– Нарыть пока не нарыли, а разведать успели, – Либби поманила их в фургон, где была развернута аппаратура. Скучавшие поблизости Дженкис и Эл тоже подтянулись и кое-как разместились внутри машины – большую часть пространства занимали приборы и сама эксперт. – При желании это не так уж долго… – Погоди, а где Маккерн с сыном? – спросил Текс. – Во втором фургоне. Она наотрез отказалась ехать домой. Ну, перекусить м им с пацаном организовали, он дрыхнет сейчас. – Где ее муж-то? – поинтересовался Медина. – В командировке аж на другой стороне шарика, – ответил Нортон. – Она просила пока ему не сообщать, у него какая-то важная деловая встреча. Боится, что он все бросит и рванет домой, а какой тут от него прок? – Угу, ясно… Так, смотрите, – сказала Либби и указала на экран. – Вот те схемы, которые удалось найти в архивах. Коммуникации обозначены зелеными линиями. Даже ваша труба нашлась – вот она. – Ага… Как мы и думали, часть ливневой канализации? – Она самая. А та пещера – коллектор, Эл правильно догадалась, – произнесла она, и девушка довольно улыбнулась. – Вот и колодец, который ведет на следующий ярус. Там, по идее, еще кое-какая электрика должна быть, но не представляю, в каком она теперь состоянии. – Да сгнила наверно, давным-давно, – сказал Пол. – Сейчас-то там сухо, а раньше что было? Неизвестно… Ну или крысы ее погрызли, это они запросто! – Не перебивай, – одернула Либби и движением руки развернула поверх схемы коммуникаций еще одну. – Вот, друзья мои, то были известные тоннели, а это – те пустоты, которые мы обнаружили при сканировании. Красные линии видите? Часть совпадает с планом… не везде, правда, но тому виной, надо думать, обрушения. А часть… – Да это не холм, а кусок сыра какой-то! – присмотревшись, восклинул Дженкис. – Сколько же там дыр? – Сам видишь, полным-полно, – ворчливо ответила эксперт и ткнула пальцем в экран. – Вот отсюда, из коллектора неизвестный тоннель ведет вверх. Но глядите, от него отходят другие! На плане их нет и быть не может, в них нет никакой необходимости. – Но они существуют… И что, ты хочешь сказать, кто-то прокопал эти лазы нарочно? Крот-мутант, что ли? – пресерьезно спросил Текс. – Крот или не крот, выяснять вам. А я пока могу только подтвердить, что кровь на решетке принадлежит Ричарду Маккерну, – мрачно сказала Либби и воткнула стилус в тяжелый узел волос на затылке. – И… секунду. Что у вас там? Она выслушала сообщение, отключила связь и тяжело вздохнула. – Дроны обнаружили кое-что. Вот, полюбуйтесь… Взглянув на снимок, Текс подавил желание выругаться, а Эл невольно зажала рот ладонью. Ну, подумал он, ей простительно, в академии, наверно, такого не показывают даже на картинках. И если даже Эл бывала в морге, там тоже вряд ли имелось такое. Дрон заснял руку. Детскую руку. Правда, узнать ее в этом ошметке плоти можно было только по сохранившейся части кисти, по иронии судьбы – с замолчавшим браслетом на запястье. – Ее что, жевали, что ли? – подала голос Эл. – Скорее уж, дробилкой прошлись, – ответил Пол, прокашлявшись. – Либби, там никаких вентиляторов нету? А то ведь если человека в промышленный затянет, фарш получается, тебе ли не знать! – Нет, – покачала та головой, видно, тоже вспомнив то дельце, – конструкцией не предусмотрено. Да и зачем они? – Чтоб ремонтники не задохнулись. – Там и естественной тяги более чем достаточно. – Либби почесала в затылке и развернула еще один экран. – Я вот слушала записи ваших переговоров… Ботинок там, значит, валялся? Вроде как пожеванный? – Мне так показалось, – ответила Эл. – Ну, его уже притащили… И, – женщина развернулась к ним, – тебе не показалось. Он в самом деле изжеван. И если это сделала не та же тварь, что оторвала мальчику руку, то я съем свой диплом! – Вот так и слазил техник проверить коллектор… – пробормотал Дженкис. – За давностью лет уже ничего не установишь, – сказала Либби, – этому ботинку лет сорок самое меньшее. И следов крови на нем нет, так что… – Угу, техник кинул им в страшилище и утек через люк, пока то жевало добычу, – мрачно пошутил Нортон. – И никто ему не поверил, сказали, поди, пить надо меньше, особенно на службе. – Ну, насчет этого ты не промахнулся, – ответила эксперт. – Пустые бутылки там в закоулках валяются. Дешевое пойло, его давно не производят. Ну и на этикетках год обозначен, ясное дело, так что можно примерно представить, когда там отдыхал техник. Этот, с ботинком, или другой, уже не важно – больше тридцати лет прошло с тех пор, как последнее плановое техобслуживание проводили. – Слушай-ка! – заинтересовался Пол. – А не отыскать ли этих техников? Наверняка они еще живы, могут припомнить что-нибудь интересное! – Ну вот и займись, – согласился Текс. – Надеюсь, хоть записи о нанятых работниках сохранились? – Ага, есть, – через пару минут ответил Дженкис. – Пойду в нашу машину, попробую выцепить кого-нибудь из этих ребят и убедить их, что я не чокнулся, с такими-то вопросами! – Я в тебя верю, – серьезно сказал ему Нортон. – Либби, а ты над чем колдуешь? – Да вот гляжу на снимки, которые Эл сделала. – На которых Пол глаза какие-то нашел? – Они самые… Погоди, сейчас компьютер это дело обработает, посмотрим, что там может быть и какого размера… Ждать пришлось довольно долго – компьютеру не хватало данных для построения модели, да и качество снимков оставляло желать лучшего. Наконец, он все-таки выдал… что-то. – Ну-ка, поглядим… – Либби развернула изображение и протяжно присвистнула. – Значит, Текс, говоришь, ты не веришь в монстров из канализации? – Кажется, теперь верю… – ответил он, посмотрев на страшилище, сконструированное умной машиной. – Но что это за тварь?! – Я откуда знаю? – пожала женщина могучими плечами и повертела модель (удалось достроить только часть щетинистой головы с двумя круглыми глазами, длинными не то усами, не то рогами и вытянутыми отростками неясного назначения, а еще мощную когтистую лапу). – Но это явно не крот. – Да уж, это какой-то жукоглазый пришелец, – пробормотала Эл. – А оно большое? – Пожалуй, с крупную собаку вроде овчарки, а то и больше. Точнее не скажу, неизвестно же, какое у нее тело! Если это одна голова или головогрудь… – Либби развела руками. – Можно только гадать. – Что-то мне эта тварь напоминает… – протянул Текс и поскреб в коротко стриженном затылке. – Правда жука какого-то. Но где я мог видеть такое страшилище? – В книжке? – поддела Либби. Все знали, что Текс Нортон – не большой любитель чтения. – В музее? В школьной коллекции? – Да не сбивай ты с мысли! – Он глубоко задумался, но на ум ничего не шло. – Ладно, я выйду покурю… – Уж будь любезен, не дыми возле машины, – тут же сказала эксперт, – я твой горлодер не переношу! А я пока попробую поиск соответствия изображений запустить, вдруг что найдется? – Давай, – кивнул Текс и выбрался из фургона. 4 Уже сгустились сумерки. Впрочем, в большом городе никогда не бывает полной темноты, и если нигде ничего не светится, значит, либо жители ждут авианалета, либо отрубились разом все подстанции. Так или этак – все одно катастрофа. Сам Текс войны и последующей катастрофы, понятное дело, не помнил, тогда еще и его отца в помине не было. А дед вот помнил и под настроение рассказывал кое-что о том, о чем не писали в открытых источниках и уж тем более в школьных учебниках. И про мародерство рассказывал, и про грабежи и погромы, и про самосуды… Он сам-то, тогда еще подросток, выжил в этом хаосе только потому, что прибился к какой-то банде, как раз грабежами и промышлявшей, и сумел не умереть с голоду. Правда, после войны отсидел пять лет и вышел по амнистии – ему дали бы больше, но Дину Нортону на момент совершения преступлений было всего одиннадцать. К тому же, когда навели какой-никакой порядок, волна преступлений схлынула, а народные дружины начали попросту зачищать банды, он сдался добровольно и сдал подельников. Не хотелось ему получить пулю в голову, как многим другим, он предпочел разгребать завалы: техники не хватало, топлива – тем более, и на такие работы отправляли как раз каторжан. Дина, как малолетнего, хоть на радиоактивные руины не посылали, а после таких работ перемерло множество народу: какая защита, какая техника безопасности, о чем вообще речь?! Ну а биологически зараженные места просто оцепляли и выжигали, порой вместе с жителями. Впрочем, дураков лезть в карантинные зоны что-то не находилось: все памятны были пандемии давно забытой чумы, холеры и вовсе неведомых болезней, прокатившихся по планете после катастрофы. Во время нее ведь не только атомные станции пострадали, но и учреждения, занимавшиеся разработкой вакцин, да и просто исследованием вирусов и прочего в том же роде, и что именно вырвалось на свободу, до сих пор в точности не установили: многие данные были засекречены, часть оказалась уничтожена… То и дело вспыхивал то один, то другой очаг какой-нибудь замысловатой лихорадки, сибирской язвы, а то и чего похуже. Правда, их уже научились локализовать, да и смертность значительно снизилась. А это тоже было важно: за время хаоса население планеты сократилось примерно в семь раз… Ну а когда дед Текса освободился, то устроился разнорабочим на стройку – рук не хватало, а он худо-бедно научился управляться с допотопными механизмами, которые время от времени пригоняли на расчистку руин, вот и пригодилось. Кое-как закончил школу, потом строительное училище, вкалывал до седьмого пота, чтобы обеспечить семью (с бабушкой Нортона дед познакомился на стройке – она там подвизалась на отделочных работах), словом, выбился в люди. Последние годы он был прорабом и считал, что сделал неплохую карьеру. Ну а как смог позволить себе выйти на пенсию, прикупил участок бросовой земли недалеко от города, сам выстроил там крохотный коттедж, сам расчистил свою «усадьбу», припомнив старые навыки, и разбил маленький садик. Сказал, хватит с него каменных джунглей, хочется пожить среди зелени… Дед умер, когда Текс только отправился на службу, бабушка еще раньше, а в тот коттеджик теперь приезжали на выходные его мать с отцом, ну и сам он наведывался под настроение. В детстве-то готов был там неделями торчать: слушать рассказы деда и бабушки, помогать им в саду, гонять с соседскими пацанами по округе… Словом, Текс считал, что детство у него удалось, а что читать он, в отличие от отца (кстати, инженера-строителя), не любил, ну так… Дед вон тоже не любил, однако же не пропал! Учебники, справочники, энциклопедии и нормативные документы – это другое, без этого никак, а тратить пару дней на какие-то фантазии? Увольте! Если захочется развлечься, можно визор посмотреть. Отец считал Текса крайне приземленным человеком, огорчался тому, что сын не выказал ни малейшего желания делать карьеру в строительной отрасли, а вместо того выбрал службу в полиции. И то академию не потянул, начал с самых низов! Текс же себя ущербным не чувствовал и не видел ни малейшего смысла в том, чтобы надрываться и гнаться за какой-то там карьерой, если его вполне устраивает нынешняя работа. Свое дело он знает и любит, так чего ж еще желать? «Каждый сверчок знай свой шесток, – приговаривал дед, когда они с маленьким Тексом ковырялись в саду. – Иные мечутся, все им хочется забраться повыше. Ну и забираются спустя годы, а жизнь-то уже прошла. Ну получил ты ту должность, заработал язву и эту… депрессию, пить начал, жена ушла. Поди как радостно! Нет уж, каждый хорош на своем месте…» – Каждый сверчок… – пробормотал Текс. Какая-то мысль вертелась у него в голове, но он никак не мог ее поймать. Что-то, связанное с дедом и его словами, а еще почему-то с садом. – Ну конечно! Он затушил окурок и сунулся в фургон. – Либби! Я вроде понял, на кого эта тварь смахивает! – Ну? – обернулась она, а Эл молча протянула ему стаканчик с кофе. – Спасибо… Слушай, это вылитая медведка! Я у деда в саду таких знаешь, сколько выкопал? Просто эта больно уж здоровая, сразу не сообразишь, на что она похожа… – Сто баллов из ста, Текс! – ухмыльнулась Либби и посторонилась, открывая экран. – Ты думал самую чуточку медленнее, чем наш компьютер. В самом деле, поиск соответствий выдал, что это реально похоже на медведку. Только вот медведок такого размера не существует! – Ну извини, – развел он руками, чуть не расплескав кофе. – Объяснять такие вещи – не моя задача. – Угу, это нам корячиться… – кивнула она. – Идите-ка отсюда, мне надо с начальством связаться подумать, кого еще к этому дельцу привлечь.