Телефонный звонок не дал ему договорить. К большому удивлению Райли, звонившим оказался Эдвард Хьюстон. Извинившись за беспокойство, он сказал инспектору, что очень хотел бы с ним встретиться. Глава 12 Мужчины расположились в большом уютном кабинете, оформленном в приятной зелёно-коричневой гамме. Главное место здесь отводилось массивному письменному столу из красного дерева, возле которого стояло кожаное кресло с высокой спинкой. Весь интерьер помещения со старинным книжным шкафом, мягкими креслами и диваном с толстой дорогой обивкой свидетельствовал о финансовом благополучии живущих в этом доме. Голос мистера Хьюстона звучал спокойно и ровно: – Я знаю, что сегодня утром у вас была моя жена. Она передала мне содержание вашей беседы, и я счёл необходимым поговорить с вами. Полагаю, вам известно, что в Лондоне проживает моя сестра с мужем и младшей дочерью, моей племянницей Гвендой. Когда мы с Дороти бываем в Лондоне, всегда останавливаемся в доме сестры. Правда, в последнее время жена чаще бывает в столице одна – меня дела не пускают. Так вот, этой весной, по дороге в Лондон, мы встретили в поезде мистера Пикфорда, который направлялся туда же. Мы с Дороти с большим уважением и симпатией относились к Алану, поэтому в разговоре я предложил ему навестить нас в доме сестры и оставил номер её телефона. Семья сестры с удовольствием поддержала это предложение, и когда Пикфорд позвонил, я от имени хозяев дома пригласил его на обед. Вы знаете, что Алану не откажешь в обаянии: он эрудирован и остроумен, а уж какой он интересный рассказчик, и говорить излишне! Неудивительно, что он произвёл чрезвычайно приятное впечатление на всех присутствующих, особенно на Гвенду. А если выразиться точнее, Гвенда буквально влюбилась в него, да и Алану девушка весьма понравилась. С тех пор они начали созваниваться и встречаться всякий раз, когда Пикфорд бывал в Лондоне. Мы с женой радовались такому повороту событий. Летом Алан серьёзно поговорил с родителями Гвенды и, заручившись их поддержкой, объяснился девушке в любви. Вскоре состоялась помолвка, но свадьба пока не была назначена. Надо сказать, что ещё до знакомства с моей племянницей Пикфорд подумывал о том, чтобы перебраться в Лондон, а после встречи с ней лишь укрепился в этом намерении. Он хотел заняться аптечным бизнесом в столице. Для осуществления его планов средств бы вполне хватило: у него были хорошие сбережения, плюс ко всему, он собирался продать аптеку в Эшфорде. Но поскольку она приносила хороший доход, я посоветовал Алану пока воздержаться от этого, а для открытия аптеки в Лондоне согласился по-родственному предоставить ему денежную ссуду. Как известно, свадьба – дело весьма ответственное, требующее тщательного подхода, ведь так много всего нужно предусмотреть! И хотя день ещё не был назначен, приготовления к этому хлопотному мероприятию, фактически, уже начались. Дороти взяла на себя подготовку свадебного наряда невесты. Должен сказать, что у неё с самого начала сложились тёплые отношения с обеими моими племянницами, особенно с младшей: они просто как две подружки! Всякий раз, когда супруга бывает в столице, Гвенда непременно сопровождает её по всем этим модным «Селфриджес» да «Либерти»: для них обеих посещение подобных магазинов – самое настоящее увлекательное приключение! Хьюстон на минуту замолчал, и Райли безошибочно догадался, что сейчас он перейдёт к главному – к тому, ради чего пригласил его на встречу. – После знакомства с Гвендой Алан рассказал нам, что несколько лет назад был увлечён Маргарет Шелдон. Однако дальше его чувств дело не зашло – Маргарет не ответила ему взаимностью. Она предложила Алану остаться друзьями, и он принял это предложение. Я считаю, что со временем она стала для него не только другом, но и старшей сестрой, от которой он получал заботу и внимание. Так вот, после помолвки Алан убедительно просил нас до поры до времени держать в тайне его предстоящую женитьбу. Он рассказал Маргарет о своём намерении перебраться в Лондон, но поставить её в известность о переменах в личной жизни собирался ближе к отъезду. Он боялся, что это известие расстроит Маргарет, ведь дружба – тоже довольно сильная привязанность между людьми. Конечно, лично я уверен, что Алан ошибался, и миссис Шелдон, обладая необыкновенно жизнерадостной натурой, совершенно спокойно восприняла бы эту новость. Однако он считал по-другому, и нам с Дороти ничего не оставалось, как выполнить его просьбу. Когда миссис Шелдон покинула этот мир, Алан решил, что она покончила с собой из-за дошедших до неё слухов о его женитьбе. Он внушил себе, что Маргарет испытывала чувства к нему, но отвергла близкие отношения, поскольку считала, что роман между ними не приведёт ни к чему серьёзному. И чтобы избежать в будущем боль расставания, она решила, что им лучше остаться друзьями. Алана невозможно было убедить в том, что мы с Дороти никому и слова не говорили о его обручении с Гвендой! Он заявил, что теперь раньше, чем через год, о свадьбе не может быть и речи. Мы не знали, что делать: представьте себе, семья Гвенды уже полным ходом готовилась к этому важному и торжественному событию! Решение Алана отсрочить свадьбу стало бы ударом и для девушки, и для её родителей, и для нас с Дороти. Кроме того, нужно было давать какое-то объяснение – не могли же мы рассказать им историю о Маргарет! Супруга всеми силами пыталась уговорить Алана передумать, но он из чистого упрямства стоял на своём. Когда пошли слухи об убийстве миссис Шелдон, мы надеялись, что он изменит свою позицию, так как в этом случае смерть Маргарет никак не могла быть связана с его предстоящей женитьбой. И Алан, действительно, немного успокоился и уступил: он согласился отсрочить свадьбу лишь на полгода. Однако этот вариант не устраивал нас так же, как и первый, – с горечью произнёс мистер Хьюстон и, словно ища у инспектора поддержки, не отрываясь, смотрел ему в глаза и продолжал говорить: – В тот злосчастный день Дороти зашла в аптеку, чтобы в очередной раз напомнить Алану о настойчивых звонках родителей Гвенды, которые спрашивают, в чём дело. Он обещал зайти к нам вечером и обо всём поговорить. Но этой встрече не суждено было состояться… Ну что ж, вот вы и знаете то, что до сих пор мы хранили ото всех в секрете. Хьюстон замолчал, а Райли подумал, что его откровенность не была случайной. Эдвард, человек умный и практичный, хорошо знал, что, если Дороти попала в поле зрение полиции, её просто так в покое не оставят. Расспросы будут продолжаться до тех пор, пока не выяснится вся правда. Вот почему супруги, посовещавшись, решили посвятить полицию во все свои тайны. – Благодарю вас за правдивый рассказ, – произнёс инспектор. – Должен сказать, что не так давно мой друг, директор школы Поль Брикман, был на приёме в доме Коулманов. Он обратил внимание на довольно длинную беседу вашей супруги с Пикфордом, отметив при этом, что миссис Хьюстон была явно чем-то взволнована. Теперь, когда вы ввели меня в курс дела, я догадываюсь о предмете их разговора. – Да, они говорили именно о том неопределённом положении, в каком мы все оказались из-за упрямства Алана. Кстати, я думаю, до вас дошли слухи об «особых отношениях» между моей женой и Пикфордом? – Не стану скрывать – дошли, – честно ответил Райли. – Видите ли, мне по роду службы приходится общаться со многими людьми. Порой такого наслушаешься… – Но теперь, когда вам всё известно, вы понимаете, какие это гнусные сплетни?! Я не первый год живу с Дороти и знаю, что она – преданная, любящая жена, и я ей полностью доверяю. Конечно, между нами есть определённые разногласия, но у кого их не бывает? Главное, что это ничуть не влияет на наши отношения. Дороти нравилось общаться с Аланом, и я не видел в этом ничего предосудительного. Ведь я не эгоист и прекрасно понимаю, что иногда ей хочется поболтать и пошутить с кем-нибудь помоложе меня, – по-доброму улыбнувшись, сказал Эдвард. – А после того, как Пикфорд и моя племянница полюбили друг друга, Дороти стала кем-то вроде посредника между ними. Ей было, что обсудить и о чём посекретничать с Аланом. А поскольку мы не могли предать огласке его помолвку, их общение тет-а-тет создавало благоприятную почву для возникновения самых нелепых слухов. И я даже могу сказать вам, кто больше других усердствовал в очернении моей жены – Айрис Коулман! – с обличительной ноткой в голосе закончил свою речь Хьюстон. Услышанное не было новостью для инспектора, и поэтому в ответ он лишь спокойно произнёс: – Признаться, я нисколько не удивлён, ведь ни для кого в городе не секрет, что эта женщина очень скупа на добрые слова в адрес других. – Однако, что касается сплетен о Дороти, здесь есть и другая причина. Если у вас есть время и желание, я могу рассказать вам о том, чего вы, думаю, не знаете. – Что ж, я готов вас выслушать, – вежливо ответил Райли. – Видите ли, мы с Айрис – бывшие одноклассники. Надо сказать, что в те далёкие годы нашей молодости она была увлечена мной, а моё сердце занимала другая девушка – та, на которой я чуть позже женился. Это уязвило самолюбие Айрис – в её душе вспыхнула обида и злость, но потом она встретила Джорджа и вышла за него замуж. Когда я овдовел и женился во второй раз, она снова потеряла покой, ведь я взял в жёны молодую привлекательную женщину. Айрис долго не могла смириться с этим и до сих пор старается использовать любую возможность, чтобы досадить Дороти, а заодно и мне. Она не только распускает дурные слухи, но и изо всех сил изощряется во время домашних приёмов, стараясь публично отпустить в адрес Дороти язвительные замечания и всё в таком духе. Однако что поделаешь? Статус обязывает, и мы не можем игнорировать приглашения уважаемых людей нашего города. Что же касается званых обедов в нашем доме, мы терпим общество Айрис исключительно из-за Джорджа, которого искренне уважаем. Я знаю его с молодых лет, и должен сказать, что он не только настоящий врач, но и замечательный человек! Признаюсь, мне очень жаль, что Коулману не повезло в личной жизни. Может, отчасти поэтому он так предан своей профессии – работа стала для него настоящей отдушиной. Айрис всегда оказывала на Джорджа сильное давление, и, к сожалению, с годами он превратился в её тень. Все давно уже заметили, что он почти никогда не возражает жене, даже если в корне с ней не согласен. Увы, покорное поддакивание стало его привычкой. А ведь когда-то Джордж был необыкновенно интересным человеком: увлекался гравюрой, коллекционировал старинные монеты, играл в шахматы и крикет – даже выступал за городскую команду. А сейчас… – Хьюстон вздохнул и замолчал. – Полностью разделяю ваше почтительное отношение к доктору Коулману, – выразил солидарность с хозяином дома инспектор. – Мне не раз приходилось встречаться с ним и по долгу службы, и в свободное время. На редкость отзывчивый и деликатный человек. И всё же позвольте вернуться к Айрис. Неужели вы никак не могли повлиять на неё, чтобы положить конец всем её пересудам в адрес вашей супруги? – Видите ли, я решил не опережать события, поскольку знал, что о женитьбе Алана на моей племяннице так или иначе всем станет известно – это лишь вопрос времени. А уж когда это обстоятельство перестало бы быть секретом, я непременно нашёл бы способ заставить Айрис укротить свой злой язык! Лёгкий стук заставил собеседников повернуться к двери – на пороге стояла Дороти в великолепном зелёном платье, идеально сидящем на её стройной фигуре. – Я могу присоединиться к вам? – спросила она. – Конечно, дорогая, – нежно ответил мистер Хьюстон и с любовью посмотрел на жену. – Сейчас подадут чай, – проговорила женщина и устроилась на диване рядом с мужем. От её нервозности не осталось и следа: она выглядела отдохнувшей и держалась просто и непринуждённо. В кабинет вошла горничная с подносом в руках. На нём стояла фарфоровая горка с пирожными, сконами и имбирным печеньем, на тарелочках были выложены мини-сэндвичи нескольких видов. Она поставила угощение на небольшой журнальный столик, сервированный роскошным чайным сервизом из тончайшего вустерского фарфора22. – Я только что рассказал мистеру Райли, зачем ты приходила в аптеку Пикфорда в тот роковой день, – пояснил супруге Хьюстон. – Извините, пожалуйста, что сегодня утром я не сказала вам правду, – обратилась к гостю Дороти. – Я просто не знала, как поступить. Но мы с Эдвардом посоветовались и решили в интересах дела рассказать обо всём так, как было. Тем более, ни миссис Шелдон, ни мистера Пикфорда уже нет в живых. При этих словах она слегка опустила голову, но Майкл заметил, что её глаза увлажнились. Не дав эмоциям взять над собой верх, женщина взглянула на детектива своими выразительными серыми глазами и тихо спросила: – Простите нас за любопытство, но есть ли надежда на то, что убийца Алана Пикфорда будет найден? Несмотря на то, что за последние два дня этот вопрос инспектору приходилось слышать десятки раз, сейчас, когда он знал, что для семьи Хьюстонов Пикфорд не был посторонним человеком, он воспринял его совершенно спокойно. Да и с позиции рядового жителя маленького тихого городка, в котором почти одно за другим произошли два жестоких убийства, тревога и волнение его обитателей были ему вполне понятны. – Сейчас я могу сказать лишь то, что полиция делает всё возможное, чтобы раскрыть это преступление, – произнёс он твёрдым голосом, и его уверенная интонация вселила в женщину надежду. – У нас появился подозреваемый, но для его изобличения необходимы неопровержимые доказательства, так что работа идёт полным ходом. Незаметно разговор перешёл на темы, не связанные с убийством Пикфорда и с преступлениями вообще, и Майкл не узнал в миссис Хьюстон той женщины, с которой буквально сегодня утром беседовал в своём кабинете. Дороти легко поддерживала беседу, умела внимательно слушать и была наделена хорошим чувством юмора. Инспектор также с удивлением отметил, что в круг её интересов входило не одно только увлечение модой: миссис Хьюстон любила поэзию первой половины девятнадцатого столетия и брала уроки игры на фортепиано. Простившись с Эдвардом и Дороти, Райли отправился на встречу с Брикманом в паб «Весёлый гусь». Он шёл и думал о том, как отсутствие одного звена в цепочке фактов может порой до невообразимости исказить картину происходящего. В глубине души он был благодарен Эдварду за этот откровенный разговор. Теперь, когда он был в курсе семейной тайны Хьюстонов, для него многое прояснилось и встало на свои места. Майклу почему-то было приятно оттого, что Дороти оказалась совсем не такой, какой она представала в описаниях Айрис, и в свете открывшихся обстоятельств грязные сплетни, распространяемые этой женщиной, вызвали у него ещё большее отвращение, чем прежде. Глава 13 Утром из кабинета Майкла Райли вышел посетитель. Он пробыл там совсем недолго, но сведения, которые сообщил, не имели цены: они давали основания предположить, что оба преступления совершил один и тот же человек. События начинали развиваться столь быстро, что инспектор отказывался верить в реальность происходящего. Сначала его сильно насторожила самая обычная на первый взгляд фраза, брошенная в разговоре двумя разными людьми. Это привело его за разъяснениями к Айрис Коулман, после которых возникла необходимость поговорить с её мужем. Разговор с Джорджем вывел сыщика на предполагаемого убийцу Алана Пикфорда. И вот только что в показаниях неожиданного визитёра снова упоминалось имя того же человека, только теперь на него падало подозрение в убийстве Маргарет Шелдон. Майклу впервые стало казаться, что все детали преступлений, как разрозненные кусочки мозаики, наконец-то, начали складываться в единое целое. «Просто невероятно, как стремительно всё закрутилось, – пронеслось у него в голове. – Теперь главное – дождаться ответа на запрос из полиции Бирмингема. Только бы не упустить время!» … Долгожданный звонок раздался в полдень. Коллеги сообщили инспектору, что в настоящее время Грейс Уоррен носит фамилию мужа – Барлоу и проживает по адресу: Бристоль-роуд, 17. Офицер на другом конце провода предупредил, что сейчас Грейс Барлоу гостит у своей дочери в Норидже23 и продиктовал Райли номер телефона, по которому с ней можно связаться. «Вот почему она не откликнулась на объявления, размещённые в газетах Бирмингема», – подумал Майкл и, сдерживая внутреннее волнение, тут же позвонил Грейс. Почти сразу ему ответил приятный женский голос. – Добрый день. Извините за беспокойство, мне нужно поговорить с миссис Барлоу. – Я вас слушаю. – Это инспектор Райли из полиции Эшфорда, – представился детектив. В трубке замолчали, и через несколько секунд миссис Барлоу с нескрываемой тревогой в голосе спросила: – Из полиции? … Эшфорда? Что-то случилось с Маргарет во время путешествия? – Я действительно хотел поговорить с вами о миссис Шелдон. Но почему вы решили, что она находится в путешествии? – Как почему? Около месяца тому назад я получила от неё письмо, в котором она писала, что собирается в путешествие по Франции. Инспектор глубоко вздохнул, и, чтобы его слова не стали ударом для женщины, как можно мягче произнёс: – К сожалению, должен вас огорчить. Миссис Шелдон умерла в начале октября. На том конце провода воцарилось молчание: на какое-то время ему даже показалось, что оборвалась связь. Через минуту Грейс упавшим голосом повторила: – Умерла… Как… умерла? – Миссис Барлоу, мне необходимо выяснить кое-что о вашей подруге. Вы сказали, что Маргарет сообщила о своём намерении отправиться в путешествие. Скажите, пожалуйста, когда вы в последний раз писали ей? – Я отправила ей письмо вскоре после своего возвращения из Австралии. Это было примерно в двадцатых числах сентября. Я делилась своими впечатлениями от поездки. Маргарет ответила, что скоро уезжает и напишет мне, как только вернётся.