- Ничего от тебя не скрыть, мой дорогой ястреб! – вновь рассмеялась Бригида, но затем посерьезнела: – Признаюсь… Я начинаю испытывать к нему теплые чувства, и это пугает меня. - Пугает? Он достойный мужчина, моя дорогая, и я готова напиться на вашей свадьбе, как последний бродяга, – мягко сказала Альенора, схватив ладонь подруги в свою. - Этого не случится: какими бы теплыми ни были мои чувства к сэру Мюррей, я не стану его женой. И никто и никогда не принудит меня к третьему браку, – так же мягко ответила на это Бригида. – Я имею все, чего только желает женщина: детей, крышу над головой, пищу и вино на моем столе, сад, в котором я и мои дети собираем цветы… Большего мне не нужно. Я должна поднять моих детей и дать им хорошее образование. Екатерина будет обучаться всему тому же, что и ее брат. Я не желаю, чтобы моя дочь была подобной своей матери – глупой и необразованной. Я желаю, чтобы она стала такой, как ты, Альенора, - уверенной в себе, умной женщиной. - Слишком много похвал в мою сторону, моя дорогая… Пусть я хорошо образована и уверена в себе, но я несчастна… Да, да, признаюсь тебе в этом, – тихо промолвила Альенора, опустив взгляд на заснеженную дорожку. – Но это несчастье я принесла себе сама, и я смирилась со своей судьбой. – Она гордо подняла голову. – Я верная фрейлина королевы, и нахожу счастье в служении ей. Я буду рядом с ней всю мою жизнь, и нас с ней разлучит только смерть…. И, конечно, я счастлива за тебя, моя дорогая сестра. Ты и твои дети – моя ближайшая семья, всегда были и всегда будете. Вместо ответа Бригида притянула ладонь подруги к своим губам и поцеловала ее. - Твой отец сказал, что ты собираешься вернуться в Лондон, ко двору… Как скоро? – спросила Бригида. - Я дала себе разрешение возвратиться только после вашего отъезда домой, – улыбнулась Альенора. – И я надеюсь, вы будете гостить у нас долго. Королева прислала мне письмо, в котором сообщила, что ждет меня, но ждет терпеливо. - Мы будем возвращаться в Лейккасл в конце декабря, до Рождества, – сообщила Бригида. - Как? Я думала, мы проведем Рождество вместе! Матушка уже вовсю суетится и ищет Стефану и Екатерине подарки! – жалостливым тоном воскликнула Альенора. – Сколько зим мы не отмечали Рождество вместе? - Ты права… Тогда мы проведем Рождество вместе! Помнишь, как мы надевали самые красивые наши платья и чепцы? Как мы танцевали? – Бригида мечтательно улыбнулась. – Как юны мы были! - Мы все так же юны! Или ты уже считаешь себя старухой? – хихикнула Альенора. Она вдруг быстро нагнулась, схватила пригоршню снега и бросила его в Бригиду, а та, громко смеясь, слепила снежок и погналась за смеющейся и убегающей от нее Альенорой. *** На второй день после Рождества для Тьюри настало время отправиться в путь домой. Лорд Нортон и лорд Тьюри, успевшие свзязать себя крепкой дружбой, обещались переписываться и ждать друг друга в гости. Что сказать! Лорд Тьюри, еще недавно уверявший Бригиду в том, что не доживет до конца лета, вдруг расцвел и стал кашлять намного меньше. Что стало причиной такой резкой в нем перемены? Должно быть, общество друга, находившегося в тех же летах, что и он сам. Леди Нортон долго не могла выпустить из своих объятий Екатерину и Стефана, а те, уже привязавшись к ней, как к родной бабушке, плакали и не желали уезжать. - Приезжайте к нам. Вы никогда не были в нашем прекрасном Лейккасл, – улыбнулась Бригида своей бывшей свекрови. - Я обязательно приеду, моя дорогая… Мы с лордом Нортоном приедем вместе! Позволь мне обнять тебя! – Леди Нортон крепко обняла свою бывшую невестку, а затем поцеловала ее в лоб и осенила крестом. – Да хранит вас Господь! И тебя, дочь моя! Мой ангел! Будь осторожна в пути и не забывай писать своим бедным родителям! – Она схватила в объятья Альенору, также готовую к отбытию в Лондон, поцеловала ее щеки, осенила крестом, а затем шепнула ей на ухо: – Я заказала тебе новых платьев, сапожек и чепцов. Только не говори твоему отцу: ему лучше не знать, во сколько все это обошлось. Альенора лишь усмехнулась, поцеловала мать в лоб, затем так же нежно попрощалась с отцом и оседлала своего нового белоснежного жеребца, который получил имя Фрей. Пигги, ее старая верная лошадь, скончалась два года назад. - Да хранит вас Господь! – крикнул в след покидающим замок лорд Нортон. – Да хранит вас Дева Мария… – Он обернулся к своей жене, обнял ее, крепко поцеловал в губы и улыбнулся: – Ну, что голубка моя! Дети вновь упорхнули из гнезда! Остались лишь ты и я, старые вороны! Вместо ответа леди Нортон подарила своему мужу нежный поцелуй, и тот засиял, как золотая монета в лучах солнца. Глава 12 1 мая 1536 года. Гринвич - Я обещала ждать тебя терпеливо и кротко, но я не думала, что ты решишь вернуться к своей королеве только сейчас.– Ледяной голос Анны словно дал Альеноре пощечину, а темные, полные грозы глаза королевы будто проникали в душу ее когда-то любимой фрейлины и душили ее. - Прошу, простите меня, моя королева! Я подвела вас! – Альенора бросилась перед Анной на колени и смиренно склонила голову. - Где ты была, Альенора? Почему ты приехала лишь сейчас? – повысила голос Анна и, полная ярости, подошла к девушке, схватила ее за подбородок и заставила ее смотреть в свои глаза. Испуганная мисс Нортон не знала, что ответить: не такой прием она ожидала! Едва она появилась во дворце, как Джордж Болейн тотчас бесцеремонно схватил ее за локоть и привел в покои королевы. По пути сэр Болейн не сказал ни слова, но его лицо было серьезным и мрачным, что подсказало Альеноре о том, что свершилось что-то страшное. Новый заговор? Новые волнения крестьян или мятежных лордов? А может, Франция вновь объявила Англии войну? - Моя подруга, леди Тьюри, сильно заболела, Ваше Величество… Я была с ней и заботилась о ее детях, – тихо ответила Альенора королеве, послушно смотря в ее темные, как омут, глаза. Она не солгала. Имея намерение пуститься в Лондон в тот же день, когда Тьюри отправились в Лейккасл, Альенора изменила свое решение: вечером того же дня Бригиду охватила горячка, и такая сильная, что она, к ужасу Альеноры, лорда Тьюри и своих детей, упала с лошади, но, благо, не ушиблась. Однако ей было так плохо, что она не узнавала лица своих родных и любимых, и Альенора, не размышляя ни секунды, повезла свою подругу в Лейккасл, в котором провела четыре месяца, ухаживая за своей дорогой подругой и ее детьми. Узнав о болезни Бригиды, Нортоны-старшие тотчас пожелали приехать тоже, но лорд Тьюри и Альенора решительно отказались принять их по причине возможного заражения от бедной больной Бригиды. Горячка не отпускала леди Тьюри почти месяц, а когда, к всеобщей радости, она пришла в себя, Бригида оставалась такой слабой, что едва могла приподнять голову от подушки. Бригида сильно похудела, осунулась и превратилась в тень той красавицы, какой была ранее, однако это нисколько не оттолкнуло и не погасило пламя любви в графе Мюррей, который явился в замок после первого же письма Альеноры, в котором та уведомила его о состоянии леди Тьюри. Находясь в Лейккасл, Альенора ни разу не написала королеве: Анна, Болейны, придворная жизнь, – все это не стоило ее дорогой Бригиды, ведь она любила ее как родную плоть и кровь, как родную сестру. Альенора смогла покинуть Бригиду лишь неделю назад, когда та мягко, но настойчиво отправила ее в Лондон, служить своей любимой королеве. Графа Мюррей Бригида также выпроводила, напомнив ему о том, что у него все же имеются дети, которых, по случаю ее болезни, он не видел уже четыре месяца. «Неужели графа здесь тоже встретили таких холодным приемом? Королева походит на разгневанную греческую богиню! Того и гляди из ее глаз посыплются молнии!» – пронеслось в разуме мисс Нортон, едва она вошла в покои королевы. И вот она стояла на коленях и оправдывалась, как маленькая девочка перед сердитой матерью за кражу печенья с кухни! - О! Значит, эта женщина тебе дороже твоей королевы? – брезгливо спросила Анна, отпустила подбородок своей фрейлины и подошла к окну. Такой неприятной, такой отталкивающей королева в глазах Альеноры не была никогда. Мисс Нортон, конечно, знала о сложном характере Анны и ее вспышках гнева, но ранее никогда не подвергалась им сама. И эта Анна, сейчас стоящая перед ней, поразила ее, и поразила неприятно. - Я знаю ее с самой колыбели, моя леди… И она моя любимая сестра, точно так же, как вы моя любимая королева, – не веря тому, что она услышала, промолвила Альенора. Неужели Анна действительно заставляет ее выбирать между ней и Бригидой? Как она может? Разве это честно? - Конечно! Все вы думаете только о себе! Все вы думаете о ком угодно, кроме вашей королевы! – зло выкрикнула Анна. – Ты должна была быть здесь! Со мной! - Но Бригида нуждалась во мне! – тихо воскликнула Альенора, смотря на королеву полными слез и неверия глазами. - Я нуждалась в тебе больше! – Анна громко топнула ногой и бросила на свою фрейлину убийственный взгляд. – Знаешь ли ты, через что я прошла? Нет! Не знаешь! Я потеряла ребенка! - О, моя королева, я не знала, что были в положении… – начала было удивленная Альенора. - Я могла дать королю сына! Это был сын, Альенора! Но эта испанская ведьма, это дура Екатерина прокляла меня! Прокляла меня за то, что я радовалась, когда она умерла! – продолжала кричать Анна. - Она мертва? Екатерина Арагонская умерла? – ахнула Альенора и осенила себя крестом. - Она прокляла меня! Это из-за нее я потеряла ребенка… Мальчика! Это был мальчик! Долгожданный сын, которого я пообещала дать Генриху! Хотя, нет! Мертвые не могут проклинать! Это все из-за этой суки Джейн Сеймур! – Анна рухнула на колени, сгорбилась и горько заплакала. - Джейн? – осторожно спросила Альенора. – Что она совершила против вас, моя королева? - Что она сделала? – Анна нервно рассмеялась. – Король увлечен ей! А эта продажная девка только и делает, что соблазняет его на моих глазах! Соблазняет без зазрения совести! «Как когда-то я соблазняла Генриха на глазах у Екатерины!» – с отчаянием подумала королева и схватилась за голову, в этот момент осознав, что Зло, которое она причинила своей бывшей королеве, вернулось ей сполна. - Джейн? Он увлечен Простушкой Джейн? – сузила глаза Альенора, не зная, верить ли правдивости этого заявления. Нет, должно быть, это был лишь плод ревнивого разума Анны. Ведь Джейн Сеймур, эта некрасивая бледная девица никак не могла привлечь к себе внимание хоть одного мужчины! - Трудно поверить в это, не правда ли? – вдруг тихо сказала Анна, взглянув на Альенору. Ее глаза, такие грозные лишь мгновение назад, были полны горечи. – Эта незаметная серая мышь… Она сидела на его коленях… Играла с его волосами… Он любит ее, так теперь говорят… А меня ненавидит. – Она медленно поднялась на ноги и прошла к окну. – Ты должна была быть здесь, Альенора, рядом со мной, но ты выбрала леди Тьюри, и я никогда тебе этого не прощу. - Но я здесь, моя королева! Я у ваших ног! Приказывайте мне! Я сделаю все, о чем вы попросите! – в отчаянии вскрикнула Альенора, сложив ладони в мольбе. - Да какая от тебя польза? Никакой. Пошла вон, – тихо сказала Анна, не оборачиваясь. - Я верно служила вам, моя королева! И я буду… - Пошла вон! – вдруг, словно волчица, рявкнула Анна, и в этот раз обернулась. – Видеть тебя больше не желаю! Лицо Анны было таким устрашающим, что Альенора невольно поддалась назад и упала на спину. Не говоря больше ни слова, Альенора поднялась на ноги и выбежала из покоев. - Вы многое пропустили, мисс Нортон. Слишком многое, – безразличным тоном протянул Джордж Болейн, ожидающий Альенору у двери. Но Альенора не слушала его: ошеломленная грубостью и злыми словами той, которую она боготворила, мисс Нортон быстро зашагала по коридору с намерением покинуть дворец, сесть на свою лошадь и помчаться к Бригиде. Несправедливые слова и обвинения королевы рвали ее душу на части. - Погоди, погоди! – На локоть Альеноры вдруг легла ладонь Джорджа. Он насильно затолкнул ее в ближайшую пустую комнату и закрыл за собой дверь. Альенора послушно ожидала, что скажет ей сэр Болейн. В глазах девушки стояли слезы обиды и непонимания, и лицо брата Анны расплывалось. - Знаю, порой она бывает очень жестока и бросает такие слова, что будто кинжал в сердце! Вот уже как несколько месяцев она оскорбляет и меня, и нашего отца, и нашего дядю… Потеря ребенка, сына, разбила ей сердце, – приблизив лицо к лицу Альеноры, едва слышно прошептал Джордж. – Она страдает… Боже, как она страдает! Эта сучка Джейн Сеймур и ее семейство делают все, чтобы сменить нас, Болейнов, с пьедестала и занять наше место! Они плетут интриги и заговоры, они пробрались в разум этого толстого дурака Генриха! Они очерняют имя Анны всеми возможными способами! Альенора молча слушала этот пространный тихий монолог и внимала каждому слову. - У нее не осталось больше союзников! Все отвернулись от нее! Оставили ее одну среди волков! – продолжал шептать Джордж. – Своим поведением она оттолкнула даже своих давних немногочисленных друзей! За ней шпионят! О каждом ее шаге передают королю и его цепному псу Кромвелю! У нее никого не осталось… Только мы! Только я и ты! Мы верные ее ангелы, ее слуги! Без нас, без нашей помощи она погибнет! Ты должна простить ее, Альенора, как прощаю ее я. Все, что она говорит нам, все ее оскорбления, все укоры – это ее агония! Она либо добра и щедра, как ангел, либо груба и остра на язык, как дьяволица! - Боже мой, Джордж… Что здесь происходит? – изумленно спросила Альенора и покачала головой. – Когда я оставила королеву в Лейккасл, она и король были влюбленными голубками! А теперь… Что же? Сеймуры плетут свои грязные интриги, а всегда тихая Джейн ходит в фаворитках короля? - Все изменилось… Увы! После того, как король побывал в Вульфхолле, он попал под чары Джейн… И еще в январе он упал с лошади, на рыцарском турнире. Он был без сознания около трех часов! Мой отец говорит, что, при падении, он тронулся умом! Альенора, ты и я – единственные, на кого сейчас может положиться и кому может доверять наша королева, наша дорогая Анна! – Джордж до боли сжал плечи девушки. - Да, да! Безусловно! Я всегда была верна и останусь верна ей до конца моей жизни! – всхлипнула она: обида на королеву сменилась на боль за нее. – Но что же нам теперь делать, Джордж? Что делать? - Для начала нам нужно собраться с мыслями и не давать Сеймурам и королю повода для гнева… – Сэр Болейн беспомощно пожал плечами. – Но Анна ведет себя, как дьяволица, явившаяся из самого Ада! А что говорит про нее чернь! Ее называю ведьмой! Уверяют, что она заставила Генриха жениться на ней, применив свое темное колдовство! Мисс Нортон только ахнула: слов у нее не нашлось.