– Понял, Лев Иванович! Значит, наша задача – найти шофера «КрАЗа» – тягача? Поищем! Миновали ворота с каким-то дедом на вахте, который, лишь мельком взглянув на погоны Григоренко, тут же снова уткнулся в журнал со сканвордом. Территория ДРСУ, засыпанная укатанным щебнем, представляла собой несколько железобетонных гаражей с машинами и ряды уже ветхой дорожной техники. Невдалеке от ворот стоял уже знакомый «КрАЗ», с помятой кабиной, свороченным набок капотом и деформированными крыльями передних колес. – А вот и он! – словно увидев старого друга, объявил Крячко. – О, нас заметили! – констатировал Лев, увидев идущего к ним мужчину в фирменном комбинезоне. – Добрый день! Вам кого? – настороженно прищурился дорожник. – Капитан Григоренко, – выйдя из «Пежо», представился Владимир. – А нам бы, уважаемый, увидеть водителя этого «КрАЗа»! Где он сейчас? – А что случилось? Зачем он вам? – еще больше насторожился дорожник. – В райотдел пришло заявление о том, что данный водитель… Как его? Денисов, кажется? – Григоренко выжидающе взглянул на дорожника. – Вы-то сами кто будете? – Я – главный механик, Шустров Николай Николаевич, а фамилия этого водителя не Денисов, а Чумаров. – Тьфу, черт! Перепутал! Так вот, пришла информация о том, что водитель Чумаров неоднократно торговал на трассе дизельным горючим. И вот на этот счет хотелось бы с ним побеседовать. А вдруг информация ложная? Надо разобраться… – А-а-а… – Недоуменно выпятив нижнюю губу, механик сокрушенно развел руками. – Понятно, понятно… Такое за ним наблюдалось. Но только вот поговорить с ним не получится. Во всяком случае, в ближайшее время. – А что такое? – Так он вчера в больницу залетел. Днем попал в ДТП – уж не знаю, как его угораздило? Отчего-то переднее левое колесо лопнуло «на выстрел». Ну а вечером, чтобы малость расслабиться, он употребил, как у нас это водится, с пол-литра «белячка». А «белячок» – то оказался паленый, с метилом. Еле успели довезти парня до реанимации. Сейчас там под капельницей. Сев в машину, Григоренко шумно вздохнул: – Охренеть! Это как же ему не повезло-то?! Или его специально угостили, чтобы чего лишнего не сболтнул? – Скорее всего, угостили, – выруливая с территории, уверенно произнес Гуров. – Такова судьба мелких пешек во всякой большой игре. А ставки в этой игре, я думаю, огромные. Кстати, Володя, а фамилия Мумух тебе знакома? Потерев лоб, капитан некоторое время напряженно припоминал, но потом неопределенно пожал плечами: – Чем-то знакомая – где-то я ее уже слышал. Но что за человек – не припомню. – Его сожительница не так давно подавала на него заявление о домогательствах к ее дочери. А сам он обвинял ее в ложном доносе и доказывал, что та собирается таким способом отнять у него тягач «Катерпиллер». – А-а-а! Вспомнил! – энергично закивал Григоренко. – Да-да, было дело. Расследование собирались поручить мне, но тут наша прокуратура якобы нашла доказательства того, что он ничего такого на самом деле не совершал, и дело замяли. Но только его теперь тоже никто не сможет допросить – я слышал, что его машина вчера свалилась с крутого обрыва в Сазанку и он утонул вместе со своим пассажиром. – А пассажир-то кто был? – заинтересовался Крячко. – Его какой-то родственник, недавно освободился из заключения. Вроде бы отбывал за «групповуху». Ну, как видно, оба родственничка друг друга стоили, – заключил Владимир. – Если не затруднит, меня до «конторы» подбросите? – Какой вопрос? Подбросим… – откликнулся Лев, лавируя между выбоинами. – Станислав Васильевич, выбирай, куда нам ехать в первую очередь: в ЦРБ или по школам? – На квартиру, обедать! – живо отреагировал Крячко. – Если не секрет… Хотел бы спросить насчет школ: у вас, надо понимать, есть подозрения, что в их стенах происходит нечто, связанное с тем, что творит маньяк? – осторожно осведомился Григоренко. – Нет, нас интересует общее состояние правового воспитания школьников, а еще степень вовлеченности школ в общие процессы криминализации района. Сразу же после обеда приятели распределили между собой школы (Гуров взял первую, Крячко – третью) и отправились по своим объектам. Оставив Стаса у ворот третьей школы, Лев через весь город помчался в первую. Там работа шла полным ходом. Войдя в гулкий школьный коридор, где старшеклассники под руководством трудовика перетаскивали большие столы, заляпанные побелкой, Гуров спросил у пробегавшего мимо паренька, как бы ему найти здешнего директора. Тот указал на высокого, сутуловатого гражданина в джинсах и синем рабочем халате. Директор, назвавшийся Александром Денисовичем Митрофонько, был несколько удивлен визитом в школу сотрудника федерального угрозыска. – Если это связано с тем, что наши учащиеся украли трансформатор с базы электросетей, то этот вопрос уже улажен, похищенное возвращено, энергетики претензий не имеют… – поспешил он внести пояснения. – Нет, меня больше интересует система сбора денежных средств «на шторы». – Лев адресовал своему собеседнику почти дружескую улыбку. – Вам не кажется, что ежемесячный сбор «на шторы» – это уже чересчур? Да и средства воздействия на тех, кто не желает платить эту дань, вызывают вопросы. Например, мне стало известно, как недавно довольно крепко поколотили пятиклассника, а девочке в сумку посадили змею. Эта осведомленность гостя из столицы директора школы весьма напрягла, что отразилось на его лице гримасой досады и растерянности. Но он быстро сориентировался и тут же перешел в контратаку: – Лев Иванович, покажите мне хотя бы одну школу в России, где бы не собирали «на шторы»! Что касается ежемесячного сбора, то это, смею вас заверить, домыслы всевозможных злопыхателей. Что еще? Мальчику действительно перепало в результате потасовки. Но! Он и сам задира еще тот! Да и что это за мальчишки, если они за время учебы в школе ни разу ни с кем не подрались. Увы, но это явление вряд ли искоренимо. Да и отделался-то он всего лишь парой синяков и несколькими мелкими ссадинами. Никакого серьезного урона его здоровью нанесено не было. Теперь о девочке. Ну, был факт элементарного хулиганства, когда в сумку одной из учениц ее одноклассники посадили безо-бидного ужа. Да, она испугалась, но ровно до того момента, пока не поняла, что это не гадюка. Так что… – Предположим… – Как бы удовлетворившись этими объяснениями, Гуров огляделся по сторонам. – А как у вас с правовым и патриотическим воспитанием? Похоже, этот вопрос для Митрофонько оказался чем-то наподобие порции свежей горчицы. Суетливо задвигав руками, он многословно начал объяснять, что по мере возможности коллектив школы старается организовывать встречи с фронтовиками, с сотрудниками прокуратуры и МВД… – А с фронтовиками за прошлый учебный год встречались сколько раз? – К Дню Победы была встреча, э-э-э… – Директор замялся, с мученической гримасой на лице что-то безуспешно пытаясь вспомнить. – Молодой человек, на минуточку! – Гуров взмахом руки подозвал к себе пробегавшего мимо паренька с ведром старой штукатурки и прочего мусора. – Небольшой тест на общую эрудицию. В честь кого в вашем городе названа улица Прокопия Жуковского? – Ну-у-у… Это то ли летчик, то ли танкист… – вопросительно взглянув на директора и пожав плечами, ответил паренек. – А как зовут ветерана, который на Девятое мая приходил к вам в школу? – М-м-м… Кажется, Василий Васильевич… Или Александр Васильевич? – Хорошо, вопрос по географии. Чикаго – это что? – Город в США… – торжествующе улыбнулся паренек. – А кто из этих троих был президентом США: Франклин Рузвельт, Аль-Капоне, Дэвид Рокфеллер? Мальчишка почесал затылок и неуверенно ответил: – По-моему, Рокфеллер… А Аль-Капоне возглавлял американскую коза ностру! – обрадованно добавил он. – Лихо! – Лев одобрительно вскинул кулак с поднятым большим пальцем. – А коллег Аль-Капоне тамошних и наших кого-нибудь знаешь? – Тамошних? Мэир Лански, Карло Гамбино… Из наших – Япончик, Дед Хасан, Шакро Молодой… – Молодец! Отличник! – с оттенком иронии в голосе похвалил Гуров и движением руки показал, что тот может продолжить свой путь. – Да, Александр Денисович, хорошие кадры готовите для организованного криминала! Тише, тише, тише! Не надо возмущаться, отрицать… Мне известно, что в стенах обеих горбылевских школ взращиваются будущие стипендиаты так называемых общаков. Вы же не станете отрицать, что всеми делами в районе заправляет некий «синедрион», а его деятельность, насколько я знаю, регулирует «смотрящий» Шаршень. Не так ли? Откровенность, с которой визитер выдавал ту информацию, что предполагалась не для всяких ушей, директора школы, можно сказать, оглушила. Он смотрел на гостя, как какой-нибудь монах-бенедиктинец на беса-искусителя, явившегося к нему в час молитвы. – Лев Иванович, все то, что вы сейчас говорили, – не более чем досужие слухи. Синедрион какой-то, Шершень… Впервые о нем слышу! – Вообще-то кличку «смотрящего» я намеренно исказил и назвал его ШАршень. А вы меня поправили, назвали ШЕршень. Ну да ладно… Есть еще вопрос. Случайно, не у вас работал Андрей Кубышный? – Да, к сожалению, у нас… – немного помявшись, кивнул директор. – А почему «к сожалению»? – Разве вы не знаете, что он оказался маньяком-убийцей? К тому же он и в стенах школы показал себя как человек, недостойный высокого звания педагога, поскольку с его стороны имелся случай домогательства к учащейся! У меня всегда в отношении него были подозрения. Уже даже по тому, как он смотрел на учениц! Измерив его ироничным взглядом, Лев уточнил: – А разве его невиновность по факту якобы домогательства не была доказана? Ведь было же установлено, что заявление о домогательстве ложное! И не просто ложное, а организованное кем-то из руководства школы для того, чтобы избавиться от человека, который открыто выступил против сбора средств в воровской общак. Для вас это новость? Ошарашенный очередным откровением гостя, Митрофонько поспешил выдвинуть свои контрдоводы: – Как бы там ни было, но полицией он был задержан именно в момент нападения на женщину с целью насилия и убийства! А это означает только одно: такому в школе не место! – Так его уже оправдали и выпустили на свободу. И это обвинение тоже оказалось злонамеренной «липой». Вы и об этом не в курсе? Получается, шах и мат вашим доводам. Да не бледнейте вы так, не бледнейте! В ваш, простите за грубость, гадючник он уже не вернется. Он вообще покинул Горбылево. Вот вы говорите, он как-то не так смотрел на девочек. Простите, но мимо нас только что прошла очень симпатичная старшеклассница, и я лично видел, с каким вожделением и, я бы даже сказал, сладострастием вы смотрели на ее ножки. М-да-а-а… Позеленевший директор испуганно замахал руками: – Лев Иванович! Господь с вами! Да у меня и в мыслях никогда не было такого, чтобы я как-то не так мог посмотреть на свою ученицу. Лев Иванович… – Вот видите, – с саркастичным укором Гуров покачал головой, – как легко и просто любого человека обвинить невесть в чем и сделать его изгоем… Желаю здравствовать! – И, круто развернувшись, зашагал к выходу, краем глаза успев заметить, как Митрофонько, достав из кармана сотовый, куда-то поспешил ускоренным шагом. Выйдя из школы, Лев созвонился с информотделом главка и поручил Жаворонкову выяснить, кому в данный момент звонит директор горбылевской школы номер один. После этого он созвонился со Стасом. Тот откликнулся сразу же, сообщив, что свои дела в третьей школе он уже закончил и минут десять как сидит в летней кафешке под названием «Корсика», где «глушит кофе». Подрулив к кафе, Лев увидел своего приятеля в компании двух улыбчивых молодаек, которым тот усиленно «вешал лапшу на уши». При появлении Гурова Станислав что-то шепнул на прощание своим собеседницам и поспешил к машине. Плюхнувшись в пассажирское кресло, он с многозначительно-хитрой улыбкой поинтересовался: – Как результаты? – Средненько… – Лев повел машину в сторону северо-западной окраины Горбылева, где находилась центральная райбольница. – Да, версия того, что горбылевские школы – «кузница кадров» будущего криминала, на мой взгляд, подтвердилась полностью. Директор, как я понял, хитрый приспособленец, который создает видимость благополучия. А на деле там творится черт знает что. У тебя как? – У меня? Послушай этот занимательный диалог, вернее, его кусочек. Давай остановимся, ты прослушаешь, и мы поедем дальше. Только не падай! Стас нажал на кнопку включения аудиозаписи на своем сотовом, и в кабине раздались два голоса – мужской и женский. Мужской Гуров узнал сразу – это был Стас. С хорошо поставленными блатными интонациями он «нагонял ужасу» на свою собеседницу: – …Короче, голубушка, этот бардак, что творится и по всему городу, и конкретно в этой вашей богадельне, мы обязаны изучить досконально. Мы должны все до мелочи раскопать и доложить. Кому? На самый верх. Скажу по секрету: как говорил Папандопуло, тут ожидается грандиозный шухер. И во многом от моего отчета зависит, будет это настоящий шухер или только его видимость. – Я все поняла, – с некоторой бравадой произнесла женщина. – Что вы хотите за свой хороший отчет? Проще говоря: сколько? – Хм-м-м… Что мне бабки? Их у меня – хоть печку топи. Чего-нибудь для души бы… Да и для тела бы неплохо!