Дальше изводить себя сомнениями и подозрениями было невозможно, однако приставать с расспросами к Уилфу не хотелось. С кем же поговорить? Ответ представлялся очевидным — только с Гитой. Рагне была ненавистна сама мысль об этом. Она выставит себя полной дурой, покажет свою слабость, вознесет Гиту до небес как мудрую женщину, хотя совсем недавно убеждала мачеху Уилфа в том, что старшая женщина больше здесь не хозяйка. И Гита вроде бы с этим согласилась. Но к кому еще обратиться? К Уинстену? Да он хуже Гиты. Олдред сейчас молится, а с шерифом Деном они не настолько хорошо знакомы. Не станет же она опускаться до того, чтобы расспрашивать кухарку Гильду. Рагна пошла к дому Гиты. К счастью, Гита была одна и предложила гостье вина. Рагна не стала отказываться — ей не повредит выпить для храбрости. Женщины уселись у очага лицом друг к другу. Гита держалась настороженно, однако Рагна откуда-то знала, что мачехе Уилфа известно, зачем пришла Рагна, — ей известно, какие вопросы хочет задать супруга элдормена, и она ждала этого мгновения. Рагна глотнула вина и проговорила, стараясь, чтобы голос не дрожал: — Я сегодня видела новенького — паренька лет шестнадцати, такого высокого… Гита кивнула: — Это Гарульф. — Кто он и что он здесь делает? Гита усмехнулась, и эта усмешка была исполнена злобной радости, ужаснувшей Рагну. — Гарульф — сын Уилфа. Рагна ахнула: — Сын? У Уилфа есть сын? — Ну да. По крайней мере, это объясняло поцелуй. — Уилфу сорок лет, — добавила Гита. — Ты же не думала, что вышла замуж за девственника? «Не тебе судить, о чем я думала», — мысленно одернула ее Рагна. Она знала, что Уилф был женат раньше, но не подозревала, что у него есть ребенок. — Всего один сын? — По крайней мере, я о других не слышала. Значит, сын. Неожиданно, но это можно пережить. Однако у Рагны возник еще один вопрос. — А какое отношение Гарульф имеет к женщине в красных туфлях? Гита широко улыбнулась, и стало понятно, что вот он, миг ее торжества. — Так ведь Инге — первая жена Уилфа. Услышанное настолько потрясло Рагну, что она вскочила и уронила кружку. Та покатилась по полу, но Рагна и не подумала наклониться. — Его первая жена умерла! — Кто тебе это сказал? — Уинстен. — Ты уверена, что он сказал именно так? Рагна помнила отчетливо: — Он сказал: «К сожалению, его жена более не с нами». Слово в слово. — Понятно. — Гита развела руками: — Видишь ли, это вовсе не означало, что она умерла. Рагна неверяще воззрилась на старшую женщину: — Выходит, Уинстен обманул меня, а заодно моих отца и мать? — Он никого не обманывал. После встречи с тобой Уилф отодвинул Инге. — Отодвинул? Ради всего святого, что это значит? — Что она ему больше не жена. — То есть они развелись? — В каком-то смысле — да. — Тогда почему она здесь? — Разве мужчинам запрещено видеться с бывшими женами? В конце концов, у них общий ребенок. Рагну охватил неподдельный ужас. У человека, за которого она только что вышла замуж, была семья: жена, прожившая с ним много лет, но «отодвинутая», и сын, уже почти взрослый. Причем ее муж явно любил их обоих. А сегодня они оба появились тут, в Ширинге! Казалось, мир перевернулся, и Рагна изо всех сил пыталась сохранить равновесие. Твердила себе, что это ерунда, что это, конечно, не может быть правдой. Неужели все, известное ей об Уилфе, — только ложь? Нет, он просто не мог ее обмануть. Нужно укрыться где-нибудь от ликующего взора Гиты. Этот взгляд нестерпимо обжигал. Рагна было направилась к двери, но остановилась, ибо ей на ум пришла другая мысль, еще хуже и горше предыдущей: — Уилф больше не поддерживает супружеские отношения с Инге, верно? — Почему нет? — Гита пожала плечами. — Моя дорогая, спроси его об этом сама. Часть вторая. Судилище. 998 год н. э 16 Январь 998 г. Было далеко за полночь, когда Рагне наконец удалось перестать плакать. Ночь она провела в собственном доме — чувствовала, что не в состоянии даже видеть Уилфа. Велела Кэт сказать ему, что Рагна не может прийти, ибо ее постигло ежемесячное проклятие женщин. Это позволило выиграть время. Кэт и Берн Великан сочувственно поглядывали на нее при свете очага, но она не смогла заставить себя объяснить им свои страдания. — Завтра, — твердила она. — Я все расскажу завтра. Рагна думала, что не сможет заснуть, но, когда ее слезы иссякли, как вода в пересохшем колодце, она все-таки провалилась в неглубокое забытье. Однако в этом забытье ей тоже привиделась трагедия, разрушившая ее жизнь, она проснулась от нахлынувшего ужаса и снова заплакала. В это время года в Ширинге было принято вставать до рассвета, так как светало поздно. Громкие звуки снаружи разбудили Рагну — раздавались людские возгласы, слышались лай собак и крики петухов, доносился звон посуды с большой кухни, которая готовилась накормить сотню человек. «Вот и новый день, — подумала Рагна, — а я не знаю, что делать. Совсем не знаю». Доведись ей узнать правду раньше, она могла бы уехать обратно в Шербур вместе со слугами и воинами… Нет, ничего бы, разумеется, не вышло. Уилвульф отправил бы за нею в погоню целое войско, и Рагну бы схватили и вернули в Ширинг. Ни один знатный человек не позволит жене сбежать. Это слишком унизительно. Сможет ли она ускользнуть незамеченной и получить несколько дней свободы, прежде чем начнутся поиски? Вряд ли это возможно. Она жена элдормена, ее отсутствие заметят через несколько часов, если вообще не мгновенно. К тому же она плохо знала местность вокруг и не смогла бы оторваться от преследователей. С немалым стыдом Рагна вдруг поняла, что на самом деле не хочет бежать. Она любила Уилфа и желала близости с ним. Он обманул ее, он ее предал, но она по-прежнему не представляла жизни без него. Оставалось лишь проклинать свою слабость. Пора с кем-то посоветоваться. Она села в кровати и сбросила одеяло. Кэт, Агнес и Берн смотрели на нее с опаской, но молчали, ожидая, пока она заговорит первой. — Епископ Уинстен обманул всех нас, — сказала она. — Прежняя жена Уилвульфа не умерла. Ее зовут Инге, и ее «отодвинули», это такой местный развод мужа и жены. Сейчас она поселилась в доме, который вчера покинули наши люди.