Я всю жизнь пыталась уберечь себя от боли. Не хотела страдать или чтобы кто-то страдал в ответ. Но сейчас… когда я вернула огромную часть воспоминаний, мне стало ясно в чём была причина. В подсознании я отвергала себя и не хотела признавать свою природу. Умбра внимательно посмотрела на меня и вмиг догадалась, о чём я задумалась. — Узнать правду таким способом всегда шокирует сознание, но ты привыкнешь, — шоколадная красавица мило улыбнулась, поправила выпавшую из причёски тонкую косичку и закрепила её на место. — Не сопротивляйся, милая. Просто следуй за своим сердцем и постарайся не сворачивать с этой предначертанной тропы. Но, как я поняла, ты совсем не типичная душа. Странно, но подсознательно ты любишь боль и тебе нравится её причинять, но лишь во благо высшему замыслу. — Что?.. — призадумалась. — И в чём тут разница? — Нет никакой разницы, — чародейка поставила руки на бёдра. — В этом-то и загвоздка. Вы похожи больше, чем ты думаешь. Ты и Адам — родственные души. Вы оба жаждите крови, когда речь заходит о семье и личных интересах. Я нахмурилась так сильно, от чего Умбра громко рассмеялась. Она взяла меня под руку и повела прочь из этого ненасытного места. Вокруг всё казалось живым, но атмосфера была пропитана горечью человеческих утрат. Что же это значит? Любовь, покорность, жертвенность и разочарование — схема, по которой я проиграла партию с судьбой. Но сейчас у меня всё будет иначе. Я больше не совершу тех глупых ошибок и отныне не позволю собой управлять. Сегодня я вернула часть прошлой жизни и теперь я буду хитрее. А потом… потом пусть просят пощады и целуют мне ноги, если захотят заслужить моё милосердие. …Осталось немного и тогда можно играть по-крупному. Всю дорогу мы шли пешком. Так Умбра предоставила мне возможность поглазеть на здешние места, которые, признаюсь, завораживали своей незыблемой красотой. Снег на еловой ветке начинал таять, после того, как я дотрагивалась. Так я пробуждала природу от долгой зимней спячки и словно шептала, что хозяйка наконец вернулась. С ума сойти! Скорее я походила не на царицу Ада, а на мифологическую богиню весны. Чародейка смотрела на меня с благоговением в своих мятных глазах. Она действительно была рада моему возвращению. Почему-то казалось, что со мной она не пыталась быть кем-то другим. Без устали болтала о моём предназначении и как я властна над жителями Ада. Но я же давно поняла, что являюсь центром всех событий. Зачем лишний раз повторять это? Будто я была несмышлёным ребёнком. Это раздражало. Но если хотела достигнуть желаемого, то должна продолжать играть роль послушной девочки. — А почему ты здесь? — обратилась я к Умбре, посчитав пешую прогулку удачным моментом узнать очаровательную девушку получше. — Ты могущественная, сильная и вполне можешь за себя постоять. Каковы твои цели? — Мои амбиции неприкосновенны, — отрезала волшебница, не желая больше продолжать разговор. — Но ты не зависишь от Адама, как я, так что же тебя держит? — не унималась. Так просто я не отстану. Умбра внимательно посмотрела на меня и поняла, что от ответа ей не отвертеться. Она в очередной раз поправила на голове огромную причёску, тем самым выиграв себе несколько лишних секунд, чтобы придумать с чего начать недолгий рассказ. — Знаешь, Кора, я открою тебе секрет: мой отец тоже Крон, — неожиданно начала Умбра, но увидев на моём лице полнейшее недоумение, быстро добавила: — Нет-нет, это не значит, что мы сёстры. У верховных богов всё иначе. Их кровь уникальна и дети от них имеют свою родословную линию, так что фактически да, у нас один отец, но нас ничего не связывает: ни семейные узы, ни гены. Ведь изначально мы все родились полукровками. — То есть ты тоже была смертной? — задала наводящий вопрос. С каждым моим шагом капель вокруг лишь усиливалась. Чувствую, пока мы дойдём, наступит настоящая оттепель. — Да, и это было очень давно. Тогда люди нас почитали, строили нам храмы и приносили искренние жертвы, — продолжала Умбра. — В те времена боги спускались на Землю под обличием простых смертных. Так Крон и встретил мою мать. Они полюбили друг друга, но такой союз не мог быть долгим. После ухода отца родилась я. Когда я подросла, во мне зародились необычные способности. Я унаследовала их от своей матери, но она долго скрывала мою истинную сущность: что мой отец — бог Эмпирея, и моя судьба намного значимей, чем жизнь обычной ведуньи в поселении без точного названия. — Что было потом? — заинтересовалась я. Дорога под ногами стала похлюпывать. — Моя Сила была необыкновенной. Я черпала её прямо из Первоисточника — Хаоса. Крон увидел во мне не дочь, которую бросил, а оружие, которое можно удачно использовать в своих целях. Меня забрали от матери в возрасте десяти лет. Чтобы скрыть моё рождение, царь Небес приказал вырезать всю мою деревню, включая и мою семью: четырёх младших сестёр, отчима и… — Умбра остановилась. С жестокостью в глазах завершила историю: — Я никогда не прощу, что он сделал с моей мамой. Он говорил мне, что та умерла без боли, но я не верю. Он мог поступить иначе! Однако тот выбрал жестокость. — Но разве это не значит, что после смерти она могла реинкарнироваться? — не знала как реагировать на такое откровение и просто осталась стоять на месте. — Я искала её. Всю свою семью. Но как мне удалось выяснить, он запечатал их души в некий сосуд и спрятал в тайном хранилище, место которого знает только он. — А разве такое возможно?.. — удивилась я. — Я думала, души сотканы из никому неподвластной материи. — Конечно, милая, ты права, но мир полон тайн, о которых ты даже не догадываешься, — взгляд Умбры посветлел, и её лицо снова стало дружелюбным. — Души — исключительный вид энергии, но только Крон, Тарос и Адам могут делать с ними, что пожелают. Они первая и последняя Триада первенцев. Они — дети Дня и Ночи, что буквально значит, что их родителями являются Свет (Аорда) и Мгла (Скотос). Я и другие боги — всего лишь имитация Силы. Мы прошли Апофеоз и с тех пор нам подвластно истинное бессмертие. Но вот Адам и его братья… они неповторимы. Они чистокровны. — Если они настолько могущественны, как ты говоришь, значит, они могут даже уничтожить душу?.. Умбра утвердительно кивнула — я громко сглотнула слюну. — …Адам тоже может запечатать чью-либо душу, если это ему будет необходимо?.. — я пыталась во всём разобраться. — Более того: и распечатать тоже, — чародейка лукаво подмигнула мне, и тут я поняла, какая цель ей движет. Почему она здесь, в Аду, и зачем служит теневому королю. Она готова сделать что угодно, лишь бы посмотреть, как её всемогущий отец упадёт пред ней на колени. Гнев я всегда считала самой разрушительной эмоцией человека. Это опасное чувство может поглотить разум и привести к необратимым последствиям. Но выслушав рассказ Умбры, я поняла, что её гнев не разрушал её, а питал. Она контролировала свои порывы и в нужный момент была готова взорваться. Поскорее дойдя до дворца, я отделилась от её пристального внимания. С друзьями встречаться мне не хотелось, так что просто скрылась за первым поворотом, который повёл меня в неизвестном направлении. В голове крутилось столько мыслей… Надо было во всём разобраться. Глава 22. Морган Я всегда был безропотным солдатом. Если мне говорили что-то сделать, я исполнял этот долг безоговорочно. Я — ангел Небес, держащий в одной руке меч справедливости, а в другой — бразды правосудия. Иной жизни я не знал, поэтому думал, что мои деяния праведны. Но все совершают ошибки, и я не исключение. Этот ужасный грех будет преследовать меня до конца жизни, ведь я убил своего собрата. Это вышло случайно и, конечно же, ненамеренно, всё-таки Клавдий был мне семьёй. Но я не смог ему помочь… В начале небесной карьеры каждому ангелу полагается куратор. У меня был Клавдий. Мы так породнились, что вдвоём приносили больше пользы, чем порознь, и после долгого обучения нас не стали разделять. Сотни лет мы сражались плечом к плечу, и этот лучезарный парень научил меня главному: системе нужно доверять, ведь она пережила миллионы судеб, а значит, она правильна. Тот день мало чем отличался от остальных. Нам было поручено оберегать небольшую группу душ, которых обогатили сакральной энергией Эмпирея, и мы вскоре должны были отправить их на Землю. Ничего не предвещало беды. — Обычно такую работу доверяют новичкам, а не опытным солдатам, коими мы и являемся, — негодовал я. — Будь смиренней, Морган, — спокойно отозвался Клавдий, перевязав свои длинные русые волосы льняной тесьмой. — Иногда полезно заняться чем-то обычным, хотя бы ради разнообразия. Я тихо вздохнул. Брат был более собранным, чем я. Он всегда мог совладать с нахлынувшими эмоциями и вести себя так, будто их у него и вовсе не имелось. Мне было на кого равняться. — Смотри, эта душа мечется из стороны в сторону, — друг указал пальцем куда-то вдаль. — Пойдём. Её нужно успокоить. Мы начали продвигаться сквозь толпу едва уловимой энергии навстречу мерцающему сгустку. Приблизившись, Клавдий предоставил мне возможность расправиться с возникшей проблемой самому. — Вспомни, чему я тебя учил, — ангел показал несложный трюк ладонью, чтобы зафиксировать душу на месте. — Держи крепко и вдохни в неё мир. Я с лёгкостью повторил выученные движения руками. Почувствовав под кожей знакомую частоту вибраций, я внушил очищенной душе спокойствие. С каждым разом мне удавалось делать это быстрее. Клавдий улыбнулся и одобряюще похлопал меня по плечу. — Ты способный, — мы развернулись обратно. — Но старайся выполнять это как необходимость, иначе душа будет думать, что всё заранее предопределено. — Но разве души не сами выбирают отведённый им земной путь? — Это действительно так, Морган, но их Наставники перед реинкарнацией дают множество вариантов и советов. Как поступить так, чтобы в будущей жизни максимально раскрыть их недостающие качества. А как лучше для самой души, выбирает только сама она. Я хотел спросить ещё кое-что, но нас отвлёк противный, раздирающий пространство, звук. Обернувшись, мы увидели, что источником служила та душа, которую минуту назад я «успешно» успокоил. Но, похоже, прошло не всё так гладко. Мы немедленно подбежали к ней. Кристально чистая материя в секунду превратилась во что-то чёрное и пугающее. Мы еще не успели понять, что с ней можно сделать, как патологический сгусток энергии вселился в моего друга и стал разъедать его изнутри. Я никогда ещё такого не видел и не понимал, как быть. Душа оказалась порочной и неправильной. Ссылаясь на то, что в Аду она прошла недостаточный курс очистки, в Эмпирее она быстро переросла в «раковую клетку», которую нужно было запечатать и срочно отнести в отдел хранения подобных браков. Но как?! Она находилась внутри моего товарища и точно не собиралась покидать его тело. Клавдий беспомощно упал на колени и стал харкать вязкой жидкостью. Все знали, что в одном сосуде не могла находиться душа ангела и обычного человека. Я наблюдал за кошмарным зрелищем: тело Клавдия стало отторгать такой преступный гибрид, но тёмная душа внутри всячески этому сопротивлялась. Я был в панике. — Что мне делать? Чем я могу помочь?.. — упал я рядом с ним. Ангел схватил меня за плечи, в его глазах я увидел безумие. Он сам не успел понять, что с ним произошло. Достав меч из ножен, мой верный друг накинулся на меня и попытался ранить. Я испугался, ведь ожидал чего угодно, но только не этого. Я должен был спасти его. Но как исправить то, что не подвластно даже Эмпирею? Отбив его удар в сторону, я решил потянуть время. Звал его по имени, но безуспешно. Клавдий сошёл с ума, словно в него вселился сам дьявол. Изо рта пузырилась чёрная пена, а глаза выкатились из орбит. Он снова напал на меня. Я хотел как-то обездвижить больного, но не смог: он всадил меч прямо мне между рёбер. Одно небрежное движение в сторону, и я труп. — Прошу, остановись, — молил я, надеясь хоть как-то достучаться до его сознания. — Я не хочу проливать твою кровь. Прекрати, и я смогу тебе помочь. Но напарник меня не слышал. Яростно вырвав лезвие из моей плоти, одержимый ангел вознёс клинок в смертельном ударе, но… я опередил его. Тогда я впервые заплакал и искренне просил прощение за содеянное. Я совершил величайший грех во вселенной — забрал чужую жизнь, мне не принадлежащую. Я испугался и кинулся в бега. Никто не поверил бы мне, что я оборонялся. — Очнись! — рявкнул чей-то голос, выводя меня из транса, и окатил моё лицо ведром ледяной воды. — Отдыхать надо было раньше, ангелочек. Я сидел на металлическом стуле, прикованный по рукам и ногам стальными цепями. Было прохладно, и пахло плесенью. Сделав вывод, что нахожусь в каком-то подземелье, я, как собака, стряхнул с волос лишнюю влагу. — Ну что, красавчик, пора поработать. Передо мной стояла девушка восточной внешности. Чёрные густые волосы были собраны в тугой пучок на затылке, необычайно большие глаза красовались под жирно нанесённой подводкой, а в ушах виднелись не по одной паре золотых серёжек. Она была стройной, с выраженными формами и скорее походила на героиню сказок, чем на персонального палача. Однако кожаная портупея, с которой свисали мелкие ножи, говорила об обратном. — Значит, так, дорогуша, — она улыбнулась белоснежными зубами и вызывающе присела ко мне на колени. — Я задаю вопрос — ты честно отвечаешь, договорились? — Ясно, — наконец прочистил горло. — А что будет, если я сочту вопросы глупыми и не захочу с тобой… хм-м, сотрудничать? — девушка достала из-за пазухи холодное оружие и оконтурила острым лезвием ножа черты моего влажного лица. Вмиг я почувствовал острый порез. Капля возникшей крови на моей щеке медленно стекла за шею. — Понял, вопросов больше нет. Хотя есть. Думаю, пред беседой я имею право знать имя допрашивающего, разве не так? Девушка призадумалась, стоит ли ей так опрометчиво себя выдавать. Она слизала с ножа солёную жидкость и смело представилась: — Меня зовут Магдия. Я твоя нянька на сегодня и… насовсем. — Рад знакомству, Мэг. Я ведь могу тебя так называть? — лицо девушки исказилось в недовольной гримасе. — Судя по цвету твоей броши, ты у нас не особо смышлёная, — взглядом я указал на мерцающий рубин на её груди. — На твоём месте я взял бы что-то получше, чем нож из адской стали. Не знаю, есть ли здесь вводные занятия по пыткам, но таким… — я небрежно посмотрел на предмет в её руках. — Ты добьёшься немного. Магдия молча выслушала мою речь, немо процедила сквозь зубы воздух и с дерзкой улыбкой на ехидном лице слезла с моих колен. — Что ж, будь по-твоему, — Мэг достала второй клинок и всадила оружия в мои лежащие на подлокотниках ладони. Я мученически простонал, ведь знал, на что подписался. — Это в качестве приветствия, пернатый, — демон крутанула сначала одним застрявшем в моей руке лезвием, а потом, когда я прокряхтел в её сторону невнятную брань, повернула нож в другой ладони. — А это за «Мэг». По-зверски вырвав острые пики из моей плоти и оставив на них подобие стигматов, она задорно рассмеялась. Кажется, я наконец нашёл себе развлечение в предстающую мне вечность. Если, конечно, кто-нибудь не соизволит спасти такого идиота, кем я теперь и являюсь. Я-то думал, что король Ада пойдёт на уступки и предоставит мне защиту, так как я славно потрудился: вернул его королеву и жену обратно в Преисподнюю. Однако я был слишком наивен. Сам виноват. Но ничего страшного, на ошибках же учатся. — А ты мне нравишься, — Мэг вытерла ножи о свою чёрную кофту. — У тебя определённо есть чувство юмора. Думаю, с тобой нам будет весело. И раз ты заживаешь быстрее, чем обычные люди, дружочек, то наше веселье будет нескончаемым.