* * * Под вечер я получил сообщение от Торопова, что сделка в силе. Это означало, что все наши договоренности и план, расписанный по пунктам и по минутам на завтрашний вечер, остается без изменений, и мне следует еще раз пройтись по его пунктам. Но это я сделаю завтра, непосредственно перед выездом в Шалаши. Отложив в сторону листы с набросками схем к устройству «Одиссей», я подумал, что на сегодня работать хватит. Было около одиннадцати ночи, и следовало хорошо отдохнуть перед завтрашним днем, по возможности восстановить магические силы — их я изрядно потратил в сегодняшней схватке. Если завтра сложится все удачно и мы с командой Торопова расправимся с братьями Гришко, то отвалится одна серьезная проблема. Конечно, она не такая серьезная, как постоянные атаки посланниц Геры, но она из тех проблем, которые заставляют жить в постоянном напряжении. Недолго подумав, я решил все-таки достать из пыльных архивов своих прошлых жизней шаблон «Сфера Дьянко» и адаптировать его к магическим особенностями этого мира. Не думал, что он мне может потребоваться, но сегодняшний опыт показал, что защитная сфера лишней не будет. Да, маг, использующий ее становится несколько неуклюжим, активация сферы занимает больше бесценных мгновений, чем активация «Лепестков Виолы», но бывают случаи, когда эту штуку в арсенале лучше иметь. За дверью послышались шаги — Майкл. Я его уже легко узнавал по шагам, неторопливым, осторожным. Он прошел мимо моей комнаты, наверное, в ванную. Кстати, эта комната оставалась моей последнюю ночь — завтра я переселяюсь в свою прежнюю. В ней уже установили сейф, поставили мебель, остались незначительные доделки и уборка заботливыми ручками служанки Ксении. Майкл все-таки взял билеты себе и Элизабет на Западный Экспресс. Этот огромный дирижабль проплывая через всю Европу с остановкой в Варшаве, Берлине и Амстердаме к понедельнику должен будет их доставить в Лондон. Надеюсь, Майкл там не задержится надолго, и найдет информацию о Ключе, которая меня реально приблизит к разгадке тайны древних виман. А Элизабет, надеюсь, задержится в Британии подольше — за последние дни я от нее успел устать. И как хорошо, что Майкл помог ей снять номер в гостинице до отлета «Экспрессом», иначе моя мама начала бы уже злиться вслух. Убрав листы с набросками схем в папку, я лег на кровать. Она еще хранила запах Элизабет — ее горьковатых духов и ее тела. Тела, надо признать, притягательного, от воспоминаний о котором тут же вскакивает мой боец, но в сторону мысли о чеширской кошке. В Лондон ее, в Лондон! Лучше я приберегу силы для госпожи Ковалевской и моей актрисы. Надеюсь, эти выходные удастся как-то провести с ними приятное время. Вот только удастся ли, даже если завтра снимется проблема с наемными убийцами? Гера точно не даст мне отдохнуть. Я закрыл глаза и начал работу над шаблоном «Сфера Дьянко», при этом понимая, что эта магия — лишь способ спрятаться на какое-то время. А мне нужно радикальное решение проблемы. Когда я начал адаптировать шаблон, перенося в ментальную конструкцию его основные установки, запищал эйхос. Кому не спится? Хотя еще только одиннадцать с хвостиком. Я прервал работу со «Сферой Дьянко», и потянулся к побеспокоившему меня прибору. Пришло сообщение от Талии. Наконец опомнилась. Ведь я отправил ей свое давно. Нажал кнопку прослушки: «Елецкий, извини. К папе сегодня прилетели, поэтому твое сообщение проебала. Знакомила его с женихом, а они, представляешь, оказывается, знают друг друга. Правда, Родерик не знает, что князь Мышкин знает. В общем, полный идиотизм. Потом расскажу, как встретимся. Ах, да, еще папа меня расстроил. Я хотела побыстрее выйти замуж, и Мышкин хотел. Блядь, ненавижу эту фамилию. Так вот, папа его уговорил подождать месяц, чтобы можно было нормальную свадьбу организовать. Я тоже хочу нормальную, так чтобы даже в Багряном Дворце стены содрогнулись, но я хочу побыстрее. Кстати, чего ты там от нас хотел? Сегодня увидеться уже не получится — поздно. Тем более мы остались ночевать у папы. Давай завтра мы к тебе прилетим. Еще охуенная новость: вчера первый трахалась с Мышкиным — у него хуй почти как у тебя или даже еще лучше. Так что не думай о себе слишком много. Все, пока». Я расхохотался. Умеет Талия Евклидовна взбодрить. Все, все, теперь о себе многое не думаю. А вот встретиться с ее женихом завтра вряд ли получится — просто не найду на это время. Хотя можно попробовать заехать к ним после школы. Я вернулся к работе с шаблоном «Сфера Дьянко», затем прокачкой магии, уснул около полуночи. Поговорить с Ольгой насчет свидания со Светой Ленской я решил на второй перемене. Мы вышли из класса в коридор и там, подойдя к окну, где не было школьной суеты, я сказал: — Отпустишь меня к Ленской на вечер? Она просит в субботу или воскресенье. — Елецкий, что за детские хитрости? — княгиня нахмурилась. Раз она назвала меня по фамилии, то это могло быть дурным знаком. — Просит не она, а просишь ты, — продолжила Ольга Борисовна. — Ведь тебе это нужно не меньше, чем ей. Зачем ты девочкой прикрываешься. Уж скажи честно, что ты хочешь встретиться со своей актрисой. — Оль, прости, ты совершенно права: я сам хочу с ней встретиться. Но при этом я подумал, что тебе будет менее обидно, если я поверну вопрос так, будто инициатива исходит не от меня, — ответил я, зная о том, что для Ольги такая штука как «брать на себя ответственность» имеет большое значение. Она молчала, отвернувшись к окну. — Оль… — я обнял ее, прижавшись сзади. — Если тебя это обижает, я откажу ей на эти выходные. — Елецкий, вот мне интересно, у тебя член всегда стоит? Вот все время так колом, — она шевельнула ягодицами, словно проверяя силу моего возбуждения. — Дорогая моя, это что за вопрос? — я прижал ее к себе сильнее. — На тебя да — всегда. Колом. — Просто так спросила, чтобы понять как тебе, бедному, трудно жить. И у меня тоже есть желания. Я хочу вечером в субботу улететь на облака, — сказала она намекая на гостиницу, в которой мы с ней провели ночь, пожалуй самую памятную и приятную в этой жизни. — В субботу, потому что утром в воскресение можно никуда не спешить. Я могу себе позволить расслабиться, поваляться с тобой в постели до обеда. — Боги, на всю ночь и еще часть дня! Это великолепно! — откинув золотистые волосы, я поцеловал ее в шею сзади. — Мы улетим на облака. После уроков забронирую там номер. — И не забудь как прошлый раз цветы, — Ковалевская повернулась ко мне. — Твоей актрисе тогда останется воскресный вечер. Я никак не могу найти время сходить на ее спектакль, хотя мне это стало интересным. Но облака облаками, гораздо больше меня волнует сегодняшний вечер. Расскажи мне все, что ты собираешься делать в Шалашах. Все, Елецкий. Я не хочу узнавать о случившемся потом и от кого-то другого. — Оль… Сегодня я должен решить одну важную проблему с братьями Гришко. Ты уже знаешь о них. Не беспокойся, я там буду не один — меня подстрахуют очень опытные в подобных вопросах люди, — какой-то миг я сомневался, стоит ли ей говорить больше, и стоит ли говорить, что события сегодняшнего вечера спланированы вместе с людьми их агентства имени Скуратова. Все-таки сказал, решив, что таким образом смогу успокоить ее. — Тревожно мне, Саш. Такое ощущение, будто не все будет так хорошо, как ты задумал со своим Тороповым. Я поеду с тобой, — сказала она, в этот момент прозвучал звонок на урок. — Оля, нет! Это невозможно! Во-первых, для тебя это очень опасно, а во-вторых, твое присутствие сразу поломает все планы, — решительно сказал я и добавил: — Есть еще в-третьих: ты видела, как я обошелся с боевым роботом, и знаешь, что я могу чувствовать угрозу, поэтому не стоит за меня волноваться. — Но теперь угрозу чувствую я, — княгиня направилась к нашему классу. — Я вам точно не помешаю. Отвезу тебя к Шалашам, до того места, которого сам позволишь. На всякий случай возьму с собой двух охранников из папиных. Я не буду никуда лезть, просто буду ждать, когда ты закончишь это дело и вернешься ко мне. Потом отвезу тебя домой. Если закончишь не так поздно, можно будет покататься, побыть оставшийся вечер вместе. Все-таки Ковалевская смогла соблазнить меня своим предложением. Если оговорить необходимые детали безопасности, то оно выглядело вполне разумно и очень приятно. В назначенное время к нашему особняку подкатил респектабельный «Олимп» княгини. Я уже был в полной готовности, стоял у двери в гостевую и общался с Денисом. Маме, чтобы не волновать ее лишний раз, сказал, что я еду по делам, потом проведу время с Ольгой, и возможно задержусь допоздна. Елена Викторовна увидела «Олимп» княгини и успокоилась. Просканировав пространство на опасности, я вышел, сел в эрмимобиль рядом с Ольгой Борисовной. Двое охранников — не крупных, но весьма суровых ребят — расположились на заднем диване. Там же лежало три бронь-нагрудника и два остробоя «Эрнст Хлоп». Мы подождали еще минут пять, пока не подъехала машина Торопова. Вскоре два эрмимобиля неторопливо двинулись в сторону Шалашей. Глава 22 Сделка не состоялась Мы четко следовали графику, согласованному с Тороповым. Времени до выдвижения в сторону завода металлоконструкций оставалось еще двенадцать минут, и я провел его в общении с Ольгой Борисовной. Мы отошли в сторону от эрмимобилей, присели на лавочке под стеной заброшенного здания. Я еще раз просканировал пространство, и уже здесь впервые за последние часы почувствовал слабое волнение на тонком плане. И при этом моя интуиция начала вести себя точно маленький тревожный звоночек. Хорошо, что интуиция указывала направление именно то, где должна была состояться «сделка», а здесь, на месте нашей временной остановке все оставалось спокойным. Вообще, я удивлен, что после вчерашней очень проблемной для меня атаки, сегодня в течение дня посланницы Геры ни разу не побеспокоили меня. И в этой приятности я видел скорее дурной знак. Неужто они собираются силами и готовят для меня что-то более неприятное, чем вчерашняя атака? Самым скверным раскладом будет, если это событие наложится на наши разборки с Гришко. А такое очень возможно. Из кармана куртки я достал коробочку «Никольских» и прикурил, пыхнув облаком ароматного дыма. — Дай мне тоже, — попросила Ольга. — Ты же больше не куришь, — я задержал ее руку, потянувшуюся к сигарете. — Мне тревожно. Одну скурю, больше не буду, — она все-таки взяла сигарету. — Оль, здесь меня не ждите, — помогая ей прикурить, я еще раз напомнил наш уговор. — Как мы ведем на завод, сразу отъезжайте к ржавой вышке. И давай все по-серьезному, никакой самодеятельности. — Я знаю, — княгиня в этот вечер была неразговорчива. Она выпустила струйку дыма и потом сказала: — Боги, какие у тебя, Саша, проблемы! Закончится это когда-нибудь? — Оль, ты зря в это так погружаешься. А то станешь нервной, как моя мама, — я обнял ее и глянул на часы. — Проблемы с Гришко должны закончится сегодня. С Герой сложнее, но надеюсь найти решение в ближайшее время. Но… — Что? — она замерла, повернувшись в пол-оборота ко мне. — По большому счету это не закончится никогда. Ты же понимаешь, что настоящая жизнь и должна состоять из маленьких проблем и их решения, иначе она перестанет быть вкусной. Можно найти себе тихий уголок, огородиться от всего происходящего, никуда не лезть и существовать в полном покое и комфорте. Именно существовать, — поглядывая на часы, я втянул в себя табачный дым. — Только это же не настоящая жизнь. Разве ты захочешь, чтобы мы так жили? Она замотала головой: — Конечно, нет. Ты прав. Но ты сам сказал: проблем маленьких, а не огромных, как у тебя. И покоя, приятного комфорта хочется почаще, хотя бы небольшими порциями на выходные. Кстати, сигареты у тебя противные, — она выбросила наполовину недокуренную сигарету. — Комфорт и всякие приятные радости случатся послезавтра в гостинице «На Облаках». Кстати, я снял тот же самый номер. И не забуду про цветы, — подчеркнул я с особой важностью. — Знаешь, что там еще будет? Она мотнула головой, и я доверительным шепотом сообщил, наклонившись к ней: — Я тебя трахну. В ответ она меня просто поцеловала, потерлась своим носиком о мой. Я знал, что она любит, когда я ей так говорю. Увы, эти двенадцать минут оказались так коротки. Я встал, взяв ее за руку и направляясь к эрмимобилям. — Очень-очень жду тебя! Желаю удачи! — бросив на меня полный тревоги взгляд. — Все будет хорошо, — ответил я и направился к эрмимобилю Торопова. В своих последних своих словах я начал сомневаться сразу после того, как мы въехали на территорию завода. Все меньше мне нравилось волнение на тонком плане, и звоночек интуиции позвякивал громче. Свое беспокойство перед Геннадием Степановичем и его бойцами я не показывал. Они и так были предельно собраны, внимательны — ни к чему их бодрить лишний раз. И Торопов, видно по всему, и так же собран, напряжен. Всю дорогу он не выпускал из рук эйхос, на который должны были поступать сообщения от четверки, ведущей братьев Гришко. Я поглядывал на медленно проплывающие мимо обветшалые заводские цеха, заросли кустарника, кучи мусора, ржавые конструкции и думал, который раз уже думал, что лучше бы я пошел на это дело один. Сам бы я мог незаметно добраться до оговоренной точки, просканировать без спешки, выявить цели и очень легко разобраться с любой угрозой в людском обличии. Даже если бы Гришко притянули сюда опытного мага, особых проблем мне бы это не доставило. Не хочу хвастать, но равных мне в Москве и за ее пределом не найдется ни одного даже в относительном приближении. А сейчас, если что-то пойдет не так, мне придется думать не столько о своей безопасности, сколько заботиться о жизнях Ильи и Бориса, которые пока сидели на заднем диване, держа пальцы на рукоятях стрелкового оружия. И, конечно, прикрывать самого Торопова. Но проблема в том, что Геннадий Степанович попросту не согласился бы пустить меня одного — он бы тогда отказался от «сделки» с покупкой эрмингового поражателя. У Торопова свои принципы: безоговорочная безопасность клиента, и он не услышал бы мои аргументы, как бы я не пытался объяснить свою правоту. Он знает, что я как бы крутой маг, но его знание лишь на уровне чьих-то рассказов, по его мнению, слишком приукрашенных. Он попросту не знает каков я на самом деле. Наш эрмик модели «Рысак Альфа» очень медленно, переваливаясь с кочки на кочку полз к намеченной цели. Впереди на небольшой площадке перед распахнутыми воротами склада — длинного краснокирпичного здания с выбитыми окнами — уже стоял темно-серый «Катран-42СБ». Плавными обводами очень похожий на эрмик графа Сухрова, но покрупнее, мощнее и, главное, этот «Катран» бронированный. — Георг, не слышу доклада, — негромко произнес Торопов в эйхос и отпустил кнопку. Теперь наш Рысак ехал так медленно, что казалось он вот-вот остановится совсем. Наконец, пришло сообщение Торопову: «Степаныч, я уточнял. Их, увы, пятеро. Они разделились. Богдан с кем-то заходит со стороны администрации — их ведет Веня. Вова с двумя другими перед нами в ста метрах. Вова поглядывает на часы — вероятно, у него договоренности по времени с Абидзе. Идут очень осторожно. Контролируют тыл. Все в кирасах». — Хреново… — высказался Торопов. — Если они в кирасах и впятером, то они что-то подозревают. Торопов выждал еще минуту, и когда наша машина объехала гору битого кирпича, сказал в эйхос: — Мы почти на месте, сейчас выходим. Как будут в зоне поражения, действуйте, но только наверняка! Слышишь, Глен, наверняка! Упустить их — значит создать очень большую проблему для нас всех.