— Пометок? — Ада подошла ближе. — Вы хотите сказать, что знаете, что обозначают эти стрелки? Александр Уайт покосился на разворот, провел пальцем по линиям на карте. — Нет, про это мне ничего неизвестно. — Он перелистнул страницу. Ада прикусила губу. Профессор вел себя странно. Возможно, он тоже разгадывает тайну сокровищ и опасается, что мисс Гордон его опередит. Ведь это может стать настоящим прорывом в изучении истории древнего Рима, открытием, которое принесет большую славу. — Хорошо, раз вам не нужна эта карта, то позвольте мне ее быстро изучить, мне нужно всего десять минут, — попросила она. — А потом я верну вам книгу. Уайт пожал плечами, отошел от книги. Ада быстро выхватила том, перенесла на свой стол, вытащила из сумки блокнот и карандаш и наспех перерисовала основные указанные на карте места и стрелки. Уложилась она даже меньше, чем в десять минут. — Вот! — Она протянула сборник профессору. — Берите. Спасибо, я все посмотрела, что хотела. Уайт поблагодарил ее, взял книгу и углубился в ее изучение. Ада направилась к своему месту, размышляя, какие еще ей понадобятся книги. Внезапно нога в мокрой туфле подвернулась, и девушка чуть не упала. Но ее поддержала чья-то рука. Она подняла глаза, чтобы сказать «спасибо», и замерла: под локоть ее держал Ян Пшебжинский. [i] Мальтийский дворец — резиденция мальтийского ордена, здесь находится резиденция Великого магистра и проходят заседания правительства. Считается суверенной территорией. [ii] «Герлен Мицуко» — одни из самых дорогих духов на тот период времени.Этот аромат до сих не теряет своей уникальности и является одним из самых популярныху девушек ароматов из коллекции парфюмов «Герлен». [iii]Договор о дружбе, ненападении и нейтралитете между СССР и Италией— дипломатическое соглашение между Советским Союзом и Королевством Италия. Подписано 2 сентября 1933 года, действовало до 22 июня 1941 года, когда Италия объявила войну Советскому Союзу во время Второй мировой войны. Пакт строился на более ранних экономических отношениях (традиционно крепких между странами), направленных на обеспечение безопасности на Балканах, и на некоторое время подтверждал взаимное подозрение в намерениях нацистской Германии [iv] Scusi — «извините» по-итальянски. [v] В тексте приведены реальные цитаты из речей Бенито Муссолини. [vi] Лондонский университет — второй по числу студентов университет в Великобритании. Основной упор здесь делают на изучение бизнеса, медицины, политики и технологий. Истории уделяется мало внимания, так что Джозеф Гордон не самый выдающийся ученый, как можно понять. [vii] Музей Смитсоновского университета в США, помимо того, что действительно занимается музейной и исследовательской деятельностью, являлся (а может и сейчас является?) одним из прикрытий ЦРУ. Ми-6 –британская разведка. Часть четвертая В которой все друг перед другом извиняются и узнают много неожиданного Ян с удовольствием рассматривал девушку. Не сказать, чтобы она была красивой, он предпочитал скорее пышных блондинок, но нельзя было отказать ей в некой пикантности. Стройная, щечки и губки розовые, темные волосы собраны в строгий пучок, карие глаза смотрят так, будто девица хочет прожечь в Яне пару лишних дырок. Странно, Пшебжинский не помнил, чтобы успел чем-то ее задеть. Да что там, он и лицо-то ее припоминал смутно. Кажется, они встречались в каком-то кафе… Но имя вылетело из головы. — Аккуратней, синьорина, — сказал он на ломаном итальянском. — Тут очень скользкие полы. — Ян! Ты… ты… ты жив, здоров, и, как я понимаю, отлично себя чувствуешь, — ответила девица по-английски. Яну показалось, что она обрадовалась ему, но дружелюбный тон быстро сменился сухим и сдержанным, а потом и вовсе гневной отповедью. — Что ж, видимо, вчера тебя и впрямь задержали важные дела. Или ты решил продолжить свой розыгрыш? Так вот, господин псевдоученый, меня ваши теории о вампирах не интересуют. Найдите кого-нибудь другого, чтобы морочить ему голову. А меня не трогайте. Она резко выдернула руку из ладони Яна и снова чуть не упала. Ошарашенный таким яростным монологом Пшебжинский машинально снова ее поддержал. — Погодите, синьорина… мисс… о чем вы говорите? Она неприятно улыбнулась: — Ах да, синьор, —она подчеркнула интонацией обращение, —теперь вы делаете вид, что мы не знакомы? Ваше дело. А меня ждут книги и карты! В отличие от вас, я не изображаю ученого, а им и являюсь! «Карты». Мозг Яна зацепился за это слово. «Карты». Он видел карту Рима со стрелками, указывающими направление… куда? Да, он вчера… Или неделю назад?.. Пшебжинский понял, что его не держат ноги, он шагнул вперед, оперся левой рукой о стол. Правой он по-прежнему сжимал локоть девицы. Мысли неслись, как бешеные, но он никак не мог выловить конкретное воспоминание. Девушка смотрела на него уже не злобно, а с удивлением и… сочувствием? Ее рука исчезла, потом Ян почувствовал, как под него подоткнули стул. — Сядь, ты весь белый стал. — Голос доносился как сквозь вату. — Ян, ты… ты забыл вчерашний день? Ты болен? — Вчерашний день, — пробормотал Пшебжинский. — Вчера… что я делал вчера? Он помнил, как утром проснулся свежим и отдохнувшим, как собрался пойти в архив поискать… что он хотел искать? Ах, да! Какие-нибудь указания на то, где может находиться Вечный Судья. Древний вампир. Он пришел сюда, в Базилику святой Марии над Минервой. А вчера? Что он делал вчера? Ян обхватил голову руками. Девушка, имя которой он никак не мог вспомнить, сунула ему стакан воды со стоящего в стороне колченогого стола, на котором стояли кувшин и пара стаканов. Видимо, кто-то заботился о комфорте несчастных архивариусов, вынужденных проводить целые дни в библиотеке. Пшебжинский залпом выпил воду, посмотрел на девицу и вдруг вспомнил: — Мы с тобой сидели в кафе… пили граппу. Говорили о… — Ты рассказывал о своей семье, — ее голос немного дрожал. — Да? Зачем? Девушка вздохнула, пододвинула второй стул, на котором висела какая-то одежда, села напротив Яна, положила ладонь на его руку. — Вчера ты помог мне снять с полки книгу с картами древнего Рима. И рассказал мне о вампирах. Мы с тобой нашли в переплете старинный документ, в котором рассказывалось о Царице Города, которого нет… Помнишь? Ян сначала отрицательно помотал головой, потом закивал. Да, он помнил, как с восторгом читал эти листы, помнил ощущение бумаги в руках. — Первые тринадцать, — прошептал он. Девушка кивнула. — Потом мы пошли в кафе. Ты рассказывал мне о вампирах и о том… — она запнулась. — О том, как погибли родители, — продолжил Ян. — А потом мы гуляли по городу, и я обещал… что я обещал? — Ты обещал принести мне в отель свои записи о вампирах, — подсказала она. Ян опустил голову, запустил пальцы в волосы, дернул. — Я забыл! Извини, я почему-то все забыл. Даже твое имя. — Ада Гордон. Меня зовут Ада Гордон. — Ада! Точно! И ты не смогла бы выговорить мою фамилию, поэтому мы перешли на имена! Она облегченно выдохнула, откинулась на спинку своего стула: — Да. Послушай, а почему ты все забыл? Или, — она недобро прищурилась, — ты просто разыгрываешь меня? — Нет! — горячо возразил Ян. — Я не стал бы! Зачем? Ты одна из немногих, кто поверил мне, кто выразил готовность мне помочь. Просто… что-то случилось вчера. Но я не помню, что именно. Ада тяжело вздохнула. — Ладно. Похоже, сегодня поработать здесь мне все равно не удастся. Ты ничего не помнишь, а карты забрал профессор Уайт. Пшебжинский посмотрел по сторонам, но никого не увидел. — Какой профессор Уайт? — Знаменитый историк и археолог. Он изучает то же, что и мой отец — древние народы: Рим и Грецию… Я не могла отказать ему. Яну не понравилось ни явление некоего профессора, ни то, что тот забрал карты. Поляк уже давно не доверял никаким случайностям. Вот и сейчас он с подозрением искал глазами «профессора». Наконец в дальнем углу зала он увидел фигуру, склонившуюся над книгой. — Это и есть профессор? — Ян мотнул головой в сторону фигуры. Ада кивнула. Ян поднялся и пошел в сторону Уайта, делая вид, что старательно изучает полки с книгами. Настолько старательно, что «не заметил» стола, за которым сидит профессор, врезался в него и уронил блокнот прямо на книгу. — Извините, синьор, — заговорил он на ломаном итальянском. — Я случайно. — Fors omnia versas, — усмехнулся Уайт, передавая ему блокнот. И тут же перевел на польский, — Слепой случай меняет все. Ян почувствовал себя идиотом. — Мы знакомы? — перешел он на родной язык. — Почему вы заговорили со мной по-польски? — Мисс Гордон спрашивала о вас, упоминала, что вы поляк. Я подумал, что вам будет проще, если я отвечу на родном для вас языке. По-итальянски вы говорите очень неважно. Простите за откровенность. — Да, верно, — Ян приглядывался к профессору. На вид тому было чуть больше тридцати. Волосы аккуратно приглажены, на носу очки в тонкой оправе, модные и дорогие, костюм-тройка из легкой ткани, в которой не будет ни холодно в промозглый день, ни жарко на ярком солнце — все буквально кричало о том, что это серьезный и состоятельный человек. Красивое лицо, женщины должны влюбляться пачками. Но главное, от чего Пшебжинский выдохнул с облегчением, —профессор Уайт был именно человеком. Чутье, помогающее Яну вычислять вампиров, молчало. Профессор вздохнул и сунул блокнот ему в руки. — Извините, но вы мне мешаете, пан Пш?.. — Пшебжинский, — Ян взял блокнот. — Ян Пшебжинский. Еще раз извините… профессор?