Говоря это, она быстро стенографировала свои слова. — Там показывали фильм о корзинщиках-индейцах, документальный фильм. Я часто смотрю в музее документальные фильмы. Мистер Висарт один из директоров музея, знаете ли. На столе зазвонил телефон, капитан взял трубку. — Хильда так гордилась этим. Она очень любила музей, — тихо проговорил Висарт. Он неожиданно отвернулся и стал смотреть в окно. Об этой наклонности Хильды Хаген не знал. Он не мог вспомнить, когда в последний раз был в музее. Он даже не знал, что музей вновь открылся, после того как его закрыли в связи с серией мелких краж. Считалось, что это делали подростки. Хаген с большим трудом попытался, представить себе Хильду на выставке археологических предметов. Однако он сам только что признался, что никто из них как следует не знал Хильду. Хаген откашлялся, желая сказать Висарту что-то утешительное. Но тот не представил ему такой возможности. В тот момент, когда Трог положил трубку, он обратился к капитану: — Вы ничего не имеете против, если я уйду? — спросил он немного хриплым голосом. — Думаю, я сказал все, что знал, а если я вам потребуюсь, вы всегда сможете со мной связаться. В последнюю ночь я очень мало спал… Трог с сочувствием кивнул. — Нет смысла вас больше задерживать, мистер Висарт. Это относится и к вам, мисс Гил. Конечно, будет судебное разбирательство, но оно состоится через день или два. — Благодарю. Висарт кивнул головой своей секретарше, та закрыла блокнот и встала. Висарт не посмотрел на Хагена. — И прошу вас, если что-нибудь я могу сделать… ради Хильды… — Я поставлю вас в известность, — обещал капитан. Когда за Висартом закрылась дверь, Трог вздохнул. — Милый человек. Ему сейчас тяжело. — Он скоро об этом забудет. На свете масса женщин, готовых посочувствовать за миллионы долларов. — Ваша беда в том, что вы циник, Хаген. — Моя беда только в том, что я когда-то женился на ней, вот и все, — возразил он и после паузы спросил: — Возможно, это глупый вопрос, но я тоже могу уйти? — Почему бы и нет? Хаген так явно удивился, что капитан засмеялся. — Наверно, я удивил вас, Хаген, но мне только что звонили из лаборатории. Там установили, что договор подписали не вы. — Возможно, вы также знаете, что я не убийца? — Нет, больше я ничего не знаю. Я вам сообщу, если что-либо узнаю. Хаген быстро вышел, чтобы Трог не успел передумать. Но у него была и другая причина спешить. Он оказался на стоянке в тот момент, когда Вэйн Висарт влезал в свой «бьюик-комби». Висарт обернулся на оклик Хагена и нахмурился. — Что вы здесь делаете? Я думал… — Я не сбежал из тюрьмы, если вы об этом подумали, — перебил его Хаген. — Просто капитан держит меня на длинном поводке. Затем Хаген без предисловий перешел к делу. — Послушайте, мистер Висарт, неважно, поверите вы мне или нет, но я не убивал Хильду. Мне очень хочется найти убийцу, может быть, даже больше, чем вам. Но мне нужно иметь клиента, чтобы был предлог действовать, и я подумал, что, может быть, вы… — Видно, вы совсем сошли с ума, — ответил Висарт с таким видом, будто хотел ударить Хагена. — Я не хочу иметь с вами дела, я только хочу видеть, как вас упрячут туда, куда следует. А теперь уходите с моего пути. Хаген еще многое хотел сказать, но Эвис Гил уже раскрыла свой блокнот. Он пожал плечами, отошел и проводил взглядом машину Висарта. Глава 7 Внешне салон красоты Дагны выглядел столь же скромно, как приемная врача. Он находился в той части города, где преобладали медицинские учреждения. Модернистские здания не были обезображены рекламными вывесками, только бронзовые дощечки сообщали, что находится в этом доме. Хаген с трудом нашел салон. На всем лежала печать консерватизма. Толстый ковер был яркого цвета бургундского вина, на обоях изображались буйные джунгли. В приемной стоял ряд стульев с прямыми спинками, воздух имел приторно-парфюмерный запах, вероятно, чтобы забить запах пота. Из невидимых динамиков звучала негромкая радиомузыка. Для Хагена все это было ново и не подходило под его представление о приемной салона красоты, который, в сущности, должен представлять собой модернизированный-гимнастический зал. Там не было ожидающих клиенток, что его не удивило, так как время близилось к полудню. Отсутствовала и регистраторша, и хотя дверной колокольчик известил о приходе Хагена, никто не вышел его встретить. Хаген оглядел приемную. Большинство журналов на столах было адресовано Дагне, но некоторые присланы на имя Ларри Белдориана. Хаген решил, что он и был тот партнер, о котором упоминала Дагна. Когда наконец стало ясно, что его присутствие осталось незамеченным, Хаген направился к открытой двери, ведущей в глубь здания, и вошел в коридор. Тот тянулся в обоих направлениях, и в него с обеих сторон выходили закрытые двери. Однако с одного конца до него донесся мужской голос, мужчина ритмично вел счет. Хаген пошел туда. Коридор заканчивался залом с деревянным полом и высоким потолком. В нем стояли гимнастические снаряды — это, очевидно, и был гимнастический зал. Хаген заглянул в него. Там занималась группа женщин среднего возраста под руководством мускулистого адониса в трусиках. Все это являло собой весьма непривлекательное зрелище. Дагны не было видно, и так как присутствие Хагена и здесь осталось незамеченным, он повернул назад и стал тихо стучать в каждую дверь, мимо которой проходил. Он уже прошел большую часть коридора, когда наконец Дагна откликнулась на стук и пригласила войти. Дощечка на двери извещала, что это консультация по диете; на стенах комнаты висела масса таблиц по калорийности пищи, диаграммы мускулов и изображения идеальных женских фигур. Дагна стояла на стуле и вешала новый плакат поверх старого. Хаген нашел, что она сама — лучший наглядный пример, нежели картинки. Стоя на цыпочках с протянутыми вверх руками, она напоминала ему языческую богиню. Ее реакция на его появление была, однако, вполне земная. Глаза стали колючими. — Как вы сюда попали? — спросила она. — Обычным путем. — Ну, тогда отправляйтесь тем же путем ббратно и не хлопайте дверью. Но Хаген вошел и закрыл дверь. — Знаете ли, может быть, я пришел посоветоваться насчет моей диеты. — Думаю, вам не понравится то, что я пропишу, — ответила Дагна и слезла со стула. На ней была простая белая блузка с клиновидным вырезом и длинная юбка цвета морской волны, очевидно, ее рабочая одежда, которая выставляла ее прелести в лучшем виде, нежели элегантный костюм. Она смотрела на Хагена, сжав кулаки. — Сегодня утром вы выставили меня из своей конторы. Теперь моя очередь. Убирайтесь! — Я все же сначала послушаю, что вы скажете. Давайте вести честную игру. — Хорошо, — согласилась Дагна, глядя на него прищуренными глазами. И затем, без предупреждения, сильно ударила Хагена по левой щеке. — Теперь мы квиты. Что вам угодно? От неожиданного удара у Хагена запылала щека, и первым его желанием было задушить Дагну, но затем он заставил себя ухмыльнуться. — Полагаю, что тропические обои в комнате ожидания были вашей идеей. Дагна не ожидала такой реакции. — Что вы хотели этим сказать? — смущенно спросила она. — Какое отношение это имеет ко всему делу? — Это ваш образ жизни. Закон джунглей. — Конечно, так я и живу. И не забывайте этого. Я плачу свои долги. Опухоль на ее подбородке спала, виднелся лишь небольшой синяк. — Но не воображайте, что я рассчиталась с вами этой пощечиной, Хаген. Еще остается Хильда. Хаген вздохнул. — Вас очень трудно убедить. Не знаю, зачем только я стараюсь. — Разве вы пришли в чем-то убеждать меня? Тогда вы напрасно потратили время. — Я пришел сюда убедиться, что вы действительно существуете и что вы та, какой представились. Я только что имел неприятности с людьми, которые оказались совсем не теми, за кого себя выдавали. Дагна села за свой письменный стол, ему сесть не предложила. — Меня мало интересует то, что вы можете сказать. — Тем не менее я вам скажу, что Висарт не нанимал меня следить за вашей сестрой.