– Все, хватит! – рявкнул он. – Эту – тащим! И они ее вытащили. Когда тварь поднялась в очередной раз, Джек пробил ее стрелой. Чудовище согнуло вдвое, но тело выдержало, выдержал и трос, и через несколько секунд все смотрели на то, как тварь догорает. Когда погасло, никто не двинулся. Все стояли и молчали. – …Она узнала тебя, – наконец произнес Кот. – Она узнала в тебе того, кто ее ранил. Феликс глубоко затянулся, кивнул. – Да, они, несомненно, просыпаются, – заключил Адам. – Ну и пусть! – рявкнул Джек и обвел Команду ледяным взглядом. – Для них уже слишком поздно. Чуть больше усилий и осторожности, чуть быстрей работа – и мы сделаем их. Команда была права – они просыпались. Каждый подстреленный Феликсом гуль испускал леденящий душу визг и кидался на стрелка, едва того завидев. Но прав был и Джек Ворон. Гули проснулись слишком поздно. Команда работала как отлаженная машина и по зомби, и по новорожденным вампирам. Феликс стрелял очень быстро, Джек точно всаживал стрелу за стрелой. Неприятность случилась только в самом конце. После четырех часов такой работы люди изнурились. Ошибки следовало ожидать, и то, что произошло, было просто образцом невезения. Феликс выронил пистолет прямо во время атаки. Сперва он поскользнулся на жуткой жиже, заменявшей монстрам кровь. Эта прозрачная, вязкая, липкая слизь без запаха брызгала на цемент, и Феликс по недосмотру ступил на нее, когда развернулся, чтобы пристрелить первого из тройки, кинувшейся на него из светлого пятна от фальшфейера. Падая, Феликс инстинктивно выставил правую руку, попал в другую лужу слизи и пистолет выскочил из руки будто кусок мыла. Когда это случилось, Джек уже выстрелил и вампир извивался на огромной стреле. Джек лихорадочно зашарил у пояса в поисках пистолета, Кот сделал то же самое и успел вытащить оружие до того, как отец Адам, спокойный и сосредоточенный, шагнул вперед и пробил стрелой грудь последнего монстра. Тот рухнул как мясо на вертеле. Спустя несколько секунд Команда наблюдала очередной сверхъестественный костер, Карл обтирал полотенцем липкую гадость с руки Феликса и с пистолета, и все улыбались молодому священнику. Он единственный раз за всю работу вступил в дело, но как точно и своевременно! Команда радовалась и гордилась собой. Больше никаких промедлений и задержек, и лишь единственный страх: идти вниз, в подвал дома. Детекторы не показывали никого. В принципе, этого и следовало ожидать: перебили уже двадцать четыре монстра – только в двух гнездах Джек видел больше чудовищ. Но все равно придется спускаться и удостовериться самим. И пока они сидели и размышляли, как получше прочесать подвалы, к ним с другой стороны улицы подошел старик в выцветшем пасторском воротничке. Старика заметили еще раньше, но решили, что это очередная местная шишка пришла поглазеть, и не обратили внимания. Но вблизи стало ясно: никакая он не шишка. Коленки штанов вытерты и болтаются, свисает отодранная подкладка пиджака, и, похоже, старик уже неделю не сбривал седую щетину. Приближаясь, он ускорял шаг. В руке старик нес, будто подарок, кусок водопроводной трубы. Джек встал, чтобы представиться, и даже протянул руку, а тот шарахнул его трубой. Джек успел уклониться, но труба врезалась в левое плечо и соскользнула на ухо. Брызнула кровь, в голове зазвенело, Джек зашатался. Если бы он был один, старик прикончил бы его. Но Джек не был в одиночестве, и спустя три секунды старик шлепнулся на тротуар лицом вниз, а помощник шерифа защелкивал наручники. Следующие несколько минут прошли за бинтованием уха и ором на местных копов. Какого черта они вообще позволили сюда зайти этому психу? – А, так это Старый Вик. – Кто? – Старый Вик Дженнингс. Он местный сумасшедший, живет поблизости, у железной дороги. Вы не будете подавать в суд, ведь правда? Джек встал и показал на повязку, закрывающую левую сторону головы. – Мать вашу, я подам! Обязательно. Копы переглянулись, пожали плечами и попытались объяснить, что тут, мол, возможны определенные проблемы. – В самом деле? – усомнилась Команда Ворона. Джек посмотрел на Старого Вика. Тот расплывался от удовольствия. Ведь все на него смотрят, обсуждают! Он глазел на Джека, ухмыляясь, будто самодовольная старуха с косой. Копы принялись уверять на разные голоса, что арестовать-то можно, никаких проблем, хоть прямо сейчас, но вот в кутузку его не посадишь, она закрыта, потому что там два заключенных со СПИДом и нельзя допустить эпидемии. Джек слушал, глядел на ухмылку старика и пытался не ухмыльнуться в ответ. Он спросил только одно – по чьему приказу закрыли тюрьму. По приказу мэра. Джек кивнул, сказал полицейским отвезти старика подальше от Команды, хоть в тюрьму округа, и добавил: – Мы здесь закончим за час, и я не хочу, чтобы работа пошла наперекосяк. Согласны? Полицейские согласились и отволокли ухмыляющегося Вика в патрульную машину. Интересно, что старый паршивец не сказал ни слова. Джек подумал, что, в общем, и незачем, и наконец позволил себе улыбнуться. Хотел привлечь внимание – и привлек без всяких слов. Через полчаса Команда приготовилась идти в подвалы. Вернее, двое из Команды. Джек прикидывал так и эдак, но ничего другого так и не придумал. Самому надо идти, ведь командир. Феликс должен идти, потому что он лучший из лучших. А вот насчет поддержки… М-да, впереди встреча с хозяевами, теми, кто сделал гулей. Если вампиры атакуют на узкой лестнице, все произойдет очень быстро. Никто не успеет остановить нападающих. Конечно, вряд ли хозяева в подвале, они в чертовой местной тюрьме, но, если все-таки кто-то остался в подвале, погибнуть могут все, кто спустится вниз. Если пойдут двое, то по крайней мере останутся те, кто сможет решить дело по старинке, пластитом. К тому же иметь за спиной пару энтузиастов с пистолетами и арбалетом, готовых стрелять через твою голову, – не всегда хорошо. Нет, вниз пойдут только Феликс и Джек, с включенными галогеновыми крестами на груди. Феликс – первым. Джек посчитал, что должен объяснить Феликсу, почему так, но тот даже и бровью не повел. То, что стрелок идет первым, для него было совершенно естественным. Джек попытался еще объяснить насчет старших вампиров, почти киношных, способных швыряться машинами и двигаться так, что глаз не улавливает движения, но Феликс, похоже, не слушал. – Говоришь, они хуже? – перебил Феликс, которому наскучили объяснения. Джек кивнул. – Я так и понял, – хрипло прошептал Феликс. – Давай за работу. И они пошли в подвал. Уже на лестнице в ноздри ударил густой гнилостно-сладкий смрад распада и смерти. Джек кивнул в последний раз Коту и Адаму, оставленным караулить на верхнем этаже. Затем Джек тронул стрелка за плечо, и тот двинулся вниз. По лестнице спустились без проблем, разве только оба дергались от почудившегося движения на краю светлого пятна от ламп. Детектор не пищал, связь по рации оставалась непрерывной и четкой. Но оба перепугались до мозга костей. Лестница такая чертовски узкая, а тени густые. Смрад настолько усилился, поплотнел, что, казалось, на него можно опереться. Невыносимо громко шаркали сапоги по пыльным ступенькам, а на них виднелись дюжины следов. Подвал был хуже, чем этаж сверху, потому что стал могильным склепом. Там лежало девять тел – шестеро горожан и трое полицейских, отправившихся им на помощь. Тела чудовищно, гротескно распухли. Их пожирали личинки – тысячи копошились на груди у каждого трупа. – И как они могут вставать после такого? – спросил Феликс. – Не знаю. Но они всегда встают – конечно, если не поработать с ними, как надо. Джек положил арбалет наземь и достал топор. – Верней, если я не поработаю, как надо. А ты смотри и мотай на ус, хорошо? Феликс кивнул и отошел к голой стене. Джек приказал себе собрать волю в кулак. В мыслях он орал на себя, приказывал и увещевал. Как всегда, легче не становилось. Не помогала даже ненависть к вампирам. Но, как всегда, Джек справился. Он отрубил головы и сложил в кучу, затем стащил в одно место безголовые тела, облил обе груды бензином и поджег. Они горели как сухие мертвые листья. Джек с Феликсом забились в угол и уселись, чтобы не вдыхать дым. – Иногда гаснет, – пояснил Джек. После они молчали несколько минут, сидели и глядели на огонь, полыхавший свирепо и ярко. Настоящие трупы никогда не горят так. Джек украдкой глянул на компаньона. Конечно, темно и дымно, но Джек заметил поблескиванье слезы на щеке. Ага, наконец-то и тебя прошибло! И только тогда Джек вытер свои слезы. По обыкновению, он удивился тому, как его может настолько пронимать – и одновременно наполнять таким отвращением, буквально до тошноты. Он встал, чтобы аккуратно запихнуть топором в огонь выкатившийся из кучи горящий череп. Наконец пламя сделало свою работу, Джек смог подойти к пеплу и разбросать его, а затем шеф и стрелок поднялись по лестнице, теперь казавшейся не страшной, а унылой и жалкой, и навсегда пустой. Наверху, под солнцем, мадам мэр уже начала праздновать. Для нее поставили стол на тротуаре перед судом, застелили белой скатертью, а в серебряном ведре со льдом торчала огромная бутыль шампанского. Вокруг собрались все отцы города, а мадам мэр начала проникновенную речь о храбрости и доблести Команды Ворона. Джеку захотелось сунуть мадам в одно место эту бутыль вместе с пробкой и прочим. Но умница Ворон взял себя в руки и даже просигналил Команде, чтобы та подыгрывала. И потому они все стояли на тротуаре, им налили, они выпили, заулыбались и дружно делали вид, что не замечают издаваемой мэром визгливой фальши. Усмехаясь, Джек думал о том, насколько же чудовищна эта баба. А если мы все-таки выиграем? Черт возьми, а если проиграем? Так и эдак, она срывает куш. Джек продолжал улыбаться, ожидая подходящего момента прервать натужное веселье, а дождавшись, вежливо объявил о том, что Команде Ворона хочется отдохнуть, переодеться и все такое перед ужином в их честь. Все наперебой заверили, что все отлично, замечательная идея, отдохните как следует, подготовьтесь к роскошной вечеринке с девочками, которую мы закатим для вас. И мы нашли для вас всех шикарное логово! С тем местные отвели Команду за два квартала от суда, к лучшей здешней гостинице «Уильям Уиллис Инн». За дверь, мимо стойки и на верхний этаж в древнем лифте, потребовавшем три рейса для перевозки всех упавших на хвост в президентский люкс с едой и выпивкой и приготовленным чеком.