– Дайте закурить, – невыразительно попросила она. – А ты разве… – он осекся. – Да, – сказала Эл. – Изредка. Кисет дома оставила, а у вас почти такой табак, как я люблю… Спасибо. – Как там Маккерн? – Врачи ее успокоили. Энди… Энди еще маленький. Он все-таки увидел монстра, и этого ему достаточно: чудовище съело его брата. Но это не монстр из-под кровати или из шкафа, а вполне реальное существо, его поймали и потащили исследовать. Думаю, у него больших проблем не будет, а вот у матери… – Психологию вам в академии тоже читали? – не удержался Текс. – Конечно. Куда ж без нее с этой работой! – невесело усмехнулась Эл и вдруг душераздирающе зевнула. – Едем в управление, – сказал Нортон. – Там у нас диванчик удобный. Или тебя домой забросить? – Перед экзаменами я и по трое суток не спала, ерунда, – ответила она. – Это нервное. Едемте, правда, в управление, шеф ждет, наверно! Конечно же, шеф их ожидал. Возможно, он тоже ночевал на посту, во всяком случае, блестящая лысина подернулась по краям щетиной, как будто полынью начало затягивать свежим ледком. – Вас никуда нельзя отправлять, – сказал Барнабас страдальчески. – Вы, по-моему, в состоянии найти йети в городском сортире! – Он туда не влезет, – сказал Дженкис. – Там даже мне тесно. – Слово «аллегория» вам знакомо? – нахмурился шеф. – Ладно… За эту операцию вам вынесена благодарность. Результаты пока не полны, а как появятся, будут засекречены, как пить дать… Но вам их все равно сольет Либби, я знаю, – добавил он. – Идите, отдыхайте. Отгул вам всем, заслужили. – Спать по домам? – спросил Пол, когда они вышли из здания управления и остановились возле выезда из подземного гаража. – Ага, – кивнула Эл и щелкнула брелком. Через полминуты из темноты стоянки брызнули светом фары, а потом перед мужчинами появился ярко-синий кабриолет «ларра-гранада», приземистый, двухместный… мечта, а не машина! – Права не подарили мне вместе с машиной, – серьезно сказала Эл, предвосхитив вопрос Пола. – Сперва я сдала на ученические и ездила на жуткой развалюхе: сосед по общежитию разрешал мне брать ее в обмен на готовку. Ну а позже меня научили водить все, что движется. Когда же я закончила академию, папа подарил мне эту машинку. Да, может, кого подвезти? – Спасибо, не нужно, – улыбнулся Текс, подзывая свой «элмобиль», не новый, но надежный. – Мы хорошо поработали, миз! – Так держать, сьер! – услышал он прежде, чем рев двигателя заглушил остальные слова. Глава 3 Дело о донном мусорщике 1 Утро, как водится, выдалось безрадостным: туманное серое небо навалилось брюхом на шпили небоскребов, в воздухе повисла водяная взвесь, дышалось с трудом – почти стопроцентная влажность вкупе с жарой давали о себе знать. В кабинете, однако, было прохладно и пахло на сей раз лимоном и имбирем: это Эл Харди (она же Алия ард-Дин) изволила колдовать над заварочным чайником. Вообще-то, держать в комнате посторонние электроприборы воспрещалось, но Эл притащила откуда-то допотопный кипятильник и сказала, что сойдет: она не чайную церемонию намерена устраивать, а просто воду согреть для нормальной заварки, а то в бойлере она не той температуры. А кипятильник, если что, можно спрятать в ящик стола или быстро кинуть в корзину для бумаг. Ну а обычный керамический чайник держать у себя на столе не воспрещается, и наливать в него любые безалкогольные жидкости – тоже, она проверяла. В том, что детектив ард-Дин знает устав и прочие нормативные акты назубок, Нортон даже не сомневался. В конце концов, она совсем недавно академию закончила, не успела еще позабыть букву закона, а вот духом старалась проникнуться изо всех сил, и это ей вроде бы удавалось… – Ты чего невеселая такая? – спросил Пол Дженкис, плюхнув на стол коробку пончиков и устраиваясь на своем месте. – Случилось что? – Я просто сосредоточена, – ответила девушка. – Не отвлекай. – Но ты же не чайную церемонию готовишь, – ее же словами ответил Текс. – Давай, колись, в чем дело, тут все свои! – Да ничего такого, честное слово! Просто у племянника послезавтра празник – ему семь, его назовут взрослым. – Но это же хорошо, разве нет? – нахмурил рыжие брови Пол. – Хорошо, только шеф отгул не дает, – мрачно сказала Эл. – А, вон в чем дело, – сочувственно протянул Дженкис. – Чем мотивирует? – Говорит, и так работать некому. – Наверно, ему опять жена хвоста накрутила, вот он и не желает слышать о семейных праздниках, – предположил Нортон, стащил еще горячий пончик, откусил и скривился. – Фу, Пол! Напомни мне оштрафовать того ларечника, у которого ты эту пакость покупаешь! Это масло уже раз десять пережарили, вдобавок оно, похоже, изначально прогорклым было… – Угу, – мрачно ответил тот, принюхавшись. – И спасибо, если не машинным. Выкидывать не буду, пусть он их сам съест, а я проконтролирую! – Тебе, видно, лавры Керкси покоя не дают, – ухмыльнулся Текс. Керкси звали их прежнего напарника, любителя перехватить что-нибудь по дороге в сомнительной забегаловке. – Эл, а когда праздник-то? – Послезавтра, – ответила она, – и, Текс, я просила об отгуле заранее, за неделю. – Хочешь, я попрошу? – Нет, спасибо. Шеф скажет, что вы с Полом просто хотите побездельничать. Нортон пожал могучими плечами, развернул свой экран и все-таки написал шефу по внутренней почте, мол, что за дела? Ничего срочного нет, отчего бы не отпустить девушку на денек по семейным обстоятельствам? Потом отработает! «Нортон, ты хотя бы представляешь, сколько у нее родственников? – был ответ, и Текс представил недовольную мину Барнабаса. – Если я стану давать ей отгул по семейным обстоятельствам на каждый день рождения, свадьбу, похороны, именины, юбилеи, годовщины… Она вообще работать перестанет!» «Зря вы так, – написал Текс, – Эл нравится работа, и уж просто так она отпрашиваться не станет. А тут все-таки серьезный повод!» «Нет и еще раз нет. И скажи Дженкису, чтобы прекратил мне писать, он у меня в черном списке. Отбой.» Нортон поднял глаза на напарника, с сосредоточенным видом колотившего по клавиатуре. – Что, послал? – спросил Пол, почувствовав взгляд. – Ага. – А мне даже не отвечает. – Ты в черном списке, – просветил Текс. – Ладно. Где там твой чай, Эл? Глотнем да поедем, работать надо… Имбирь с лимоном в самом деле знатно прочистили мозги, лучше кофе, и даже влажная духота теперь не казалась такой уж страшной. Сегодня дел было немного: опросить свидетелей ограбления, кое-кто из которых не соизволил явиться в управление, проверить пару подозрительных торговых точек… Еще съездили по срочным вызовам, но те тоже оказались ерундовыми. К примеру, у парнишки угнали велосипед, пристегнутый к ножке скамейки, и сделали это просто и элегантно: приподняли ее, сняли с ножки цепочку… и прости-прощай, двухколесный друг! Следующий вызов был сложнее: пропала собака. Да не какая-нибудь диванная болонка, а обученный поводырь, стоивший немалых денег. – Я не знаю, кто его увел, – негромко говорил хозяин, средних лет мужчина, лишившийся зрения в результате несчастного случая на производстве. Страховки его, уточнил Нортон, не хватало на то, чтобы покрыть операцию по протезированию, но друзья собирали для него средства, и оставалось скопить уже совсем немного. Ну а последние годы Леопольд Ржвичко (Текс едва не сломал язык на его фамилии) жил со своим псом-поводырем, Феликсом, который стал его глазами. – Мы гуляли, как обычно, – негромко говорил кряжистый немолодой мужчина, и все опускал руку, тщась погладить подставленную голову и мягкие уши своего пса. – Я присел отдохнуть, душно, а у меня и сердце в последнее время пошаливает, возраст все-таки… У меня поводок-рулетка, я отпустил Феликса на сколько хватало длины. Поводок яркий, об него не запнешься! – спохватился он вдруг. – Друзья купили, говорят, он в темноте светится! Да и мало там народу… Я слышал, велосипедисты проехали, потом вроде бы ребята на досках. Кто-то проходил. Ну а потом я отдышался и позвал Феликса, а он не прибежал. Тогда я нажал кнопку, – Леопольд показал катушку с поводком, которую так и держал в руке, – чтобы его потянуть, но… но… Из катушки сиротливо свешивался кончик поводка с карабином. Феликс был добрым и доверчивым псом, и тот, кто отстегнул этот карабин от его ошейника, наверняка это знал. – А он стерилизованный? – спросил вдруг Пол. – Да, конечно. Племенной брак по масти, как мне сказали, пятно какое-то не того цвета, но как рабочая собака Феликс идеален! – отозвался слепой. – Мне-то все равно, есть у него там неуставные подпалины или нет… – Значит, крали не на развод… – протянул Дженкис. – Пес добрый, обученный, на собак и кошек не кидается, людей любит, привыкнуть к новому хозяину сможет. Стоит немалых денег. Могли в подарок какой-нибудь богатой деточке свистнуть! И ищи его свищи, порода самая распространенная, кто там эти подпалины сверять будет… Клеймо и чип у него есть, сьер? – Конечно, – заверил тот, нащупал на столе папку и протянул им. – И ветпаспорт, вот все… все… и фотографии, приятели делали, говорят, Феликс улыбается, да? Правда? – Улыбается, – заверила Эл, взглянув на снимки. – Во всю пасть! – Найдите его, пожалуйста, – попросил Леопольд, не замечая, наверно, что по щекам его катятся слезы, – пожалуйста! Ну или… если ему у новых хозяев хорошо, то пускай, мне бы знать, что он жив и не скучает… – Мы сделаем все возможное, сьер, – искренне сказала Эл, и они распрощались. В машине напарники долго молчали. – Лучше уж убийство или ограбление, – произнес, наконец, Нортон. – Самое поганое, что сделать мы толком ничего не можем. Чип у собаки наверняка сразу же удалили или перепрограммировали, клеймо свести – тоже раз плюнуть. Проверять всех похожих собак в городе? Да этого кобеля могли уже десять раз увезти куда угодно! – Везет нам на животных, правда? – негромко спросила Эл, и Текс осекся, припомнив убитого Мэнни в голубом ошейнике с бубенчиком.