– Ха! Он вскидывает кулак в сторону остальных офицеров, чьи лица такие же радостные, как на похоронах. Покинув мужчин, я направляюсь к лестнице в королевское крыло, проклиная себя. Я позволила этому зайти слишком далеко. Мне следовало столкнуться с Реей намного раньше. Знание будущего еще не означает, что я знаю, как следует действовать. Это значит, что я буду сожалеть в два раза сильнее, если что-то упущу. Ранее Камилла сказала мне, что Сайрус отнес Рею в ее комнаты, и она не выходила оттуда весь день. Личный врач короля провел ее быстрый осмотр, после которого Рея сказала, что не будет принимать никого, пока не почувствует себя лучше. К счастью для меня, придворный этикет никогда не был моей сильной стороной. Покои Реи находятся в конце коридора. Там в ряд развешены портреты Камиллы и Сайруса еще детьми, с веснушками на лице, дальше идет король Эмилиус в его лучшие годы. Справа от меня висит самая большая картина во всем коридоре: последняя королева Мерчелла по-королевски восседает рядом со своей гончей. Камилла и Сайрус больше похожи на нее, чем на своего отца. У них ее скулы, рыжеватые русые волосы, даже ее ускользающий взгляд был выполнен яркой краской. Люди ее любили. Когда я стала Провидицей, в Эвинии как раз заканчивался траур. Каждую неделю кто-то строил храмы в честь овощей, напоминающие голову Ее Почившего Величества. Многие мои первые посетители интересовались ее духом, словно мой дар позволял мне с ней связаться. Позже я быстро поняла, как глупы люди, когда их разум затуманен надеждой. Чем дальше я иду по коридору, тем больше становятся портреты. Двое охранников из личной стражи Сайруса стоят у дверей в комнаты Реи. Я улыбаюсь, приветствуя их. Они уже знакомы с моими методами, и это хорошо. Потому что знают, что меня легче пропустить, это они и делают. В вестибюле я стучусь в спальню. Жду, стучусь снова. Не слышу никакого движения. Я распахиваю дверь. Вместительная комната в белых и голубых тонах, и она не настолько уродлива, как думает Камилла. Я ожидаю увидеть разбросанное у комода белье и шкаф, полный одежды для путешествий, но Рея, кажется, почти ничего с собой не привезла. А еще ее здесь нет. Я чувствую на щеках легкое дуновение ветра. Решетчатая дверь на балкон приоткрыта, и я выглядываю за нее. Эта часть дворца смотрит на закрытые сады. Никто не ждет, что рано утром там будет кто-то кроме садовников. Высокие кипарисы делают его достаточно уединенным для любого рода шалостей на втором этаже. Как, например, побег будущей королевы через окно прямо в кусты внизу. Я смотрю за балконные ограждения. На одном кусте зияет огромная вмятина, а за одной из клумб спрятана куча связанных между собой простыней, которые, скорее всего, были использованы в качестве веревки. Вот дерьмо. Рея сбежала. Это обычная проблема, что возникает при вранье: мне всегда приходится притворяться, что я чего-то не знаю. Я могла бы придумать оправдание тому, почему не предупредила никого о Рее, но не люблю строить башни из лжи, ее легче обрушить. Как всем известно, за исключением Данте, я не сильно подозревала эту выбранную впопыхах невесту. Не думаю, что она могла уйти далеко. Я помню вид местности из ее нитей: она за чертой города и держит в руках своих фей, которых здесь тоже не наблюдается. Она была на скалистом холме, а лес походил на охотничьи земли на северо-востоке. Воспоминания достаточно четкие, чтобы отследить ее, но к тому моменту, когда я ее нагоню, будет уже темно. А это значит, что мне нужно выйти прямо сейчас. Я рычу, радуясь, что надела ботинки. В следующий раз, когда ее увижу, заставлю ответить на каждый вопрос, который у меня есть. Покинув дворец через восточные ворота, я направляюсь прямо к скалам, выходящим к реке Джулеп. С такого расстояния все в городе кажется миниатюрными и ухоженным: крыши домов, простирающиеся парки и здания странных форм, где город разрастался, не соответствуя плану, лодки на реке, направляющиеся в долину, и заполненные каретами улицы. У подножья скал пересекаю деревянный мост на другой берег реки. Земля стала неровной и каменистой, и я ощущаю это подошвой своих ботинок. Я срезаю дорогу через пастбище, а чуть позже чуть не спотыкаюсь, потому что оказываюсь на верхушке того самого холма, где я видела Рею. Работник рассказывает, что видел хорошо одетую даму, которая шла этой дорогой, так что мое предположение весьма убедительно. Но я себя переоценила, не думала, что уйдет столько времени, чтобы сюда добраться, и солнце уже близится к горизонту. Если пройти через холм, то я смогу быстрее добраться до охотничьих угодий внизу. После того, как стала Провидицей, мне больше не приходилось никуда добираться самой, но, если честно, часть меня так и норовила поднять юбки и забраться на холм. Но я успела обзавестись удивительным количеством травм в последнее время, так что направляюсь в сторону менее крутой тропы, сопровождаемая стрекотом сверчков и чириканьем барсуков. Я прохожу мимо одинокого треснутого постамента, покрытого темными пятнами. Это бывший алтарь для жертвоприношений во имя Судеб. Осколки керамической посуды и клочки ткани валяются рядом в траве. Недалеко раздаются голоса: – Вайолет? Я подпрыгиваю, когда что-то касается моего плеча, и я замахиваюсь локтем назад, врезавшись в тело. – Уф. Ты что… Ты целилась, – хрипит знакомый голос, – или это просто мне… Мне не повезло? – Данте? – оборачиваюсь я. Он с выпученными глазами согнулся пополам, пытаясь справиться с болью. – Сегодняшний день отвратителен, прости. Что ты здесь делаешь? – Я иду за Реей. А что ты… – Он закашливается. – Что ты здесь делаешь? – Тоже преследую Рею. Она исчезла не так давно, я видела нить, где она… Ты уверен, что в порядке? – Да, да, – говорит он, держа лицо под контролем. Грязь покрывает его цветастые брюки и туфли на каблуках. Он не выглядит как человек, который собирается отправиться за девушкой на окраину города. – Я выполнял роль гонца для посла Пинкорна, – еще один хрип, и ему удается выпрямиться. – И узнал новости, одна из которых о том, что поместье Реи в Луниссе сгорело дотла, и это еще не самое шокирующее продвижение в нашем деле. Боги, такой бардак. – Там была женщина, – неожиданно говорю я. – Мне приснилось, что в поместье горела женщина. – Что она делала? – Смеялась… И это не похоже на хороший знак. – Я тоже не фанат жуткого смеха, – кривится он. – Это может быть она. Кто знает, какая роль отведена Рее, при таком-то раскладе? – Данте глубоко вздыхает, восстанавливая дыхание, и указывает на охотничьи угодья. – Но, вместо того, чтобы строить догадки, нам стоит найти Рею. В какой-то момент мы перепутали вас двоих и потеряли ее из виду. – Мы? Я слышу хруст приближающихся шагов. К нам подходит Сайрус, руки закинуты за голову, растрепанные ветром волосы сияют золотом в свете заката. Он приветствует меня вздохом. Я же приветствую его хмурым видом. Данте сжимает пальцами переносицу. – Есть что-то, что вам нужно обсудить наедине? – Нет, – выпаливаем мы одновременно. Его взгляд смягчается: – Я пока спущусь. А вы разберитесь с тем, чем бы это ни было, или поцелуйтесь уже, или клянусь… – Ты знаешь о… нас? – Я закрываю рот, поняв, какую ошибку совершила. – Теперь знаю. На губах Данте растягивается ухмылка. Даже в гаснущем свете дня я вижу, как лицо Сайруса заливает алый румянец, а его друг притворно хватается за грудь в насмешливом ужасе. – Сайрус, это ты тут изменник, а я-то думал, что ты человек чести. – Я не хочу говорить об этом сейчас, – рычит Сайрус, подталкивая Данте вперед. – Или когда-либо вообще, я предполагаю? Когда я сказал тебе, что ты должен ей рассказать, то имел в виду до твоей помолвки. Его обвинения кажутся обоснованны. – Рассказать мне? – Я перевожу свой взгляд с одного на другого, и любопытство берет верх над стеснением. – Рассказать мне что? Барсучьи чириканья нарушили тишину. Теперь уже лицо Данте покрывает румянец, а Сайрус тот, кто сжимает пальцами переносицу. – В любом случае, – говорит Данте, пока я продолжаю бормотать, – нам нужно найти Рею до того, как она сможет ускользнуть. – Рассказать мне что? В этот самый момент, больше, чем когда-либо, я ненавижу то, что чего-то не знаю. – Тихо, – хмурится Сайрус. – Вы слышите? Мы поворачиваемся в сторону леса. Кто-то громко шагает, топча подлесок и удаляясь от нас. Холм здесь тоже очень крутой, но я переживу падение. – К черту все это, – бурчу я. Опустившись на колени, начинаю спускаться по склону, хватаясь за ближайшие выступы. – Будь осторожней!