, сторонников может на самом деле действовать во вред. Сейчас было именно так. То, что сделали Марко и его команда, — это предательство идей Ордена, предательство его главной цели. — А разве цель не уничтожать вампиров? — В первую очередь, наша цель — узнать их секреты и научиться применять их самим. — Яков убрал пистолет за пояс, сдернул с вешалки шарф и принялся закутывать им голову Марко. — Помоги мне, нам надо убрать отсюда его труп. Пшебжинский подошел к нему и взял тело за ноги. Он действовал машинально, не задумываясь, испуг все еще не прошел полностью. На пару с Деметром они снесли тело охотника на вампиров по лестнице, дотащили до соседнего двора и уложили там на лестнице в одном из подъездов. Яков вытащил пистолет, тщательно протер рукоятку, сунул оружие в руку Марко и сжал его пальцы. — Решат, что самоубийство, — равнодушно сказал он, сдергивая с головы трупа шарф. Ян тупо кивнул. Яков внимательно посмотрел на него: — Пан Пшебжинский, — серьезно сказал он, — вы сейчас перешли в новую категорию, попали на более высокий уровень, чем тот, что был доступен вам раньше. Теперь, Ян, ты не просто исполнитель, ты в другом круге Ордена. И там все твои навыки и умения будут очень востребованы. Считай, что тебя изрядно повысили в звании. Конечно, я предполагал, что это произойдет позже, но события стали развиваться слишком быстро. Ян снова кивнул. Он ничего не понимал, но списывал это на стресс. В конце концов, за сегодняшний день он дважды успел посчитать себя мертвым. — Сегодня отдыхаем, а завтра я познакомлю тебя кое с кем, и ты поймешь, насколько важна наша миссия. Они вернулись домой. Яков налил им обоим чай. Ян выпил свой почти залпом и ушел в комнату, где рухнул на кровать и мгновенно уснул. Деметр усмехнулся, вылил свой чай в раковину, вымыл обе чашки и сел разбираться с артефактами. [i] Речь идет о временах инквизиции. Часть двадцать шестая В которой выясняют отношения и отвечают на вопросы Собравшимся в гостиной квартиры Медичи людям и вампирам явно было неуютно. Профессор Уайт, он же Александр Альбин, крутил в пальцах какой-то предмет, напоминавший четки, Лоренцо Медичи расставлял на столе чашки в одном ему ведомом порядке, Лука Оньи делал вид, что крайне заинтересован составом чая в заварнике, Ада Гордон методично рвала в клочки бумажную салфетку, а Давид Серра чертил узоры в полицейском блокноте. И только Тимоти Ормонд полулежал в кресле с самым недоумевающим видом. — Господа и дама, вы можете объяснить мне, что происходит? — спросил он. — Я приезжаю в Рим по просьбе отца, на меня тут же нападают, причем как-то странно, потом я прихожу в себя уже здесь, в кровати, со строгим наказом никуда не ходить и лежать смирно, потом врывается отец, проверяет мое состояние, а в ответ на просьбу налить чая приводит меня сюда, усаживает в кресло и молчит. И у вас всех такие странные выражения лиц, должен заметить… — Тим, помолчи, — устало сказал Александр, останавливая поток речи потомка. — Думаю, нам всем тут надо объясниться. — Не помешало бы, — пробормотал Серра, косясь на Луку. Его начальник плеснул в чашку чая, залил его кипятком, понюхал и отставил чашку в сторону. — Знаете, а я ведь не верила Яну, — вдруг громко сказала Ада, роняя на пол обрывки салфетки. — Ну, все эти его рассказы про вампиров, про артефакты… я думала, это шутка такая, игра, попытка меня заинтересовать. Вроде как заигрывание такое странное. Я даже мистеру Медичи не поверила. Мало ли… сговорился Ян с профессором, чтобы усилить розыгрыш. А все эти штуки со столиком сочла фокусами или какими-то опытами по физике. А потом увидела… профессора в таком виде… и вас, мистер Ормонд. Тимоти поморщился на такое обращение. — Лучше просто называйте меня по имени, мисс Гордон, — попросил он. — Я понимаю, что в современном мире уже не принято говорить «ваша светлость» или «ваше сиятельство», но низводить графа до «мистера» — это попахивает какой-то революцией и коммунизмом.