Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 23 из 87 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Поэтому Сталин так и перепугался. Именно сейчас, когда он сместил Троцкого. Он опасается того, что деньги могут быть вложены в контрреволюцию. Сорокины могли бы это сделать. Сталин рассчитывает на худшее. Как вы думаете, сколько чекистов в связи с этим находятся сейчас в Берлине? Люди Тельмана помогают им в поисках – в надежде на то, что и им достанется кусок пирога. – Откуда вы все это знаете? – В рейхсвере можно узнать много чего. – Зеегерс ухмыльнулся, что должно было означать улыбку, и подмигнул полицейскому. Эта улыбка выглядела неестественно искаженной, как будто на его худом лице не помещалась такая богатая мимика. – И коммунисты охотятся за этим золотом? – уточнил Гереон. – За этим золотом охотится каждый, кто об этом знает. Рассказывают, что курьер не выдержал и решил присвоить все себе. Во всяком случае, деньги не пришли туда, куда должны были прийти. – К Сорокиным? – Или к их соратникам. Болтают, что либералы Сорокины сделали это вместе с «Красной Крепостью», чтобы лишить Сталина власти. – С кем? – С «Красной Крепостью». Коммунистические отступники. Как Троцкий. Возможно, он тоже замешан в игре. И он может организовать армию, насколько мне известно. – Почему вы мне все это рассказываете? – Потому что речь идет о Германии, юный друг. Вы были солдатом. Мы товарищи! Это золото не должно попасть в чужие руки. – Но почему об этом нет никаких сведений в политической полиции? – Как я уже сказал, золото не должно попасть в чужие руки. В этом деле не может быть никаких сведений, ничего официального. Людей в полиции, которым мы доверяем, можно посвящать в это, но политическая полиция как аппарат не должна ничего знать об этой истории. Вы понимаете? Я и вам рассказал об этом строго конфиденциально. Ваш друг Бруно является и моим другом. – Ваше доверие – честь для меня. – О! – Когда Альфред улыбался, он был похож на гиену. – Дело здесь не только в доверии, юный друг, речь идет о товариществе. Вы знаете, что Немецкому Рейху полагается иметь не более ста тысяч солдат. Это смешно! Но есть множество мужчин, которые являются хорошими солдатами, даже если они не носят военную форму. Германии нужны хорошие солдаты, а хороший полицейский – это всегда еще и хороший солдат. Полиция и рейхсвер должны держаться вместе, если речь идет о Германии. – Я думаю, что в отношении меня вы обратились не по адресу. Полицейский и солдат для меня всегда были совершенно разными категориями. И мне это известно, потому что я был и тем и другим. – Наконец настало время высказать этому офицеру свое мнение. Рат не сказал этого сразу, потому что хотел до конца выслушать теорию заговора нового знакомого. – Я стал полицейским, потому что хотел обеспечивать правопорядок и безопасность на улицах города, а не играть в солдата и войну. И уж тем более в гражданскую войну. Зеегерс успокаивающим жестом поднял руку. – Я не хотел вас обидеть, юный друг. Никто не хочет войны. Но у Германии много врагов, и если они развяжут войну, то мы должны быть вооружены. Я уверен, если Родина объявит мобилизацию, то и вы откликнетесь на этот призыв. Солдат всегда солдат. Вы – солдат, мой друг, вы не можете этого отрицать. И нам нужны такие люди, как вы! Рат обрадовался, увидев в соседней комнате Штефана Йенике. – Извините меня, – сказал он своему собеседнику, – но я должен поздороваться со своим коллегой. – Хорошо, – крикнул ему вслед Альфред, – просто подумайте об этом! Комиссар подошел к новичку, который, чуть потерянный, стоял в комнате с бокалом в руке. – Привет, Гереон! – Йенике, похоже, тоже обрадовался, увидев его. Рат чокнулся с ним. – Наш дорогой Бруно, кажется, очень тесно привязан к своим военным событиям. – Да, столько солдат… Или, по меньшей мере, бывших солдат, – ответил Штефан. – Наверное, причина в его возрасте. – Здесь только старые товарищи, боюсь, что мы с тобой не входим в их число. – Ты ведь был солдатом, Гереон. – Кажется, Йенике сожалел, что не участвовал в войне. – Я проходил общую военную подготовку, а потом война закончилась. Повезло. Эмми Вольтер обходила всех с подносом в руках. Рат взял фаршированное яйцо. – Где ты пропадал все это время? – спросил он своего младшего коллегу. – Мы уже стали беспокоиться. Чуть было не поместили объявление о пропавшем без вести. Ты не заблудился? Йенике смутился. – В этом доме не так легко найти туалет, – сказал он. – Внизу было занято, и я пошел наверх. Жена Бруно засмеялась, и яйца на подносе затряслись. – Представьте себе, я нашла господина Йенике, когда он наверху беспомощно бродил в темноте и искал свет! При этом ванная была за ближайшей дверью! – Хозяйка дома нашла это забавным. Йенике залился краской.
– Н-да, но дом действительно довольно большой. – Да, у нас даже две ванные комнаты! – Фрау Вольтер сказала это не без гордости. – Тем больше вероятность найти одну из них, – сострил Рат. Эмми хихикнула. – Бруно рассказывал мне, что вы весельчак. Надеюсь, вы не скучаете. – Она понизила голос. – Друзья Бруно иногда слишком злоупотребляют рассказами о войне. – Что вы, все в порядке, – ответил Гереон. – Мы чувствуем себя здесь вполне комфортно. – Если захотите побеседовать с коллегой, то Бруно всегда приглашает Руди Шеера. Единственный полицейский, который приходит регулярно уже много лет. Остальные коллеги меняются чаще, но с Руди у него до сих пор приятельские отношения. Шеер? В инспекции Е не было никого с такой фамилией. Эмми заметила вопрошающий взгляд Рата. – Он заведует арсеналом, – сказала она, – а раньше они вместе работали. Давайте я вас познакомлю. Арсенал. Вольтер-Парабеллум. Конечно. Гереон до сих пор не спросил Бруно, как он, снайпер, собственно говоря, попал в полицию нравов. – Я вам признателен, но, боюсь, у меня уже нет времени. Я, так или иначе, хотел лишь ненадолго заглянуть к вам, – ответил комиссар. – Завтра снова на работу, и надо отдохнуть. Йенике согласно кивнул. – У нас строгий шеф. Эмми засмеялась. – Жаль, жаль. Но я понимаю: служба есть служба. Бруно тоже всегда это говорит, если где-то редко появляется. Но заходите в другой раз – и вы, и ваш коллега. – Обещаю, – сказал Рат, и госпожа Вольтер понесла поднос дальше. Бруно не выглядел разочарованным, когда оба коллеги несколько минут спустя прощались с ним. Его слегка покрасневшее лицо свидетельствовало об уровне выпитого алкоголя, которого он за это время достиг. Вольтер весело похлопал на прощание своих подчиненных по плечу, и его жена повела их из задымленного зала в холл. Рат был доволен, когда они через некоторое время снова оказались на свежем воздухе. И не только из-за сигаретного дыма. – Уф! – воскликнул он, когда они вместе с Йенике брели к вокзалу Фриденау. – Старые товарищи Бруно! Кто бы мог подумать, что существует столько солдат. В то время как рейхсверу положено иметь только сто тысяч человек. – Это не так уж мало. Полицейские – тоже солдаты, – возра-зил Штефан. Рат оторопел. – Что ты сказал? – Мне сегодня сделали предложение. Полиция должна больше сотрудничать с рейхсвером. Неофициально, конечно. – Генерал-майор Зеегерс? Йенике кивнул. – У него была сегодня вербовочная миссия. Меня он тоже агитировал. – Может быть, Бруно уже является неофициальным сотрудником рейхсвера? Гереон пожал плечами: – Не могу себе представить. У него просто слишком много друзей в армии. Воспоминания о былых временах. Возможно, они время от времени что-то рассказывают, но чтобы сотрудничать?.. Нет! Мне кажется, этот Зеегерс просто слишком много выпил. Мне он рассказывал что-то о русском золоте, которое исчезло в Берлине и которое коммунисты, по предварительной информации, якобы хотят присвоить. Восемьдесят миллионов, сказал он. Что за чушь! Столько денег невозможно незаметно провезти контрабандой из России в Берлин. Йенике поднял брови. Но этот немногословный выходец из Восточной Пруссии ничего не сказал. Они с Ратом молча пошли вниз по улице, пока перед ними не появилось кирпичное здание небольшого вокзала. Часы со светящимся циферблатом показывали половину двенадцатого. 14 Он не выспался, но тем не менее был в хорошем расположении духа, когда утром в четверг вошел в кабинет, напевая песню, которую толком и не знал. Потом он бросил шляпу в направлении вешалки и попал точно в цель. Йенике в восхищении свистнул сквозь зубы. – Где ты этому научился?
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!