– Тихон Иванович последние дни выглядел каким-то озабоченным. И это никак не было связано с его работой, потому что тут у него все в порядке. – Возможно, его тревожило поведение Агафона? – Ах, вы знакомы с Агафошей! – обрадовалась Ирина. – Нет, ворон уже давно уверенно шел на поправку. Видели бы вы, в каком жалком состоянии птица попала к Тихону Ивановичу. Вообще-то вороны и вообще все врановые не отличаются какой-то особой капризностью, нужно хорошо постараться, чтобы довести их до болезни. Но бывшей хозяйке Агафона это удалось. Оказывается, эта женщина изображала из себя прорицательницу при вороне. Она давала своим клиентам подержать в руках кусочек сахара, а потом скармливала его Агафону. И прислушивалась к тому, что говорил ей Агафон. Типа такая ручная птица-оракул. А клиентов у этой женщины было много. И за день бедному Агафону приходилось съедать по десятку кусков сахара. Представляете, в каком состоянии были его внутренние органы. Просто чудо, что он вообще выжил. У него вылезли перья, кожа покрылась струпьями, вид был жалкий и никто не давал ему и одного шанса из миллиона. Но Тихон Иванович его вылечил. И теперь Агафон полностью здоров. – Тогда кто-нибудь из студентов огорчил Тихона Ивановича? – Студенты его обожают! – Все? Или есть исключения? – Исключений нет. Более увлеченного своим делом человека мне видеть не приходилось. Он всех заражает своим энтузиазмом! Но знаете, есть в его жизни один момент, который может его тревожить. И если еще несколько месяцев назад я была бы в полном тупике, что же могло огорчить этого прекрасного человека, но после знакомства с его племянником… мне кажется, что проблема печального настроения Тихона Ивановича заключалась именно в нем. – Значит, вы знакомы с Василием! – Этот тип появлялся тут пару раз. Ирина с такой неприязнью произнесла эту фразу, что сыщикам сразу стало понятно, она говорит чистую правду. – И всегда после его ухода у нас обнаруживались какие-то пропажи. Первый раз пропал кошелек, к счастью, в нем было совсем немного наличных. Но во второй раз исчез уже наш рабочий ноут. И хоть сам ноут был старенький, но хранящиеся в его памяти данные было очень трудно восстановить. – Считаете, что это Василий постарался? – Я более чем уверена, что украл племянник Тихона Ивановича. Больше просто некому! – Вы сказали о своих подозрениях Тихону Ивановичу? – Нет, не сказала. У меня язык не повернулся такое ему сказать. Да и незачем. Мне кажется, что Тихон Иванович и сам все понял, потому что просил не поднимать шума и из своих личных средств компенсировал все наши утраты. – Значит, Тихон Иванович богат? – Все деньги, которые у него появляются, он тратит на других, – произнесла Ирина. – Он святой… или безумец! И такое восхищение прозвучало в голосе этой девушки, что сразу стало понятно, без всяких лекций и нотаций, одним своим примером Тихон Иванович сумел создать вокруг себя группу молодых людей, для которых его образ жизни стал жизненным идеалом. И как знать, если они также всегда и всюду примутся помогать тем, кто рядом, а другие тоже вдохновятся и последуют их примеру, то, возможно, тогда жизнь на нашей маленькой планетке наконец-то станет потихоньку налаживаться? Следующим пунктом путешествия был адрес родителей маленьких Настеньки и Саши, семьи когда-то счастливых владельцев попугая Око, а ныне безутешных сирот, обворованных коварным ученым, прикинувшимся добреньким. Нужный адрес они нашли быстро. Дом впечатлял. Закрытая охраняемая территория, застекленные фасады, множество дорогих магазинов на первых этажах комплекса. Был тут и собственный фитнес-зал, массажный салон и даже бассейн. – Владельцы Око люди со средствами. А Сашеньку внезапно охватило смятение. – Что мы им скажем? Вдруг они не захотят с нами разговаривать насчет Тихона Ивановича? – Если его похищение их рук дело, конечно, не захотят, – оглядываясь по сторонам, подтвердил Юра. – И что же нам делать? Официально мы их для дачи показаний привлечь не сможем? Если их вызвать к следователю, который ведет дело о похищении Тихона Ивановича? – Хм… Трудненько будет провернуть такое. Без адвоката они вряд ли приедут к следователю. И потом… к какому следователю? – В смысле, к какому? – Насколько мне известно, дела такого в природе вообще не существует. Сашенька даже задохнулась от возмущения. – Как не существует?! – Ну, а кто станет его возбуждать? – Как это кто? Ну, хотя бы даже ты! – Я еще права такого не имею. Я же не следователь, я только учусь. – Тогда твой наставник! Попроси его! Неужели он для тебя не возбудит какое-то там дело! – И на основании чего он его возбудит? – Как же это? Человека похитили! Насильно увели! Увезли! Убили! – Увели-то да. Но на видеозаписи не видно, чтобы Тихона уводили насильно. – Они его волокут! – Человеку стало плохо, ему оказывают помощь. Ты же понимаешь, что без заявления со стороны потерпевшей стороны дело возбуждено не будет. А заявление может быть принято лишь от родственников или близких Тихона Ивановича по истечении трех суток его отсутствия. – Да за трое суток его точно убьют! – Когда убьют, тогда убийство и будут расследовать. Конечно, если тело найдут. Сашенька так и ахнула. – А если не найдут? – Если не найдут, то дело закроют за отсутствием доказательств или по какой-нибудь другой причине. Но скорей всего, его просто не откроют. Никому не нужны висяки и глухари, портят статистику, понимаешь? – Я понимаю только то, что вам какие-то там бумажки стали важней жизни живого человека! Но Юра не обиделся на нее за эти слова. – Нет, для меня пока еще нет, – серьезно произнес он. – И лучшее тому доказательство это то, что я сейчас тут с тобой. А насчет того, что мы скажем хозяевам Око… Думаю, что светить тут мое служебное удостоверение нет резона. Наверняка у них найдутся знакомые, чином куда повыше моего. Скажем мы с тобой им вот что… Скажем, что мы от Тихона Ивановича, что он просил нас передать, что они могут забрать своего попугая Око в любое удобное для них время. – И что? – Посмотрим на их реакцию. Даже по ней одной уже многое будет понятно. В конце концов, мы ведем не настоящее расследование, полноценная доказательная база нам не нужна. Увы, все их разговоры и договоры оказались напрасны. Никого из семьи Пузановых дома не оказалось. – Уехали, – сообщила им говорливая консьержка, на которую, как на всякую добропорядочную гражданку, сильное впечатление произвели служебные корочки Юры. – Всей семьей уехали! Не верить ей повода у друзей не было. Но им было жалко, что все приготовления к встрече с владельцами попугая Око пошли насмарку. – Как же так? – огорчились молодые люди. – А нам обязательно нужно их повидать. – А в чем дело? Что случилось-то? – Это касается их птицы. – Ой! Так вы от Тихона Ивановича пожаловали? – Вы его тоже знаете? – Как же не знать, когда он бедную птичку столько времени лечил. Видеть его не видела, врать не стану, но наслышана о нем изрядно. Так что же случилось? Уж не стало ли Око хуже? – М-м-м… Тихон Иванович хочет вернуть птицу хозяевам. – Да что вы! – всплеснула руками консьержка. – Это прямо непорядочно с его стороны! – Почему? – Что это он за американские горки людям устраивает? То вверх, то вниз? То не может взять, то возьмет, то теперь назад заберите. Он же хочет, чтобы хозяева назад Око взяли? – Ну… Наверное. А они этого не хотят, разве? – Странные люди, я же вам русским языком объясняю, уехали они. Отдыхать укатили. В Египет. Вернутся не раньше чем через неделю. Или через две. Может, даже дольше задержатся. Что же мне Око к себе на это время взять? Нет, я такую ответственность не потяну. А если птица заболеет? Или случится с ней что-нибудь неладное? Она же огромных денег стоит. Возвращайтесь к Тихону Ивановичу и передайте ему, чтобы дурака не валял. В его-то годы нужно быть уже серьезнее! Что за безответственное поведение? Раз уж взялся за гуж, не говори, что не дюж. Честно говоря, не ожидала от него такого! А еще профессор! Пока тетенька бушевала и возмущалась, у друзей была возможность немножко подумать. Если верить словам консьержки, то Тихон Иванович получил Око от хозяев птицы совершенно добровольно. И даже не сразу согласился на их предложение, хозяевам птицы еще пришлось хорошенько попросить профессора, чтобы он оказал им эту услугу и взял Око к себе. – Тихон Иванович не отказывается держать у себя Око, он лишь хочет уточнить некоторые детали. – Ничего не знаю, – сердито отозвалась консьержка. – Пузановы укатили. Вернутся, тогда пусть с ними уточняет. – Но почему же Тихон Иванович не хотел сначала брать птицу к себе на передержку? Они же с Око сдружились? – Конечно! Птица у него сколько времени жила. А тут Пузановым уехать понадобилось, так они про Тихона Ивановича и вспомнили. Позвонили ему, а он в отказ. У меня, дескать, другая птица сейчас живет, ворона какая-то, и вдвоем с Око в одном помещении находиться нельзя. Карантин и все такое.