— Сурен тоже любил армянский коньяк, — согласился Шильман. — Правильный человек был, — закивал Рубен. — Его тело ко мне привезли. Похоронил, как положено, я ведь самый близкий Сурену человек. Его родители уже покинули наш мир. — Я знаю, Сурен рассказывал. А другие родственники? Может, Сурен по молодости мальчика-девочку нагулял, — осторожно поинтересовался Шильман. — Никого после себя Суренчик не оставил, — горестно вздохнул дядя. — В Москву еще юнцом уехал. Институт, наука, бизнес, все пробивался куда-то. Остался бы в Армении, уже и внуки у него были бы. Такой ответ Артура порадовал, никаких проблем с перераспределением акций не предвидится. Когда-то он уступил пятую часть комбината за прорывную технологию наглому ученому, сейчас судьба возвращала ему прежнюю долю с лихвой. — Спасибо, что проводили Сурена в последний путь, — поблагодарил Шильман. — Это моя обязанность. Еще бы памятник солидный поставить, но деньги нужны. — Рубен повздыхал и перешел на заискивающий тон: — У Сурена в Москве квартира осталась. Мне сказали, что я имею право… — Конечно, — согласился Шильман, подачка в виде квартиры была очень кстати. Она превзойдет все ожидания дяди. — Я передам вам ключи. Можете жить там, оформить на себя или продать. Дядя схватился за бокал с коньяком, отхлебнул, чтобы унять радость. — И машина, наверное, у Сурена была? — заискивающе спросил он. — Еще какая — «бентли», — подтвердил Шильман. У дяди не нашлось слов от изумления. Артур подлил ему коньяка и продолжил: — Автомобиль стоит в подземном паркинге под домом. Ключи и документы найдете в квартире вашего племянника. Рубен, как завороженный, поднес бокал ко рту, но в последний момент на его лице появилась стеснительная улыбка. Он смущенно предложил: — А вы со мной выпьете? Помянуть Сурена. Шильман кивнул и открыл бар с десятком изысканных бутылок, многие из которых были открыты. Он выбрал одну из бутылок, продемонстрировал ее армянину и пояснил: — В последнее время перешел на виски. Все хорошие коньяки похожи друг на друга, а односолодовые виски — совершенно разные. В гостиную вошла Алиса с бокалом белого вина. — За Сурена я тоже выпью, — промолвила она. Шильман заметил, что по лестнице спускается жена, и позвал ее: — Аня, присоединяйся. Помянем Сурена. — Он взял еще одну бутылку из бара и открыл ее. — Прошлым летом мы побывали на Мадейре, теперь Аня пьет только мадеру. Он налил себе и жене, все молча выпили. У Шильмана зазвонил телефон. Он увидел, что звонок от совладельца комбината Веригина, извинился, вышел в другую комнату и прикрыл за собой дверь. Дмитрий Семенович Веригин, как бизнесмен, слов попусту не тратил, говорил по делу, не опускаясь до сентиментальной чепухи. — Слышал о смерти Давтяна. Какие последствия для нас? — Нет худа без добра, вся доля Давтяна теперь наша. Делится пропорционально нашим долям — Тебе больше, мне меньше, — сухо констатировал Веригин. — Проблем не будет? — Юридически никаких. Есть повод отметить. — Пока без меня. Я на островах греюсь. Подлечиться надо. — Привет врачу! — бодро ответил Артур, зная, что партнер сейчас на отдыхе с милой женщиной, следящей за его здоровьем. 23 Большое тренированное тело Вани Майорова выглядело сгорбленным, а гримаса страдальца на его лице была неподдельной. Он склонился над рабочим столом и занимался самым нудным для оперативника делом — оформлением документов по мелким правонарушениям. Валеев за соседним столом деловито отвечал по телефону: — Все понял. Съездим, разберемся. — Его глаза игриво заблестели, а голос стал бархатным: — Лена, а давай сегодня вечером… В этот момент связь прервалась, Марат недоуменно посмотрел на трубку, его взгляд потух. Он пощелкал клавишами компьютера, из принтера, рядом со столом напарника, выполз отпечатанный листок. — Ваня, подъем! Есть задание, — приказал Валеев, надевая куртку. — Распечатку с адресом захвати. Майоров с облегчением собрал в стопку ненавистные бумаги, подхватил листок из принтера. — Лаборатория органического синтеза, — прочел он, догоняя Марата, и спросил: — Что это? — Раньше этой лабораторией руководил Сурен Давтян. — Тот, который умер? — Он самый. А работал в то время у него Денис Никитин, муж Алисы. Никитина посадили за наркотики. — Химичил? — Нахимичил на восемь лет, но срок уже вышел. Надо выяснить, что тогда произошло и где Никитин мог осесть после освобождения. Служебный автомобиль без опознавательных знаков вел Майоров. Марат вертел в руках телефон, несколько раз собирался позвонить Елене, но так и не решился. Он сунул телефон в карман и сокрушенно признался напарнику: — Вчера целый день с ней были вместе, целый день. Она рядом, а как чужая. Майорову не надо было объяснять, по ком страдает друг. Он философски изрек: — Женщина в положении — не подарок. Галя моя тоже… — Сравнил. Вы с ней женаты, она тебя ждет со службы, вы вместе ждете ребенка, говорите об этом, строите планы. Ведь так? — Ну так, — не стал возражать Ваня. — А у нас… Эх! — Марат рубанул воздух ладонью. Некоторое время ехали молча. Ваня косился на расстроенного друга, не зная, чем ему помочь. — Слушай, Марат, вы же с Еленой Павловной еще со школы знакомы. — Я не единственный одноклассник, с кем она до сих пор видится, — скривился Валеев. — Я это к чему. Ты не зацикливайся на сегодняшних отношениях. Освежи ваши общие воспоминания, напомни о чем-то приятном, приготовь сюрприз. — Сюрприз, — задумчиво повторил Марат. Его глаза сузились и неподвижно смотрели вперед. Прошло несколько минут, и он хлопнул ладонью по торпедо. — Точно! Останови. Удивленный Майоров резко затормозил. Марат вышел из машины и, прежде чем хлопнуть дверцей, пояснил: — Дуй к химикам один. Выясни все про Давтяна с Никитиным, а я займусь сюрпризом. Спустя два часа Валеев так и не объявился. Майоров выполнил задание и прибыл на совещание к Петелиной. Вместе с ним в кабинет следователя вошли Устинов и Астаховская. Первым докладывал Головастик, который умел добывать сведения как из открытых источников в интернете, так и из ведомственных баз данных. — Сурен Ашотович Давтян уволился из химической лаборатории через неделю после ареста Дениса Никитина. Он устроился работать на комбинат «Нанохиммед» на должность заместителя директора по науке. Эту должность создали специально под него. С его приходом комбинат-середнячок быстро стал ведущим в фармацевтической отрасли, а сам Давтян разбогател. — В лаборатории поговаривают, что Давтян украл разработку Никитина, — пояснил Майоров. — Это слухи или точные сведения? — спросила Петелина. — Прошло восемь лет, но старые сотрудники утверждают, что Никитин был очень талантливым химиком. Он работал над технологией, которую затем внедрили на комбинате «Нанохиммед», хотя официально лаборатория никому ничего не передавала. — Не смогли закончить работу? — Дело в том, что после ареста Никитина исчез его ноутбук и все данные по разработке. Из оставшихся ученых никто не смог продолжить его работу. — Ноутбук и научные материалы в рамках уголовного дела Никитина не изымали, — пояснила Астаховская. — Речь шла только о наркотиках. — А что говорят в лаборатории про изготовление наркотиков? — обратилась Петелина к оперативнику. — Для всех сотрудников это стало полной неожиданностью. Говорят, что они бы заметили процесс производства незаконных препаратов. Тем более в больших количествах. — Есть важное обстоятельство, — вставил слово Устинов. — Давтян помимо должности каким-то образом получил двадцать процентов акций комбината «Нанохиммед». Если это была плата за новую технологию, то все становится на свои места. Давтян подставил Никитина и присвоил его разработку.