Глава 5 «Вечная вдова? Меня так прозвали? Как будто я какая-то ведьма, убивающая своих мужей!» – с горечью осознала Бригида, поникнув, как подсолнечник под слоем снега. Но после секундной душевной боли все существо леди Тьюри наполнилось праведным гневом, и она смело взглянула в лицо наглеца, посмевшего потревожить ее покой. - Как вы смеете оскорблять меня? – тихо, но полным ярости голосом спросила она. - О, я не желал оскорбить вас, моя леди… – тотчас побледнел граф Мюррей. - Вы считали, что это прозвище и ваши неуместные фразы польстят моему самолюбию? – продолжала Бригида, даже покраснев от гнева и непроизвольно сжав кулаки. - Я не желал оскорбить вас, леди Тьюри. Прошу, примите мои искренние извинения. Я готовил этот короткий монолог несколько дней, и, Господь свидетель, не имел намерения причинять вам обиду и боль, – быстро ответил на обвинения Бригиды граф Мюррей. На его лице появилась виноватая улыбка. – Я неловок, моя леди… Обо мне говорят, что танцую, как медведь, и порой говорю, как бездомная собака… - Это не умаляет вашей вины, сэр. Хорошего вам дня, сэр! – строго промолвила Бригида и собиралась уже идти дальше, как вдруг ее собеседник мягко схватил ее ладонь своей большой теплой ладонью, и эта открытая наглость заставила Бригиду испуганно отпрянуть. - Я люблю вас, леди Тьюри. Люблю с того самого первого дня, когда вы вошли в тронный зал Гринвича и осветили его своим нежным цветом доброты и верности, – тихо, но настойчиво сказал граф Мюррей. Он был высок и возвышался над стройной леди Тьюри, как скала над дикой фиалкой. - Что вы такое говорите? – покачала головой изумленная Бригида. - Я прошу вашей руки. Я знатен, богат, и король одаривает меня своей милостью. Я желаю быть вашим супругом и отцом ваших детей, моя леди. Я приму их, как своих, и надеюсь, что вы примите моих детей, словно это вы взрастили их в своей утробе… – Увидев, что леди Тьюри нахмурилась, граф неловко и нервно рассмеялся: – Я вновь обижаю вас моими глупыми словами! Умоляю, простите меня! Я охвачен жаром, и разум мой горит… Волнение не позволяет мне… - Я прощаю вас, сэр, но, Боже, о каком браке вы говорите? Я даже не знаю вас! – с неприязнью воскликнула Бригида, совершенно не понимая, что происходит, и что желает от нее этот рыжеволосый незнакомый мужчина. - Но вы видели меня при дворе… Вальтер Мюррей? – с надеждой подсказал граф, но, видя в прекрасных глазах собеседницы отторжение и непонимание, добавил: – Я всегда нахожусь подле короля… Ваш погибший супруг и я… Мы играли с ним в карты, порой ездили на охоту, бок о бок… - Нет, сэр, я не могу вспомнить. Но я отвечу на ваше предложение здесь и сейчас: я не стану вашей женой, сэр. И не просите, – решительно заявила Бригида. - Я не нуждаюсь в вашем ответе прямо в этот миг, моя леди… Прошу, подумайте… Прошу, дайте мне возможность доказать вам, что я буду вам хорошим и верным мужем, – умоляюще промолвил граф Мюррей. Он любил эту женщину. Любил, как никакую другую женщину во всем мире. - Только подумайте, что стали бы говорить о подобном браке: погубительница мужей и женоубийца! Какая пара! – вдруг невольно улыбнулась Бригида. - Я не убивал мою жену. Наши родители поженили нас, когда мне было восемнадцать, а ей шестнадцать, но я был довольно счастлив с ней. Она подарила мне детей, однако ее унесла из жизни потница, и я не мог ничего сделать. Я хочу, чтобы вы знали, моя леди: я невиновен в ее смерти, и даже мысль о том, что вы считаете меня таким чудовищем, причиняет мне боль, – поморщившись, сказал граф. - Я знаю, сэр. Одна наша знакомая поведала мне о вашей ситуации… Я не считаю вас женоубийцей, нет. Но, сэр, я была замужем уже два раза и вступать в брак третий раз желания не имею. Ваши чувства ко мне светлы, а ваше желание стать моим детям отцом прекрасно, но я не выйду за вас замуж, сэр. Ни за вас, ни за кого… Хорошего вам дня, сэр. – Бригида сделала короткий реверанс, обошла графа и продолжила путь к своим детям. Но ее душа была в смятении: как она сумела вызвать любовь в мужчине, которого никогда раньше не замечала? Да и чем она смогла очаровать его? Своей верностью к Вильяму? Если так, то пусть знает: Вильям мертв, но она никогда не предаст его и останется верной ему до самой своей смерти. *** Альенора тотчас направлялась на поиски своей дорогой Бригиды, чтобы продолжить беседу и рассказать ей обо всем, что не успела рассказать этой ночью. Вчера Бригида выглядела настолько уставшей, что Альенора решила дать ей покой и сон, а сама закрылась в своей гостевой спальне и едва ли не всю ночь размышляла о том, написать ли Леонарду или нет. «Не буду писать ему. Спрошу завтра у простушки Джейн Сеймур, не писал ли Леонард ее братьям или отцу... Мой собственный отец регулярно получает от него письма, но в них этот негодяй ни слова не говорит о своих чувствах, обо мне и о всем произошедшем... Он пишет отцу только о политике. Сухие, бесчувственные письма. А отец пишет такие же письма ему. А может, позволить Бригиде написать ему? Она могла бы вести с ним корреспонденцию... Нет, ведь он тут же поймет, что она делает это для меня!» – с отчаянием думала Альенора, сидя в кресле у камина и уснув там же. После завтрака Анна дала Альеноре задание подслушать, что говорят о ней и короле придворные, а сама взяла на прогулку леди Тьюри. Но вот, королева вернулась в свои покои и прилегла на дневной сон, а Альенора, успешно завершив очередное задание королевы, поспешила найти Бригиду. Шагая по длинному коридору, украшенному красным дубом, гобеленами и мягким ковром, Альенора бросила взгляд в окно и с радостью увидела Бригиду, идущую по широкой ухоженной дорожке сада. Подойдя к окну, мисс Нортон вдруг поняла, что Бригида только что имела беседу с графом Мюрреем: он стоял посреди дорожки и смотрел вслед уходящей от него леди Тьюри. «Они беседовали! Что ему нужно от моей Бригиды?» – с неудовольствием подумала Альенора и продолжила свой путь. Позже, найдя подругу в детской, Альенора немедля спросила ее о том, что увидела. - Этот мужчина опасен, моя дорогая. Я ведь поведала тебе о том, какие слухи ходят об этом графе, – мягко упрекнула Альенора, усаживаясь на колени рядом с малышкой Екатериной и протягивая ей красивую деревянную лошадку. - Джейн Сеймур убедила меня в том, что он достойный мужчина и сам страдает от этих грязных слухов, – пожала плечами Бригида. - Джейн Сеймур! Вечно молчаливая, вечно чопорная как статуя, – усмехнулась Альенора: сама не зная, почему, она не питала к мисс Сеймур симпатии и осознавала, что Джейн испытывает к ней такие же чувства. - Ты судишь людей по их молчанию, Альенора. Я тоже молчалива и неловка, но меня ты почему-то любишь, как сестру, – в свою очередь упрекнула подругу Бригида, чувствуя, что Альеноре Джейн явно не нравилась. - Эта тихоня играет в игры. Пока кошки не обращают на мышку внимания, та действует в своих интересах. Уверена, эти Сеймуры с удовольствием толкнули бы Генриха в ее постель, но, к сожалению для них, она слишком проста… - Боже, Боже, Альенора! Услышь себя! – ахнула Бригида, неприятно удивленная насмешливой оценкой подруги. – Ты обвиняешь Джейн в том, что она охотится за королем? Тебе ли не знать, что не каждая женщина желает его милости! Желаешь ли ты милости короля, Альенора? Нет! Так почему ее должна желать Джейн? - Ты рассуждаешь все так же: все вокруг хорошие и добрые, но это не так! Жизнь при дворе – это постоянные интриги, заговоры, сплетни! – нахмурилась Альенора. – Каждая находящаяся при дворе душа ищет выгоды, стремится урвать кусок земли, титул или новый замок… - Закончим этот разговор, – решительно перебила ее Бригида. – Ты желала спросить о моей беседе с графом Мюррей? Так вот, он предложил мне брак, Альенора. - Хм! – только и смогла выдавить из своего горла Альенора. - И я ответила ему отказом, – добавила Бригида. – Но не потому, что я верю всем этим жалких сплетням о его жене, а потому, что больше не желаю становиться чьей-то женой. Альенора не знала, что ответить, но, по строгому выражению лица подруги, поняла, что та сердится на нее. «Она вправе гневаться на меня… Кто я такая, чтобы читать ей нотации и пытаться решать за нее? Я так привыкла к роли любимой фрейлины королевы, что власть, которую она дала мне над другими фрейлинами, ослепляет мне глаза» – вдруг поняла Альенора. - Это твой выбор... И выбор, который ты делаешь, всегда правильный, моя дорогая сестра. Но, знай, что, даже если бы ты решила выйти за него, я была бы первой, кто поздравил бы вас с обручением, – мягко сказала она и протянула Бригиде ладонь, в знак примирения. Она лукавила, но осознавала, что своими поучениями лишь оттолкнула бы от себя ту, что называла сестрой. Вместо ответа, Бригида взяла ладонь Альеноры в свою и пожала ее. - Нехорошо нам ругаться, – улыбнулась Бригида. Вдруг дверь детской широко отворилась, и в комнате появился лорд Нортон. - Альенора, вот ты где! Пойдем со мной, дочь моя! – упавшим голосом воскликнул лорд Нортон, словно не замечая ни бывшей невестки, ни ее детей. - Что случилось, отец? Вы странно выглядите, – с беспокойством ответила Альенора, поднимаясь на ноги. Лорд Нортон был бледен, а его глаза были круглыми, как монеты. - Я здоров! Здоров и счастлив! – вновь воскликнул лорд Нортон, и, когда его дочь подошла к нему, он прошептал ей на ухо: – Возрадуйся, дочь моя! Твой брат не погиб! Он жив! Он вернулся домой! Наш Филип не погиб! - Отец, вы не в себе! – испуганно прошептала Альенора, боясь, что тот тронулся разумом. - Прочти, что пишет твоя мать! – Лорд Нортон протянул дочери короткое письмо. Его руки дрожали. «Наш мальчик, наш дорогой златокудрый Филип жив! Это не его похоронили во Франции! Он здесь, в замке! Приехал этим утром, изнуренный и голодный! Наш мальчик жив!» – было написано размашистым почерком леди Нортон. - Бригида! Возрадуйся, дитя мое! Твой… – торжественным тоном обратился лорд Нортон к Бригиде, но Альенора вдруг с силой вытолкала его в коридор и захлопнула за собой дверь. Глава 6 - Что ты делаешь, дочь моя? Бригида должна знать, что ее муж вернулся живым! – непонимающе спросил лорд Нортон, неприятно удивленный грубостью дочери. - Вы поступаете весьма опрометчиво, отец! Возможно, это письмо – плод воображения матери! Возможно, она все же сошла с ума от потери Филипа! Посудите сами! Погибшие не восстают из мертвых! – настойчиво прошептала Альенора, уводя его подальше от дверей детской. Она не верила. Она знала, что это было ложью. - Но Господь велик! Он воскресил нашего Филипа, который так усердно и верно сражался за Него! Я верю, что это правда! Мой сын жив! – Лорд Нортон был непреклонен: весть настолько обрадовала его отчее кровоточащее сердце, что он готов был верить во что угодно, даже в чудо воскрешения. - Отец… Ну, подумайте, как такое возможно? - Милость Создателя нашего безгранична, моя дорогая… Но неужели ты не рада? Твой брат вернулся! – с упреком спросил лорд Нортон и с чувством прижал письмо своей жены к сердцу. - Отец, его убили в битве! Его похоронили много лет назад! - Это был не он… Кто-то похожий на него! Мой сын жив! Твоя мать…Егомать не может ошибаться! Материнское сердце не обманешь! Я еду в замок! И в этот раз король не сможет остановить меня! – решительно заявил лорд Нортон. Альенора была в отчаянии: как слеп был ее отец! Верит в невозможное! «Мать тронулась умом и написала ему эту чушь, а он убежден, что все эти слова правдивы! И его не убедить в обратном!» – с отчаянием подумала Альенора, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. - Ну, хорошо! Предположим, это действительно правда, и Филип вернулся! – сдалась Альенора. – Но, прежде, чем мы скажем Бригиде, нам нужно убедиться в том, что мужчина, появившийся в замке Нортонов, – это Филип, а не какой-нибудь самозванец или плод воображения вашей супруги! Подумайте: если Филип жив и вдруг вернулся, значит ее брак с Вильямом Тьюри не был легитимным, и ее дети являются бастардами! Это ужасно! Но, отец, мое сердце кричит, что его возращение невозможно! Леонард говорил мне, что бы на его похоронах и видел, как его закопали в землю!