ГЛАВА 5 Я была в корне не согласна ни с такой постановкой вопроса, ни с положением… тела. Хотя меня схватили и не за саму шею, а за грудки, но ворот нательной рубашки здорово врезался в горло, мешая дышать. Ех… Была бы я приличной барышней, Риг отделался бы расцарапанным лицом. Ну, может, парой синяков на ногах. Или куда достали бы мои дрыгающиеся в воздухе ступни. Но светлому не повезло. За моими плечами был многолетний опыт удирания. Да, дралась я не очень, а вот бегать и выворачиваться из захвата… Пальцы, сведенные и напряженные, пикой ударили в горло светлому, заставив его на миг потерять концентрацию. Кулаком второй руки я саданула по подставившейся челюсти. Хватка ослабла, и, едва мои ноги коснулись пола, я не преминула еще что есть силы врезать пяткой по колену. Противник, увы, попался крепкий и, вместо того чтобы ожидаемо упасть и взвыть от боли, ринулся на меня, прижимая к окну. Миг — и я оказалась с заломленной рукой в позе бабки, полющей грядку. Моя щека впечаталась в подоконник, а сверху еще и светлый навалился. Демонски злой светлый. Зая, мирно продрыхшая на подоконнике всю схватку, была крайне удивлена, когда я, схватив ее, сонную, за упитанный зад, прижала к бедру Ригнара. Но мне повезло! Кара, то ли спросонья голодная, то ли все же сориентировавшись, чего от нее хотят, сделала коронный «ням!». А что? В борьбе за свободу все средства хороши, в том числе и клыки. И не важно, свои они или чужие. Главное, чтобы кусь был хорошим. Риг вздрогнул от боли. Я бы, может, посочувствовала ему, если бы он так не выламывал мне руку. И ведь не отпускал несмотря ни на что. Я была в бешенстве. И где это таких непрошибаемых только делают? Любой дознаватель уже бы орал благим матом и разжал руки, а этот лишь отшвырнул Кару в дальний угол комнаты, где она подозрительно затихла. Локтем свободной руки я наугад двинула назад. Попала. Знать бы еще куда. Судя по тому, как дернулся Риг, — в очень болезненное место. Я повторила удар с удвоенным рвением и смогла-таки выкрутиться из захвата. Вот только к двери мне было не прорваться. Но я и от окна сейчас не отказалась бы. Кара ведь как-то сюда залезла. Значит, и я слезть смогу. Наверное. Не успела вскочить на подоконник, как меня с него резко сдернули, и я полетела на пол головой вниз. Ноги автоматически согнулись в коленях и… обвили шею наклонившегося светлого. Риг с таким оригинальным ожерельем в виде меня не успел распрямиться, когда я изо всех сил стиснула бедра и принялась душить его ногами. А что, раз руки у меня до этого паразита коротки, то, как говорится, чем богаты, с тем и в бой. Светлый отчего-то был решительно против умирать. Захрипел. Попятился и… запнулся о собственноручно выбитую дверь. Упали мы вместе. Причем приложились знатно. Оба. Хотя мне относительно повезло, я оказалась сверху. Правда, ненадолго. Меня тут же подмяло под себя тяжелое накачанное тело. Безднов светлый! Да ему никакой магии не надо, чтобы отправить меня к праотцам. Горло схватила рука, и сиплым после короткого (всего-то дюжину ударов сердца занял!) боя голосом он произнес: — Дернешься — сломаю шею. Я сразу поверила и даже трепыхаться перестала. И дышать тоже. На всякий случай. — А теперь ответь мне: зачем ты отправила их в бездну? — Кого? — прохрипела я. — Не притворяйся! Мою голову чуть приподняли от пола и приложили. Пока не сильно, но ощутимо, предупреждая: не заговоришь — будет хуже. — Я не знаю, о чем ты! Мне вообще в бездну нельзя соваться! Клянусь! — Я сипела из последних сил, а перед глазами уже кружили черные мошки. Хватка ослабла, и я смогла сделать глубокий вдох. — Поклянись, что ты не имеешь никакого отношения к тому, что Лармора, Нартона, Ролло, Свейна и Тормода несколько ударов колокола назад утащило в бездну! Лицо Ригнара нависало над моим. Синие глаза почти почернели. Я сглотнула, буквально всей кожей ощущая, как в нем клокочет ярость. Одно мое неверное слово, движение — и она выплеснется наружу, сметет, изломает… Но клясться, что я вообще не имею никакого отношения к случившемуся, было бы опрометчиво и глупо. Ведь одно то, что эти пятеро угодили куда-то вместе сразу после нападения на меня, говорило само за себя. — Я не утаскивала их никуда. И не знала, что кто-то задумал такое. А слышу об этом впервые от тебя. Клянусь. И если я лгу, то пусть умру сейчас же. Риг напряженно замер, его тело словно превратилось в камень. Тяжелый такой камень. Еще немного — и он станет моим надгробным. Светлый цепко вглядывался в мое лицо, ища признаки мучительной смерти, и… не понимал, почему она не наступает. — Ну, убедился, что я не причастна к тому, что твои дружки где-то всю ночь шлялись? — В моем голосе было столько яда, что его можно было сцеживать ведрами. — Да, — выплюнул светлый. — Мог бы сначала у этой «великолепной пятерки» спросить, кто на них напал, а не врываться ко мне, громя комнату. — Не мог, — сквозь зубы процедил Риг. — Они сейчас без сознания. В лазарете. Выживут или нет — целители пока сказать не могут. Вот дохлый гаак! Ну почему мое везение как необъезженная виверна? Несет недолго и все сбросить норовит. — Слушай! Я, конечно, понимаю, что тебе удобно и все такое. Но, может, ты все же слезешь с меня? Я уставилась на Рига, который проходил стадии осознания от «нет, врет!» до «неужели правда?». Любопытно, дойдет ли до раскаяния? Увы. Вместо этого он устремил взгляд куда-то выше моей головы. А потом резко скатился на пол. Я выдохнула, села и, насторожившись, обернулась ко входу. М-да… Проем моей двери украсил венчик из любопытных лиц. Заспанных, с всклокоченными волосами (у кого они были), но с азартно блестевшими глазами. Ясно! Кадеты ждали развития событий затаив дыхание. В полнейшей тишине. Какие тут, однако, деликатные зрители… Боялись потревожить. А потом сообразила, в какой позе нас застали. А с учетом того, что на друг друга мы сипели и шипели… Интересно, удушение могло сойти со стороны за предварительные ласки? — Представление окончено, — отчеканил Риг, распрямляя плечи. — И ты ее не убьешь? — разочарованно спросил чей-то голос. Кажется, все всё поняли правильно. А жаль. На репутацию мне было плевать, а вот на выволочку от ректора — нет. Второй день подряд… — И не думал. Мы уже все выяснили. И этот… паразит уверенно пошел к выходу. Ага. Сейчас! — Нет не все! — Я тоже встала. Одернула рубашку, которая была хоть и длинной, почти до середины бедра, но мятой и частично порванной. Светлый на мое заявление медленно обернулся. — А кто мне дверь чинить будет? Тут из глубины коридора донеслось: — Какой хороший вопрос. — В проеме нарисовался комендант. При появлении этого драконистого типа кадеты побледнели и моментально растворились в воздухе. Пара вдохов — и в коридоре уже никого не было. Я могла бы поспорить на золотой, что сейчас все бывшие зрители резко залегли в кровати и досматривают последние утренние сны. — Итак, что произошло? — Дракон перевел взгляд с меня в порванной рубашке на Рига, чей вид тоже был далек от идеального. — Я хотел поговорить и… — хмуро начал светлый. — …И нечаянно вынес дверь, — перебила я. Нет, как пострадавшая, я не отказалась бы от мести светлому. Но, если комендант сейчас начнет разбираться и задавать множество вопросов, я могу не успеть спрятать Кару. Зая как раз начала приходить в себя. А я не думаю, что демоны бездны, пусть и в пушистом обличье, разрешены кадетам в качестве домашних питомцев. Потому я бочком-бочком начала аккуратно пятиться к углу, в котором лежала длинноухая. — Нечаянно? Вынес? — меж тем зарычал комендант, повернувшись к удивленно вскинувшему брови светлому. Едва дракон показал мне свой затылок, я попыталась изобразить мимикой Ригу простую просьбу «подыграй». А сама тем временем постаралась незаметно подобраться к форме для тренировок, которая до фееричного появления в моей комнате светлого мирно сохла на спинке стула, а ныне валялась на полу. Маневр удался. Подцепив форму пальцами босой ноги, я незаметно набросила ее на заю. — Да. Мне показалось, что в комнате кричали, — нашелся Риг. — И ты решил выбить дверь? — допытывался дракон. Судя по его виду, он ни на миг не поверил услышанному. — Да, — хором отозвались мы со светлым. — А сейчас он хочет ее починить, — тут же добавила я. — Очень хочу, — заверил светлый.