- Мне кажется, скитания и голод ослабили его разум… – тихо промолвил граф Мюррей. Как и лорд Нортон он был поражен этим новым обличием своего старого соратника и друга, на могиле которого он когда-то плакал. - Ничего подобного! Это наш дорогой Филип! Просто устал с дороги и желает, чтобы его законная жена была рядом с ним! А, вы, кто такой? Я ни разу вас не встречала! – строго перебила его рассерженная леди Нортон: ослепленная радостью и любовью к сыну, она не желала видеть, в кого, во что он превратился. Для нее он все так же оставался тем златокудрым мальчиком, которого она выносила под сердцем. Ее любовь к Филипу была такой яростной, что после его «смерти» она не позволила избавиться от его одежды, и именно эту, свою собственную старую, давно вышедшую из моды одежду и носил Филип. - То есть, вы согласны с ним? Детей Бригиды нужно утопить? – не унималась Альенора: она чувствовала на мать такую злость, что ей противно было даже смотреть на нее. - Он сказал это в сердцах! – бросилась на защиту сына леди Нортон. – Альенора, ты как была строга к своему брату, так строга и осталась! Пока ты танцевала на балах в королевском дворце, он страдал! Едва сумел вернуться к нам! А ты говоришь ему такие жестокие слова! - Мне нужен отдых… Я… Прошу прощения! – выдохнул лорд Нортон и быстрым шагом пошел к лестнице, чтобы подняться в их с супругой покои и там дать волю слезам. - Пойдемте, сэр… Вам тоже следует отдохнуть. Пойдемте, я прикажу разместить вас в лучших покоях, – сказала Альенора графу Мюррей. – А вы, матушка, прикажите подать в наши комнаты еды и вина. - Пошли за Бригидой, ангел мой! Она должна быть рядом со своим мужем! – настойчиво бросила та. - И не подумаю! – процедила Альенора сквозь зубы. – Материнская любовь слепит ваши глаза, но, к счастью, все остальные пока еще имеют дар зрения! Позаботившись о том, чтобы гость расположился с удобством, Альенора уединилась в своей комнате и, обессиленная, упала на кровать. Ее тело дрожало, мысли неслись со скоростью урагана. Она не боялась Филипа: пусть только попробует тронуть ее! Она не глупая испуганная овечка, которая будет смирно стоять и ждать, когда ее зарежут для ужина! «Но Бригида находится в его власти… Боже мой, это чудовище прав! Его жена… Его законная жена, с которой он обвенчался перед ликом Господа. До тех пор, пока смерть не разлучит их… И она не разлучила. Бригида все еще его жена!» – Эти полные горечи и отчаяния мысли заставили Альенору закрыть лицо ладонями. Ей хотелось рыдать и кричать от гнева и несправедливости, но, едва с ее глаз скатились первые слезы, в дверь робко постучали. - Войдите! – поспешно вытирая слезы, сказала Альенора и приподнялась на локтях, чтобы взглянуть на посетителя. - Это я, мисс! Молли! – радостно воскликнула знакомая ей служанка. - Молли! Как долго я не видела тебя! – искренне улыбнулась Альенора. - Леди Нортон приказала принести вам пищи и вина. – Молли прошла в комнату и поставила на кровать широкий серебряный поднос, на котором красовались несколько свежих, восхитительно пахнущих блюд, виноград, серебряные принадлежности и кувшин с красным вином. - Благодарю тебя, – сказала Альенора. - Ваш брат, мисс… Он вернулся… – робко, едва слышно сказала Молли, и ее лицо вдруг сильно побледнело. – Мы все очень рады, мисс… Только, мой совет, мисс… На ночь закрывайте дверь на засов. - К чему это? – приподняла Альенора. - Он ходит по коридорам, мисс. Ночью… И кричит… Он ищет свою жену, леди Бригиду… – Молли сглотнула, и на ее лице отразился самый настоящий ужас. – Он говорит такие страшные вещи, мисс… Он ищет свою жену, чтобы принудить ее к супружескому долгу, а потом убить… Глава 8 Кровь Альеноры похолодела: во что превратился ее добрый нежный брат? Ходит по ночным коридорам? Пугает прислугу? Кричит о том, что убьет Бригиду? «Он тронулся… Его разум ослабел, и он сошел с ума» – вдруг поняла Альенора. Ранее она никогда не сталкивалась с подобным, но интуитивно знала, что тот Филип, который когда-то покинул Бригиду и ушел на войну, вернулся умалишенным самовлюбленным чудовищем. Он презирал, оскорблял и бил своих родителей… Он ударил отца сапогом в грудь! Все должно быть так, как он того желает… Он называет своих родных «шакалами» и открыто заявляет, что утопит детей Бригиды… А мать наивно защищает его! Она поведала ему о браке Бригиды с Вильямом, о ее детях! А вдруг он кинется в Лейккасал? Вдруг зарежет всех Тьюри, безжалостно и жестоко? О, Господь, какое счастье, что Его Величество, его свита и его защитники сейчас там! Они не дадут Филипу и шагу ступить! Они убьют его, и в этот раз она, Альенора, не будет горевать по нему. Ее брат погиб во Франции, а этот мужчина, этот Филип, бы ей чужд и отвратителен. - Знаете ли вы о том, что ваш дорогой Филип ночами ходит по замку и пугает всех, в нем живущих? – тихо сказала Альенора матери, когда Нортоны и граф Мюррей ужинали в большом, освещенном светом заката трапезном зале. Филип отсутствовал. Посланная за ним Молли вернулась обратно в слезах. Когда Альенора с участием поинтересовалась, в чем причина ее слов, Молли ответила: «Сэр Нортон бросил в меня вазу, мисс… Я едва увернулась… И он оскорблял меня, мисс… Простите мне мои слезы». Это происшествие и неуважение Филипа к прислуге разозлили Альенору еще больше. - У него бывают страшные сны, но мы прощаем ему это. Прощаем, Альенора, – нетерпящим возражения тоном ответила дочери леди Нортон. - Отец, а что думаете вы? – обратилась Альенора к родителю. Тот безучастно смотрел на свой серебряный кубок, полный вина и лишь пожал плечами. - То есть, ему будет позволено ходить так до тех пор, пока он кого-нибудь не убьет? – сердито спросила Альенора и ударила кулаком по столу. – Матушка! Что еще вы рассказали этому безумцу? Про Вильяма и детей ему известно! Знает ли он, где они обитают? - Я надеюсь, ты промолчала об этом, душа моя, – тихо сказал лорд Нортон супруге. - Я не говорила ему, нет… Он… Так горяч порой, что я… – Леди Нортон прикусила губу и устремила взгляд в сторону. - Что, Гильда? – настойчиво спросил ее муж. - Что я боюсь его! – с чувством прошептала леди Нортон, но затем встрепенулась и приложила ладонь ко лбу: – Но, Боже мой, что это я говорю! Он наш сын! Наш дорогой мальчик! Он столько страдал! - Если ваш «дорогой мальчик» будет все так же бродить по ночам и вопить о желании убивать, скоро в нашем замке не останется ни одного слуги! – процедила сквозь зубы Альенора. – Но вам, матушка, хватило ума молчать о том, где находится моя Бригида, и я от всего сердца благодарю вас за это. - Не оскорбляй свою мать! – бросила на это леди Гильда. – Эта змея Болейн распустила тебя, дочь моя! - Значит мне оскорблять вас запрещено, но, когда это делает мой брат, вы прямо сияете от счастья, – с иронией парировала Альенора. Граф Мюррей был молчалив: он считал себя не вправе обсуждать семейные дела Нортонов, поэтому молча наслаждался сытным ужином. - Я всегда любила и буду любить вас одинаково! Твоему брату нужна наша поддержка! Наше тепло, наша помощь! Ты бессердечна, Альенора… Королевский двор сделал тебя черствой! – дрожащим голосом воскликнула леди Нортон. - Эта женщина никак не угомонится! Я сказал вам, матушка, что мне не нужна ваша забота! – вдруг послышался в зале холодный голос Филипа, от которого все сидящие за столом вздрогнули. - Как хорошо, что ты решил присоединиться к нам, сын мой, – робко улыбнулся лорд Нортон. – Прошу, присядь рядом с твоим старым отцом. - Старому отцу уже давно пора на покой, – насмешливо хмыкнул Филип. – Признаться, я рассчитывал на то, что, вернувшись в Англию, вы уже будете в земле. – Он подошел к столу, схватил кусок хлеба, понюхал его, а затем с силой бросил его обратно в корзину. – Когда вы уже помрете, а, отец? Сколько еще мне ждать мое законное наследство? Нортоны сидели ни живые, ни мертвые, боясь пошевелиться и промолвить слово. Глаза лорда Нортона наполнились слезами: слова сына терзали его душу. Его сын желал его смерти! Альенора хотела вступиться за честь отца, но ее губы отказывались подчиняться ей: каждая клетка ее тела была напряжена, словно она находилась в закрытой клетке с голодным медведем. - Ступайте в свои покои, Филип. Вам нужно обдумать, что за жестокие вещи вы говорите своему отцу, – поднявшись из-за стола, тихо изрек граф Мюррей, вперив в Филипа ледяной взгляд. - Ха! Да вы, отец, обзавелись защитником! – хмыкнул Филип. – Но ничего… Ничего! И не такое видали! А вы еще и хнычете! Баба! – Он вдруг громко расхохотался и вышел из трапезной. - Мой дорогой, он сказал это не со зла! – Леди Нортон покинула свое место и подошла к своему мужу, по лицу которого струились горькие слезы. – Он… Он просто шутит! Да, да! Ты ведь знаешь, каким шутником может быть наш Филип! - Боже, матушка! Вы отвратительны! – не сумев сдержать своих чувств, вскрикнула Альенора и отбросила от себя салфетку. Затем она тоже подошла к отцу, обняла его, поцеловала его лоб и хотела было направиться в свою комнату, как граф Мюррей заявил, что проводит ее, ради ее безопасности. - Боюсь, ваш брат лишился разума. Такое часто бывает с теми, кто был послан на войну. И, как он сказал, его закопали в землю живым. Он много пережил, и разум подвел его, – тихо сказал граф, шагая рядом с мисс Нортон. Только сейчас Альенора заметила, что к поясу графа были привязаны длинные расписанные серебром ножны, а в них красовалась рукоятка меча, украшенная несколькими драгоценными камнями. - Должно быть, всем нам следовало бы носить с собой оружие, – промолвила Альенора. – Кто знает, на что способен этот… Она не договорила, но ее спутник понял все без слов. - Обычно я не ношу меч при дворе и в гостях, но новая сущность Филипа беспокоит меня. Я всегда должен быть готов к защите, мисс Нортон. Кто еще сможет защитить вас, если будет такая необходимость? Ваш отец стар. Слуги? Не думаю, что они знают, как держать в руках холодное оружие. - Вы правы, сэр… И я должна признаться, что рада тому, что вы сейчас с нами, – улыбнулась Альенора. – Я недурно владею луком, но он не сможет защитить меня от внезапной атаки… – Она прочистила горло и, пользуясь удобным случаем, спросила: – Вы и сэр Уолш были дружны, сэр… Скажите, в тот день, когда он отбыл в Шотландию… Он спрашивал обо мне? - Нет, мисс Нортон. – Было ей ответом. - О… – выдохнула Альенора, и сердце ее сжалось. - Но у вас есть сведения, куда ему можно написать. Напишите ему, – мягко сказал граф Мюррей, прекрасно ведавший о том, какие отношения когда-то связывали его друга и эту девушку. - Признаться, я написала ему в день нашего отъезда из…. – Она оглянулась по сторонам, убедилась в том, что Филипа рядом не было, и шепотом продолжила: – …из дома леди Тьюри… Я спросила его, верит ли он в то, что Филип мог вернуться. - Это очень разумно с вашей стороны, мисс. Однако, как вы уже поняли, письмо вашей матери оказалось правдой. Это Филип. – В голосе графа прозвучало некоторое отчаяние, которое не укрылось от Альеноры, но она лишь мысленно улыбнулась, понимая причину этого его отчаяния: теперь, когда Филип вернулся, у него нет никаких шансов завладеть сердцем Бригиды и жениться на ней. Но храбрость и желание графа защитить Бригиду восхищали Альенору: получив отказ, он, не размышляя ни секунды, бросился на ее защиту. Он был бы Бригиде хорошим мужем. - На ночь, сэр, запирайте дверь изнутри. Как вы уже слышали, по ночам это чудовище бродит по коридорам, – тихо сказала Альенора, когда они дошли до ее покоев. - Я буду помнить об этом, мисс. – Граф принес мисс Нортон глубокий поклон и, дождавшись, когда девушка войдет в покои и закроет дверь на замок, направился обратно в трапезную, но застал зал пустым и угрюмым. *** Сон Альеноры был прерван громким стуком в дверь, и, не понимая, что происходит, она села в кровати и с ужасом обвела темную комнату взглядом. - Альенора! Я знаю, что она у тебя! – проревел голос Филипа за дверью, и громкий стук повторился. Только в этот раз ее брат стучал не костяшками пальцев, а кулаком.