– Ты еще зачем здесь? – рявкнул Стемид. – Иди отсель! В отличие от усатого отрока, маячившего снаружи, ведун даже не шелохнулся. Стоял. Молчал. Сергей не видел его лица, но догадался, что выражение на нем было под стать прямой спине. Стемид применить силу не рискнул. Тоже остановился и задышал свирепо, раздувая ноздри. – Ты еще топни на меня, – очень тихо, так что даже стоявший в шаге Сергей еле услышал, шепнул Избор. Рука князя легла на оголовье меча. Сверху легла. Не выхватить и зарубить, а будто подчерпнуть силу. – Ты забылся, Избор, – так же тихо процедил Стемид. – Я – князь. – Это ты забылся, племянник, – еще тише, но с явной угрозой прошипел Избор. – Выше богов свои хотелки мыслишь. Гнева их не боишься. Беду кличешь. А за тобой – отчина наша. С минуту они молча мерялись взглядами… И Стемид уступил. Хотя нет, не уступил: взвесил сказанное, осмыслил, сопоставил значимости и принял правильное решение. – Что за беду видишь? – спросил он, убирая ладонь с меча. – Не вижу, отвожу, – уже спокойнее ответил ведун. – Мальца этого, – показал большим пальцем за спину, на Сергея, – я с собой забираю. Вернусь – скажу, как дальше будет. То не нам, а богам решать. – Твой бог – не мой бог, – проворчал Стемид. К удивлению Сергея, Избор засмеялся. Если, конечно, этот кашляющий лай можно назвать смехом. – Я тебе не жрец, чтоб одного владыку кормить. Я ведун. Мне и Молниерукий и Черногривый волят. Стемид убрал руку с меча. Обозначил ладонью, не оборочиваясь: вышли отсюда. Отроки быстренько покинули помещение. Сергея князь гнать не стал, только зыркнул мрачно. Да Сергей бы и не вышел. Прав Избор: теперь ему Стемид не то чтобы не указ, но больше не прямое начальство. Избор поскреб бороду, помолчал немного, а потом выдал очередное откровение: – Девица эта, Торварддоттир… Не станет она женой моему любимцу, Стемид. Беда от этого брака будет. Не допущу. И умолк. Ждал, что скажет князь. Колхульда встрепенулась. Словенский она знала плохо, но на свое имя отреагировала. – Говори дальше, – уронил Стемид лишенным эмоций голосом. – Невесткой твоей деве сей не стать. Но ты, однако, ее равно как дочь береги. Как вернусь, будет надобна. – Что тебе в ней, старый? – Стемид посмотрел сначала на Колхульду, потом – на Сергея. И не гневно, как раньше, а изучающе. Так купец на сомнительную монету смотрит. Соответствует ли номиналу, чистое ли золото? Может, стоит на зуб попробовать? – В девице – ничего. О роде нашем пекусь. Или думаешь, я стал кем стал, чтобы только девок безбранно портить? Вот тоже еще удовольствие! Избор захихикал… И князь, к удивлению Сергея, засмеялся вместе с ним. И напряжение сразу упало. Даже Колхульда неуверенно, но улыбнулась. А родичи, похоже, договорились. Знать бы еще: о чем? Избор просвещать Сергея не собирался. – За мной, – бросил он через плечо и шагнул к дверям мимо посторонившегося князя. Дружинники-караульщики вмиг освободили проход. Надо полагать они, как и Сергей, проходили проверку на храбрость и лояльность под «руководством» старого ведуна. Если так, то неудивительно, что бойцы его побаиваются. А вот Сергей, что характерно, Избора не боялся. Возможно, потому что был зол. На Избора, на Стемида, на Рёреха. Только-только перестал чувствовать себя зависимым, и вот на тебе! А подготовился ведун. Сразу за воротами целых три лошади привязаны. Одна – та, которую Сергей когда-то подарил Избору, вторая – вьючная, а третья… Третий коник, надо полагать, предназначался Сергею. Дескать, сел и поехал. А вот хренушки тебе, старый! Сергей направил коня не к городским воротам, на которые нацелился князев дядюшка, а на ведущую к дому улочку. Избор среагировал не сразу, хоть и ведун. Слишком был уверен, что подопечный поедет следом. Когда оглянулся, Сергей уже сворачивал за угол. Впрочем, ругаться Избор не стал. Пустил кобылку рысью и догнал Сергея как раз, когда тот уже подъезжал к воротам. Догнал и в воротах же остановился. Внутрь заезжать почему-то не стал. Ну да его и не звали. На подворье кипела жизнь. Как хозяйственная, так и профессиональная. Челядь складировала в амбар мешки, жены Полубратьев развешивали стираную одежду, Дёрруд пинал молодняк. Не нуждавшиеся в понуканиях бойцы постарше, Милош, Нарви, Гест и Полубратья, разделившись двое на трое, тыкали друг в друга учебными копьями. Машега не было. По обыкновению, где-то шлялся. В иное время Сергей сам бы с охотой присоединился к тренировке… В иное время. Дождавшись, когда его заметили и перестали размахивать оружием, Сергей спешился. – Я уезжаю, – сразу сообщил он. – Думаю, на седмицу. – Он покосился на ведуна. – Вот с ним уезжаю. Будут звать в Детинец, не ходите. У меня с Рёрехом… нелады. Пока не устроится, вы сами по себе. Вернее, со мной. Убийца, ты за старшего. Где казна – знаешь. – Знаю, – кивнул дан. – Он поглядел на Избора, потом – на скоморошьего медвежонка, который отодвинулся от ворот на всю длину цепи и всем своим видом изображал: «Меня здесь нет», и – снова на Избора. Губы ведуна искривились в подобии улыбки. Фирменный взгляд Убийцы его не смутил. Ни взгляд, ни последующие слова. – Я встречал таких, как ты, – проворчал дан. – Одного отправил к Хель. Случится с Вартиславом худое, станешь вторым. – Таких, как я, ты не встречал, – Избор не испугался и не рассердился. – Тебе повезло, чужак. Наши дороги не пересекутся. – Оставь, Дёрруд, – попросил Сергей. – Я ему жизнь должен. – А я – тебе, – дан на Сергея даже не посмотрел. Давил взглядом Избора. Ведун тоже пялился на Дёрруда. Ни один не желал уступить. Сергей увидел, как вздулась толстая жила на Изборовой шее. Так бывает, когда человек громко кричит. Но Избор не издал ни звука. Сергею почему-то привиделся паук, путающий нитью слишком крупную добычу. Слишком крупную и слишком сильную, чтобы сразу напасть и высосать. Дан заговорил первым. Причем по-словенски: – Ты похож на мертвеца. Но мертвых колдунов я тоже не боюсь. Глянь сюда, старый! – Сдернул рукавицы, швырнул наземь и показал Избору сжатые кулаки. Тыльной татуированной стороной. – Мертвецов и я не боюсь, – напряженно пропыхтел ведун. Начертания на руках дана явно были ему знакомы. – Ч-чего их бояться, покойников… – Довольно! – Сергей шагнул вперед, встав между ними. – Дёрруд, если ты его убьешь, как тогда я верну ему долг? Дёрруд неохотно разжал кулаки. Избор выдохнул сквозь сжатые зубы: – Он хорош, твой нурман. Береги его. У верности, как у меча, – две стороны. А края – о-острые! – Я знаю, – сухо ответил Сергей. – Своих не предам никогда. – Мальчишка… – ведун захихикал… И вдруг предложил: – А давай, нурман, на мечах? У Дёрруда даже рот приоткрылся от изумления. – На мечах? С тобой? – Потом ухмыльнулся, предвкушая: – Разве что на учебных. Ратша. Кинь нам пару железяк. Избор вошел в ворота. Сергею показалось: мир мигнул. Но ему было не до того.