Это было большое помещение. И хотя тут работали люди умственного труда, шум все равно стоял изрядный. Ровно гудели компьютерные кулеры, стрекотали клавиатуры, шуршали принтеры, то и дело звонили телефоны. Кто-то кричал в микрофон, кто-то сдавленно ругался, читая огромную распечатку, испещренную непонятной цифирью. Наконец, кто-то просто слушал музыку на отвратительных колонках. И хотя последний звук казался самым отвратительным, Неверов быстро понял, что здесь на него никто не обращает внимания. Привычка — великая сила. Ольга провела их к своему столу, на котором царил совсем не женский бардак. Груды бумаг занимали большую часть его рабочего пространства, оставляя место только для компьютера — пыльного белого моноблока «макинтош» — и для того, чтобы кое-как разместиться с бумагами. Крамник ткнула пальцем в монитор. Там виднелась уже знакомая оперативникам физиономия, только на этот раз не нарисованная, а сфотографированная. Судя по всему, с какого-то документа. Клим отметил, что фоторобот действительно очень неплохо отражал, как этот тип выглядит на самом деле. — Новости хорошие или не очень? — спросил майор. Ольга отточенным движением запустила руку в бумажные развалы на столе и вытащила оттуда пачку тонких сигарет. Ткнула пальцем в монитор. — Просто новости, если честно. Вот этот тип был замечен три недели назад на регистрации пассажиров в аэропорту «Внуково». Прибыл самолетом из Киева. В графе о цели приезда указал личную цель. Адрес принимающей стороны проверили — какая-то квартира. Пока никаких данных о том, что за люди там живут, нету. Но мы практически уверены, что адрес был назван первый попавшийся. Проверим, конечно. — Хорошо. Ясное дело, что теперь местонахождение этого типа неизвестно? — Мог бы и не спрашивать, — усмехнулась Ольга. — Но известно, что временной регистрации он не проходил. Думается, что сейчас он пользуется не теми документами, которые были по прибытии. — Н-да… Ладно, а как насчет того, что это вообще за персонаж? — хмуро спросил Неверов. — На данный момент — только минимум. Зовут его Покровский Григорий Иванович. Родился в тысяча девятьсот семидесятом году. Отслужив срочную в девяностом, пошел в армию на контракт. Служил подрывником. Воевал в первую чеченскую кампанию, имеет ранение. Потом уволился из армии. Что было дальше — пока ищем. Но вообще, известно, что он лет пять прожил за границей — в США. — Понятно… — Неверов постучал пальцами по столешнице. — Пробивай друзей, бывших сослуживцев, вообще ищи людей, которые могут нам рассказать, что за птица этот Покровский. — Меня как-то смущает его американское прошлое, — сказал Марголин, — надо приглядеться к нему повнимательнее. — Думаешь, он может работать на американцев? Не слишком смелая версия? — удивилась Ольга. — Не обязательно работать, я не это имел в виду. Смотри, он ведь там тоже чем-то занимался? Не мог ли для разнообразия промышлять там какими-нибудь темными делишками? Правда, я так понимаю, что из Штатов мы информацию если и получим, то очень не скоро. — Правильно понимаешь, — вздохнула майор Крамник и раскурила новую сигарету. Клим подумал, что эта красивая женщина, наверное, работает на никотине в качестве топлива. Уж очень много она курит во время заданий. Да и между ними — не намного меньше. — Значит, надо по максимуму использовать открытые источники, — твердо сказал Неверов. — Будем, — кивнула Ольга. — На второго персонажа ничего нет? — спросил Клим. — Ни малейшей зацепки. Мы уже перелопатили кучу баз данных, но пока что не нашли никого, напоминающего этого человека. Честно говоря, я иногда завидую тому, что за рубежом даже старые данные стараются внести в компьютерные базы. А у нас не шевелятся на этот счет. — Да, хреново, — усмехнулся Неверов. — Зато у нас есть гражданин Покровский. Глядишь, и получится его основательно раскрутить… Неверов посмотрел на часы. До разговора с президентом оставалось пять минут. — Все, пошли с начальством разговаривать, — сказал Клим. Разговор должен был состояться в большом конференц-зале. Специально для бесед подобного рода там было установлено самое современное оборудование для онлайн-конференций. Большой экран, качественные микрофоны и «толстый» канал передачи данных делали видеоконференции чуть ли не более удобным методом общения, чем личный разговор. Полковник Веденеев уже был в конференц-зале, сидя на своем традиционном месте во главе овального стола. Окинув подчиненных, входящих в кабинет, своим невыразительным взглядом, Анатолий Леонидович кивнул Неверову, чтобы тот садился поближе к нему. Майор устроился на стуле по левую руку от полковника. В этом был свой смысл. Президент давно уже следил за тем, как идут дела у майора Неверова. Причин своей симпатии он не объяснял — просто ненавязчиво выделял Клима среди других сотрудников отдела. Вначале остальные относились к этому с легкой ревностью, но мало-помалу поняли, что на самом деле это не так уж и плохо. Как минимум, Клим мог иногда подействовать на президента, оказать влияние на принятие решения главой государства. Ну и к тому же симпатия к майору антитер-рористического подразделения отнюдь не означала, что остальная часть этой структуры находилась в опале у президента. Зеленая заставка на экране сменилась на несколько секунд мельтешением разноцветных полос — устанавливался канал связи. И вот «спринтеры» увидели перед собой президента. Алексей Дмитриевич Волков обладал очень располагающей внешностью. Будучи сорока пяти лет от роду, он выглядел намного моложе. Злые языки говорили, что именно поэтому он носит очки в нарочито толстой оправе. Это, конечно, было враньем — на самом деле Волков действительно страдал серьезной миопией. И при этом терпеть не мог контактные линзы. Несмотря на раннее утро, президент был одет в строгий рабочий костюм, а серые глаза его смотрели сквозь линзы очков внимательно и цепко. Создавалось такое ощущение, как будто бы Волков вообще не нуждается в такой примитивной вещи, как сон. — Доброе утро, господа, — сказал глава государства своим ровным металлическим голосом. «Спринтеры» поздоровались в ответ. Никто не поднимался из-за стола, все прекрасно знали неприязнь Алексея Дмитриевича к нарочитым протоколам. — Чем порадуете? — спросил он. Веденеев коротко рассказал об успехах расследования, если, конечно, текущие результаты можно было назвать таким громким словом. — Негусто, — покачал головой Волков. — Хотя, конечно, могло быть и хуже. Вы мне вот что скажите: надо поднимать панику среди населения или пока что можно ни о чем не рассказывать? — Думаю, пока лучше помолчать, — твердо сказал полковник. — Вы же знаете людей: им только дай повод для сумасшествия, и они дружно скатятся с катушек! Тем более мы опасаемся, что вся эта каша заварена вашими недоброжелателями из высших эшелонов власти. Думаете, они упустят возможность испортить вам репутацию? — Ну, положим, сейчас не такое время, чтобы можно было напугать только испорченной репутацией, — покачал головой Волков. — Но те, кто не хочет, чтобы наша страна была сильной, могут подорвать ее внутреннюю стабильность. А у нас ресурс, сами понимаете, невелик… Веденеев развел руками, подтверждая слова главы государства. — С другой стороны, — проговорил Алексей Дмитриевич, — давайте не будем забывать, что мое молчание в случае чего может быть интерпретировано как умышленное сокрытие информации от людей. — Я думаю, параллельно с нашим расследованием вам нужно запустить свое, — сказал Неверов. — Причем не надо его слишком маскировать. Пусть будет понятно, что вы чем-то обеспокоены. Даже больше того, пусть это напоминает охоту на ведьм. Президент недовольно поморщился и сказал: — Что мне больше всего не нравится, так это изображать из себя истерика. Майор Неверов, какую цель будет преследовать этот мой маскарад? — Да собственно, все очень просто, — ответил Клим. — Если мы правы относительно предположения о том, что заказчик предстоящего террористического нападения находится где-то в вашем ближайшем окружении, то ваша нервозность сможет помочь ему проявиться. — Каким образом? — Он либо поверит в то, что вы напуганы, и, возможно, станет менее осторожным, либо решит реализовать старую истину о том, что падающего следует подтолкнуть. И тогда вы заметите, как он активно вас подталкивает. Президент несколько секунд подумал, а потом хитро усмехнулся: — А вы знаете, это действительно неплохая идея. Причем не только по причинам, названным вами, но еще и потому, что я сам тоже не упущу возможности вытолкнуть из своей команды некоторых личностей. Это звучит цинично, но что поделаешь. Мне нужны грамотные люди, на которых можно положиться в случае необходимости. Боюсь, что это я могу сказать отнюдь не про всех работников моего аппарата. Неверов мысленно поаплодировал президенту. Волков даже из сложной ситуации способен извлечь выгоду. Ему нужно провести «санитарную обработку» своей команды, и он обязательно ее проведет. В критических условиях гораздо лучше видно, что из себя представляет тот или иной человек. — Я готов дать вам все необходимые полномочия и санкции для проверки людей моего аппарата, — сказал Волков. — Единственное условие, которое я вам выставлю в качестве обязательного: вы должны делиться своей информацией со мной. Докладывать буквально о каждом своем шаге. Вы к этому готовы? — Так точно, — проскрипел Веденеев. — Вот и хорошо. Все соответствующие бумаги вы получите в течение двух ближайших часов. Какую еще помощь я могу оказать? Неверов спросил, не сможет ли президент поспособствовать в получении информации о жизни Покровского в США. — А не лучше ли разведать это самостоятельно? А то ведь может статься, что именно американские специалисты его и готовили, — вздохнул президент. — Не сочтите меня параноиком, но наши отношения с Соединенными Штатами никогда не были по-настоящему теплыми и приятельскими. — Мы этим занимаемся, — сказала Ольга Крамник. Президент на экране кивнул. — На всякий случай надо готовиться к большим неприятностям? — спросил он. — Шестьсот килограммов гексогена всегда означают большие неприятности, — вздохнул Неверов. Полковник Веденеев саркастически хмыкнул. Ему, конечно, не нравились подобные заявления. Неверов, как и прочие работники, прекрасно знал, что Анатолий Леонидович называет такие измышления не иначе как «упадническими настроениями» и терпит их от своих подчиненных только тогда, когда ситуация на самом деле становится пропащей. — Ладно, я постараюсь незаметно привести спасательные службы в режим повышенной боеготовности. Как думаете, имеет смысл отдать приказ милиции о повышении бдительности? Веденеев утвердительно кивнул. — Да, имеет. Только знаете что, давайте вы придумаете для этого какой-нибудь посторонний повод. И вместе с тем… вот, у нас есть фотороботы двоих подозреваемых. Может, надо дать на них ориентировку нашим «доблестным стражам порядка»? Неверов неодобрительно покачал головой: — Ориентировка — вещь, конечно, хорошая. Но во-первых, даже если милиция их где-то найдет, что она будет делать? Хватать их и тащить в участок? А за что, по большому счету? У нас, кроме сомнительных свидетельских показаний, нет ни черта. Над нами посмеются в любом суде. И более того, мы даже сами над собой посмеемся, потому что террористов в группе однозначно больше, чем двое. И нет никакой гарантии, что поимка двоих поможет остановить всех. — Майор, мы вроде живем не в стране эльфов, — усмехнулся президент. — Уверен, что у вас есть методы воздействия на подозреваемых, которые помогут извлечь информацию. — Ну, в общем, да, — согласился Неверов. — Вот только поимка кого-то из группы будет означать, что остальные это заметят и скроются. И расследование придется начинать если не с нуля, то с какого-то очень близкого этапа. Понятно, что мы выдавим всю информацию о сообщниках из тех, кого поймаем. Но практика показывает, что в наши дни маскироваться стало так же просто, как и искать. — Я вас понял, — кивнул президент. — Майор Неверов, как обычно, хочет все и сразу. Клим, я в вашем профессионализме не сомневаюсь… да и вообще, ваш отдел имеет право на особое мнение. Будем считать, что вы меня убедили. Но предупреждаю: если теракт все-таки состоится, то отвечать вам придется по всей строгости. — Как обычно, — скрипнул полковник Веденеев. Президент сдержанно улыбнулся и распрощался со «спринтерами». Экран пошел цветной рябью, а затем на нем снова появилась синяя заставка. Совещание было закончено. — Ну что, всем все понятно? — спросил Веденеев. — Тогда быстро за работу… Нутром чую, времени у нас с вами — хрен да маленько… Оперативники поднялись из-за стола. Теоретическую часть второго дня расследования можно было считать состоявшейся. Теперь надо было приналечь на практику… И сделать еще хотя бы небольшой шаг вперед…