Увы, если и можно было хоть что‑то вынести из всего этого пылкого диалога, так это лишь тот неоспоримый факт, что побитый мужчина и женщина в испорченной юбке никогда не способны понять друг друга. Гордость и предубеждение мешали им договориться… Глава 23 Заложники ситуэйшен …Стоя на пороге губернаторского дома, Питер Блад с непонятным раздражением в душе смотрел на огромный рейд Порт‑Ройала, на зелёные холмы и цепь Голубых гор, красиво покачивающихся в струящемся от зноя воздухе. Минутой позже хамоватый негр предположил, что губернатор ждёт его. Следуя за слугой, доктор прошёл на широкую веранду, где полковник Бишоп с лордом Джулианом Уэйдом пили холодный ром, спасаясь от жары. – Ага, заявился‑таки, мерзавец, – мрачно приветствовал его губернатор. Бывший плантатор в упор рассматривал своего бывшего раба. Капитан Блад стоял с раскованной улыбкой, держа в руке шляпу и слегка опираясь на длинную, украшенную жёлто‑голубыми лентами трость. Внешне ничто не выдавало гнева, бушующего в его груди… – Я послал за тобой, подлец, потому что мне сообщили, что вчера с рейда ушёл захваченный нами испанский фрегат, на борту которого были изменник Волверстон и сотня проклятых пиратов. Мы с его светлостью хотели бы знать, почему, чёрт тебя побери, ты разрешил им уйти? – Разрешил? – деликатно переспросил Блад. – Нет, я просто приказал им уйти. Полковник на мгновение остолбенел, и даже лорд Джулиан недоумевающе приподнял светлые бровки. – Чёрт побери! Куда ты послал Волверстона, коварный предатель?! – На Тортугу. Я поручил ему сообщить командирам четырёх других кораблей моей эскадры, что теперь я верно служу королю и навсегда порвал с береговым братством. Что не так‑то? Полковник резко побагровел от бешенства. Глаза его налились кровью и, казалось, были готовы лопнуть. Голос тоже вернулся к нему не сразу. Блад два раза успел зевнуть. – Нет, вы слышали, милорд? – бывший плантатор наконец повернулся к лорду Джулиану. – Этот гад ползучий отпустил Волверстона, самого опасного бандита из этой пиратской шайки. Я надеюсь, что теперь ваша светлость понимает, как безрассудно было выдавать в руки этого идиота королевский офицерский патент. Ведь это же… бунт… мятеж… измена! Где военно‑полевой суд?! – Хватит нести всякую хрень о бунте, измене и военно‑полевом суде, – капитан Блад надел шляпу и, не ожидая приглашения, сел, – я послал Волверстона сообщить моим капитанам Хагторпу, Кристиану, Ибервилю, что у них есть месяц на размышление, после чего они должны поступить ко мне на службу или же убраться из Карибского моря. Так понятнее? – Но ведь ваш Волверстон захватил с собой ещё сто человек? – задал вопрос его светлость, не повышая тона. – Я так, для себя, чтобы знать… – Это те люди, которым не по душе служба у короля Якова. Нашим соглашением, милорд, предусматривалось, что никто не будет оставаться насильно. – Что‑то я не припомню этого пункта в договоре, – с искренним убеждением соврал Уэйд. Блад удивлённо посмотрел на него и поморщился от боли в локте, видимо, мисс Арабелла всё‑таки не совсем промахнулась. На самом деле среди этих «ста людей» было больше полусотни вампиров, которых по суровым законам Британии ждала неминуемая казнь, независимо от того, какому королю они служат. Обычный корсар ещё мог попасть в тюрьму, на каторгу или на галеры, а вот клыкастым кровопийцам сразу бы отрубили головы. Так что у Блада попросту не было иного шанса их спасти, но и признавать свою вину он отнюдь не собирался: – Не хочу обвинять вас в забывчивости, милорд. Ранний склероз не такое уж редкое заболевание в наше суетное время… Опомнившийся губернатор Бишоп не мог больше сдерживаться: – Да этот негодник просто предупредил всех своих проклятых мерзавцев на Тортуге, чтобы они успели сбежать! Вот как он использует офицерский патент, которым вы сами спасли этого разбойника от справедливого наказания! Его светлость нахмурился и несколько раз высморкался в носовой платок. Звук был нежный, как у флейты. – Как‑то мне не очень нравится, что вы их отпустили, – уныло протянул он, – более того, поразмыслив, я могу сказать, что мне это совсем не нравится. То есть абсолютно! – Сожалею, – дерзко улыбнулся Блад, – но ведь это уже ваши проблемы, верно? Лорд Джулиан слегка сдвинул брови над чуть расширившимися ранее голубыми, но сейчас бесцветными глазами. – Вы удивительно невежливы. Я разочаровался в вас, сэр. Мне казалось, что вы могли бы ещё стать джентльменом. Вам не жаль, что я так разочарован? – И это не единственная ошибка вашей светлости, – торопливо вмешался Бишоп. – Вы куда более лоханулись, выдав ему офицерский патент и буквально сняв с виселицы, которую я приготовил для него в Порт‑Ройале! – Да, но самая грубая ошибка во всей этой истории, – решительно вставил Питер Блад, обращаясь к лорду Джулиану, – была допущена при назначении одного разжиревшего рабовладельца на пост губернатора Ямайки, в то время как его было проще поставить палачом. Это он умеет и любит. – Капитан Блад! – с упрёком воскликнул лорд Джулиан, заламывая руки. – Клянусь честью, вы заходите слишком далеко. Так вы окончательно потеряете жалкие остатки моего расположения… Но тут Бишоп прервал его. С трудом поднявшись и дав волю своей ярости, он разразился целым потоком непристойных ругательств. Когда полковник наконец выдохся, устав топать ногами, доктор невозмутимо обернулся к послу, будто ничего не произошло. – Ваша светлость, кажется, хотели что‑то сказать? – спросил он с вызывающей вкрадчивостью. – К сожалению, вас прервало хрюканье какой‑то толстой свиньи… Но к лорду Уэйду уже вернулась его обычная выдержка, он неискренне рассмеялся и пожал плечами: – Честное слово, господа, мы слишком горячимся; одному богу известно, как этому способствуют ямайский ром и ваш проклятый климат. Возможно, что вы, полковник, слишком непреклонны, а вы, сэр, слишком вспыльчивы. Давайте ещё выпьем и помиримся? Право, я сегодня удивительно великодушен… Но Бишоп, рассвирепев, дошёл уже до такого состояния, что удержать его было невозможно. – Ну а я не согласен, – кастрированным ослом проревел он, – вы как хотите, а я прямо сейчас повешу этого мерзавца под свою ответственность! Лорд Джулиан устало улыбнулся, пожал плечами и беспомощно махнул рукой. Губернатор продолжал бушевать: – Клянусь всеми чертями! Ты, подонок, всё‑таки предстанешь перед военно‑полевым судом за участие в бегстве пирата Волверстона! – А вы как губернатор, конечно же, будете председательствовать на этом суде, – хмыкнул Питер Блад, – и с радостью используете возможность повесить меня, чтобы свести старые счёты? Praemonitus praemunitus[52]. – Что это значит? – резко спросил тощий лорд. – Попрошу не оскорблять при мне его величество матом! Я этого вам не позволю! – Сами догадайтесь, – хмыкнул Блад. – Желаю вам всего доброго! Он галантно раскланялся, словно бы подметая пол своей шляпой с перьями, и развернулся к выходу. – Ты не уйдёшь из порта, висельник! – тяжело дыша, хохотнул Бишоп. – И будь я проклят, если не обеспечу всей вашей шайке вечную стоянку на пирсе для казней! Питер Блад быстро повернулся к нахмурившемуся посланнику короля: – Вроде бы вы обещали мне неприкосновенность? – Да, я обещал, – равнодушно признал лорд Джулиан, сосредоточившись на чистоте своих ногтей, – но вы своим поведением затрудняете выполнение этого обещания. Короче, я – пас! – Даже так? – Вы оказали мне услугу, капитан Блад, и я надеялся, что мы сможем быть друзьями. Но, по ходу дела, вы предпочитаете другое. Не мою дружбу и защиту, а конфронтацию с… Он пожал плечами и взглядом указал на губернатора. Доктор легко закончил фразу за него, сунув что‑то в рот: – Вы хотите сказать, что у вас не хватит булатности противостоять требованиям этого обнаглевшего хвастуна. Хорошо, повторюсь: praemonitus praemunitus ! Уроки латыни вы в школе прогуливали, эти слова означают: кто предупреждён, тот вооружён. – Предупреждён?! Вы слышали?! Ах ты проклятый изменник! – яростно зарычал Бишоп, воодушевлённо хлопая себя по ляжкам. – Вот только предупреждение немножко запоздало. Эй, кто там есть, живо‑о… Издав горлом какой‑то неопределённый звук, он застыл на месте. Капитан Блад, вытащив из‑за отворота камзола правую руку, держал в ней пистолет, богато украшенный золотом и серебром. Чёрное дуло неумолимо глядело прямо в лоб губернатору. – И вооружён, – сказал Блад, сверкнув вампирскими клыками. – Но… вы, оказывается, ещё и ва‑ампи… – Ни с места, милорд, а то может произойти несчастный случай, – предупредил капитан лорда Джулиана, который приподнялся было на помощь Бишопу, – и если я порву ему горло, это будет только ваша вина! Посланник короля Якова застыл на месте. Губернатор с внезапно побледневшим лицом и отвисшей нижней губой закачался на подгибающихся ногах. Питер Блад мрачно смотрел на него, облизывая длинные клыки и вызывая этим ещё больший животный страх у полковника. – Сам удивляюсь, почему бы мне не прикончить вас на месте без дальнейших разговоров, – сказал он удивительно спокойным голосом. – Помните детскую песенку «Придёт серенький волчок и укусит за бочок…»? Ай, покусаю, покусаю! – Так вы… ва… вам… вампри… вампир?! – О да, и я не советую вам злоупотреблять моим терпением. Сейчас оно переселилось в мой указательный палец, лежащий на спусковом крючке. Вы хотели меня повесить… – Не, не, не. Это… шю‑шутка! – За такие шуточки я вправе выбить мозги из вашей головы, – Питер Блад отбросил трость, тут же пойманную его светлостью. – Будьте добры, полковник Бишоп, дайте мне вашу руку. Живо, живо, вашу руку, толстозадая ты скотина! Строгого тона, решительного взгляда синих глаз, остроты клыков и блеска пистолета хватило, чтобы перепуганный губернатор Ямайки повиновался без возражений. Его отвратительное многословие в момент иссякло, сменившись трусливым потом, обмочившим подмышки бывшего полковника барбадосской милиции. Капитан Блад взял под руку губернатора, потом убрал свою правую руку с оружием за отворот камзола. – Хотя пистолета и не видно, но, поверьте, ствол направлен прямо в ваше жирное брюхо. Даю честное слово, что при малейшей угрозе, безразлично, от кого она будет исходить, я уложу вас на месте, – нежно оскалил клыки Питер Блад, – имейте это в виду, лорд Джулиан! – А я‑то здесь при чём? Я тут не при делах, хоть и… – На всякий случай. Ну а сейчас, гнусная кабанья рожа, шагай живо, улыбайся нежно, болтай любезно и вообще веди себя как следует, пока я не окунул тебя в чёрные воды Коцита[53].