– Разве это выбор, когда вы меня ставите либо перед убийством, либо перед смертью? Если вы наблюдали за мной, то знаете, что я ненавижу, когда мне говорят, что делать. Скорбеть мы не будем, Когда тебя предадут люди. Ты никто, ты ничто, Лишь тень, лишь пятно. – Как и не переношу, когда мне пытаются навязать мнение о том, кто я. В зеркале мое лицо выглядит усталым и удрученным, все краски с него ушли, растворившись в лунном свете. Моя ночная сорочка вся измята от беспокойного сна. В моей руке лежит шип, но, когда я смотрю на свою настоящую руку, она пуста. Судьбу свою ты отрицаешь, Он отравил твое сердце, не замечаешь? – Лучше он, чем все вы. Шип оживает, его лианы овивают мою руку, шею, тело. Я отшатываюсь назад, пытаясь нащупать что-нибудь, чем можно было бы разбить зеркало, и тупая боль в порезанной руке напоминает мне, что я не могу отличить сон от реальности. Вьющееся растение покрывает мое отражение целиком, до тех пор, пока видимым не остается только блеск моих глаз. Голоса сплелись в поющий хор, словно празднуя: В вашей земле что-то гниет. Скоро взойдет, скоро взойдет. – Заткнитесь, заткнитесь, заткнитесь! Кричу я, возвращаясь к кровати. Голоса лишь смеются. В твоем сердце что-то гниет. Что-то гниет. 18 Судьбы не ходят по бренной земле, в отличие от монстров или ведьм. Неважно, сколько известно богам, неважно, каковы будут их угрозы, но они не здесь. Потребуются солдаты и хорошая стратегия, но мы сможем загнать монстров до того, как они успеют трансформироваться. Мы сможем найти Ведьму Кошмаров и остановить ее. Я переживу свое предназначение на своих условиях. Король Эмилиус удивился новости о темной магии куда меньше, чем тому факту, что я и Сайрус стоим в его кабинете вместе, ни разу не поссорившись. – Это не Фейский лес создает монстров, – говорю я, тяжело дыша после того, как мы с Сайрусом ворвались в его кабинет, притворяясь, что только узнали об этом. – За этим стоит Ведьма. Я предполагаю, что она использует Фейский лес как источник силы, и это является причиной его гниения. Я не могу рассказать королю ни о Надии, ни о том, что настоящая леди Рея мертва, поэтому заявила, что видела Ведьму в будущем Сайруса и леди Реи. Я предупреждаю, что силы ее непредсказуемы и об ужасной сцене, что может развернуться на свадьбе Сайруса. Принц же отыгрывает свою партию по уши влюбленного жениха, настаивая на том, что планирует лично атаковать Ведьму. – Нужно искать ворона, – говорю я, вспомнив момент ее трансформации. Гнилое пятно на моей башне за ночь стало больше и захватило все основание, так что придется избавиться от всех внешних ветвей. Я также свалила это на Ведьму. Знак ее приближения. Никто не знает, чему можно верить. С другой стороны, это значит, что моя башня закрыта для публичного посещения, так что никаких больше капризных посетителей. У меня освободилось время для тайных совещаний по стратегическому планированию в покоях Надии, против которых я ничего не имею, к своему удивлению. Мне нравится находиться среди карт и писем, которые приносит Данте, слушать, как Балика справляется с монстрами. Раз у них нет своей армии, они сфокусировались на эвакуации атакованных регионов и перевозке беженцев в более защищенные города. Пятна насаждений Фейского леса по Балике, кажется, замедляют наступление монстров, они редко их пересекают. Я стараюсь держаться от принца на максимальном расстоянии в комнате, а это значит, что я сопровождаю Надию прямо до ее постели. Хоть она и наивная, но вполне сносная, в первую очередь потому, что не пыталась заполнить тишину ненужными разговорами. Я пользуюсь возможностью, чтобы лучше изучить ее будущее, оставляя только слишком тяжелые моменты свадьбы. – Крики и хаос. Ежевика покрывает бальный зал, – бубню я, скрывая дрожь. – Ничего нового. У меня складывается ощущение, что мое Виденье что-то упускает, словно кто-то прячет от меня нити. Надия открылась мне, потому что среди нас ей больше не нужно притворяться. – Мы… Мы могли бы приготовить для Ведьмы ловушку? – запинаясь, предлагает она, теребя свой браслет. Растянувшись на кушетке, Данте издает протяжный стон. – Если мы не смогли поймать ее раньше, то вряд ли сможем поймать ее здесь, но идея неплохая. – Мы задействуем столько стражи на свадьбе, сколько возможно, – говорит Сайрус. Я не стала спрашивать «А что, если этого не достаточно?» или «Что, если это выйдет нам боком?» Потому что потом мне придется признать, что неважно, что я увидела в нитях будущего, это все равно нельзя остановить. Данте рассказывает нам о мрачных подробностях, которые ему удалось узнать о поместье Реи. Неделями чары заставляли людей держаться оттуда подальше и не давали исследовать поместье. Стоило кому-то коснуться стен или ворот, они сразу же забывали о том, зачем сюда явились. Заклятье спало только после того, как оно загорелось. После местные на пепелище обнаружили, что его усыпают тела монстров. – Другие служанки ушли рано, прямо перед тем, как Ведьма совершила нападение, – вспоминает Надия свой последний день в поместье. – Моя подруга Лили следила за хозяйством в задней части дома. Я была единственной наверху, кто пытался добраться до нашей госпожи. Я думала, что могу сохранить им жизнь, делая так, как мне велит Ведьма, но слишком поздно поняла, что она все равно всех убьет. Или еще хуже, превратит их в чудовищ… – Ты не знала. Ты не могла знать, – заверяет ее Сайрус, а я замечаю, что все это время он держал ее за руку, лаская ее большим пальцем. Рея не реагирует на его прикосновения, потому что для нее это ничего не значит или потому что она к этому привычна? – Мне просто хотелось бы, чтобы их семьи знали правду о том, что с ними случилось. – Скоро, надеюсь. После того, как закончим с этим проклятьем, – произносит Данте. С каждым днем вероятность того, что Надия сможет когда-нибудь прекратить врать, кажется все призрачнее, но никто из нас об этом не говорит. Мы переходим на менее тяжелые темы, как наши наряды к свадьбе и будет ли Камилла руководить организацией следующих вечеринок, потому что после последней во дворце теперь запасов тортов на год вперед. Надия проговорилась о том, что не умеет танцевать. – Мне кажется, что все были слишком очарованы, чтобы заметить. – Феи могут зачаровать туфли, так что тебе даже не понадобится учиться, – с гордостью заявляю я, словно это было моим личным достижением. – Но было бы полезно научиться. – Сайрус как всегда грациозен, как и всегда любезен со всеми, но не со мной, ну, и с ее ногами. – Это легко. Я тебя научу. Они кружатся по комнате и кружатся, Надия большую часть времени спотыкается, и красивый румянец заливает ее щеки. Принц и простолюдинка, прямо как в сказках, счастливы в компании друг друга. Это зрелище должно освещать все вокруг, а не ощущаться камнем в моем животе. Я наклоняюсь к Данте, готовая начать ворчать о том, что Сайрус никогда не был так вежлив со мной, как это безвкусно – так руководить Надией, но потом задумываюсь, что перемена в поведении Сайруса может быть вовсе не связана со мной. Возможно, все дело в ней. Я шепчу ему совсем другое: – Все еще подходит под пророчество. Данте, сидевший рядом со мной, отрывается от книги и смотрит на меня. – Мхм? – То самое, которое я получила до бала, и то, которое он услышал от Провидицы в Балике. Сайрус рассказывал его тебе слово в слово? «Путь к любви истинной всегда не прост, примет ли выбор твой король, вот в чем вопрос». Теперь в этом есть смысл. Мне казалось, что я что-то упустила, потому что именно его отец организовал их с Реей встречу, так как он мог ее не одобрить? Но раз она оказалась Надией… – Король никогда не примет его женитьбу на Надии, так что, возможно, она и есть его истинная любовь. На его лице мелькает странное выражение, словно он уже придумал ответ, но передумал. – Это возможно. – Это же хорошо, верно?