Но он не верил в то, что План сработает. И снова поймал себя на том, что беззвучно выговаривает те самые слова. Месса закончилась. Все встали. Время пришло. – Рок-н-ролл! – гаркнул Джек. Феликс посмотрел на него, занял свое место рядом с остальными, несколько раз глубоко вдохнул. Остальные тоже глубоко задышали. Затем все отвлеклись. Появился новый молодой рыжеволосый коп, не в такой форме, как прочие, и принялся громко спорить с ними. Слишком поздно. Тут говори что угодно, хоть кричи или пиши – ничего уже не изменишь. Джон подал сигнал, и четверо мужчин ступили за дверь, в темноту. Феликс машинально отметил, что там прохладней, и тут в ноздри ударила вонь. Господи Боже мой, жуть, и это от вампиров? Он уже потянулся к галогенному кресту, чтобы рассмотреть источник запаха, но вспомнил о просьбе не включать фонарь. Твари боятся света, он их отпугнет, а нужно, чтобы они бросились. Господи Боже, бросились! Феликс снова подумал про светлую идею Джека. А может, он совсем уже свихнулся?.. Хоть бы скорей отсюда. Вспыхнули фонари, один в руке Адама, другой у Джека. Тот отошел направо, и Феликс услышал, как Джек резко и коротко наставляет священника поместить фонарь дальше слева, чтобы увеличить поле зрения. Все будто пролетало с жужжанием мимо ушей. В них стучало и дрожало в такт пульсу. В пустой бетонной пещере только старые, полувековой давности опоры, расставленные будто шашки через дюжину шагов. Стены все снесли – собирались реконструировать здание. Малейший звук раскатывается в пустоте, бьет по ушам. …Ах, вот! В пыли – следы. Кто-то бродил шаркая ногами, туда и сюда, возвращался, петлял. Да, тут шлялось изрядно народу. Или, верней, не совсем народу. Или совсем не… Черт возьми, их же не видно, их не засечь, и тянет повернуться назад, встать там, откуда удобней бежать, но ведь он, Феликс, не собирается бежать. Вправду, да? Отчего бы просто не встать, присмотреться к окрестности, не взять, на худой конец, в руки оружие? Но он не мог даже этого. Он знал, что где-то на нем висит оружие, но не мог вспомнить, где именно. А если он опустит голову, оторвет взгляд от темноты впереди, – из нее выскочит монстр, кинется. Нет. Не двинуться. Он застыл, дико уставившись в темноту, хватая воздух пересохшим ртом, отчаянно желая умереть. БИ-И-ИП! Феликс подпрыгнул на фут, а потом вспомнил: это же детектор вампиров от Карла Джоплина, взятый с собой. Остальные детекторы звонили, а этот Карл переделал с тем, чтобы выдавать крутой электронный писк. В наушнике раздался суровый голос Джека. – Кот, сделай тише! – О бвана, будет сделано, – спокойно отозвался Кот. Феликс краем глаза заметил, как освещенный правым фонарем блондинчик закрутил ручки настройки. – Черт возьми, еще тише! – рыкнул Ворон. – Делаю еще, – все так же спокойно отозвался Кот. Б-и-и-ип, би-и-ип… – Как теперь? – Теперь нормально, – ответил Джек. Б-и-и-ип, би-и-ип… Феликс возненавидел этот звук. Б-и-и-ип, би-и-ип… Феликс ненавидел его потому, что понимал его смысл. Би-ип, би-ип, би-ип… Чем быстрее писк, тем ближе тварь. Бип-бип-бип-бип-бип… – Окей, вот и наши фаны явились, – глядя в темноту перед собой, прошептал Кот. Свеженькая из могилы. В уголках глаз отслоились, завились лоскуты кожи, а сами глаза светились таким глубоким багрянцем, что казались черными. Еще не полноценный вампир, но уже не труп и совершенно пока не сознающий себя. Феликс знал, что она теперь и не «она», но просто воплощенная кровожадность. Видит Бог, Феликс чувствовал, как тварь принюхивается к теплой крови в человеческих жилах. И она кинулась с чертовским, невероятным проворством, хотя Феликс видел, что она всего лишь ковыляла, подволакивала ноги. Бип-бип-бип-бип-бип… Джек ступил вперед, поднял арбалет и спокойно приказал: – Кот, отключи эту хрень. – Есть, бвана! – сурово ответил Кот и на мгновение все стихло – за исключением шарканья сгнивших в могиле ног по бетону. Затем глухо и мощно брякнул арбалет, послышался жуткий мокрый хруст. Тяжелая стрела проломила женщине грудную клетку и вышла из спины. Удар отшвырнул тварь на несколько футов, она летела растопырив руки, но умудрилась не упасть. Феликс глядел в ужасе. Боже мой! Бревно, пробившее ее, с нее саму величиной – но тварь даже не сшибло на пол! На мгновение глубоко внутри в Феликсе возмутился кто-то взрослый, заорал, мол, что такое? И Феликс представил, как выхватывает пистолет и вгоняет серебряные пули в глотку твари. Но он не мог и шевельнуться. Все, пропал. Не справился. Он лишь стоял, дрожал и глядел на то, как воплощенная кровожадность в женском обличье в маниакальном исступлении билась, извивалась, пучила глаза, извергала вопли, визжала. Загрубевшие грязные волосы хлестали по гнилым щекам, оставляли тонкие порезы. Из дыры в груди сочилось что-то густое. Даже в неверном свете фонарей было видно: это не кровь. Настоящая кровь брызгала только из пасти, раззявленной в лютом вое. – Давай, Карл, – приказал Джек в радио. Тут же натянулся прикрепленный к стреле трос. Воющая, извивающаяся от боли женщина упала на пыльный цемент. Трос потащил ее к выходу. Она не хотела, дергала за древко огромной стрелы, высекала искры из цементного пола, выла и плевалась – но ее волокло к выходу. – Адам, так ты откроешь дверь прямо сейчас? – мягко укорил Кот священника. Впившийся взглядом в тварь Адам вздрогнул, кивнул и чуть не вприпрыжку кинулся к двери. Когда ударило солнце, тварь превратилась в нечто неописуемо жуткое. Феликс никогда не слышал такого воя, не видел настолько страшных неистовых корчей. Яростное пламя вырвалось из-под кожи, будто выдутое изнутри чудовищным давлением. Огонь был неестественным, лютым и ярким – словно из-под кожи вспыхнули дюжины факелов ацетиленовых горелок. Трос неумолимо волок тварь наружу, за дверь, через тротуар, на улицу. Феликс и сам не понял, что идет следом, пока не увидел собравшихся людей. Пришли все: и копы, и местные власти. Была тут и мэр, Тамму Такая-то. Все перестали слоняться и шептаться в группках, выскочили за баррикады и кинулись глазеть. Дикие вопли оборвались так внезапно, что все вздрогнули. Затем опало и пламя, сжалось в тесный кружок, будто сжимая то, что еще могло гореть. Очертания твари уже не различались, сплошь бьющий бело-синий огонь. Громко зашипело, будто выходил газ. Посыпались искры. Звучно хлопнуло. Пламя угасло. Остался лишь круг пепла диаметром в фут. Никто так и не двинулся. Все стояли и глазели. – Сверхъестественное, – тихо сказал Джек за спиной Феликса. Тот обернулся, посмотрел на Джека. – Да, оно, – угрюмо улыбнувшись, так же тихо сказал Ворон. – Сверхчеловеческого естества. Не от этого мира. Он подошел к пепельному кругу и посмотрел вниз. – Зло. Сатанинская сущность. Он взглянул на Феликса и подбросил пепел ногой. – Черт возьми, Феликс, это настоящее, с большой буквы Зло! Он снова подбросил пепел ногой. Очень тонкий и легкий, тот развеялся на чуть заметном ветру. Ворон закурил, выдержал паузу и по-прежнему тихо и спокойно сообщил: – Феликс, но мы можем убивать их, и убиваем. Только что убили одного, а сейчас вернемся туда и убьем остальных… Ребята, так? – Да, бвана! – Да, сэр! – Черт возьми, да!!! Все трое в унисон, Кот, Адам и Карл Джоплин. Джек обернулся, увидел, как они смотрят на него, и услышал из толпы незнакомый голос: – Давайте, жмите их! Феликс еще раньше приметил этого рыжеволосого. Тот спорил с полицейскими. Не из них, другая форма. И трясет кулаком в воздухе, будто чирлидер. Команда мрачно глядела на рыжего. Они привыкли работать сами. Только местной поддержки и не хватало. Рыжий посчитал их взгляды враждебными, презрительными – и его лицо сравнялось цветом с шевелюрой.