– Точно мальчишки приходили? – Чего мне вам врать? Действительно, смысла врать Василию не было никакого. Но как же так? Сашенька была в недоумении. На рынке были Федя с Мелей, а они мужчины хорошо под или даже за сорок. И к Акулине и начальнику папы приходили мужчины в возрасте. А в ресторан, получается, приходили какие-то молокососы? Но при этом тоже активно интересовались попугаем Краба и даже собирались его купить. Кто же они были такие? Уравнение обрастало новыми неизвестными, и это слегка пугало. – А до Краба вредная птица у кого жила? – Не знаю. У Краба и жила. Вернее, жил. Попугай этот самец был. Редкой породы. Краб его контрабандным яйцом покупал, из Новой Зеландии ему его везли. Он потом высиживал. – Высиживал? Сам? – Ну, не сам, конечно. В инкубаторе яйцо лежало. Но Краб за процессом следил. Он этому попугаю как родной батя был. Любил его очень. – А что из себя этот Краб представлял? – Это вор в законе. Не слыхали? Я у него в бригаде состоял, пока его не посадили. Ох, и много же мы дел в те годы наворотили! И Василия понесло куда-то по морю его буйной фантазии. Без конца и края было это море, и путешествовать по нему Василий мог постоянно. – Я правой рукой у Краба был, – плел он небылицы. – Что я ему говорил, то Краб и делал! Скажу, этому пулю в висок, сразу же человечка хватают, и нет человечка. – И не жалко вам было людей убивать? – Поделом! – пыжился Василий. – Заслужил! Не переходи дорогу другому авторитетному человеку, вот, дольше и проживешь. А уж коли мозгов нет, так получи пулю в затылок. – Говорили, что в висок. – И в висок, и в затылок, по-разному было. Как я распоряжусь, так и выходило. Даже поверить в то, что какому-то серьезному человеку пришло в голову просто взять к себе в помощники такое мелкое ничтожество, было трудно. А уж чтобы его советов слушаться… Впрочем, Краба ведь, в конце концов, посадили, может, и впрямь прислушивался? – И что же хозяин попугая отказался от своего питомца? – Так посадили Краба. Он из тюрьмы малюню чирканул, что попугая жертвует ресторану, где весело проводил свои воровские деньки. И велел хранить свою птицу как зеницу ока. Мол, вернусь, спрошу, он мне все расскажет, как и что с ним было. Ох, и натерпелись же от этого попугая в ресторане! Почище, чем от самого Краба. Но делать нечего, подарок же авторитетного человека, нужно было беречь. – Как же директор отважился от попугая избавиться? – Так чикнули Краба на зоне, – равнодушно сообщил Василий. – Склеил он свои клешни. – Когда? – Да уж года три, как это случилось. Стоило об этой новости нашим узнать, как в тот же день директор сказал, что от попугая надо избавляться. Спросил, не хочет ли кто его к себе домой взять. Только никто не согласился. Тогда мама и сказала, что может пригласить человека, который попугая у нас заберет. И позвала дядю Тишу. – Кого? – Брата своего – Тихона. – Уж не Тихона ли Ивановича? – Его самого! – обрадовался Василий. – А вы его тоже знаете? – Продавец на птичьем рынке на Кондрашке! – Профессор он, – заявил Василий. – Всю жизнь учится. Жутко умный. Они с матерью по этому поводу и посрались. Дядя Тиша все учился, а маме ее учеба в голову никак не укладывалась. В одно ухо у нее влетит, в другое вылетит, а в середке пусто. Дядя Тиша очень сердился на нее за это, твердил, что учиться надо лучше. А уж когда понял, что мама и меня к учебе не принуждает, вообще с нами знаться перестал. Сказал, не могу я, Нина, смотреть, как ты ребенка уродуешь. А мама ему сказала, что урод – это он сам, всю жизнь сгорбившись над книжками сидел, зрение посадил, спина крючком, а я у нее стройный и здоровый вырасту, от учебы одни хвори! Ну, а дядя Тиша сказал, что вырасту я дураком. Этого уж мама ему простить не смогла. Про себя она готова была все стерпеть, а меня обижать никому не позволяла. И выгнала дядю Тишу из нашего дома. – А когда попугая пришло время пристраивать, вспомнила? Вот так резко? – Ну, времени-то сколько с их ссоры прошло. Они потом все же потихоньку помирились. В гости друг к другу не ходили, но перезванивались и с праздниками поздравляли. А тут такое дело, как раз по специальности. Он же всю жизнь изучению птичек разных посвятил. Он попугая и купил. Сказал, что редкой породы, он его с удовольствием возьмет, таких питомцев у него еще не было. Как все в ресторане радовались! Деньги, которые дядя Тиша за попугая отвалил, директор между всеми поровну поделил. Хоть я считаю, что это и нечестно, это ведь мама привела дядю Тишу, значит, ей больше других полагается. – А что же на днях с этим попугаем случилось? – Вот! – воскликнул Вася. – То-то и оно, что рано мы все обрадовались! Вспомнил Краб про своего попугая. Прислал своих людей за ним! – Как же он мог? Краб ведь умер? – Может, умер, а может, что и нет. Я на похоронах у него не был. Говорили, что умер, да говорят ведь разное. А только эти двое пацанов точно от его имени пришли. Они все подробности про попугая знали. И не поверили, когда им сказали, что попугая продали, а куда, никто не знает. – Но твоя мама знала! – Да, мама знала. И внезапно, словно потеряв интерес к разговору, Василий обвел помутневшим взором вокруг себя. А потом вдруг совершенно трезвым и печальным голосом произнес: – А водки тут не продают? Надоело мне это пиво хлебать. Мой дед пиво ослиной мочой называл. – Пиво без водки – деньги на ветер? – припомнила и Саша кем-то вскользь брошенные слова. – Вот! – Еще больше обрадовался Вася. – Девчонка, ты наш человек. Так чего? Купим водочки? – Обойдешься без водки, – отрезал Юра. – Пойдешь домой, там и пей, сколько душе угодно. – Так я бы выпил. Денег нет. – Деньжат я тебе подкину. Как же на такое дело и не подкинуть хорошему человеку. Ты про дядю Тихона расскажи. Что они с матерью твоей задумали? Василий вздохнул и продолжил: – Это мама придумала. Она у меня молодец, головастая. Хоть в школе она плохо училась и по математике ей с трудом тройку натянули, но когда дело до денег доходит, тут она быстро считать умеет. Это она придумала, чтобы людям Краба другого попугая подсунуть. Сашенька с Юрой хоть и ожидали услышать что-то в этом роде, все равно не смогли сдержать своего удивления: – Что?! Какого другого? – Мама так рассуждала, все птицы похожи друг на дружку. Если не специалист, то никогда их между собой не различишь. Вот мама и придумала, что нужно просто взять попугая той же породы кеа, да и всучить этим ребятам. – Зачем? – Чтобы навар с них поиметь! – Это как же? – Ну, какие вы непонятливые! Ребята за попугая хорошие деньги обещали заплатить тому, кто скажет, где он сейчас. И еще больше, если им этого попугая принесут. А мама им и сказала, что знает, кто взял попугая. И может добиться, чтобы этот человек вернул нужного им попугая. – Ну, правильно, она знала. Это же она сама и привела в ресторан Тихона. Значит, все в ресторане должны были понимать, что она этого человека хорошо знает. – Во-первых, это когда было, все в ресторане уж и забыли, что мама покупателя приводила. А во‐вторых, пацаны ни с кем в ресторане особо и не разговаривали. Им моя мама сразу сказала, что поможет. Зачем им еще с кем-то там было разговаривать? – И как она обещала им помочь? – Мама с дядей Тишей договорились, что они скажут этим двум пацанам, будто бы купленный в ресторане попугай все эти годы жил у дяди Тиши дома. – А на самом деле они раздобыли совсем другого попугая? – Его и добывать было не нужно, – небрежно отмахнулся Вася. – У дяди Тиши дома подходящий попугай жил. – И твой дядя согласился участвовать в этом обмане? – Отчего же нет? Да и никакого обмана тут не было. Какая разница этим ребятам, тот попугай или этот? Они же одинаковые! Даже сам Краб, если бы он в живых остался, и тот не отличил бы одну птицу от другой. Тем более через три года! – Но все равно это же обман! Василий пожал плечами, мол, подумаешь, великое дело. – Это и не обман, – повторил он, – а по сути своей так… небольшая хитрость. Они просили вернуть им попугая определенного вида, они его и получили. А что попугай чужой… не все ли равно? – Чужому человеку, возможно, что и все равно. А если попугая хотел вернуть себе Краб? Если он каким-то образом остался жив и теперь мечтает воссоединиться со своей птицей? А вы ему подсунули чужого попугая? Василий представил себе, какова может быть месть Краба, явно струсил и схватился за голову. – Погодите, да я-то тут при чем? Это все мама и дядя Тихон. – То-то оно и видно, мама твоя в больнице, а дядя Тихон исчез. Василий осознал и снова закручинился. – Нет, тут без ста граммов точно не разберешься, – печально произнес он. – Я уж и сам думаю, что неладное что-то получилось. Сначала маму по голове стукнули. А вчера я узнал, что дядя Тиша исчез.