– Расследование СЭПО по поводу Тенсты. Пытаюсь понять, насколько далеко они продвинулись. Блум кивнула, тоже подвинулась ближе к компьютеру, отпила кофе. – Тебе о чем-нибудь говорит словосочетание «агент Мальмберг»? – спросил Бергер. – Хм… Санна? – Понятия не имею. – Да, Санна Мальмберг – хороший сотрудник. Молодая, но отлично справляется. Хотя с чем ей сейчас работать? – Похоже, она все время пытается выйти на контакт с Августом Стеном. Блум кивнула. Бергеру показалось, что по ее лицу промелькнула тень. Скорее всего, просто померещилось. – Больше ничего? – спросила она. Не отрывая глаз от монитора, Бергер помотал головой. – Похоже, никто всерьез не занялся выяснением личности владельца квартиры в Тенсте, несколько общих слов о Big Exit Ltd. По крайней мере, никто даже близко не подобрался к адвокатской конторе Pantoja & Puerta в Андалусии. – Твой шантаж… – Иногда приходится переступить через свою гордость, – сказал Бергер. – Во всяком случае, я не собираюсь разоблачать Роджера Корнби из Гибралтара. Думаю, он и так получил урок на всю жизнь. Но я, черт возьми, прослежу за тем, как он себя ведет. – А что будем делать с адвокатским бюро? – спросила Блум. – Вряд ли Карстен отправился в Испанию. Он ведь по-прежнему разыскивает Али Пачачи. Чтобы получить бабки, ему необходимо выполнить задание до конца. – Неужели он действительно работает на ИГИЛ? Бергер покачал головой и начал что-то набирать на компьютере. – Посмотрим, что говорит агент Мальмберг. Вот, цитирую: «В настоящее время у расследования нет достоверных гипотез по поводу того, на кого работает Q. К работе подключены сотрудники отдела финансовых расследований, они прощупывают международную почву». Ну и абракадабра. – Q? – переспросила Блум. – Да, они называют его Q. Первая буква слова Quisling – предатель. – Понимаю. Слабый скрип заставил их обернуться в сторону спальни. Как будто привидение. И в то же время совсем не похоже. Существо в майке и шортах, которое стояло в дверях, прислонившись к капельнице, с потертым медвежонком в руке, было самым настоящим человеком. Бледная и худая девушка с вопросительным выражением лица. – Где я? – спросила Аиша Пачачи. – И кто вы такие? Да, подумал Бергер. Кто мы такие? А самое ужасное, что первая реплика, которую услышит Аиша на свободе, будет ложью. Бергер струсил, промолчал, предоставил возможность солгать Блум. – Мы полицейские, – соврала она. – Я Молли, а это Сэм. Мы тебя вчера освободили, но над тобой по-прежнему висит угроза, поэтому мы сейчас находимся в секретном месте в Стокгольмских шхерах. Как ты себя чувствуешь, Аиша? Девушка продолжала смотреть на них, все больше опираясь на капельницу. Бергер поднялся, подошел к ней, Блум последовала за ним. Они осторожно взяли ее под руки, развернули и повели обратно к кровати. Уложили, глядя на ее маленькое птичье личико. Бледная кожа обтягивала выдающиеся скулы, взгляд ясных черных глаз блуждал по сторонам. Годы превратили длинные черные волосы в подобие гнезда. – Попытайся успокоиться, Аиша, сейчас ты в безопасности, – произнесла Блум, стараясь говорить как можно мягче. Похоже, ее слова подействовали: взгляд девушки перестал блуждать и сосредоточился на Блум. Бергер придвинул к кровати два стула и нажал кнопку записи на телефоне. Функция диктофона. – Где моя семья? – спросила Аиша. Блум взяла Аишу за руку, подождала реакции. Аиша не стала выдергивать руку, но глаз с Молли не сводила. – Твои родители в целости и сохранности, – сказала Блум. – Только никто не знает, где они находятся. Ты же видела своего второго похитителя? Ты ведь не все время была без сознания? – Карстена? – спросила Аиша. Бергер и Блум быстро обменялись взглядами. – Да, Карстена, – подтвердила Блум. – Карстен ведь тебя спрашивал, где твой папа? – Спрашивал ли он меня? – Да. Он тебя обижал? Аиша покачала головой. – Нет, никогда. Он был… добрым… Странным, но добрым. – Но он тебя спрашивал? – Спрашивал. Я не отвечала. Я ни на что не отвечала. Говорил только он. Он был совсем другим. Не то что Вильям. – Нам очень нужно найти твоих родителей, чем скорее, тем лучше. У тебя есть хоть какие-то идеи, где они могут быть? Аиша снова покачала головой. Закрыла глаза. Блум взяла ее вторую руку, сжала в своей. – Если ты захочешь рассказать еще что-нибудь о годах, проведенных взаперти, мы будем очень рады. Но если тебе сейчас не до этого, мы все поймем. Когда все наладится, ты сможешь поговорить с настоящими профессионалами, психологами, психотерапевтами. Но, возможно, тебе станет легче, если ты расскажешь нам, как все было. Мы умеем слушать. И может быть, всплывет что-то такое, что поможет нам отыскать твою семью. Тогда вы сможете воссоединиться. В безопасном месте. – Он был нашим телохранителем, – произнесла вдруг Аиша. – Я не понимала, зачем нам телохранитель. – О ком ты сейчас говоришь? – спросила Блум. – О Вильяме, конечно. – Как он появился в вашей жизни? – Появился внезапно, долго жил у нас дома, спал на диване, сторожил нас. Провожал меня в школу. – Каждый день? – Да. Но он не мог следить за нами всеми постоянно. Язид все же пропал. – Твой брат? – Да. – Но Вильям у вас остался? – Да, еще около месяца после исчезновения Язида. Мама с папой были просто раздавлены. Похоже, он уехал в Сирию. Воевать на стороне ИГИЛ. Но это так странно. Язид был далек от религии. – Вы обратились в полицию? – Нельзя было. Если он действительно туда уехал, он считается преступником. – А ты продолжала ходить в школу? – Да, а Вильям продолжал меня охранять. – И вот настал конец учебного года… – Да. Он ждал меня после выпускного. Но на этот раз все было по-другому. Он сказал, что нам нужно на время скрыться. – Скрыться? – Да, я немного удивилась, но поскольку уже начала доверять ему, согласилась с ним поехать. В машине он попросил у меня мобильный телефон. Я отдала. Мы приехали в дом в Мэрсте. – Он забрал у тебя мобильный? – Потом, уже в доме, отдал. Но я не могла позвонить родителям, он вынул сим-карту. Я спросила его, почему. Он ответил, что пока мне нельзя ни с кем связываться, поскольку сигнал могут перехватить. – А он сказал, кто вам угрожает?