– Ничего. Живи, пока есть возможность. Соблазни этого бестолкового теневика. Роди от него дитя. Никто не посмеет тронуть того, в ком есть хоть капля крови Дану. Даже твой отец не рискнет связываться с ушедшим народом… да… – Но и позора не простит. – Возможно, – Джио расправила спицы, раскрывая кружевной воротник огромным веером. – Возможно, это будет неплохая маленькая месть. И Катарина ей улыбнулась. Месть и вправду получится… интересной. Вот только кому? Глава 33 Тетушка Лу выглядела растерянной, причем настолько, что платье надела вчерашнее, а про пудру и вовсе забыла. На ее округлом личике застыло удивленное выражение. Казалось, она категорически не понимает, как очутилась в этом месте и, главное, почему. – Доброе утро, – сказала Катарина. – Доброе. Наверное, – тетушка Лу зябко повела плечами и пожаловалась: – Холодно тут… дует… сквозняки ужаснейшие. Разве вы не чувствуете? – А вы чувствуете? – Джио прищурилась. – Как их можно не почувствовать? Нет, с меня хватит, я уезжаю. Сегодня же. Кевин, мальчик мой… – она оглянулась и, не обнаружив за плечом Кевина, обхватила себя. Губа ее оттопырилась, а бровки сошлись над переносицей. – Куда опять подевался этот несносный мальчишка? – С ней все в порядке? – шепотом поинтересовалась Катарина. А Джио покачала головой. – В город уехал, – ответила она, взяв тетушку Лу под руку. – Вы ведь сами его отправили. – Я? – еще больше удивилась та и, нахмурившись, руку попыталась выдернуть. – Что вы себе позволяете?! Это вы моего мальчика выгнали! Как так можно? Он, бедный, так старался, так старался… – Вы заболели, – Джио произнесла это с нажимом. И тетушка замолчала, лишь спросив: – Я? – Вы. – Заболела? – Именно. – Глупости, – она встрепенулась. – Я никогда не болею. Я на редкость здорова. И могла бы родить много здоровых детей. И не моя вина, что мой Гарольд оказался таким… таким… – Нижняя губа ее отвисла. – И все-таки нам кажется, что вам стоит отдохнуть. – В моей комнате дует, – капризно произнесла тетушка. – Сильно дует! – Выберете другую. – Какую? – Любую. – Здесь везде дует! Катарина присмотрелась к женщине, пытаясь понять, что же с ней случилось за сегодняшнюю ночь. Но ничего не увидела. Разве что кожа бледновата. А нос будто бы заострился. Но ведь случается при болезни. – Я больше не желаю оставаться здесь! – воскликнула тетушка. – Кевин… – Он в городе, мама, – устало произнес Гевин. – Ты хочешь поехать к нему? – Хочу. Гевин поклонился. Притом показалось, что не столько Катарине, сколько Джио, которая все еще пыталась удержать тетушку Лу. – Тогда я буду рад тебя отвезти. Но ты же понимаешь, что ты не можешь ехать в этом? – Гевин двигался с той неестественной плавностью, которая выдавала в нем ту, иную природу. – Тебе надо переодеться. – Да? – на личике тетушки Лу вновь появилось сомнение. – Конечно. В дорожное платье. Разве Кевин обрадуется, увидев тебя такой? – Она меня держит! – Она отпустит, – Гевин кивнул, и Джио разжала руки. А он коснулся матушкиного плеча. – Идем, я помогу… – Это неприлично. – Сумку собрать. Ты ведь не станешь сюда возвращаться? – Нет, конечно, – она вскинула голову. – Мне нечего делать в этом доме! – И я о том же. Поэтому вещи нужно собрать… Он вел ее медленно, подстраиваясь под неловкую ее походку, и Катарина, глядя на женщину, не могла отделаться от ощущения, что видит не человека, но куклу. Одну из тех, раскрашенных, обряженных в платье, которые двигались по воле кукольника. Стало не по себе. – Она… – Вчера и кричала, – сказала Джио, когда тетушка Лу скрылась за дверью. – Я так думаю… только подождем змееныша. Не зря к ней напросился. Посмотрим. Ждать пришлось недолго. Не прошло и четверти часа, как появился Гевин. Мрачный. И… злой? Эту злость не выдавали ни жесты, ни выражение лица, но Катарина кожей ощущала ее. И это чувство заставило попятиться. – Прошу прощения, – Гевин остановился. – Оказывается, некоторые эмоции и я способен испытывать. Весьма… своеобразный опыт. Предлагаю вам пикник. – Пикник? – менее всего настроение располагало к пикнику. – В саду, – зачем-то уточнил Гевин. А Джио, глянув в окно, отстраненно заметила: – Погода весьма для того подходящая… Катарина ей не поверила, но все же согласилась: – Действительно… жаль будет упустить такой случай. Солнце светило. Трава зеленела. Бабочки опять же порхали. И мирная эта картина заставляла острее ощутить исходившую от Гевина злость. А корзинку для пикника, что характерно, он с собой принес. И плед. И подушки. И бутылку вина, которое разлил по бокалам. Причем первый подал Джио и с поклоном. – Не наглей, – бокал она приняла и сказала как-то… лениво. – Разве это наглость – угостить красивую женщину вином? – Ту ли угощаешь? – Брак я тебе не предложу, хотя бы потому, что вряд ли получу согласие, – Гевин пожал плечами. – А остальное… мы ведь не станем лишать друг друга малых радостей? Катарина благоразумно промолчала. Вино оказалось плотным, тягучим и отвратительно сладким, но Джио, кажется, пришлось по вкусу. – Думаешь, отравят? – она подняла бокал и посмотрела сквозь него на солнце. Прищурилась. – Вероятность существует.