Следующую комбинацию Гест развалил, отреагировав на финт встречным ударом щита. Жестко, с толчком. Сергей отскочил мячиком, одновременно уходя от секиры. Остановились. Пауза. Сергей не атакует, Гест – тоже. Какой-то он вялый сегодня. Может, Сергей ошибся и раны бывшего Геллирова хускарла заросли не так хорошо, как показалось сначала? Или есть другое объяснение тому, что Гест не торопится его убивать? И, кстати, оно есть. Сергею можно было и сразу сообразить. Затупил. А вот Гест точно знает: сегодняшнего дня ему не пережить. Как только он убьет Сергея, Дёрруд немедленно вызовет победителя. И с наслаждением нашинкует его на ломтики. Без шансов. А как бы сам Сергей повел себя на месте Геста? Тоже дрался бы… без огонька? Стоп. Поединок – не лучшее время для сочувствия. Да и кому? Самодовольная сволочь. Друга покалечил, родню Марвы поубивал, самого Сергея прибить хотел… Сдохни, сволочь! Финт слева, проход справа, уклон от толчка щитом… Попытка зайти со спины не удалась. Сергей едва не остался без щита, который Гест зацепил «бородкой» секиры. Сергей щит не выпустил. Позволил рывком подтянуть себя поближе (еще бы он не позволил – при такой разнице в весе и силе) и провел укол саблей из-под щита. Гест увидеть саблю не мог, но почуял – вывернулся, и Сергей самую малость не достал. Зато щит Гест «выпустил», отпрыгнув назад и набрав дистанцию. Результат – засечка на внутренней стороне щита Сергея и длинный разрез на безрукавке Геста. Пары вершка не хватило, чтобы достать. Все же неудобно, когда у противника руки настолько длиннее. А если так… Сергей запустил длинную связку-четырехходовку… И снова был прерван на втором шаге примитивным ударом щита в щит. Ух ты! А Гест, похоже, подустал. Дыхание шумное, морда красная. Хотя раскраснеться он мог и от мороза. Нет, так не пойдет. Так они будут полчаса топтаться. До тех пор, пока Сергей не допустит ошибку. Надо срочно перехватывать инициативу. Но как это сделать, если противник сильнее и ему все поровну? Надо его как-то спровоцировать. Увлечь, закружить… А это, кстати, идея. Если Гест рвет его связки встречным ударом щита, значит, надо лишить его такой возможности. Переиграть. А как переиграть того, кто быстрее? Сергей сделал полшага назад, как бы приглашая атаковать. Гест приглашения не принял. Стоял спокойно. Отдыхая… Отдыхая? Значит, он все-таки устал? Или это тоже игра? Игра… Тоже идея. В игре ведь чаще побеждают не только сильные и ловкие, а те, кто лучше знает правила. Не обязательно обгонять. Надо – переиграть. Атаковать Геста под правую руку, сбоку, не давать использовать щит. Только секиру, которой особенно не пофехтуешь. Ладно. Играем дальше. Сергей качнулся вперед-назад, сделал вид, что оступился, провоцируя удар, ушел от секирного лезвия влево, снова уклонился, и еще раз… Кажется, он поймал ритм и сумел повести противника за собой. Мах – секира проходит в сантиметре от плеча. Снова уход влево – и Гест опять промахивается. И снова бьет. Они старательно вытаптывают два круга, каждый – свой. Шаг влево, небольшой поворот, еще шаг влево… Гест увлекся, вернее, позволил себя увлечь. Ему кажется: вот-вот достанет. Мечом бы уже достал, но с секирой сложнее. Она инерционнее. Ею не фехтуют, ею – рубят. Внутри – восторг. Заставил противника действовать неправильно. Лезвие пролетает в вершке от носа. Опасно, но надо. Иначе у противника пропадет ощущение «вот-вот достану». Сергею не страшно. У него кураж. Он чувствует оружие врага. Он играет с ним. Дыхание Геста – хриплое, прерывистое. Он уже больше минуты непрерывно машет топором. В полную силу. И уже не так быстр, как прежде. Или – показалось? Или – прикидывается? Все кончилось внезапно. Геста подвела обувка. Та самая, которую Сергей подрезал в начале поединка. Лопнул ремешок. Незначительная потеря равновесия… Нога скользнула на пару сантиметров дальше, чем нужно. В общем, ничего страшного. Да и Гест отреагировал правильно: восстановил равновесие, вложив больше силы в очередной удар. Что, в свою очередь, стало неожиданностью для Сергея, привыкшего «сбрасывать» щитом такие атаки. От этой отмахнуться не удалось. Топор не соскользнул, прорубил основу и развалил верхнюю часть щита фактически пополам. Сергей рефлекторно швырнул разбитый щит в голову Геста, тот без труда отбил собственным щитом, прянул вперед, замахиваясь секирой… Сергей не успевал ни отскочить, ни уклониться, только перехватить саблю двумя руками в практически безнадежной попытке отбить… Но боги где-то наверху сочли, что умирать ему еще рано. На обувке лопнуло сразу два ремешка, Гест потерял равновесие, топор ушел вверх, и сильная часть сабельного клинка пришлась на середину рукояти. Еще на сантиметр ниже – и Гест остался бы без пальцев. Пальцы остались, но нога продолжала скользить, и в следующее мгновение Гест опрокинулся на спину. Зрители взревели хором. Гест, уже лежа, вскинул руку со щитом… Сергей отбил его пинком, вскинул саблю… И не убил. Только прижал острие к горлу. И на всякий случай наступил ногой на руку с секирой. Ор вокруг стих. Ждут. Чуть надавить на рукоять – и тот, кого учили убивать с пяти лет, воинская элита этого мира, молодой, сильный, храбрый, отправится за Кромку… Сергей медлил. Ему вдруг показалось, что у его ног не человек, а меч. Клинок, который ковали много лет и довели до совершенства. Ну, почти до совершенства. Глупо, наверное, но ему было жаль такое уничтожить. – Убей, не тяни! – прохрипел Гест. – За этим сюда пришел? Умереть? – Да! – Кто старший в твоем роду? – Я! Я старший! – Последний, значит… Еще твой брат… Ловко ты придумал: ты – в Ирий, а брату твоему в Яви мучиться и помереть без чести… – Добивай уже, не болтай попусту! – Это ты попусту болтаешь, – Сергей слегка ослабил давление. – А я о будущем твоего брата говорю. – Нет у него будущего! – Нет, – согласился Сергей. – Если ты умрешь. Но может появиться. Ведь даже калеке хочется жить. Вспомни-ка о моем друге, которого покалечил ты! У него тоже не было будущего. А теперь – есть. И не такое уж плохое. У него есть, и у твоего брата будет. И у тебя. В глазах Геста – ярость и отчаяние. Вырваться не пытается. Слышит он Сергея или молится богам, чтобы в воинское посмертие приняли? – Думаешь, жизнь кончилась, когда ярл выгнал тебя из хирда? – Сергей повысил голос. – Я знавал тех, кто терял не только место на руме, но и своего конунга, друзей, с которыми стоял в одном строю. Вокруг было тихо. Слушали все, включая князя и его сыновей. Ничего. Пусть послушают. – Побеждать легко. Трудно быть побежденным. Не всякий сумеет. Ты вот не сумел. Но мог бы научиться. Будешь слушать дальше или все еще хочешь сдохнуть? – Говори, – прохрипел Гест. Вот теперь хорошо. Только что он был готов к смерти. Потому что считал ее неизбежной. А теперь маятник пошел в другую сторону. У парня появилась надежда, и ему сразу захотелось жить. И с каждым мгновением – все сильнее. – Ты проиграл, Гест. Твоя жизнь – моя. Станешь моим – будешь жить дальше. – В холопы не пойду! – взвился он. Подскочил бы, но клинок у горла не дал. – Какой из тебя холоп? – усмехнулся Сергей. – Ты воин. И неплохой. Вот и будешь воином. Клятву мне принесешь. Лично мне. Как это сделал Дёрруд. – И подсластил пилюльку: – И о брате твоем я тоже позабочусь. Или так, или – в Ирий. Что решишь? Ряд? – Ряд, – буркнул Гест, и Сергей убрал меч. – Не такой уж я хороший воин, раз ты меня свалил, – проворчал он и сделал попытку подняться. Сергей не дал. – Клятва, – напомнил он. – Повторяй: я, Гест… И Гест повторил. Без энтузиазма, но точно. И завершил, как положено, даже в расширенном варяжско-нурманском варианте, призвав в свидетели Тора, Перуна и Волоха. – Теперь вставай, – скомандовал Сергей и с удовольствием оглядел свое новое «приобретение». Рост – метр восемьдесят примерно, вес – килограммов за девяносто. В полном боевом, понятное дело. Уровень: гридень. Полностью обученный как для строя, так и для индивидуальной работы. Верность… С верностью тоже не будет проблем, когда Сергей пристроит к делу его братца. Братец тоже пригодится, потому что Валь – дренг. А дренг-отрок, пусть даже и с поврежденным коленом, стоит пары-тройки среднестатистических разбойников. Хотя с коленом Гестова брата надо тоже разобраться. Может, там все совсем плохо. Хотя вряд ли. Будь плохо совсем, парень бы уже помер от заражения крови. – Ты поклялся, Гест, – Сергею пришлось запрокинуть голову, потому что стояли они вплотную. – И хочу, чтобы ты знал: клятва твоя – нерушима. Твой брат нарушил клятву, поднял на меня меч… Но он хоть жив. А что будет с тобой, не знаю. – Я не нарушу клятву, – процедил Гест. – Я тебе жизнь должен. Нужно будет – умру за тебя. – Я не хочу, чтобы ты за меня умер. Я хочу, чтобы ты жил и за меня сражался. – И повысил голос, чтобы его слышали все: – Отныне ты – Гест – Обманувший Смерть. – И уже тише: – Вечером погляжу на твоего брата. Подумаю, для чего он сгодится. Прозвище, данное Сергеем Гесту, оказалось слишком длинным, и в дружине быстренько сократили его до Обманщика. Может, и к лучшему, что Обманщик. Когда у тебя в десятке Смерть и Убийца разом, это попахивает Навью. А бой их знающие люди сочли… необычным. Когда один из противников, явно более сильный, вдруг на ровном месте на спину опрокидывается и горло подставляет, да еще на хольмганге, то бишь божьем суде… В общем, прибавилось у Сергея авторитета. Но долго радоваться расширению личного состава Сергею не дали. Один пришел, другой ушел. Шибрень. Обидно. Личный порученец князя Стемида стоил трех Обманщиков. Впрочем, Сергей этого ждал и не удивился. Даже ощутил некую гордость. Его признали самостоятельным. Смешно, конечно. Бывший князь-воевода и «меч» императора гордится тем, что его признали полноценным десятником. Но для сироты, которому еще не исполнилось пятнадцати, карьера просто головокружительная. Колено у Валя зажило. Но почти не сгибалось. Хорошо еще, не болело. Сергей знал: такие травмы могут причинять жуткую боль. Впрочем, не болит – это тоже временно. С возрастом наверняка ныть начнет. А к старости… Хотя до старости еще дожить надо.