— Софи, — говорит Трев. Заметив меня краем глаза, он оборачивается через плечо. — Ты проснулась. Мой взгляд блуждает по поверхности воды, смотрю куда угодно кроме них, но щеки пылают. Я до сих пор не особо понимаю, что такого вдохновляет в них такую потребность во мне, их любовь. Я не честная и надежная, как Трев, и не яркая, как Мина. Я — просто я, с землей под ногтями, тягой к наркотикам и проявлениям любви. Но все же как-то я умудрилась связать нас плотным узлом и теперь не знаю, как мы сможем из него выпутаться. — Нам пора возвращаться. — Трев вскакивает и тянет снасти, Мина же остается на своем месте. Я чувствую, как она наблюдает за мной. Но когда перевожу на нее взгляд, она отворачивается к докам, подавляя все мои сигналы. Трусихи, какие же мы обе трусихи. 49 СЕЙЧАС (ИЮНЬ) Следующим утром мама ожидает меня на кухне. — Куда идешь? — спрашивает она поверх своей чашки с кофе. — Завтракать с друзьями. — Накануне я написала Кайлу и Рейчел, и они встретят нас с Тревом в кафе на Голд Стрит, прежде чем мы отправимся к Мэтту. — Среди этих друзей есть Трев? — интересуется она. Ее брови практически пропадают, так высоко она их поднимает. — Папа сказал, что он приходил вчера. Хватаю кофейник и наливаю кофе в термокружку. До кафе всего десять минут езды, но спала я ужасно. — Да. — Миссис Бишоп в курсе? Сыплю гору сахара и закрываю крышкой. — Миссис Бишоп в Санта-Барбаре. И вообще, Треву двадцать лет. Не думаю, что ему нужно отпрашиваться, чтобы пойти куда-то с друзьями. — Софи... — Мамино лицо принимает встревоженное выражение. — Ты и та семья... — Она замолкает. Мама не из тех людей, что с легкостью прощают. После аварии она пыталась отдалить меня от них обоих, это не сработало тогда, не выйдет и сейчас. — Что «я и та семья»? — настойчиво спрашиваю я. — Я выросла с Тревом. И не собираюсь вырывать из своей жизни эти годы. — Я знаю, что этот мальчик чувствует к тебе, — говорит она. — Ты еще принимаешь противозачаточные? Меня пронзает гнев. Ее вообще ничего из этого не касается. Меня бесит, что она безоговорочно решила, что дело в сексе; словно это единственное, что может со мной случиться. — Я с ним не сплю, — успокаиваю ее. И жду, когда облегчение появится на ее лице. Жду, потому что хочу ранить ее, как она ранила меня. — Больше не сплю, — добавляю наконец. Мама вздрагивает. Твержу себе, что мне плевать, что этого я и добивалась, но все равно сразу же жалею о своих словах. — Скоро вернусь. — Прохожу мимо нее на выход из кухни до того, как она успевает что-то сказать. Запираю парадную дверь и закидываю сумку через плечо, держа кофе в свободной руке. Трев выходит из грузовика, когда я спускаюсь к дороге. — С Мэттом встретимся через час в его квартире, — сообщает Трев. Сделав паузу, он стреляет взглядом на грузовик. — Сядешь за руль? Он нервничает, когда ему приходится вести машину в наших поездках, поэтому я соглашаюсь: — Конечно. — Ловлю брошенные им ключи и забираюсь на водительское сиденье. Трев усаживается следом, пристегивает ремень безопасности, в то время как я поворачиваю ключ зажигания. — Забыла вчера сказать тебе — я поговорила с мистером Уэллсом, репортером, который отвечал за стажировку Мины. Трев большое внимание уделяет виду из окна, проносящимся мимо аккуратным оградкам и опрятным зданиям моего района. Но при упоминании мистера Уэллса он настолько резко оборачивается ко мне, что я пугаюсь, не потянул ли он себе шею. — Томом Уэллсом? — уточняет он. — Да. — Я сворачиваю со своей улицы и направляюсь к железной дороге. — Не встречайся с ним больше, — просит Трев, но его слова походят скорее на приказ. — Почему? Что с ним не так? — Он преследовал маму после... после того, что случилось с Миной. Заявлялся в церковь, пытался ее разговорить, чтобы нажиться на шумихе. Я просил его отвалить от нас, но потом он начала названивать домой, говоря, что у него оставшиеся после обыска вещи Мины. И он не прекратил бы, пока я не надавал ему по шее. — Я просто спросила его, говорила ли Мина с ним о Джеки, — оправдываюсь я. — Он сказал, что нет. Но пытался расспрашивать меня о Мине для печати. Трев ритмично сжимает и разжимает руки; вижу это боковым зрением, когда грузовик пересекает ж/д пути, и сворачиваю в переулок между темными промышленными зданиями. Дорога здесь неровная с плохим асфальтом, который округ даже не пытается заменить, и машину мотает во все стороны, когда я попадаю в выбоины. — Я не рассказала Уэллсу ничего важного, — уверяю его. — Знаю, — отвечает он, и внутри растекается облегчение, что по крайней мере это не изменилось. Что в чем-то он еще может мне доверять. — И что он вам вернул? — спрашиваю я, заезжая на парковку. Кафе перед нами — небольшое приземистое здание с двумя залами и туалетом снаружи, а не внутри. Оно окрашено в желтый цвет, от которого режет глаза, а при входе висит ветряной колокольчик из потемневшего серебра. — Да просто стопку наполовину исписанных блокнотом, какие-то ручки, несколько картинок. Если честно, я не особо внимательно смотрел, — признает Трев. — Я не... Это было сразу после, а мама еще... — Он замолкает и смотрит прямо на меня. — Было непросто, — наконец говорит он. — После того. Ты уехала, и я так злился на тебя, а мама была... у меня никого не осталось. Я просто... просто не мог. Я не заходил в спальню Мины, убрал этот пакет в гараж и пытался забыть обо всем. Мне хочется взять его за руку или стиснуть плечо, как сделал бы он. Но от этого может стать только хуже. Мы только и делаем, что сдерживаемся. Это единственная возможность двигаться дальше. — Кайл и Рейчел ждут, — напоминаю я. Трев кивает. Мы выходим из грузовика и заходим в кафе. Внутри шумно, у прилавка постоянные посетители попивают черный кофе и читают местные газеты. Основной зал заполнен столами и стульями из множества разных комплектов мебели, между которыми остаются считанные сантиметры для маневров официанток. Рейчел и Кайл сидят в углу рядом с картиной с изображением окна. — Значит, ты — Трев. — Рейчел улыбается. — Я Рейчел. — Что с твоим глазом? — пока Трев и Рейчел обмениваются рукопожатием, спрашиваю Кайла. Он поднимает взгляд от чашки кофе, уже заплывший правый глаз украшает фиолетовый фингал. — Я ударил его, — говорит Трев. — Чего? Рейчел смеется: — Серьезно? — Ерунда, — бормочет Кайл. Трев пожимает плечами и садится. — Он заслужил. — Хорошо, но больше без кулаков. — Я качаю головой. Драки никогда ничего не решали. — Мы все хотим одного и того же. Сделав заказ, мы приступаем к делу. — Я разузнал у Таннера об Эми, — говорит Кайл. — Он сказал, что завтра с пяти до шести у нее футбольная тренировка. Я прикинул, что в это время вы могли бы с ней пообщаться. — Я просто надеюсь, что она не откажется от разговора с нами, — произношу я. — Если она не хотела, чтобы Мина записывала интервью, почему тогда вообще согласилась его давать. — Ее семье, вероятно, не особо нравятся репортеры, — хмурится Трев. — Хочешь, схожу с тобой к Мэтту? — спрашивает Кайл. — Из-за Адама мы с ним много общались. — Пойдет Трев, — говорю я. — Но спасибо. Думаю, для тебя есть другая работенка. — Я подталкиваю Трева локтем. — Ничего страшного, если Кайл и Рейчел к тебе домой поедут? Они могут осмотреть пакет с вещами из газеты. Возможно, найдется что-нибудь в блокнотах. — Хорошая идея, — соглашается Трев. — Можете гараж перерыть, если хотите. Единственное место, где я пока не искал. — Без проблем, — отвечает Рейчел. — Ты как, Кайл? Набрав полный рот кофе, Кайл лишь кивает. Приносят остальной наш заказ, и беседа сменяется постукиванием приборов об посуду. Когда Трев отходит к кассе для оплаты, я спрашиваю Кайла: — Что думаешь о Мэтте?